Глава 1Все началось первого сентября девятьсот девяносто первого года.
Драко Малфой знал, что мальчик-который-выжил отправляется в Хогвартс. Любой, кто находился в волшебном мире, понимал, что Гарри Поттер – это не просто имя. Это известность. Отец настоятельно рекомендовал подружиться с ним, когда представиться эта возможность, потому что, если мальчик одолел Темного Лорда, в нем точно была сила. А держаться рядом с сильными – выбор дальновидных волшебников.
Гудок поезда и чириканье сов, сидящих в клетках, стук чемоданов и дым, окутавший платформу, мешали обзору. Драко Малфой не встретил никого, хоть отдаленно похожего на Гарри Поттера. Как тот точно должен выглядеть он представлял смутно. Возможно, статный, с высоко поднятой головой и изысканными манерами. Как полагается кому-то, кого Драко планировал вскоре считать своим другом.
- Поезд отправляется! – загремел грубый голос, и Драко, протискиваясь сквозь коридор вагона, уже отчаялся встретить Поттера. Гарри Поттер как будто бы передумал ехать в Хогвартс.
- Мальчик по имени Невилл потерял жабу! – девчачий голос был громче стука тронувшегося поезда, суеты детей, звуков, издаваемых домашними животными, сопровождающими своих хозяев, он был даже громче мыслей Драко.
Малфой остановился и окинул ее взором. Лохматая, низенькая, с высокозадранным носом и крупными передними зубами девочка толкала всех на своем пути и точно шла к своей цели, какой бы глупой, на первый взгляд, она не была.
Драко даже забыл на несколько мгновений значение слова «жаба», когда девчонка подошла к нему впритык, так близко, что он чуял запах ее дыхания – мятной зубной пасты. Она, вперив на него свои огромные золотистые глаза, требовательно произнесла:
- Ты не видел жабу?
- Нет, я не видел, - быстро взяв себя в руки, отчеканил Драко.
Еще чего – позволять какой-то взбалмошной девочке выбивать его, представителя
семейства священных двадцати восьми, из колеи! Да еще и так нагло!
Она заглядывала будто в душу и не позволяла даже оторвать от себя взгляд – не то, чтобы поспорить с ней. Обычно так с людьми себя вел сам Драко – будто он выше, лучше, увереннее. Но в их беседе вела она.
- Прекрасно, - бросила девочка, и, намереваясь пройтись по нему плечом, так же отталкивая, чтобы продолжить свой поиск, была остановлена.
Первого сентября тысяча девятьсот девяносто первого года Драко Малфой знал наверняка два факта. Первый – незачем искать запропастившегося Гарри Поттера, когда сила и дерзость, равная самому Драко, сама нашла его.
- Будем друзьями? – спросил он до того, как спина с россыпью забавных кудряшек отдалилась хоть на шаг.
Девочка внимательно осмотрела его с ног до головы изучающим взглядом, будто ища подвох, а потом тепло и солнечно улыбнулась. Ее лицо смягчилось, и она, все еще сохраняя спину идеально прямой, кивнула.
И тогда Драко понял, что пропал. И это было вторым фактом.
***
Драко в спешке собрал сумку и заспешил по подземельям. Первым был урок у Снейпа, и Драко, хоть и не боялся своего крестного, но все же не хотел лишний раз получать взбучку. Он опаздывал. Катастрофически, недопустимо.
Слишком мало свободного времени плохо сказывались на нем – Драко не успевал высыпаться. Гребаный Поттер с его ночными прогулками! И дернуло же Драко следить за ним.
Малфой, еще раз чертыхнувшись, чтобы наверняка, поудобнее закинул сумку на плечо и прибавил шаг.
Грейнджер предупреждала его, что не надо.
- Драко, - говорила она, - ты не так низко пал, чтобы преследовать их.
Грейнджер просто не понимала, насколько сильно Поттер задел его самолюбие, когда отверг то злосчастное рукопожатие. Грейнджер вообще была сентиментальной и доброй – Драко даже считал, что ее место на Гриффиндоре. Или на Когтевране. Но что она делает с ним – на Слизерине – он не мог понять. Иногда, когда кареглазая подруга сетовала на безжалостность в квиддиче или, допустим, сидела до полуночи в гостиной, подтягивая Крэбба и Гойла по трансфигурации, Драко вообще думал, что шляпа ошиблась.
