Глава 1Она сидела на скамейке в парке и читала книгу. Закоченевшие пальцы переворачивали страницы, губы закусаны до крови, а глаза лихорадочно бегали от строчки к строчке. Она впитывала строчки, вникая в смысл и быстро листая потрепанные листы. Ноги были скрещены, изредка она меняла их, когда в книге был особо нервный момент. Ее рот был приоткрыт, из него шел пар, когда она выдыхала. Щеки порозовели то ли от холода, то ли от волнения. Когда она перелистнула очередную страницу, ее брови сошлись — она явно была недовольна происходящем в книге. Внезапно она захлопнула книжку, сильно сжав ее руками так, что костяшки побелели. Она часто дышала и запрокинула голову назад, стараясь отогнать слезы, которых не было. Когда она чуть успокоилась, то разжала руки, и книга упала к ней на колени. Девушка попыталась пошевелить пальцами, но те не слушались. Тогда она поднесла сложенные ладошки ко рту и подышала на них, чтобы согреть, потом взяла книгу, с горечью посмотрев на нее, и убрала ее в рюкзак, который лежал возле нее. Порывшись в рюкзаке, она достала наушники и телефон, обклеенный наклейками с изображением кошек и цветов. Она вставила наушники в уши и включила какую-то мелодию. Закрыла глаза и начала покачивать головой в такт.
На улице стоял мороз, дул сильный ветер. Воздух был чист. Настолько чист, что хотелось вдыхать его глубоко, чтобы он очистил легкие. Но когда сделаешь вдох, то почувствуешь боль — ледяной порыв обожжет легкие.
Девушка сидела и делала глубокие вдохи, задерживая на пару секунд дыхание. На ее губах застыл легкий намек на улыбку, пальцы в карманах странной куртки, которая больше напоминала пальто, отбивали какой-то ритм, что был не похож на играющий в ее наушниках. Она иногда открывала глаза и смотрела по сторонам, но ничего не видела. Точнее, она не видела ничего из того, что увидели бы я или ты, если бы посмотрели на все своими глазами. Мы бы увидели серое небо, на котором собрались тучи, скелеты деревьев, которые ветер швырял из стороны в сторону так, что казалось, будто они сломаются точно пополам, как спички. Мы бы увидели плитку, криво положенную, потому что кто-то явно решил немного увильнуть от работы. Мы бы увидели пожухлую траву и пару сморщившихся листьев, что медленно умирали. Наша знакомая, если, конечно, можно так сказать, видела косяк птиц, название которых она не знала, да и не хотела знать — зачем? — которые разрезали небо. Ее небо не было просто серым, оно имело тысячи оттенков, которые плавно перетекали из одного в другой, создавая идеальную, на ее взгляд, композицию. Она видела трещинки на стволах деревьев, которые чертили красивый узор на скелете. Наверное, это история его жизни, написанная на долгую память, но ее, историю, никто не читал, потому что не замечал. Она видела, что ветер, как искусный любовник, ласкал ветки деревьев. Она видела, как неправильно положенные квадратики на земле складывались нелепый и смешной рисунок, напоминающий ей крылья бабочки, что заставляло ее улыбаться еще больше.
Внезапно сильный порыв ветра заставил ее распущенные каштановые волосы застелить ее лицо, мешая впитывать в себя мир. Она попыталась сдуть мешающие пряди со своего лица, но, когда ее попытки не увенчались успехом, она вытащила руку из кармана и заправила волосы за ухо. Улыбка слетела с ее лица. Она отвлеклась всего на миг, а волшебство момента ускользнуло от нее.
Девушка печально усмехнулась, проведя в голове аналогию с дешевыми сопливыми мелодрамами, когда главная героиня снимает «розовые очки» и «сказка» вокруг нее рушится, как карточный домик. Она не считала себя одной из них. Она не старалась закрыть глаза на мир, спрятавшись за крепостью воздушных замков и ожидая принца на белом коне, который спасет ее от заточения в башне, убив злобного дракона. В таких фильмах и сказках героини всегда потрясающе красивы и милы, в них, совершенно случайно, девушка попадает под ливень/ломает каблук/ее окатывает водой из лужи проезжающая мимо машина/нападает незнакомый подонок в переулке и крадет сумку, а парень, проходивший, мимо, опять-таки совершенно случайно, поддается порыву геройской души и бросается на помощь бедной девушке. А наша знакомая не верила в сказки и счастливый конец. Она вообще не верила в конец, поэтому почти все книги, которые она начинала, оставались незаконченными.
