Часть первая, в которой мы наблюдаем валькирию в затруднительной ситуации
— Ну и развезло же тебя, приятель, — сказала сталкер Сто сорок два, сама прекрасно понимая, что переигрывает. — Не умеешь пить, не берись.
— Хррум, — отозвался приятель, он же мнящее себя крутым бойцом бесчувственное тело.
Прозвучало это самое «Хррум» возмущенно, хотя для наемницы, конечно, так и осталось тайной, что же возмутило его больше: панибратское обращение, или ее скромное актерское дарование. Впрочем, не сильно-то ее это и интересовало.
Сто сорок вторая поудобней перехватила «приятеля». С виду тело было длинным и дрыщеватым, но весило будь здоров. В попытке придать «приятелю» самостоятельно идущий вид воительница крепко вцепилась одной рукой в переброшенную через ее плечо руку тела, а второй рукой обхватила его за талию, имитируя дружеские объятия. Из легенды немного выбивались волочащиеся по полу длинные ноги и безвольно уроненная на грудь голова. Но на безрыбье, как говорится, и килька — форель. Наемница бодро тащила тело по коридорам обширного дворца Грандмастера, стремясь оказаться как можно дальше и от самого Грандмастера, и от его психопатки-помощницы, и, разумеется, от плавильного жезла.
— Эй, Сто сорок вторая!
— Отлично, — еле слышно буркнула себе под нос воительница. — Теперь при приеме в дворцовую стражу требуется умение внятно разговаривать. Как планка-то возросла.
И уже громко спросила:
— Чего надо?
— Правда, что ли, что чемпион пропал? — поинтересовался стражник.
— Ага, — как можно беспечнее подтвердила она, намереваясь идти дальше.
— И тебя отправили на поиски? — не отставал самопровозглашенный собеседник. Стоять на посту ему явно было скучно и еще долго.
— Типа того, — согласилась женщина и уже почти было рыкнула что-то вроде: «Слышь, мужик, тебе что ли платят за то, что бы ты тут без дела ляскал языком» — как тот выдал:
— Так какого хрена ты вместо этого бухаешь с каким-то козлом?
«Сознательный, значит, — ухмыльнулась про себя воительница. — Работа должна выполняться точно в срок и все такое прочее». От сердца у нее отлегло: этот парень задействовал свой мозг только для того, чтобы ворочать языком. Что в сложившейся ситуации ее более чем устраивало. Но немного притворства все же не помешает.
— Слышь, не твоего ума дело, — рыкнула женщина, но потом якобы смягчилась. — Если тебе так уж нужно знать, мы с моим другом Лакеем...
— Эхмфм!
— То есть Локи, — поправилась наемница. — Работаем в паре. И сейчас вырабатывали наиболее оптимальную стратегию проведения поисково-спасательных мероприятий.
— Ага, — осоловело отозвался стражник. —Понятно...
— Отлично, — хмыкнула Сто сорок вторая. — Ну, мы пошли. Бывай!
И она поволокла тело дальше по коридору.
Еще на нескольких постах женщину останавливали, чтобы узнать новости. Она отвечала в том же ключе, и вскоре сделала вывод, что функционирующий мозг при приеме в дворцовую стражу по-прежнему не обязателен.
Выбравшись за ограждение дворцовой территории, Сто сорок вторая хотела было с облегчением вздохнуть. Но не смогла.
На улицах царил коллапс. Песни, пляски, свист, гогот, карнавальные шествия. Яблоку негде упасть.
Мечта незаметно прошмыгнуть тихими переулочками до съемной квартиры, где можно было бы сгрузить «напарника», сделала воительнице ручкой и умотала на сверхзвуковой скорости в синие дали.
— Ты должна была догадаться, что так и будет, — наставительно забубнил внутренний голос.
А сто сорок вторая все ждала, когда же он активизируется, даже соскучиться успела.
— Ничего никому я не должна, — радостно огрызнулась она. — Ни у кого ничего не занимала.
— Столько лет, Брунгильда, мы уже торчим на этой планете. Могла бы и запомнить, что сакаарцы устраивают народные гуляния по любому поводу, — внутренний голос был настроен понудеть, но Сталкер Сто сорок два все равно была ему рада. На пару всегда можно сообразить что-нибудь дельное, да и вдвоем веселее.
