Глава 1. Судьбоносный день.
Тишину в доме разорвал душераздирающий крик, мгновенно сменившийся тягостным, звенящим безмолвием. Мариса, затаившаяся в потайном отделении гардероба, прикусила губу до крови, пытаясь заглушить собственное дыхание. Сквозь щель в дверце она видела всё: как двое незнакомцев в чёрных масках ворвались в гостиную, как требовали у её приёмных родителей «Кристалл Короля», как её отца, агента правителя с железной волей, жестоко избили, когда он попытался оказать сопротивление.
Её мама, всегда такая нежная и спокойная, умоляла их остановиться. Но её мольбы только разозлили бандитов. Мариса зажмурилась, когда прозвучал первый хлопок, похожий на лопнувший воздушный шар, но от которого пахло порохом и смертью. Потом — второй.
В доме воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием убийц.
— Где кристалл? Должен быть здесь! — прошипел один из них, начиная обыскивать комнату.
Мариса почувствовала, как по её щеке скатилась слеза. Она посмотрела на плюшевого мишку, которого сжимала в оцепеневших пальцах. На его груди, вместо обычной пуговицы, тускло поблёскивал маленький кристалл аметистового цвета — подарок от человека, которого она никогда не видела, но который был её отцом. Правителем.
Она была претенденткой на трон. Воспитывалась в тайне, в любви и заботе, но с полным осознанием своей судьбы. Её учили многому, в том числе и тому, как защищаться. И где спрятано оружие.
Сердце колотилось так громко, что ей казалось, его слышно по всей комнате. Но страх внезапно сменился ледяным спокойствием. Она осторожно, беззвучно отодвинула дверцу и выбралась из укрытия. Двое мужчин, переворачивавших вверх дном книжные полки, не заметили её. Она, как тень, скользнула к дивану, провела рукой по шву обивки и нащупала скрытую молнию. Холод металла знакомо лёг ей в ладонь.
Пистолет оказался на удивление тяжёлым.
— Эй, смотри! — один из грабителей наконец заметил её.
Они обернулись. Увидели маленькую девочку в ночной рубашке, с лицом, мокрым от слёз, сжимающую в дрожащих руках слишком большой для неё пистолет. Их глаза округлились от изумления. А потом взгляд одного из них упал на мишку в её руке, на тот самый кристалл.
— Отдай игрушку, девочка, и мы уйдём, — медленно, растягивая слова, сказал он, делая шаг в её сторону. В его голосе не было угрозы, лишь коварная сладость. Второй последовал за ним.
Мариса перестала дрожать. Её пальцы уверенно обхватили рукоятку. Перед глазами стояли бездыханные тела её мамы и папы. Единственных родителей, которых она знала.
Она не помнила, как нажала на спуск. Грохот выстрела оглушил её. Первая пуля настигла ближайшего бандита. Второй застыл в нерешительности на долю секунды, но этого хватило. «Бах!» — прозвучал второй выстрел.
Тишина вернулась. Теперь её нарушали лишь звуки падающих на пол тел и отзвуки грома, всё ещё стоявшие в ушах. Мариса опустила оружие и смотрела на двух незнакомцев, распростёртых на полу. Она не чувствовала ни победы, ни облегчения. Только пустоту.
Через несколько минут за стеной послышались встревоженные голоса соседей. Потом — вой сирены.
Глава 2. Решение короля.
Полицейские, ворвавшиеся в дом, ожидали увидеть хаос и, возможно, обезумевшего преступника. Вместо этого они обнаружили ребёнка. Девочка лет десяти сидела на полу посьмотанной гостиной, прислонившись к дивану, и тихо плакала, сжимая в руках старого плюшевого мишку. Рядом с ней лежал пистолет. На её ночной рубашке были кровавые пятна.
Старший инспектор, мужчина с усталым и опытным лицом, медленно подошёл к ней, присев на корточки, чтобы оказаться на одном уровне.
— Девочка, — начал он как можно мягче. — Как тебя зовут? Ты можешь говорить?
Мариса подняла на него заплаканные глаза. В них не было детского испуга, лишь глубокая, не по годам, скорбь и усталость.
— Меня зовут Мариса, — её голос был тихим, но чётким. — Я… претендент на трон. Это мои… родители. Они были агентами правителя. К ним пришли эти люди. Они хотели кристалл. — Она показала на мишку. — Они пытали их… а потом убили. А я… я выстрелила.
Она говорила обрывисто, но инспектор, видевший на своём веку многое, сложил картину воедино. Он смотрел не на ребёнка, а на солдата, прошедшего через ад. Этот взгляд, прямой и твёрдый, несмотря на слёзы, не оставлял сомнений в правдивости её слов.
— Приятно познакомиться, Мариса, — сказал инспектор с неожиданной для себя формальностью. — Ты проявила невероятную храбрость. Ты не только защитила королевскую реликвию, но и спасла себя. За тобой охотится очень опасная банда «Кретулы». Оставаться здесь тебе нельзя.
Он отдал тихие распоряжения своим подчинённым, а затем вышел, чтобы сделать важный звонок. Вскоре за Марисой прибыли люди в строгой, официальной форме из Службы Безопасности. Девочку, закутанную в чьё-то пальто, увезли из дома, который перестал быть домом.
Её доставили не в участок, а в резиденцию правителя. В огромном, пустом кабинете её ждал человек, чьё лицо она видела только на портретах. Её отец. Правитель. Он выглядел старше, чем на фотографиях, и его лицо было бесстрастным.
— Мариса, — произнёс он, и в его голосе не было ни тепла, ни радости от встречи. — В связи с трагическими событиями и твоим статусом, твоё пребывание в стране стало слишком рискованным. Банда «Кретулы» не остановится. Тебя необходимо переправить в дружественное государство под другим именем. За тобой будет присматривать мой доверенный человек, консул.