Застарелась, знаете ли, разучилась классифицировать.
Однажды Драко не выдержал. Они долго спорили, какое свойство лунного камня является основным, и Грейнджер, не желая допустить победы Драко, хотя тот перечислил уже пятнадцать способов его применения, выдала:
- Он успокаивает душу человека! – воскликнула она. – Разве не это важнее, чем его использование как бижутерия, а, в конечном итоге, как способ зарабатывания денег?
Драко опешил. Высокие разговоры о душе, душе – невидимой субстанции, в которую мало кто верил и мало кто ее чувствовал, да еще и в подземельях Слизерина были неприняты и, если случались, то имели обесценивающий контекст. А тут…
- Послушай, Грейнджер, - ляпнул он, - может тебе место в Гриффиндоре, а? Именно там простачки, вроде тебя, болтают о высоком. Или в Когтевране – там твои бредни хотя бы будут слушать.
Грейнджер тогда смертельно обиделась. А Драко решил для себя – волшебную шляпу она подкупила.
Но больше об этом не заговаривал. Может, потому что ему не понравились двухнедельные рассыпания в извинениях при виде ее, лишение себя сладостей, доставляемых из Мэнора, которые он в знак раскаяния и жажды примирения презентовал ей. А может, потому что вскоре привык к ее странностям – и свыкся с ними. С этим ее состраданиям, от которого скрипели зубы. Или с ее занудством, которое, иногда, было вполне терпимым. Или с ее желанием постоянно все контролировать.
Этот контроль довел до того, что Драко опаздывал. Гермиона впервые, спустя пол года учебы, ушла на завтрак одна, не потрудившись забарабанить в дверь спальни мальчиков и проголосить:
- Малфой! Жду тебя ровно десять минут и ухожу!
Она не то торопилась, не то собиралась успеть взять у Макгонагалл дополнительный доклад, но умчалась, не дождавшись Драко. Малфой лениво шел к Большому Залу, по пути спугнув пару пуффендуйцев и наградив подножкой тюфяка Долгопупса, лениво садился за стол и также лениво ел овсянку, и завтрак закончился быстрее, чем обычно. Грейнджер не было видно. Драко начал волноваться.
Он сканировал взглядом Большой Зал, который медленно пустел и, так и не найдя заветную макушку, решил отправиться в гостиную: вдруг она освободилась раньше и ждала его, Малфоя, именно там, чтобы отправиться вместе на урок?
Зельеварение было сдвоенное с гриффиндорцами. Проблема львов и змей была в том, что и тех, и тех было чересчур много, словно шляпа игнорировала пополнение других факультетов, насыщая с избытком новыми учениками лишь красных и зеленых. И от этого было тесно. Сдвоенные пары напоминали лотерею – кто успел, тот сидел на стуле. Кто нет – стоял у котлов в последнем ряду. Если испортил свои ингредиенты для зелий – новой порции не достается. Поэтому - на отработку.
Драко вздохнул. Занятие шло уже целых десять минут, а он, потеряв время на путь до гостиной, а потом, двигаясь в обитель Снейпа, понимал – стоять ему на своих двоих и, если что-то не удастся с первого раза, драить котлы субботним вечером. А они с Грейнджер, Пэнси и Блейзом планировали игру в плюй-камни. Да-а-а, выходило обидно.
Еще и Грейнджер эта пропала!
Вдруг мальчишка Поттер и его подпевалы – Уизли, Финниган и Томас, решили мстить за то, что Драко сообщил об их ночной прогулке к Хагриду? И сделали это самым препротивным образом – устроили подлянку Грейнджер!
Той Грейнджер, которая и мухи не обидит, лишь укоряюще посмотрит на нее.
Наконец-то Драко оказался у нужной двери. Вкрадчиво постучав пару раз, он заглянул в класс и получил утвердительный кивок Снейпа. Будь на его месте Малфоя гриффиндорец – их факультет лишился бы пары десятков баллов, но если опоздал любимый крестник, то можно было просто позволить ему войти.
Драко уже решил занять стоячее место в последнем ряду, как вдруг…
- Иди сюда, - зашептала Гермиона и повела рукой, указав на свободный стул рядом с собой.