Внутреннему голосу воительница всегда позволяла значительно больше, чем реальным собеседникам. Например, называть себя по имени. Остальные его попросту не знали и обращались к ней по номеру — Сто сорок вторая. Периодически какой-нибудь индивидуум условно сильного пола от избытка храбрости, нехватки острых ощущений (Это на Сакааре!) или просто по незнанию пытался называть ее зайкой, киской, рыбкой, любой другой зверушкой по своему вкусу, но быстро раскаивался в содеянном. Воительницу это полностью устраивало: ей нравилось быть Сталкером Сто сорок два, первоклассной наемницей, не связанной долгом, честью, принесенными обетами, оставившей свое прошлое далеко позади.
Ну, почти оставившей. Внутренний голос искоренить так и не удалось, пришлось с ним подружиться. В конце концов, должен же кто-то знать ее имя. Регулярные разговоры с собой любимой ведь не являются признаком белой горячки? (Эх, промочить бы сейчас горло!) Да даже если и так, меньше пить она не станет!
В результате, прошлое Брунгильду таки догнало. И не просто догнало, а свалилось буквально на голову в виде здоровенного белобрысого наследника асгардского престола. И главное, ничего ведь не предвещало беды...
Вот попадись ей на свалке Лакей... Расстреляла бы в упор не раздумывая. От него же за километр несет проблемами.
Но Лакей попался одному из ее конкурентов, оказался во дворце, предстал пред светлы очи Грандмастера, залез тому в жопу без мыла, да так, что захочешь, не выколупаешь.
До сегодняшнего дня Брунгильда считала его просто скользким, хитрым засранцем, прирожденным жополизом, и открывшиеся обстоятельства воительницу вовсе не обрадовали. Серьезно, одного асгардского царевича хватило бы за глаза, вовсе не обязательно было добавлять к нему еще и младшего не то сводного, не то десятиюродного братца, тяжелого, словно пять мешков картошки, это без учета самомнения, и пронырливого, что твой ершик для унитаза. Бойцом он оказался неожиданно хорошим, хотя и не достаточно, чтобы победить бывшую валькирию.
— Валькирии бывшими не бывают, — нравоучительно изрек внутренний голос.
Наемница даже не стала комментировать это заявление.
Но на свою беду сводный десятиюродный засранец оказался еще и магом, и одним касанием пробудил в памяти Брунгильды все то, что она изо всех сил старалась забыть. Скоро он об этом горько пожалеет, дайте только до квартиры добраться. Фантазия у нее богатая.
— Прошлого не изменить, сколько бы ты не выпила Брунгильда, — продолжил увещевания внутренний голос.
— Ой, да заткнись, — наемница поудобнее перехватила тело. — Лучше бы что-нибудь дельное посоветовал.
— Легко. Как насчет того, чтобы избавиться от хвоста?
Воительница с грузом пробиралась сквозь беснующийся хаос, именуемый гражданами Сакаара, и о существовании хвоста знала давно. Не будь вокруг такого столпотворения, она легко бы с этим справилась. Но сейчас не могла даже с уверенностью сказать, что вычислила всех наблюдателей.
— Если это шпионы Грандмастера, то все неплохо. Можно даже сказать, что нормально, — пустился в рассуждения внутренний голос. — А вот если это ищейки Топаз...
Тут наемница была с ним полностью согласна: Топаз уж конечно не упустит случая с ней поквитаться.
— Эй, киска, бросай этого задохлика и пошли с нами, — прервал ее размышления грубый испитый голос.
Воительница повернулась на звук: ее решили осчастливить своим вниманием два молодца маргинального вида.
— О, зоологов подвезли, — обрадовался предвкушающий развлечение внутренний голос.
Брунгильда его энтузиазма не разделяла. В любой другой раз она с превеликим удовольствием объяснила бы нахалам, кто здесь киска, кто здесь рыбка, а кто двустворчатый моллюск. Но здесь и сейчас, с балластом и неотрываемым хвостом для этого было не время и не место.
— Развлечения могут быть и интеллектуальными, — укорил ее внутренний голос. — А голову иногда полезно использовать не только как клапан для загрузки топлива.