Мариса, оглушённая произошедшим, нашла в себе силы сделать шаг вперёд. В её голове мелькнула наивная надежда — может быть, он обнимет её? Скажет, что сожалеет? Что она останется с ним?
— Отец… я… — она попыталась что-то сказать, попрощаться.
Но король резким жестом прервал её.
— Время не ждёт. Стражи!
Из-за портьер вышли две тени. Прежде чем Мариса успела понять что-либо, её мягко, но твёрдо взяли под руки и увели из кабинета. Её не слушали.
В ту ночь она провела в роскошном номере отеля, похожем на золотую клетку. Прислуга помыла её, накормила, уложила в огромную мягкую постель. Но сны не шли. Она лежала и смотрела в потолок, чувствуя лишь ледяное одиночество.
На следующее утро её отвезли в аэропорт и посадили в самолёт, летящий в неизвестность. Когда шасси оторвались от земли, Мариса посмотрела в иллюминатор на удаляющиеся огни родного города. Она не плакала. Внутри всё было пусто. Её жизнь, такая, какой она была, закончилась в тот судьбоносный день. А новая начиналась с изгнания.
Глава 3. Чужая земля.
Самолёт превратился в крошечную серебристую иголку, прошивающую бескрайнее полотно облаков. Для Марисы этот полёт был первым в жизни и походил на странный, лишённый звуков сон. Гул двигателей заглушал всё, даже собственные мысли. Она прижалась лбом к холодному стеклу иллюминатора и пыталась не думать о вчерашнем утре. О том, как пахло свежеиспечёнными круассанами, как мама поправляла ей бант, а папа, смеясь, рассказывал анекдот про придворных. Это «вчера» казалось теперь другой жизнью, отделённой не часами, вечностью.
Через два или три часа монотонность прервалась. Внизу, под крылом самолёта, показалась земля. Незнакомая, чужая земля. Сначала это были лишь коричневые и зелёные пятна, затем проступили контуры города, похожего на рассыпанную коробку с детскими кубиками, и извилистые ленты дорог. Сердце Марисы сжалось от тревоги. Куда её везут? Кто эти люди? Что ждёт её там, внизу?
Посадка была мягкой, но от толчка при касании вздрогнула вся её душа. Она шла по трапу, чувствуя на своей коже влажный, тёплый воздух, пахнущий морем и незнакомыми цветами. Аэропорт был шумным и ярким, все говорили на чужом языке.
— Леди Мариса? — раздался у её уха спокойный, учтивый голос.
Перед ней стоял высокий, худощавый мужчина в безупречно выглаженном костюме. Его лицо было строгим, но в глазах светилась искорка доброты.
— Меня зовут Фалентий. Я слуга консула, а отныне — ваш попечитель. Добро пожаловать в Сан-Марино.
Он взял её скромный багаж и жестом указал путь к выходу. Они сели в такси, и Мариса, не отрываясь, смотрела в окно на проплывающие улицы. Город был не похож на её родной — меньше монументальности, больше лёгкой, почти деревенской простоты.
Такси остановилось на тихой улочке перед двухэтажным каменным домом с черепичной крышей и ставнями, увитыми виноградом.
— Это ваш дом на ближайшие годы, леди, — сказал Фалентий, открывая дверь. — Здесь вы будете в безопасности.
Дом был уютным и пахло старыми книгами и лавандой. Мариса стояла в гостиной, не зная, что делать. Фалентий, словно угадав её смятение, мягко сказал:
— Сегодня вам нужно только отдохнуть. Завтра начнётся новая жизнь. Не бойтесь. Вы под защитой.
Он не был похож на слугу. В его манерах была врождённая благородная осанка, а в голосе — бездна терпения. Мариса поняла, что этот человек, Фалентий, и есть тот самый «консул», друг её отца. И эти стены станут её убежищем на долгие одиннадцать лет, вплоть до того дня, когда его не станет, и её история не сделает новый, неожиданный виток.
Глава 4. Кредо и долг.
Одиннадцать лет — это срок между детством и взрослой жизнью. Для Марисы эти годы стали временем тишины, учёбы и превращения. Фалентий оказался не просто стражем, а учителем, наставником и — она осмеливалась думать — почти отцом.
Он обучал её не только школьным предметам на домашнем обучении, но и тому, что называл «наукой жизни»: как вести бюджет, как приготовить простую, но вкусную еду, как содержать дом в чистоте. Эти будничные, земные навыки стали для Марисы терапией. Они возвращали её к реальности, заземляли.
Ей оставили имя — Мариса, как последнюю нить, связывающую с прошлым. Но фамилию сменили на нейтральную, местную — Росси. Из Марисы, претендентки на трон, стала Мариса Росси, скромная ученица.
В восемнадцать она блестяще сдала выпускные экзамены. Фалентий, обычно сдержанный на похвалы, в тот день улыбался, и его глаза сияли гордостью. Она думала о будущем, строила планы, но тихая гавань её жизни вскоре всколыхнулась известиями издалека.
Сначала пришла телеграмма о смерти Валдуна — одного из верных телохранителей отца, который в детстве тайком носил ей конфеты. Через год умерла от болезни Парума, её бывшая няня, которая пела ей колыбельные. А спустя ещё четыре года, когда Марисе исполнилось двадцать два, пришло официальное извещение: скончался правитель. Её отец.
Она ждала, что почувствует боль, горе, обиду. Но ощутила лишь глухую, ледяную пустоту. Человек, который отправил её в изгнание, стал для неё призраком много лет назад.
Через несколько дней после этого известия Фалентий вызвал её в кабинет.
— Мариса, — сказал он серьёзно. — Ты стала взрослой, сильной женщиной. Твоё официальное образование завершено. Но есть иное служение. Ты с детства знаешь, что такое несправедливость и боль, причинённая преступной рукой. Местная полиция набирает новых сотрудников. Я считаю, это твой путь.