Грейнджер припасла место специально для него, хотя вокруг вертикальные, как оловянные солдатики, стояли гриффиндорцы и даже пара слизеринцев. Гермиона, отвоевав стул всеми правдами и неправдами, оставила стоять даже Флинта, который был старше, но его грузное тело было обречено просиживать третий год на первом курсе. Это был первый подвиг его маленькой почти-гриффиндорской девочки, и Драко понял – она на своем месте. Рядом с ним.
***
- Сын, она магглорожденная, - заявил отец сразу же, как Драко приехал домой на пасхальные каникулы.
Видимо, поставлять информацию отцу о его школьной жизни было модно. Хотя, стоит признаться, он не считал отца объективным в вопросе круга его близкого общения. Он не знал ее. А Драко знал. И знал то, что она лучше всех чистокровных в мире.
Отец бы не понял.
Да и сейчас не понимал.
- Я удивлен, что ее распределили в Слизерин… Бедный Салазар… Он там в гробу перевернулся. Я завтра же отправлюсь к Дамблдору! Пора навести порядок в этой школе.
Драко ожидал подобной реакции: отец слишком предвзято относился к своим установкам. Драко принялся ждать – он знал, что за словами последуют действия и, к чему бы это не привело, Драко будет стоять на своем. Так что переживать смысла не было. Оставалось лишь обреченно вздохнуть и принять неизбежное – когда-то он должен был о ней узнать.
- Люциус, - примирительно вздохнула мама и поднялась со старого дивана, оправляя шифоновый шлейф голубого платья, - он всего лишь мальчик. Позволь ему дружить с тем, с кем он хочет.
- Дружить?! – взвился отец, - Нарцисса! Ты, как никто знаешь, что от дружбы до чего-то другого – один шаг! И я…
Нарцисса мягко улыбнулась и, подойдя к отцу, положила руку ему на плечо.
Этот жест всегда заставлял отца сбавить пыл и в обожании прижаться губами к ее запястью.
- Не торопи события, милый, - прошептала мама.
Драко выдохнул – на сегодня буря миновала. А завтра… Что ж – завтра они и это переживут.
***
- Заткнись, Поттер! – почти прошипел Драко, - Ты не имеешь никакого права обвинять моего отца! И ты, и Уизел совсем страх потеряли. Вы – мерзкие, не имеющие доказательств, позорные мозоли на теле волшебного мира!
- А ты…ты… - Уизел багровел от злости, постепенно подыскивая слова, и наконец выдал, - Ты наследник Слизерина, и это ты проклинаешь магглорожденных, - ругательное слово не сорвалось с губ рыжего, хотя, все знали, что жертвами нападений становились нечистокровные волшебники и, по гласящей легенде, в этом-то и был план Салазара.
Драко предпочитал об этом не думать.
- Да что ты говоришь, Рональд Уизли… - причина этого заговорила сбоку от него и обрушила свой гнев на оппонента.
Когда в перепалку вступала Грейнджер – Пэнси и Блейз, Крэбб и Гойл, да и сам Малфой обычно помалкивали. Она хлестко осаживала гриффиндорцев и не нуждалась ни в чей поддержке, но сейчас Драко не мог позволить ей договорить. Не мог позволить им узнать, что она магглорожденная. Это было бы лучшим аргументом невиновности Драко – нападать на свою лучшую подругу он бы никогда не стал.
Но Драко было абсолютно плевать, что они там думали про него, Драко знал одно – он не позволит никому оскорблять ее. Даже ей самой.
Поэтому он тотчас прервал ее речь:
- Ты тупоголовый кретин, Рональд Уизли, - заключил Драко и, притянув за руку Гермиону, собрался уже покидать поле боя, как всегда победителями, услышал сипловатый и тихий голос Поттера.
- Гермиона… - произнес он.
Обычно по имени он ее не называл. Для него они всегда были Малфой и Грейнджер – враги номер один. Гроза Хогвартса. Виновные во всех грехах. И далее по списку. А тут – эка невидаль, решился на цивилизованную речь.
- Гермиона, - повторил он, - зачем ты якшаешься с этими? – окинув их презрительным взглядом, Поттер дал понять, кого он имеет в виду. Драко сжал кулаки. – Ты же умная. А они… Они портят тебя. Ты достойна лучшего круга общения, например…
- Например вас, да, Поттер? – перебил его Драко, - сопельки вам подтирать, а? Что – мамка рыжего уже не справляется? Ай-ай-ай, какое упущение…
- Пойдем, Драко, - гордо произнесла она, беря его под локоть, - А ты, Поттер, знай, никто меня не портит – я сама в состоянии принимать свои решения и вести себя так, как я того хочу.