— Не напоминай. У меня в глотке пустыня.
Огрызнулась Брунгильда только для вида, поскольку сама уже видела возможность... эмм... более интеллектуального развлечения. Сработает ли? В любом случае, попробовать стоит.
Воительница томно улыбнулась и кокетливо затрепетала ресницами.
— Ой, мальчики, а я думала, вы не по этой части.
— Чего-о?! Сучка, ты соображаешь, что несешь?!
— Оу, значит это не так? Просто во-о-он те ребята в подробностях описывают всем желающим проведенную с вами сладкую-сладкую ночь...
У завязавшейся потасовки был только один недостаток — Брунгильда не могла в ней поучаствовать. Подцепив под мышки Его Полудохлое Асгардское Высочество, и не заботясь уже, как это выглядит со стороны, она поспешила смыться.
Часть вторая, в которой мы наблюдаем валькирию в процессе общения — Неплохо бы замаскироваться, — через пару кварталов решила наемница, и внутренний голос ее поддержал.
Благо, сделать это было совсем не трудно. Тут и там сновали лоточники, втюхивающие основной массе всякую всячину: от фастфуда, до карманных атомных бомб. Отдельную нишу в этом потребительском великолепии занимали и всевозможные маскарадные костюмы.
«В общем, проще простого», — так думала воительница, направляясь к ближайшему из них.
Как же она ошибалась...
Брунгильде периодически приходилось иметь дело с уличными торговцами. Все они были шумными, наглыми и прилипчивыми. Этот на вид ничем от собратьев не отличался.
Щупленький, невзрачный человечек, нагруженный разномастным барахлом, которое старался сбыть всеми правдами и неправдами. Внешностью он обладал абсолютно незапоминающейся, что для этой профессии являлось несомненным плюсом. Впрочем, один яркий отличительный признак у торговца был: перед собой он толкал тележку с отвратными даже на вид сосисками. Это обстоятельство в кое-каком другом месте навело бы на определенные мысли даже годовалого ребенка, но Сто сорок второй, как и большинству обитателей Сакаара, пока что ни о чем не сказало.
— Нам точно не нужен портативный Халкоопределитель? — осоловело спросила воительница.
— Нет, — ответил внутренний голос. — Наверное.
— Так я и думала. Чего нас вообще к нему понесло?
— Мы хотели замаскироваться, — вяло припомнил внутренний голос. — А этот торговец оказался ближе всех.
— Точно. И у него была прикольная маска свиньи, — отозвалась Брунгильда. — Как раз для Лакея.
Прикольной маской свиньи, предлагаемый ассортимент, к сожалению, не ограничивался. В комплекте с портативным Халкоопределителем, здорово смахивающим на обыкновенный железный прут и, скорее всего им же и являющимся, шли специальная противотравматическая мазь и «Устройство для быстрого перемещения из зоны поражения». «Устройство» было самокатом, а мазь ощутимо воняла мазутом. Ее следовало нанести на все тело перед поисками Халка, а то не ровен час, найдешь.
— Всего сорок юнитов, мэм. Только для вас, сам себя без ножа режу.
Озвученная цена привела Брунгильду в относительное сознание, но собеседник, казалось, этого не заметил.
— Мазь высшего качества, мэм. Она изготовлена по рецепту древних монахов, живущих в паре световых лет отсюда, — продолжал распинаться он. — С ней, мэм, выможете смело идти на поиски. Она убережет вас от любых травм, даже от переломов и внутренних кровотечений. В противном случае я обязуюсь вернуть деньги...
— То есть ты хочешь сказать, что вернешь мне деньги, если Халк меня прикончит?
— Лично в руки, мэм, — заверил торговец, сияя кристально честными глазами.
— Вот это наглость, — восхитился внутренний голос.
— Угу, — вяло согласилась снова отправленная маркетинговой атакой в ментальный нокаут Брунгильда.
На восхищении они с внутренним голосом и погорели. Оба привыкли, что сакаарские торговцы народ шустрый, стремящийся убраться от благодарного клиента подальше, пока тот не сообразил, что только что приобрел.
Этот тип тоже был шустрым. Но использовал свою шустрость немного по-другому. И, пока благодарные клиенты не успевали сообразить, что именно прикупили, пытался втюхать им что-нибудь еще, а только потом смыться.