Идея показалась ей неожиданной, но странно правильной. Защищать тех, кто не может защитить себя? Бороться с теми, кто сеет страх, как банда «Кретулы»? В этом был смысл.
Она подала заявление, прошла жёсткий отбор и была принята в полицейский участок Сан-Марино на должность стажёра. Её жизнь, состоявшая из уроков и тихих вечеров, сменилась на гулкий хаос дежурств, заполнения протоколов и первых выездов на места происшествий.
Именно здесь, среди запаха кофе, старой бумаги и металла оружия, началась её настоящая история. История не принцессы в изгнании, а офицера Марисы Росси, которая ещё не знала, что прошлое никогда не отпускает так просто. Оно лишь ждёт своего часа.
Глава 5. Тени прошлого.
Полицейское бюро Сан-Марино стало для Марисы новым, шумным миром. Миром, пахнущим дешёвым кофе, пылью от архивных папок и металлом оружия. Сначала коллеги, в основном мужчины, смотрели на хрупкую девушку с изумлением и лёгким скепсисом. Но скепсис быстро растаял.
Мариса поражала их не физической силой, а холодным, ясным умом, невероятной внимательностью к деталям и какой-то врождённой, аристократической выдержкой. Она никогда не теряла самообладания, даже когда вокруг царил хаос. На грубоватые шутки отвечала спокойной улыбкой, на провокации — вежливой, но твёрдой отстранённостью. Она быстро освоила бумажную работу, которую другие ненавидели, и её отчёты были образцом точности.
Вскоре она стала своей. Популярной. Молодые офицеры пытались за ней ухаживать, приглашали на кофе, но она мягко, но недвусмысленно давала понять, что здесь — для работы. Коллеги, шутя, прозвали её «наша принцесса» или «леди Совершенство». Однажды кто-то, смеясь, сказал: «Смотри-ка, прям вылитая та пропавшая дочка короля Кенга!».
Мариса замерла на секунду, продолжая листать дело.
— Что за история? — спросила она как можно более равнодушно.
— А, древняя история, — махнул рукой старший сержант. — Лет двадцать назад в соседнем королевстве Кенг случился переворот. Короля с королевой убили, дворец сожгли. Говорили, выжила младшая дочь, Анна, но её так и не нашли. Сейчас там правят те самые узурпаторы, и, поговаривают, всё ещё ищут наследницу, чтобы раз и навсегда покончить с законной линией крови. Ну, знаешь, чтобы поставить свою марионетку.
Мариса кивнула, делая вид, что полностью поглощена документами. Но внутри у неё всё похолодело. Эта история была до боли знакома, лишь имена и места были другими. Она каждый день видела в зеркале девушку, скрывающуюся под чужим именем. И теперь шутки коллег звучали зловещим эхом её собственной судьбы. Но внешне она оставалась невозмутимой. Спокойствие стало её второй кожей, самой надёжной бронёй.
Глава 6. Зеркальное отражение.
Третье выездное задание Марисы оказалось не обычной кражей. Сигнал поступил из запасников Национального музея. Охрана задержала грабительницу, попытавшуюся вынести древний медальон эпохи королевства Кенг.
Когда Мариса и её напарник вошли в полумрачное хранилище, их взгляду предстала странная картина. Среди стеллажей с пыльными артефактами стояли два охранника, а между ними — женщина в чёрном облегающем костюме. Её руки были скованы за спиной. Но что поразило Марису больше всего — её волосы. Они были белыми, как снег, и длинными, ниспадающими на плечи, резко контрастируя с молодым лицом.
Их взгляды встретились. Глаза задержанной, ярко-синие, широко раскрылись. В них мелькнуло не просто удивление, а шок, словно она увидела призрака. Мариса почувствовала странный укол в сердце — смутное, тревожное ощущение дежавю. Перед ней была не простая воровка. В её осанке, в гордом наклоне головы угадывалась порода, знакомая Марисе по зеркалу.
— Инспектор Росси, — чётко представилась Мариса, подавляя смятение. — Вы задержаны за попытку кражи. Ваше имя?
Женщина не сразу ответила, всё ещё изучая её лицо.
— Чэхыцына, — наконец выдохнула она, и в её голосе звучала не страх, а какая-то горькая ирония.
В участке Мариса вела допрос. Чэхыцына сидела напротив, её белые волосы ярко выделялись при свете лампы.
— Зачем вам понадобился этот медальон? — спрашивала Мариса.
— Он принадлежал моей семье, — тихо, но твёрдо ответила та. — Это не кража. Это возвращение своего.
Мариса перелистывала страницы дела. Медальон действительно был из личной коллекции королевской семьи Кенг, вывезенной после переворота.
— Ваша семья? — переспросила Мариса, поднимая глаза.
Чэхыцына посмотрела на неё долгим, пронизывающим взглядом. В нём было предупреждение и что-то ещё… понимание?
— Инспектор, — сказала она, почти шёпотом. — Есть вещи, которые опаснее, чем кажутся. Некоторые троны — это не подушки для сидения, а лезвия гильотины. И тем, кто имеет на них права, лучше оставаться в тени.
Сердце Марисы заколотилось. Она смотрела на эту девушку с белыми волосами, на её царственную осанку и скованные руки, и видела не преступницу, а своё собственное отражение в кривом зеркале судьбы. Допрашивала ли она воровку, или же стояла лицом к лицу с той самой пропавшей наследницей королевства Кенг, за которой охотились убийцы? И если да, то почему та смотрела на неё с таким узнаванием?
Глава 7. Жертва в камере
Официальный допрос в стерильном кабинете участка не дал ничего нового. Чэхыцына, она же Анна, наследница королевства Кенг, упорно молчала, её взгляд был отстранённым и полным холодного достоинства. Поскольку в городской тюрьме Сан-Марино не было свободных мест, судьба девушки была предрешена. Её под конвоем переправили в исправительное учреждение в глухой провинции — мрачное, старое здание из серого камня.