Крэбб и Гойл присвистнули. Поттер выглядел повержено. Но впервые Драко был согласен с ним – слизеринцы плохо влияли на Гермиону, но, ох, черт, как же ему это нравилось.
***
- Гермиона! Сиди смирно! Твой черный лак должен сохнуть еще порядка двух минут, а патчи…
Голос Пэнси разлетался по всей комнате и проникал в суть. Гермиону порядком раздражали эти ее процедуры. Она с удовольствием это время провела бы у Драко в медпункте. Его больная рука заставила его пролежать – немыслимо, - целые сутки! Целые сутки в пустоте белых стен, запахе настоек и одиночестве. Ему было тяжело, и Гермиона должна была быть рядом с ним.
- Завтра его выписывают, - будто прочитав ее мысли, произнесла Паркинсон, - ты должна выглядеть безупречно…
- Как будто ему есть дело до того, как я выгляжу, - буркнула Гермиона, неторопливо постукивая наманикюренным ногтем по подлокотнику изумрудного кресла и наблюдая, как гигантский кальмар водит щупальцем по стеклу. Созерцание подводного мира вместо обычных окон было еще одним плюсом ее пребывания здесь.
Но без Малфоя и оно становилось пресным. Гермиона знала, что его ранение несмертельно, и он вот-вот вернется в строй, но она все равно скучала и волновалась.
Пэнси лишь хмыкнула на ее реплику. Паркинсон не любила озвучивать очевидное.
***
- Малфой! Грейнджер! Как вы посмели?! – Минерва Макгонагалл была зла.
Еще бы – покусились на святое – на честь Поттера – любимчика, героя, четвертого чемпиона и... Что там у них еще?...
- Опозорить школу! Провести целую кампанию унижения Гарри Поттера! Вы запятнали не только его лицо, но и лицо всей школы.
Драко посмотрел на Грейнджер. Она стояла рядом, руки вытянуты по швам, подбородок поднят, глаза сухие. Ее первая взбучка. Плакать она даже не собиралась.
- С вами будет говорить профессор Дамблдор, - заключила преподаватель трансфигурации, - скажу сразу: я намерена ставить вопрос о вашем исключении! Вы перешли все границы дозволенного!
И она засеменила в направлении к горгулье, ученики поплелись следом. Вызванный декан, профессор Снейп, летучей мышью замыкал процессию, и Малфой, изучая взглядом мыс своих ботинок, удивлялся, как же быстро Грейнджер из любимицы старухи превратилась в самого настоящего змееныша, в самом прекрасном смысле этого слова. Макгонагалл ненавидела слизеринцев, и Грейнджер тоже ничем от них впредь не отличалась.
- Лакричная палочка, - произнесла Минерва и велела следовать за ней.
Драко не боялся. Исключение из школы ударило бы по репутации семьи, но больше он ей не дорожил. Отцу не нравилась Грейнджер, Драко не нравилась позиция отца – и они мирно сосуществовали с этим. Одной претензией больше – одной меньше, что с того?
Малфой вспомнил багровое лицо Поттера, когда активированные значки Поттер-вонючка оповещали о его прибытии запахом тухлых яиц, и вместе с тем заставляли тело источать еще более мерзкие запахи: болотной тины, нестиранных носков и гноя бубонтюбера. Это была гениальная разработка Грейнджер – и слизеринцы наладили производство.
Следящее заклинание, чары обнаружения и усовершенствованные эфирные масла – и Поттер на два дня был отстранен от занятий, обследован у мадам Помфри и, после того, как не было найдено отклонений, вернулся на учебу, но тут же, оказываясь недалеко от обладателя значка, снова начинал вонять. Это продолжалось неделю. Неделю – когда все шарахались от Поттера. Неделю – когда никто не мог понять в чем причина ароматов четвертого чемпиона. И неделю - когда у Драко от смеха болел живот.
Малфой вспомнил победное выражение лица Грейнджер, когда ее разработка удалась, и когда их выручка перевалила за сто галеонов. Вопрос был не в деньгах, а в ее успехе, и Драко невольно снова заулыбался.