Поэтому, вместо того, чтобы помахать вслед его сверкающим пяткам и пойти своей дорогой, Брунгильда стояла сурикатом. В одной руке у нее были зажаты Лакей и только что приобретенные маски, во второй держала еще теплый хот-дог («Натуральный свиной продукт, мэм! Высшего качества. Нигде больше такой не попробуете»), а с ушей у нее свисали километры лапши.
Поставить это воительнице в вину было бы нечестным.
Торговец этот появился на Сакааре всего-то две недели назад и до сих пор оставался явлением новым и неизученным. А вот в другой вселенной, в городе, известном как Анк-Морпорк, расположенном на плоской, как блин планете, плывущей сквозь эту самую вселенную на спинах гигантских слонов, стоящих на панцире еще более гигантской черепахи такой ошибки не совершил бы даже самый отмороженный отморозок из Теней.
Коренные Анк-Морпоркцы с малых ногтей усваивали прописную истину: от Себя-Режу-Без-Ножа Достабля и его лотка с хот-догами нужно держаться подальше. Попадешь в сферу его коммерческих интересов — назад дороги не будет.
К счастью для Себя-Режу — при рождении матушка дала ему другое имя, но какое, он и сам не помнил — далеко не все Анк-Морпоркцы были в достаточной степени расторопными. К тому же не стоило забывать и о приезжих, толпами наводняющих город в поисках лучшей жизни, и по незнанию делающих Достаблю достойную кассу (Больше такой ошибки они не повторяли).
Была, правда, еще одна категория покупателей: любители экзотики, острых ощущений и прочие самоубийцы. Эти искали Достабля целенаправленно, и даже не пытались после дегустации, или выздоровления набить ему морду.
Что сказать, Себя-Режу-Без-Ножа наряду с Тенями, Незримым Университетом и кварталом... эмм... белошвеек был символом Анк-Морпорка. Возможно, там по нему даже скучают. Немного.
Сюда он попал по чистой случайности. И, чего уж тут, собственному недомыслию. Все-таки торговать, как и остоваться дольше тридцати секунд у стен Незримого Университета, видущего учебного заведения на Плоском мире, не стоило. Даже с учетом того, что волшебники — известные обжоры, и там обязательно нашлась бы пара-тройка неразумных студентов, соблазнившихся хот-догами из свиного продукта.
Так или иначе, сожалеть было поздно. Магический выброс открыл портал прямо под ногами у Себя-Режу и он очутился... Нет, сперва не на Сакааре. А симпотичном приморском городке на другой планете. Она оказалась круглой — каких только чудес не встретишь во вселенной.
Положение было аховое: местных денег нет, из еды только высококачественный свиной продукт (точно-точно из свиньи), тарабарского наречия, на котором изъясняются местные, не знает.
Но Себя-Режу не был бы Анк-Морпоркцем, более того, он не был бы Достаблем, если бы живенько не сориентировался в ситуации. Три дня ему потребовалось для изучения местного рынка и парочки фраз на расхожем диалекте. Еще день — на то, чтобы разжиться товаром. А потом он с хорошо поставленными за длительную карьеру выкриками:
— Креветки, мидии, рапаны, вареные раки, барракуда! — двинулся покорять местные пляжи.
Жизнь потихоньку стала надаживаться: мягкий климат, морской воздух, новые знакомства, какая-никакая денежка, хорошая погода (Что немаловажно, ведь спал Достабль на одном из пляжей), а потом облагодетельствованные клиенты соотнесли число отравлений разной степени тяжести с количеством покупок еды у недавно появившегося назойливого торговца. Так Себя-Режу-Без-Ножа Достабль оказался на Сакааре. Прямиком через канализационный люк, в который свалился уматывая от толпы разъяренных потребителей. До дна так и не долетел, а приземлился в бескрайних просторах сакаарской свалки.
Новое место жительства встретило его с распростертыми объятиями работорговцев. Но Себя-Режу и тут не сплоховал. «Акклиматизация» прошла еще быстрее, и уже через два дня тележка Достабля, нагруженная тем, что он нарыл на месте приземления, бодро грохотала по кривым, грязным улочкам.