Условия там были суровыми. Анну поместили в одиночную камеру с зарешеченным окном, откуда открывался вид на унылый внутренний двор. Три раза в день её под конвоем водили в общую столовую. Именно там, в этом шумном, пахнущем дезраствором и едой зале, всё и произошло.
Один из заключённых, известный своим нестабильным поведением и помещённый в карцер за несколько дней до этого, был особенно агрессивен. Его звали Риккардо. В тот роковой день он каким-то образом раздобыл заточенную ложку и, воспользовавшись суматохой, набросился на молодую надзирательницу. Вырвав у неё тазер, он оглушил её и схватил служебный пистолет.
В столовой началась паника. Заключённые бросились под столы, охранники не решались открыть огонь в толпе. Безумец, дрожащими руками, направил ствол на ближайшего человека — хрупкую девочку-подростка, осуждённую за мелкие кражи. Она застыла в ужасе, не в силах пошевелиться.
Анна, которая стояла в очереди, увидела это. В её глазах не было страха, лишь мгновенное решение. Она не кричала, не просила остановиться. Она просто рванулась вперёд, с силой оттолкнув девочку в сторону. В этот момент грянул выстрел.
Пуля попала Анне в грудь. Она беззвучно осела на бетонный пол, а её белые волосы быстро окрасились алым. Хаос продолжился, охранники обезвредили психа, но для наследницы королевства Кенг было уже поздно. Её жизнь, полная трагедий и лишений, оборвалась в грязной тюремной столовой, спасая жизнь другого человека. Последнее, что она увидела, был испуганный взгляд спасённой девочки.
Глава 8. Правосудие и тень.
Через пятнадцать минут на место происшествия прибыла группа быстрого реагирования из Сан-Марино. Безумца Риккардо, залитого кровью его жертвы, в наручниках доставили в главный участок. Допрос поручили инспектору Росси.
Мариса сидела напротив него в комнате для допросов. Воздух был густым от пота и страха, исходящего от преступника. Он бормотал что-то несвязное о голосах в голове.
— Почему ты это сделал? — спросила Мариса, её голос был ровным, но внутри всё кипело. Она думала об Анне. О её судьбе, так похожей на её собственную.
Допрос был коротким. Психиатрическая экспертиза и показания десятков свидетелей не оставляли сомнений. Риккардо признали невменяемым и отправили в спецучреждение закрытого типа на принудительное лечение — ту самую «процедуру наказания», которая была страшнее обычной тюрьмы.
Выйдя из душной комнаты допросов, Мариса почувствовала опустошение. Она мыла руки в умывальнике, пытаясь смыть ощущение прикосновения к этому злу. Судьба свела её с Анной, чтобы тут же жестоко разлучить? Было ли в этой смерти какое-то предзнаменование для неё самой?
В этот момент к ней подошёл человек. Он был одет в безупречный тёмный костюм, а не в форму полицейского. Его лицо было невозмутимым, а взгляд — проницательным.
— Инспектор Росси? — произнёс он тихим, но чётким голосом. — Мне нужно с вами поговорить. Конфиденциально.
Мариса обернулась и встретилась с его взглядом. В нём не было угрозы, но была неоспоримая власть и знание.
— Кто вы? — спросила она, чувствуя, как по спине пробежал холодок.
— Меня зовут Артур Вейн, — представился незнакомец. — Я представляю организацию, которая многие годы наблюдала за Анной Чэхыцыной. И, как теперь выясняется, за вами, инспектор. Ваши судьбы переплетены куда сильнее, чем вам кажется. Убийство в тюрьме не было случайностью. Это было сообщение. И адресовано оно вам.
Глава 9. Неожиданные обстоятельства.
После короткого разговора в коридоре Мариса проводила незнакомца в свой кабинет. Воздух в участке был густым от запаха старого кофе и напряжения. Она указала ему на стул напарника, Чиноттино, который отсутствовал. Сама опустилась в своё кресло, чувствуя, как под маской профессионального спокойствия клокочет тревога.
Артур Вейн, несмотря на простую одежду, вёл себя с уверенностью дипломата или высокопоставленного агента. Он удобно устроился и, положив ногу на колено, первым нарушил молчание.
— Вы, наверное, только что допрашивали Риккардо? — спросил он, и в его голосе звучала не просто вежливость, а точное знание ответа.
Мариса кивнула, её пальцы непроизвольно выровняли стопку бумаг на столе.
— Да, допрос закончен. А вы к нему как-то причастны?
— Эта персона, — Вейн сделал небольшую паузу, подбирая слова, — была больше чем просто поваром. Он служил личным кухарем при дворе короля Кенга. Трагедия, которая стёрла королевство с карты, свела его с ума. Он не перенёс того, что ополченцы ворвались в покои и убили его господина.
Сердце Марисы ёкнуло. Мысли о собственном отце, о его гибели, рвались наружу. Она заставила себя задать вопрос спокойно:
— А почему убили короля? Были веские причины?
Артур откинулся на спинку стула, его взгляд стал отстранённым, будто он листал в памяти старые отчёты.
— Официальная версия, которую растиражировали узурпаторы, гласит, что король развязал гражданскую войну, из-за которой погибли тысячи. Поводом послужил один инцидент. Знатный человек по имени Центур убил женщину-иммигрантку. Король был занят и, якобы, взял у него взятку за молчание, что было воспринято как одобрение убийства. Это и стало искрой для бунта. Риккардо же, будучи свидетелем, не смог смириться. Ополченцы, понимая его состояние, не стали убивать его, а выслали сюда. Год назад он попал в вашу тюрьму за убийство собственного ученика-повара — в приступе ярости, вызванной кулинарной ошибкой, он увидел тень прошлого.
Мариса почувствовала, как земля уходит из-под ног. История была грязной и неоднозначной. Она встала, принимая решение.
— Если вы хотите его допросить, нужно действовать быстро. Его ещё не перевели. Пойдёте со мной.