Когда очередной сильный порыв ветра заставил ее съежиться от холода и постараться спрятать лицо в огромном шарфе, что был на ее шее, она решила, что пора идти. «Книга все равно разочаровала, а волшебство ушло», — подумала она и стала убирать телефон и наушники в рюкзак, потому что не любила ходить в них по улице, прячась от реальности. Какой в этом смысл? Ведь все ты никогда не избавишься от мыслей в своей голове, как бы ни пытался. На ее лице появилось озадаченное выражение лица, когда она увидела в своей сумке то, чего там быть не должно. Сложенный в несколько раз лист бежевой бумаги, который она не клала и которого не было, когда она убирала книгу и доставала наушники. Развернув его, она прочла:
«Девушка, Ваша улыбка проникает в душу. Не хмурьтесь.»
Глава 2Огромные хлопья снега, будто бабочки, порхали вокруг. Кружась, они летели к земле, но не успевали задержаться там, тая. Это был день Рождества. Люди суетились, бегая по улицам в поисках подарков или продуктов или просто гуляя с детьми и семьей. Деревья были украшены гирляндами, витрины магазинов мишурой, а лица прохожих улыбками. Каждый был наполнен счастьем и ожиданием чего-то, ведь сегодня праздник, а значит — время волшебства.
Она сидела на лавочке в парке и недовольно смотрела на падающий снег. Страницы ее книги, которая пока не успела разочаровать ее, намокли, поэтому девушка поспешила убрать ее в сумку, ненадолго задержавшись взглядом на клочке бумаге, который она использовала в качестве закладки. Это была та записка, которая таинственным способом оказалась в ее рюкзаке. Она аккуратно вложила ее между страниц и убрала предмет подальше от хлопьев снега.
Она любила зиму, любила праздники, когда люди начинали верить, любила снег и атмосферу волшебства, но прямо сейчас она хотела превратиться в того самого Гринча, который похитил Рождество. Она хмурила брови и, насупившись, наблюдала за окружающим ее миром.
Снежинки были искусными модельерами, которые одевают деревья в белоснежный наряд. Игра контрастов. Девушка чуть приподняла правый уголок губ, потому что ей нравилось это. Как белоснежный покров нежно обнимает черные ветки, словно стараясь согреть. Она хотела бы, чтобы кто-то также согревал ее вечно холодные руки. Вздохнув, девушка перевела взгляд на прохожих. Все такие счастливые и увлеченные, все куда-то спешат, не замечая одинокую фигуру на лавочке.
Рож-дес-тво. Семейный праздник, который она планирует встретить на улице. Семь-я. Люди, которые совсем забыли о ней.
Девушка прикрыла глаза и часто задышала. Она не любила свою голову за то, что мысли часто доводили ее до слез. Она могла защитить себя от нападок других людей, могла разорвать в клочья любого, кто осмелится поднять руку на нее или на кого-то из ее близких. Но она оставалась совершенно беспомощной лицом к лицу с собой. Все самые темные мысли, что таились в закромах ее души, выползали на душу.
Девушка встряхнула головой, стараясь отогнать от себя грусть. Она моргнула пару раз и полезла в свою сумку, ища пару кусков хлеба, который брала, чтобы кинуть в кормушку птицам. Она никак не могла найти эти куски, как почувствовала пристальный взгляд на себе. Она повернула голову и встретилась глазами с каким-то парнем. Он сидел на лавочке напротив, засунув руки в карманы темного пальто, что явно не подходило погоде. Каштановые волосы выбивались из-под шапки на его голове. Поза была расслабленной, но взгляд напряженным. Он буквально сверлил взглядом девушку напротив. Девушка выпрямилась, вмиг забыв о хлебных крошках и голодных птицах, и посмотрела ему в глаза. Она не отводила взгляд, потому что никогда не проигрывала в игре «гляделки». Парень сдался первый, посмотрев в сторону и начав часто моргать, потому что слезились глаза. Потом он вернул взгляд на девушку и улыбнулся. Девушка была очарована это улыбкой. Глубокие ямочки на щеках и лучики-морщинки у глаз. Она не могла не улыбнуться в ответ. Что-то внутри наполнилось теплом, будто она пила сладкий теплый чай или горячий шоколад. Словно грело солнце, которое грело внутренности.
Отвернувшись к сумке, она продолжила искать корм птицам, а когда повернулась обратно, то не увидела никого на лавочке. Улыбка слетела с лица. Солнце зашло, и чай остыл.
— Почему же Вы так редко улыбаетесь, девушка? Я же говорил, что Ваша улыбка проникает в душу, а вы продолжаете хмуриться, — она резко повернула голову и увидела на лавочке рядом с собой того самого парня. — Ваша улыбка может растопить лед и осушить океаны. Она может осветить темноту в моей душе.
Он говорил это все, смотря в небо, которое заволокла белая вата облаков. Когда он закончил, повернулся к девушке и еще раз улыбнулся.
— Потому что на улице декабрь, а руки замерзли. И у книг всегда плохой конец.