Дело тут в том, что Сакаар неуловимо напоминал Анк-Морпорк. И здесь, и там царил произвол, бандитизм и разврат. В обоих случаях это был тщательно контролируемый произвол, бандитизм и разврат.
Только в Анк-Морпорке все подчинялось букве пусть на первый взгляд и абсурдного, зато вполне себе действенного закона (Патриций Витинари — чертов гений). В Анк-Морпорке среднестатистический обыватель мог выйти ночью на улицу, нарваться (почти наверняка) на банду головорезов и вернуться домой живым, не покалеченным, с чеком и распиской о произошедшем ограблении. Если, конечно, ему хватало ума не соваться в Тени.
На Сакааре все зависело от прихоти, а иногда и от состояния пищеварения находящегося у власти безумца. Сакаар целиком состоял из Теней.
От этого тоска по дому взыграла в Достабле с новой силой. В двуедином городе, где он знал каждый булыжник в раздолбанной брусчатке, казалось, сами улицы уберегали его от передряг.
Сейчас Себя-Режу-Без-Ножа с опаской следил за застывшей возле лотка покупательницей. Вид у той был прибалдевший.
Весьма, кстати сказать, характерный вид для сакаарцев, впервые столкнувшихся с Себя-Режу и его маркетинговыми талантами. Сакаарцы в этом плане вообще оказались существами нежными и внушаемыми. Там, где среднестатистический Анк-Морпоркец уже попытался бы нахлобучить содержимое лотка Достаблю на голову, а то и вовсе потянулся бы за ножом, среднестатистический сакаарец стоял, разинув рот, восхищенно хлопал глазами и отсчитывал юниты. Правда, второй раз этому среднестатистическому сакаарцу лучше было не попадаться.
Эта дама оказалась крепким орешком. Она тоже восхищенно таращилась на Себя-Режу, но больше ничего покупать явно не намеревалась и даже находила в себе силы изредка бормотать:
— Нет. Спасибо, не стоит.
Покупательница идеально подходила под «Правило второй встречи». Об этом недвусмысленно намекали окутывающий даму легкий флер опасности, болтающийся у нее подмышкой мужик без сознания и зажатая в другой руке сосиска из свиного продукта, которую Достабль таки смог ей впихнуть.
Дама ела ее на автопилоте маленькими кусочками: откусывала, не спеша пережевывала и после этого даже глотала. Себя-Режу печенкой чувствовал надвигающуюся угрозу. «Пора убираться», — вопил наименее корыстолюбивый участок его сознания. Очень незначительный. Остальная часть сознания была с ним вроде и солидарна, но привыкла выкладываться в профессиональном плане по максимуму. «Всех денег не заработаешь», — в панике метался маленький одинокий участок сознания. Бежать ему было некуда.
И грянул гром.
После очередного «эксклюзивного» предложения Брунгильда пришла в себя. Предложение это оказалось «эксклюзивным» настолько, что грех было не очухаться. Вот как оно звучало:
— А это, мэм, суперпрочная непробиваемая асгардская броня...
Брунгильда моргнула. Моргнула еще раз. Убедилась, что помнит, кто она такая и где находится. Воительница всегда так делала при пробуждении, а сейчас ощущения были очень похожи. Машинально куснула сосиску и тут же выплюнула откушенное на мостовую.
— Что это за дрянь? — поинтересовалась она у внутреннего голоса.
— Натуральный продукт из свиньи. Не спрашивай, — предвкушая мордобой, ответил тот.
— ...сто юнитов. Дешевле нигде не найдете. Просто себя...
Наемница перевела взгляд на тщедушного человечка с лотком. Тот что-то быстро лопотал, явно готовясь к старту. Выглядел он бледно и испуганно и уже не производил того завораживающего впечатления, как минуту назад. И тут до нее дошло, что он только что сказал.
— Режешь без ножа! Знаю! — в ярости прошипела Брунгильда. — А теперь, будь добр, повтори, как ты назвал это ржавое нечто?
Торговец сделался приятного оттенка только что выстиранной льняной простыни. Его глазки отчаянно забегали, ища пути к отступлению. Наемница плотоядно ухмыльнулась:
— Я не слышу!