- Вам все еще смешно, мистер Малфой? – спросила Макгонагалл, заканчивая объяснения их проступка директору.
Дамблдор, слушая ее, лишь забавно поблескивал глазами из-под очков-половинок, будто декан требует не сиюминутного отчисления за «отсутствие моральных принципов», «за неуважение к товарищам», «за публичное унижение», «за позор школы»…
- Я задумался, - соврал Малфой и уже мысленно собрался поковать чемоданы. Из уст старухи их поступки выглядели и правда чересчур.
Возможно, завтрашним утром Хогвартс-экспресс унесет их в Лондон, и он, Драко Малфой, не закончивший и четырех курсов школы, и она, умнейшая ведьма Гермиона Грейнджер, окажутся вдалеке от Поттера, Турнира трех волшебников и всего остального.
Пустит ли его отец домой? И простит ли мама?
Драко не знал.
А Дамблдор все еще хитро глядел, а затем произнес:
- Приказы о вашем отчислении уже у меня на столе, но я…
Его речь прервалась резким движением Грейнджер, которая, едва удерживаясь на ногах, резко повернулась к Малфою и прижалась своими губами к его. Драко утонул ее в пушистых волосах, в прикосновении ее губ и их плавном, но требовательном движении, и забыл, что они сейчас в кабинете директора, что на них взирает закативший глаза Снейп, упрекающая Макгонагалл, и донельзя радостный директор. Драко, казалось, было все равно. Даже если бы его убили – он бы продолжал целовать ее в ответ, обнимать за талию и понимать, что единственно правильное в его жизни - это она.
- Подписывать их, конечно, не буду, - договорил Дамблдор.
***
Уроки у Граббли-Дерг были не такими ужасными, как у Хагрида, но у Малфоя был вариант поинтереснее, чем кормление флоббер-червей. План он не придумал, но как только оказался посреди поляны Запретного леса, понял – сегодня их на уроке не будет.
- Прикроете нас? – спросил Драко у Забини.
Тот носил значок старосты и пользовался особым доверием и у преподавателей, и у Малфоя.
Тот кивнул.
- За тыковкой со своей тыковкой? – спросил он, намекая, разумеется, на огромные тыквы с огорода Хагрида, которые были не только красивым элементом осеннего декора, но и отличным укрытием для поцелуев, если очень того приспичит на уроке.
- Иди ты, - бросил ему Драко, ударяясь кулаками и начал протискиваться между толпой студентов – в этот раз когтевранских, что сгрудились вокруг загона и что-то строчили на пергаменте. Она была там – в первом ряду, усиленно конспектируя лекцию.
Драко собирался прервать ее.
- Эй, Грейнджер, - подойдя позволительно близко, произнес он, медленно наклоняясь к ее ухо, - прогуляемся?
- Малфой, - прошипела она, пытаясь не привлечь внимание преподавателя, - я занимаюсь, вообще-то. И тебе рекомендую последовать моему примеру. У нас СОВ всего через восемь месяцев.
- Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя прямо тут? – опаляя горячим дыханием, выдохнул он, - А что? Я могу. Я меня были прекрасные учителя...
- Ладно, - поспешно согласилась Гермиона.
Она была слаба перед его голосом ровно настолько, насколько и перед его дыханием, и перед его близостью. Дьявол, а не Драко Малфой, отрывающий ее от занятий! Но – видит Мерлин – он стоил каждой потраченной на него минуты и каждой упущенной крупицы науки.
Окрестности школы осенью были особенно восхитительны. Малфой любил осень – он любил пожухлую траву под ногами, любил тишину готовящейся ко сну природы и он любил Хэллоуин. Обычно на этот праздник они ели пирожные, наколдовывали шумные скелеты и запускали их пугать младшекурсников, они играли в карты и не спали до утра. Малфой был молод, и он ощущал себя листком, обласканным светом, когда Гермиона, отойдя на приличное расстояние от урока, наконец-то взяла его за руку и спросила:
- Куда мы идем?
Изначально плана не было, но теперь он появился, и Драко сказал:
- На экскурсию!
Опушка Запретного леса была громадной. Они шли, попеременно целуясь и смеясь – иногда над воспоминаниями, а иногда от щемящего чувства где-то внутри грудной клетки. Грейнджер так прочно засела в нем, что он наперед знал каждое ее движение, каждый взмах ее ресниц. И ему нравилось это. И она тоже – нравилась.