Парень посмотрел на свои руки и задумчиво свел брови.
— Я Гарри, — он посмотрел на нее и протянул руку ладонью вверх. — Могу ли я греть Ваши руки?
Девушка взглянула на руку, отогнала дурные мысли и шумно выдохнула.
— Ия, — она вложила свою руку в его ладонь. Тот сжал ее. Тепло. — Главное, чтобы я не заморозила твое сердце.
Гарри усмехнулся и сжал ее руки в своих.
Рождество. Время чудес и перемен.
Улыбки. Глава третья.Молодой человек сидел на лавочке в парке и держал в руках большой планшет для рисования. Длинные тонкие пальцы держали карандаш, что выводил на холсте красивые линии. Дул порывистый ветер, срывая шапку и лохматя волосы, загоняя всех людей по домам, но ему не было до этого дела. Сосредоточенный взгляд парня метался от пейзажа напротив к наброску и обратно. Темные стволы деревьев, одетые в белоснежную шубу, серое небо, напоминающее бушующий океан, и девушка.
Та самая девушка, что всегда сидит на этой лавочке и читает книгу. Сегодня на ней было темно-синее пальто и голубой шарф, который так подходил к ее глазам. Она держала в порозовевших от мороза пальцах книгу и, подогнув под себя одну ногу, заинтересованно читала. На ее губах была легкая улыбка. Эту улыбку и пытался запечатлеть на рисунке Гарри. Полные губы, чуть изогнутые и приоткрытые, и приподнятые уголки. Он пытался снова и снова, но ему не нравилось то, что выходило из-под его карандаша. Эта улыбка ни на миг не была похожа на улыбку девушки.
Ия сидела на лавочке и пыталась вникнуть в смысл строчек, что читала. Это был конец книги, но, как ни странно, она еще не потеряла к ней интерес. Возможно, она все же прочтет ее до конца. Но в данный момент ее отвлекал пристальный взгляд Гарри, что сидел напротив и буквально пялился на нее. Ее немного смешила эта ситуация, но она делала вид, что не обращает внимания.
Сегодня не было ветра или дождя, зато был промозглый ветер, заставляющий ежиться и плотнее кутаться в пальто. Прочтя очередную строчку, Ия порывисто вдохнула. Положив книгу на колени, она достала из рюкзака неоново-розовый маркер и выделила понравившуюся строчку.
«Быстро и по прямой.»
Эта фраза запала в душу девушки. Быстро и по прямой. Четыре слова, но они поглощают и заставляют задуматься. Возможно, именно ради них она и читала эту книгу. По воле случая она сделала случайный выбор в книжном магазине, но судьба подарила ей нечто волшебное.
Ее руки коснулась чья-то другая. Она оторвала взгляд от книги и взглянула на нарушителя своего спокойствия. Гарри. Улыбка на ее лице стала шире.
— Здравствуй, Гарри, — она попыталась закрыть книгу, но парень не дал ей этого сделать, выхватив предмет из ее рук.
— «Быстро и по прямой». Почему ты выделила ее? — он заинтересованно посмотрел в ее глаза, ища ответы, которых там, естественно, не было.
— Потому что эта фраза описывает все и ничего одновременно. Она описывает то, как я влюбляюсь, погибаю, привязываюсь, сопереживаю. Я не вижу смысла тянуть резину. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на намеки и нерешительность... Быстро и по прямой. Только так можно попасть в мою душу.
Она говорила это быстро, не отводя взгляда. Ее руки нервно теребили ремешок рюкзака, что лежал слева от нее. Гарри все еще молчал, обдумывая ее слова. Он уже закрыл книгу, проводя пальцам по цветной обложке. Что-то в словах девушки заставило его уйти глубоко в себя.
— Ты очень красиво говоришь, — парень задумчиво провел по лицу рукой, — Ия, ты пустишь меня в свою душу? — он протянул ей книгу, когда задал вопрос.
Девушка удивленно распахнула глаза. Убрав книгу, она по глаза спряталась в шарф, размышляя. Сможет ли она пустить его? Сможет ли довериться? Гарри терпеливо ждал ее ответа, смотря в небо. Прямо сейчас там пролетал косяк птиц. Это завораживало его. Как им удавалось всегда лететь, не сбивая четкость фигуры?
— Гарри, — голос девушки прозвучал хрипло, — Гарри.
— Да, Ия? — он приподнял брови и ободряюще улыбнулся.
— Да.
Девушка не сказала больше ничего. Она смотрела на ладони на своих коленях и пыталась предугадать, что же предвещает это ее решение. Не сделала ли она ошибку?
— Тогда ты позволишь мне нарисовать твою улыбку? — он присел на корточки перед ней и заглянул в глаза.
— Да, — она широко улыбнулась, в смущении заправив волосы за уши.