Вейн молча кивнул. Через пятнадцать минут они уже сидели в жёстких пластиковых креслах напротив Риккардо, чьё лицо было измождённым маской безумия и скорби.
Глава 10. Допрос кухаря короля.
Комната для допросов была тесной, а свет — ярким и безжалостным. Трое людей в ней были связаны невидимыми нитями далёкой, погибшей страны.
— Вы служили при дворе Кенга? — начала Мариса, её голос был ровным, как у хорошего метронома.
Риккардо поднял на неё мутный взгляд, и в нём на мгновение вспыхнула искра былой преданности.
— Да... Я уважал короля. Пусть он и был жесток ко всем... даже к своей внебрачной дочери. — Он замолча, глотая ком в горле. — Её отправили в эту страну, и до сих пор никто не знает, жива ли она. Я бы всё отдал, чтобы узнать, что с ней всё в порядке... В тот последний день я готовил для неё обед. Хоть я и не видел её, моё сердце сжалось, когда король отдал приказ... после той ужасной драмы.
— Какая драма? — резко вклинился Вейн, его глаза сузились.
Мариса онемела. Она хотела остановить его, но Риккардо, подстёгнутый вопросом, продолжил, уставившись в пустоту:
— За ней ухаживали агенты короля, самые преданные. Их убили у неё на глазах... банда воров, название не помню. А девочка... девочка взяла пистолет и застрелила двоих. Наповал.
Артур Вейн медленно перевёл взгляд на Марису. В его глазах читалось стремительное осознание. «Если девочка выжила и смогла такое совершить, — словно говорил его взгляд, — то сейчас она должна быть в силовой структуре. Полиция... идеальное укрытие».
Мариса, почувствовав опасность, резко вернула допрос в нужное русло:
— Вернёмся к королю. Что привело к бунту?
Риккардо, словно переключив пластинку, углубился в свои воспоминания. Он рассказал о переписи населения, иммигрантах из Дамрила, стройке жилья и убийстве женщины знатным Центуром. О том, как король, будучи рассеянным, механически взял поданный ему свёрток, что было воспринято как взяточничество. И о кровавой развязке в покоях.
— Я бросился на них с поварёшкой, — закончил он, и по его щеке скатилась слеза. — Но меня отбросили... Очнулся я уже на корабле сюда. А потом... потом этот мальчик на кухне неправильно смешал соус... я увидел в нём того ополченца... Вину свою признаю.
Мариса объявила допрос оконченным. Она попросила Вейна выйти, оставив её наедине с Риккардо. Тот покорно кивнул: «Могу подождать».
Проводив Артура до выхода, Мариса услышала его неожиданное предложение:
— Может, обсудим это завтра вечером? В более... спокойной обстановке?
Она почувствовала ловушку, но и поняла, что отступать некуда. Уклонение вызовет больше подозрений.
— Почему бы и нет, — ответила она с лёгкой, наигранной улыбкой.
Закрыв за ним дверь, она сделала глубокий вдох и вернулась в комнату допросов.
Глава 11. «Всё в порядке».
Риккардо сидел, уставясь в стол, но когда Мариса вошла и села напротив, он встрепенулся. В его глазах читалась тень надежды.
— Вы спрашивали о внебрачной дочери короля, — начала Мариса, её голос был тише, чем во время официального допроса.
— Было дело... — прошептал он.
— Мне известно, что девочка по имени Мариса жива, — сказала инспектор, тщательно подбирая слова. Она сделала вид, что проверяет несуществующие бумаги, чтобы избежать его взгляда. — И она сейчас работает в этой стране. Работает... — она сделала театральную паузу, — бухгалтером. Да, бухгалтером в лавке. Только не в нашем городе, а в Пармино.
Лицо Риккардо преобразилось. Мгновение назад на нём была печать отчаяния, а теперь оно озарилось наивной, почти детской радостью.
— Если с ней всё в порядке и она счастлива, — воскликнул он, — то и я могу спокойно отправиться туда, где мне место. Теперь я хотя бы знаю её имя. Какое красивое имя!
Мариса нажала кнопку вызова. Дверь открылась, вошли конвоиры. Когда они надевали на Риккардо наручники, он смотрел на Марису с безмерной благодарностью.
— Спасибо вам, инспектор. Спасибо!
Он вышел, и дверь закрылась. Мариса осталась сидеть одна в ярко освещённой комнате. Она только что солгала человеку, который был, возможно, последним, кто искренне помнил и жалел ту девочку. Она подарила ему утешительную сказку, чтобы его безумное, но верное сердце обрело покой. Но эта ложь о бухгалтере из Пармино легла на её собственную душу тяжёлым камнем. Она спасла свою тайну, но поняла, что игра только начинается. А Артур Вейн и его приглашение на завтрашний вечер висели над ней дамокловым мечом.
Глава 12. Обычный день.
Следующее утро началось с привычного ритма: аромат свежесмолотого кофе из автомата в коридоре, приглушённый гул голосов и скрип стульев. Мариса, переступив порог отдела, ощутила почти физическое облегчение от этой рутины. После вчерашнего допроса с его тяжёлыми откровениями обыденность была желанным лекарством.
Она только повесила пиджак на спинку стула и прикоснулась к клавиатуре компьютера, как сзади раздался бодрый голос:
— Эй, синьора Росси!
Мариса обернулась с лёгкой улыбкой. Перед ней стояла её напарница, Марка Чиноттино, — женщина с живыми глазами и вечно взъерошенными чёрными волосами.
— Приветствую, синьора Чиноттино, — спокойно ответила Мариса. — Вчера тебя не было. Я спрашивала о тебе. Все отделывались общими фразами про «дела», и только твой Джонни проболтался, что ты уехала к родственникам. Так почему отсутствовала? Ты же знаешь правила...