- Драко! Что там такое? – спросила она, кивая в сторону замка.
Первая остановка была там, где открывался обзор на башни Хогвартса. Гермиона лукавила и принимала его правила игры. О Хогвартсе она знала даже больше него – они так много исследовали, что ухитрились благодаря Гермионе открыть два тайных хода. Но Малфою нравилось рассказывать ей:
- Это школа. Там из дурачков делают умных, и я не знаю, что там делаешь ты.
Гермиона засмеялась.
- А там? – спросила она, указывая на совятню.
- Там живет Ральф, что приносит тебе вкусности из Мэнора по четвергам.
Тут засмеялся Драко, потому что вспомнил, как выглядела Гермиона, измазанная в крошке от любимых медовиков, которые присылала миссис Малфой. А он, Драко, отдавал их все Гермионе, уверяя, что сам терпеть не может мед. Грейнджер ела их постоянно, но ее стабильный вес в пятьдесят килограмм будто обесценивал труд домовиков.
- А там? – поинтересовалась она, указывая в едва заметные ложа поля для квиддича.
- А там эта твоя игра: "Драко, не пикируй так быстро, разобьешься! Драко, никто не будет собирать тебя по частям! Драко, не бей Крэбба – он ни в чем не виноват!", - беззлобно передразнил ее Малфой.
Ему до смерти нравились те тренировки, на которые приходила она, перед ней ему выпендриться хотелось гораздо больше, и лишь ее отрезвляющие речи спасали бедную шею Драко от встречи с землей.
Ну, и прекрасное владение метлой, разумеется.
- Не люблю школу, - в сотый раз произнес Малфой, обнимая Гермиону за талию и притягивая к себе, - но без тебя мне тут было бы и вовсе невыносимо.
Гермиона посмотрела на него прямым взглядом, заглядывая в душу, так, как умела только она, и произнесла:
- Взаимно, Малфой, взаимно.
Приближались темные времена, но Драко Малфой нашел свой свет.
***
Драко Малфой умирал. Он чувствовал, как его жизнь вытекает из него с кровью. Идеально чистой кровью, которая сейчас смешивалась с водой, окрашивая все вокруг в алые лужи.
Туалет плаксы Миртл, в котором будет теперь не один, а два призрака. Два ревущих призрака.
Чертов Поттер его добил, и об этом свидетельствуют ручьи, заливающие пол и хлюпающие под ногами.
Драко прикрыл глаза – сил смотреть на шокированное шрамированное лицо не было, да и перед своей смертью видеть он хотел отнюдь не его.
Его девочка. Его прекрасное кудрявое недоразумение. Ее смех звучал в голове самым прекрасным звуком, а его глаза видели ее лицо. Разное. Задумчивое, злое, грустное, смеющиеся, но всегда - одинаково красивое. Ее руки обнимали его, они были такими теплыми, такими родными.
Грейнджер. Вечный компаньон в делах. Главный оппонент в спорах. Его слабость и его сила.
Грейнджер.
Он бы напоследок написал ее имя, если бы смог.
Она никогда ничего не боялась. Она всегда шла за ним на любые проделки, она всегда была лучшей – даже лучше него самого. Малфой часто думал, а что – если бы они не встретились? Что, если бы она подружилась бы с Поттером, и никогда больше не стала бы его, Малфоя, лучшей подругой, девушкой и всем, что было важно? По-настоящему важно?
Малфой не боялся умереть. Но он боялся смерти, потому что она разделила бы их. И Малфой действительно выбрал бы стать призраком и терпеть Миртл, если бы это дало гарантию быть ближе к Грейнджер.
К ее глазам, в которых был и ум, и риск, и доброта, и хитрость. К ее губам, которые хотелось целовать, трогать и чувствовать. К ее телу, которое принадлежало только ему.
Она была Грейнджер. Только его Грейнджер.
И за мгновение до того, как появился Снейп и принялся бормотать свои бессвязные слова, запечатывая кровь в его жилах, Драко впервые отчетливо понял – он любил ее. Действительно – любил.
***
- Малфой, черт тебя дери! – закричал Блейз, барабаня в дверь, - Тебя ищут! Срочно!
Драко, чертыхнувшись, открыл глаза.