— Непробиваемые доспехи, невнятно проблеял тот, но тут же снова начал входить в привычную колею. — Эксклюзивная вещь...
— Во засранец, — восхитился внутренний голос.
— Сосредоточься, — осадила его Брунгильда.
— ...сто лет сносу не будет. Изготовлены по древнему асгардскому рецепту...
— Чего-чего?
— Сталь для них варили по древнему асгардскому рецепту. С добавлением перца, лаврового листа и кориандра, — Себя-Режу решил отпустить фантазию в полет, раз уж целиком от жуткой покупательницы он убраться не может.
Однако на этот раз пребывающую в бешенстве Брунгильду было не так-то просто сбить с толку.
Асгардские царевичи. Хела, растягивающая губы в шальной безумной ухмылке. Почивший Один. Неисполненная клятва. Хела, выбравшаяся из своей темницы. Хела в Асгарде. Асгард в беде.
Вот только Брунгильда ничего не хочет об этом знать. Она ведь забыла об Асгарде. Давно уже. Так какого хрена этот ей о нем напомнил!
— Это потому, что Асгард о тебе не забыл! — радостно возвестил внутренний голос. — И вообще, врежь ему уже!
— Успеется, — возразила Брунгильда. — Я хочу дослушать.
— Выдерживает удар до десяти Халковых сил. И, мэм, видя, как они вам приглянулись, могу отдать всего за пятьдесят юнитов. Сам себя режу без...
— Секундочку, — перебила Брунгильда. — Я сейчас вернусь. Никуда не уходи.
Наемница отволокла Лакея к ближайшей нише и устроила его там.
— Ты тоже никуда не уходи. Тетушка Брунгильда сейчас набьет морду одному идиоту и сразу вернется.
Себя-Режу ее дожидаться не стал, но уйти все равно далеко не успел. Куда ему, тем более с тяжелым лотком, против бывшей валькирии?
— Валькирии бывшими не бывают, ни мог не заметить внутренний голос.
— Хоть ты не возникай!
В общем, Брунгильда в два прыжка настигла незадачливого торговца, оттеснила его к стенке, а затем проникновенно спросила:
— Что тебе больше понравится, если я запихну тебе эту сосиску в рот и заставлю проглотить, или, минуя пищеворительную систему, сразу в задницу?
Стыдно сказать, но из двух предложенных вариантов Достабль склонялся к последнему.
— Мэм, пощадите, я всего лишь скромный торговец, — взмолился он. — Но если вам так хочется проучить меня с помощью сосиски, то вам, как особому клиенту, я сделаю скидку в два юнита. Себя режу без ножа, но только ради вас, мэм...
— Скидка в два юнита? — протянул внутренний голос. — Неплохо. Давай тогда купим у него две сосиски и засунем туда и туда?
— У меня есть идея получше. Сначала в задницу, а потом уже пусть съест.
— Ты жестока, — уважительно присвистнул внутренний голос.
— Я справедлива.
Брунгильда пересказала свою придумку Достаблю. Тот сбледнул, но мысленно подбодрил себя. Все было ни так и плохо. В конце концов, он ведь никогда не афишировал, каким образом свиньи производят продукт для сосисок.
— И, конечно же, я не собираюсь платить за нее ни юнита, — доверительно сообщила Брунгильда.
Себя-Режу сбледнул еще больше, а вот это уже было плохой новостью.
— Но... Кажется, у меня есть идея получше. Давай-ка проведем полевые испытания. Если твой портативный Халкоопределитель найдет Халка вближайшие десять минут, то ты проверишь специальную противотравматическую мазь в действии. А если нет, то примеряешь вот эту ржавчину с чабрецом по древнему рецепту и летишь с самой высокой крыши.
— С сосиской в жопе! — плотоядно прибавил внутренний голос.
В общем, дело бодро двигалось к печальному для Себя-Режу-Без-Ножа финалу. Но тут воительницу кто-то толкнул. Она машинально повернулась к источнику неудобства (тот извинился и поспешил смыться), а затем так же машинально глянула в сторону того места, где оставила Лакея. Мгновенно забыв про Достабля, бросилась туда, но от перемещения в пространстве ничего не изменилось. Лакей исчез.