— Я и уезжала, к отцу, — перебила её Марка, плюхнувшись в своё кресло напротив. — С ним приключилась история. Какой-то мошенник позвонил, представился банком и сказал, что у папы задолженность. Тот растерялся и сообщил данные карты. Пришлось срочно мчаться, играть роль и адвоката, и сыщика, и утешителя. В общем, поймали негодяя, посадили, папе компенсировали ущерб и перевыпустили карту. Всё улажено.
Она замолчала, оценивающе посмотрев на Марису.
— Но ты, Мариса Росси, мне не начальница.
Мариса встретила её взгляд без упрёка, но с лёгкой укоризной.
— Начальнику всё равно нужен был официальный документ, Марка. Он даже не знал, где ты. Только Джонни. Иди к нему и объяснись, иначе потом могут быть проблемы с отпуском.
Марка поняла, что за сухой констатацией факта скрывается искренняя забота. Её лицо расплылось в улыбке.
— Спасибо, что беспокоилась! — она рассмеялась, и Мариса невольно подхватила её смех.
Марка направилась в кабинет начальника, а Мариса, пока та отсутствовала, приготовила для неё чашку чая с печеньем. Когда Марка вышла через пятнадцать минут, её обычно оживлённое лицо выражало комическую обиду.
— Ну что? — спросила Мариса, протягивая угощение.
— Выговор, — вздохнула та, с наслаждением откусывая печенье. — И теперь в субботу буду отрабатывать. Представляешь?
Мариса покачала головой, делая сочувственное лицо.
— Что поделаешь! За грехи надо платить.
Подружки снова рассмеялись, и напряжённость окончательно растаяла.
День продолжился в рабочем режиме. Мариса приняла пару заявлений о кражах, завела дела на двух пропавших без вести и выслушала взволнованную жалобу пенсионерки мисс Фаретти на шумных соседей. Решив не откладывать, Мариса поехала по адресу.
Подъехав к дому, она ещё с улицы услышала приглушённые удары музыки. Поднявшись на нужный этаж, она постучала в дверь той самой «шумной» квартиры. Дверь приоткрылась, и в щели показалось лицо тридцатипятилетнего мужчины.
— Кто там? — его взгляд скользнул по её форме, и выражение лица мгновенно сменилось на испуганное. «Полиция!» — прошептал он кому-то вглубь квартиры, и за дверью началась стремительная возня.
Мариса вежливо, но твёрдо представилась и, осмотрев квартиру, заполненную пустыми бутылками и смущёнными гостями, выписала всем повестки на допрос на следующее утро для составления протокола и штрафа. Проводив довольную мисс Фаретти до её квартиры и представившись настойчивой старушке просто как «Мариса», она вернулась в участок.
Вечером, придя домой, она обвела взглядом свою тихую, уютную гостиную. Мысль о завтрашней встрече с Артуром Вейном снова подкралась к ней. «Он наверняка захочет зайти... Надо подготовиться».
Она поднялась на чердак, где хранились коробки с вещами из прошлой жизни, и нашла небольшую, но современную систему мини-камер, когда-то подаренную Фалентием «на всякий случай». Холодный металл в руках вернул её в реальность. Она расставила камеры в зале, прихожей и спальне, тщательно замаскировав их. Запись она включать не стала — только проверила связь. «Включу завтра, перед его приходом», — прошептала она себе, отправляясь на кухню. Пришло время готовить ужин, принимать душ и пытаться забыться во сне. Но тревожное ожидание завтрашнего вечера витало в воздухе, нарушая уютное спокойствие её убежища.
Глава 13. Будний день перед страшным.
Утро началось для Марисы с непривычной паузы. Она проснулась раньше будильника и несколько минут лежала без движения, уставившись в потолок. Мысли путались, перескакивая с образов вчерашнего допроса с Риккардо на загадочную фигуру Артура Вейна. Эта встреча, назначенная на вечер, висела над днём тяжёлой, тёмной тучей. С усилием воли она отбросила тревогу, поднялась и пошла умываться. Холодная вода немного прояснила голову.
Она позавтракала, почти не ощущая вкуса еды, и вышла из дома. Воздух был свеж, но не приносил облегчения. Дорога до участка пролетела как в тумане.
Едва переступив порог отдела, Мариса попала в эпицентр легковесного хаоса. В холле её уже поджидала та самая «весёлая толпа» вчерашних нарушителей спокойствия — теперь несколько помятых и явно нервных. Увидев её, они заулыбались через силу, пытаясь выглядеть покорными.
— Прошу всех проследовать за мной, — чётко произнесла Мариса, без лишних эмоций направляя их в комнату для допросов.
Обсуждение прошло удивительно быстро и гладко. Нарушители, наученные горьким опытом, засыпали её оправданиями и заверениями, что такого больше не повторится. Вопросов было много, но все они сводились к одному — как бы смягчить наказание. Мариса, сохраняя невозмутимый профессиональный вид, выписала каждому протокол и штраф, после чего отпустила их, напоследок строго посоветовав «выбирать для вечеринок более подходящие места».
Вернувшись на своё место, она опустилась в кресло напротив Марки.
— Ну, как твоя шумная компания? — улыбнулась та, не отрываясь от монитора с отчётом о каком-то сложном деле о мошенничестве.
Мариса коротко пересказала утренний спектакль. Марка лишь усмехнулась — у неё самой был серьёзный завал. Мариса это поняла и, не мешая подруге, погрузилась в собственные дела. Она разобрала папки на столе, отправила двух детективов по следам пропавших без вести и дала указания о передаче вещественных доказательств на медицинскую экспертизу. Рутинная работа действовала успокаивающе.
Примерно через два часа детективы вернулись с предварительными результатами. Выйдя в холл, чтобы встретить их, Мариса бегло просмотрала бумаги — улики были незначительными, а заключение судмедэксперта не проясняло обстоятельств исчезновения. Поблагодарив коллег, она вернулась за свой стол, чтобы заполнить документы. Стало ясно, что завтра придётся лично выехать на место предполагаемого исчезновения.