Воспоминания о проведенной ночи возникли в голове, как кадры из кинофильма: вот ее рука опускается ниже, вот он подхватывает ее за бедра и сажает к себе на колени, вот они оба избавляются от одежды, и вот…
- Малфой!!! – снова заорал Блейз.
- Иду, - буркнул Драко, зевая.
Вставать не хотелось, но и Блейза понять было можно – его силы прикрывать их уже закончились. Он, как верный друг, давал им в пользование свою отдельную комнату старосты. Так было меньше поводов заработать взыскание у Кэрроу, которые, хоть и допускали Малфою определенные вольности, но не упускали шанса насолить магглорожденной.
Гермиона, услышав шум, разлепила глаза и огляделась.
- Доброе утро, - произнесла она.
- Не такое и доброе, - ответил, не скрывая разочарования, Малфой, - меня ищут.
Гермиона раздосадовано застонала.
- Когда-нибудь настанет время, когда мы будем валяться в кровати сколько захотим, - успел пообещать Малфой в перерывах между поисками брюк и носок.
Гермиона кивнула: она верила, что все проходит. И ад тоже заканчивается. И война заканчивается.
Их отношения были риском. Они всегда были риском, потому что ее кровь не менялась. Ее близость к семьи Малфой и интеллектуальная помощь Пожирателям давала ей определенную защиту – не высовываться, не иметь палочки, но быть живой.
- Будь острожен, - произнесла она, натянув джинсы, и, наспех подхватив блузку, едва прикрывшись ей, выскочила за дверь. Кто бы не искал Малфоя – ей он рад не будет.
- Обещаю, - как обычно ответил Малфой.
Забини ждал его у лестницы. Он был собран и спокоен, что давало некую надежду.
- Кто меня искал? – спросил Малфой, зевая и лениво потягиваясь.
- Твой отец, - ответил Забини, - он в кабинете Снейпа. И он в бешенстве.
Драко хмыкнул. Последние годы он только и занимался тем, что бесил отца – этот день просто не стал исключением.
Преодолев три пролета и один коридор Драко увидел ожидавшую его семью – отца, мать и крестного. И огромный, семейный фолиант, лежащий на столе. "Магические семейные древа двадцати восьми" – узнал Драко. Он играл с этой книгой в детстве. Было время, когда ему казалось, что чистота крови –это самое важное. Но не теперь. Точно не теперь. Самым важным была она – Гермиона.
- Кто такая Бетельгейзе Малфой?! – почти проорал отец.
Он, взглянув на Драко, растерял всю сдержанность. Отец выглядел крайне недовольно и так сильно сжимал свою трость в кулаке, что та норовила треснуть.
- Люциус, - зашептала Нарцисса, - прекрати…
- Нет, не прекращу! – свирепел отец, - Ты говорила, что они друзья! Так вот Нарци – наш сын передружил с грязнокровкой!
- Не называй ее так! – принялся обороняться Малфой.
- Не смей мне перечить! Подойди сюда и посмотри, что ты наделал!
Драко не хотелось подходить. В общем, зрелище такого злого отца было не самым радужным, и приближаться к нему было чревато…
Драко посмотрел на Нарциссу. Та кивнула. Улыбаясь.
Драко опешил. Точно что-то происходило. И нечто странное. На негнущихся ногах Драко подошел и увидел: от Люциуса Малфоя и Нарциссы Блэк вниз вилась знакомая ему лоза с окончанием в виде его имени. А теперь вбок от него появилось новое имя – Гермиона Грейнджер, а ниже, объединяя их имена, шла только проявляющаяся ветвь – Бетельгейзе Малфой.
***
- Папочка, а дедушка Люциус точно любит меня? – захныкала Бетельгейзе, дослушав историю отца.
- Ну, милая, давай ты спросишь у него сама, когда он притащит тебе мешок подарков? У тебя как раз будет... - Малфой задумался, - секунд пятнадцать между его поцелуями и поцелуями бабушки Нарциссы.
Бетельгейзе кивнула. Она была любопытным ребенком и не скупилась на возникшие вопросы.
- Опять пугаешь ребенка? – спросила вошедшая в комнату Гермиона.
Она предпочитала контролировать процесс укладывания ребенка с тех пор, как Малфой, отчаявшись увлечь ребенка детскими сказками, начал рассказывать перед сном совсем другие истории.
- Я не виноват, что она так похожа на тебя и все обычные, то есть нормальные, сказки наизусть знает, - развел руками Малфой, - приходится импровизировать.