Мысль о завтрашней поездке показалась ей вдруг простой и ясной по сравнению с тем, что ждало её сегодня. Она сжала кулаки под столом, снова чувствуя, как подступает тревога. Близился вечер.
И словно по злому умыслу, раздался звонок её служебного телефона. Мариса вздрогнула. Подняв трубку, она услышала спокойный, узнаваемый голос:
— Инспектор Росси. Это Артур Вейн. Напоминаю о нашей договорённости. В семь вечера, у вас дома. Удобно?
— Да, всё верно, — ответила Мариса, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Буду ждать.
Было без четверти пять. Оставалось чуть больше двух часов. Оставшееся рабочее время Мариса провела в нервном ожидании, механически доделывая бумаги. Когда стрелки часов приблизились к шести, она собрала вещи. Прощаясь с коллегами, она отвечала на их «До завтра!» с таким чувством, будто этот «завтра» может и не наступить. Выйдя на улицу, она глубоко вдохнула прохладный воздух, готовясь к встрече, которая могла перевернуть её жизнь. Страстной ночи не предвиделось — Мариса чувствовала это точно. Предстояла ночь опасная и решающая.
Глава 14. Судьбоносный вечер.
Мариса вернулась домой, и тишина пустой квартиры оглушила её. Первым делом она проверила камеры — запись шла, крошечные индикаторы тускло светились в полумраке. Это придало ей крупицу уверенности. Она переоделась в простые домашние штаны и свитер, но прежде чем спуститься вниз, на мгновение задержалась у комода. Дрожащими пальцами она открыла ящик, достала компактный пистолет и, проверив затвор, сунула его в кармат свитера. Холод металла успокаивающе давил на рёбра.
На кухне она механически приготовила пасту, движения её были отточенными, почти автоматическими. Аромат еды должен был успокоить нервы, но сегодня он казался чужим. Она только поставила блюдо на стол, когда в дверь постучали. Три чётких, вежливых удара. Сердце Марисы ёкнуло, отдаваясь эхом в висках.
Она сняла фартук, глубоко вдохнула и открыла дверь. На пороге стоял Артур Вейн. Безупречный, улыбающийся, с бутылкой дорогого вина в руке.
— Добрый вечер, синьора Росси. Вы прекрасно выглядите.
— Добрый вечер, — голос Марисы прозвучал ровнее, чем она ожидала. — Прошу, проходите.
За ужином он был очарователен. Рассказывал о работе в министерстве иностранных дел, шутил. Мариса поддерживала беседу, чувствуя, как напряжение внутри неё нарастает с каждой минутой. Когда она встала, чтобы убрать посуду, он неожиданно взял её руку и с театральным изяществом прикоснулся к ней губами. Жест был галантным, но его пальцы сжали её запястье слишком сильно.
— Благодарю, — смущённо пробормотала Мариса, высвобождая руку и направляясь к раковине.
Она услышала, как отодвинулся стул. И тут же почувствовала на затылке холодное прикосновение стали.
— Руки на раковину. Не двигаться, — голос Артура потерял всю свою обходительность, став тихим и острым, как лезвие.
Вода продолжала течь из крана. Мариса застыла, глядя на мыльную пену в тарелке.
— Внебрачная дочь короля Кенга, — прошипел он за её спиной. — Работает в полиции. Прелестно. Вы знаете, что убили наших людей? Двоих лучших оперативников. Я должен был вас изнасиловать и выбросить как мусор, но решил проявить милосердие. Выбор за вами.
Мариса медленно повернула голову, встречая его взгляд. Внутри всё сжалось в ледяной ком.
— Ваши «люди» убили моих родителей ради куска камня. А король… тот, кто меня родил, не имел права называться отцом. Так что я — не чья-то дочь. Я — инспектор Росси.
Артур усмехнулся, проводя стволом по её щеке к виску.
— Какая самоотверженность. А волосы у вас какие красивые… Я давно хотел заполучить иноземку. Но принцесса — это даже лучше. Повернись ко мне.
Мариса повернулась, прислонившись спиной к раковине. Она не злилась и не боялась. Она анализировала. Расстояние. Его поза. Глубина дыхания.
— Вы смешная, — прошипел он, впиваясь в неё взглядом. — Хладнокровие так и льётся из вас. Прямо горячая штучка. — Его пальцы снова вцепились в её волосы, оттягивая голову. — А теперь, дорогуша, пройдём в спальню. Развлечёшь меня перед тем, как я сведу счёты.
Когда он попытался обнять её, чтобы повести, Мариса резко рванулась в сторону, к кухонному шкафу. Раздался его яростный рык, followed by the deafening roar of a gunshot. Пуля впилась в дверцу шкафа, разбрызгивая осколки дерева.
В этот миг времени замедлилось. Мариса уже не пряталась. Она развернулась, как на тренировках, и её собственный пистолет, тёплый от тела, оказался у неё в руке. Она не целилась. Она чувствовала.
Один выстрел. Короткий, сухой хлопок.
Артур Вейн замер с широко раскрытыми от непонимания глазами. На его белой рубашке, прямо у сердца, распускалось алое пятно. Пистолет выпал из его ослабевшей руки, звякнув о кафель. Он рухнул на пол, как подкошенный.
Мариса медленно подошла к нему, пистолет всё ещё был наведён на неподвижное тело.
— А казался таким милым, — тихо прошептала она, глядя на пустые глаза, уставившиеся в потолок.
Затем, не опуская оружия, другой рукой она достала телефон и набрала номер участка.
Глава 15. Испытание на прочность.
Прибытие коллег было похоже на кошмар. Вспышки фотокамер, приглушённые голоса, кто-то накинул ей на плечи одеяло. Мариса сидела на стуле в гостиной, с каменным лицом отвечая на вопросы. Она молча показала на замаскированную камеру. Когда техники извлекли запись, в комнате повисла гробовая тишина. Офицеры, видевшие всякое, не могли скрыть шока: на видео был идеально зафиксирован весь разговор, угрозы и момент самообороны. Мариса оказалась на волосок от смерти, и её хладнокровие потрясло всех.
Тело Артура увезли в морг. Мариса провела остаток ночи, давая официальные показания, и только под утро её отпустили домой под негласную охрану.
На следующее утро в отделе её встретила бледная и растерянная Марка. Та бросилась к ней, обняла так крепко, что кости затрещали.
— Мариша… Я слышала… что он хотел… — она не могла выговорить ужасное слово.
— Да, — коротко кивнула Мариса, её взгляд был пустым и усталым. — Но не успел.
Едва она успела сесть за свой стол, как раздался звонок из кабинета начальника. Вилоди Миженни, человек с лицом, источающим спокойствие, сидел за своим массивным столом. Шторы были задернуты, окуная комнату в полумрак.
— Присаживайтесь, инспектор, — он указал на стул.
Мариса села, чувствуя, как подступает новая волна усталости.
— Начнём с главного, — Миженни сложил руки на столе. — Вы и есть та самая внебрачная дочь короля Кенга?
Прямота вопроса застала её врасплох. Лгать не было смысла — запись говорила сама за себя.
— Да, — тихо ответила она, опуская глаза. — Но я бы предпочла, чтобы меня никогда не существовало.
Вилоди улыбнулся, но в его улыбке не было радости — лишь странная, отстранённая грусть.
— Не говорите так. Вы — живое доказательство того, что даже из самых тёмных историй можно выйти с честью. Вы прекрасны и сильны. И я надеюсь, вы найдёте своё счастье. Вам положена компенсация как сотруднику, подвергшемуся нападению. А теперь, — он отодвинул папку, — вам пора на место исчезновения. Работа ждёт.
Мариса кивнула и вышла из кабинета. В коридоре её ждала Марка. Коротко пересказав суть разговора, Мариса взяла служебную сумку.
— Ты уверена, что можешь работать? — тревожно спросила подруга.
— Долг — лучшее лекарство от мыслей, — ответила Мариса, направляясь к выходу. Ей нужно было сменить удушливую атмосферу участка на холодный воздух улицы и конкретику следствия. Там, на месте преступления, всё было проще: улики, факты, логика. Всё, кроме хаоса человеческих сердец.
Глава 16. Место преступления.
Полицейская машина мягко остановилась на обочине лесной дороги. Мариса отключила зажигание и несколько секунд сидела в тишине, глядя в окно на густую чащу. Солнечный свет пробивался сквозь листву, создавая на земле движущиеся узоры. В офисе она оставила объёмное дело, ограничившись краткими выписками в своём блокноте. Теперь нужно было не читать, а видеть.
Она вышла из машины. Погода была обманчиво безмятежной. Лёгкая юбка и рубашка с шарфом защищали от тепла, но не от внутреннего холода, оставшегося после вчерашнего вечера. Короткие каштановые волосы и карие глаза, обычно полные решимости, сейчас казались умиротворёнными, почти отстранёнными под лучами солнца.
Она медленно обошла указанное в отчётах место — поляну у старой лесной тропы. Инспекторы, работавшие здесь ранее, ничего существенного не нашли. Мариса блуждала между деревьями, её взгляд скользил по земле, кустам, стволам. Пять минут осмотра не дали результата. Испытывая лёгкую жажду, она вернулась к машине за бутылкой воды.
Сделала глоток, и в этот момент её взгляд, поднявшись случайно, зацепился за что-то неестественное в кроне высокого дуба. На толстой ветке, почти полностью скрытая листьями, висела сумка. Её было действительно сложно заметить.
Не медля, Мариса вызвала подкрепление. Через пятнадцать минут подъехали Джонни и Микеле.
— Инспектор Росси, как вы её разглядели? — с нескрываемым удивлением спросил Микеле, щурясь на дерево. — Мы здесь полдня топтались!
— Повезло, — пожала плечами Мариса. — Солнце на металлическую пряжку блеснуло.
Пока смельчак Микеле готовился к восхождению, Мариса и Джонни быстро достали из багажника складной спасательный батут. Микеле ловко забрался на дерево, сбросил сумку вниз и сам спрыгнул на упругую ткань.
Расстегнув молнию, Микеле извлёк паспорт. Фото совпадало с фотографией пропавшего.
— И вещи все тут, — проговорил он, перебирая содержимое. — Документы, кошелёк, ключи. Странно. Как будто он её нарочно повесил и ушёл. Или… может, медведь? — предположил он, оглядываясь на лес.
Джонни и Мариса переглянулись. Версия была правдоподобной. Пока Микеле тщательно описывал находку в блокноте, Мариса и Джонни двинулись вглубь леса, осматривая местность в радиусе пятнадцати метров от дерева.
— Послушай, Мариса, — тихо сказал Джонни, останавливаясь. Он указал на землю. На мягкой почве отпечатался крупный, характерный след когтистой лапы.
Сердце Марисы учащённо забилось. Она молча достала из кобуры сигнальный пистолет. Джонни нервно посмотрел на неё.
— Спокойно, — сказала она. — Стрелять будем только в воздух, чтобы спугнуть, а не ранить.
Они двинулись дальше по едва заметной тропинке, и уже через три минуты наткнулись на него. Мужчина лет сорока лежал без сознания в небольшой ложбине, прислонившись к сосне. Его одежда была в порядке, видимых ран не было. Выглядел он просто как уснувший путник.
Работая синхронно, они взвалили его на плечи и понесли к машине. Микеле, сверив лицо мужчины с фото в паспорте, подтвердил: это тот самый пропавший.
Они доставили его в ближайшую больницу, где врачи диагностировали сильное обезвоживание и, вероятно, реакцию на укус насекомого. Пострадавший был в безопасности.
Это конечная глава была.