- И что это было на этот раз? – спросила Гермиона, зная фантазию и изобретательность мужа.
Малфой сконфуженно промолчал. В этот раз его история поразила его самого.
- Мама была слизеринка! – заверещала Бетельгейзе, сдавая отца.
- Что? – переспросила Гермиона, - Малфой! Это наглость! Я была, есть и буду гриффиндоркой, а ты.. держи свои грязные фантазии подальше от ребенка!
Гермиона подошла ближе и, поправив одеяло, поцеловала в лоб девочку и гневно посмотрела на ее отца.
Был сочельник. Рождественская елка сияла огнями, в доме стоял запах хвои, а свежеиспеченное печенье томилось на кухне. Гермиона сделала горячий шоколад и осталось лишь уложить дочь, чтобы провести время вдвоем.
- А мне понравилось, - заключила девочка, - только дяде Гарри и Рону не говорите – они расстроятся. Папа их с мамой поссорил.
Малфой извиняюще поднял руки.
- Ничего я не имею против твоих друзей, но помечтать-то иногда можно?
- Помечтать можно, - смягчившись, ответила Гермиона и погасила в комнате свет.
Они вышли в коридор вместе – рука об руку, как и жили уже шесть лет, пошли на кухню – пить шоколад и ждать Рождество. Гермиона, на самом деле, не злилась за рассказы мужа – она лишь надеялась, что он был сдержан в выражениях и что…
- Если ты рассказываешь каждый раз новую версию, то как наша дочь узнает как мы, на самом деле, познакомились, влюбились и поженились? – спросила она, когда кружки с напитком оказались на столе. От горячего шоколада исходил дивный аромат, который, перемешиваясь с другими царившими запахами, завершал волшебную композицию Рождества.
- Пусть выбирает любую, - пожал плечами Малфой и сделал первый глоток, - любая из них лучше для пятилетнего ребенка, чем настоящая.
Гермиона посмотрела на него, не понимая, что он имеет в виду. Их дни были ей дороги, пусть некоторые были ужасны. Драко Малфой - единственный, кто заставлял ее плакать. Драко Малфой - единственный, кто дарил счастье. И она не понимала, почему он так относится к этому.
- Я физически не смогу произнести ребенку, что я тебя ненавидел, - пояснил Малфой, - я смотрю на нее. И на тебя. И мой язык. Он никогда этого не произнесет. Больше нет. И то слово… - замялся Малфой, - синоним которому "магглорожденная" – мне жаль, что ты слышала от меня.
Гермиона смахнула выступившие слезы. Он извинялся сотни раз, тысячи. Шли годы, а она все еще слышала его сожаления, как отголоски прошлого. Гермиона не считала его виноватым, но Малфой себя таковым считал.
- У меня есть подарок для тебя, - произнесла Гермиона, меняя неприятную для обоих тему, – на Рождество.
Драко посмотрел на нее сияющими глазами.
- Да? – вопросительно поднял бровь он. – И что же это?
Гермиона, опустив глаза в пол, произнесла:
- Ясогласнанавторогоребенка, - скороговоркой произнесла она.
Малфою показалось, что он ослышался.
- Что-что?
- Я согласна подарить тебе второго ребенка, - уже спокойнее проговорила она, - я урегулировала дела внешней политики Министерства, и мой заместитель - Перси, он отлично справится, если Министр Магии уйдет в декрет.
Договорив, она наконец-то смогла посмотреть на него, ожидая реакции. Год назад Малфой мечтал о втором ребенке, но Гермиона отказывалась: работа требовала максимального внимания. Но теперь, когда сама Гермиона поняла - пора, Драко мог уже передумать. И она...боялась этого?
Но Малфой сиял как начищенный лепрекон. Он в миг вскочил со стула, забыв про любимый напиток, подхватил ее на руки и с улыбкой произнес:
- Тогда у меня для тебя тоже подарок, но он – в нашей спальне…
___
Примечания автора: А кто хочет продолжения о том, что за подарок приготовил Малфой, может сообщить мне в отзывах или в моей недавно созданной группе вк: https://vk.com/tatcenda
Она только развивается, но обещаю - будет интересно. Там можно будет найти спойлеры к будущим работам, цитаты из уже написанных, дальнейшие планы, стихи и многое другое. Жду!
