Глава 1«Посмотри на меня», — произнёс мой прежний голос, и я увидела перед собой изумрудные глаза, которые являлись наваждением всех моих последних лет, прекрасные и полные сочувствия, — глаза Гарри Поттера.
«Северус», — тихо прошептал он, склонившись надо мной, и нежно прикоснулся губами к моей щеке. От этого прикосновения по моим нервам словно пробежал ток и, с громким стоном удовольствия, я проснулась. Немного полежала, чтобы прийти в себя, потом отбросила тонкое одеяло, нашарила ногами тапочки и, зевая, поплелась в ванную комнату.
— Поздравляю тебя, детка, ты уже начала кончать, видя его во сне, — пробормотала я, грустно рассматривая своё отражение в зеркале, тщетно пытаясь за грубостью формулировок скрыть свою нервозность и тоску. — Да-а-а, Эвелина, тебе всего-то чуть больше восемнадцати, а выглядишь ты — как унылая пенсионерка, — продолжила я распекать себя. — Хватит мечтать о несбыточном, милочка, соберись. Ты не из своры фанаток Золотого героя. Ты — выше этого. Ты — получила в жизни второй шанс, и тебя ждут великие дела, — занимаясь этаким нехитрым аутотренингом, я вышла из ванной комнаты, оделась и отправилась завтракать.
После завтрака я прошла в свою лабораторию, где дожидалось очередное зелье, требующее моего пристального внимания. Но мысли, взбудораженные утренним сном, никак не хотели успокаиваться, и пока мои руки были заняты давно привычным делом, я вспоминала события четырёхлетней давности.
Четыре года назад
Сквозь шум в голове пробивался периодически всхлипывающий старческий голос.
— Эвелина, деточка моя, какое счастье, что ты пришла в себя, — ласково причитала рядом какая-то явно пожилая женщина.
«Кто такая эта Эвелина, и почему я не умер?» — вяло ворочались мысли в голове профессора зельеварения Северуса Снейпа.
— Где я? И кто вы? — с большим трудом открыв глаза, смог прошептать Снейп непослушными губами.
— О нет, нет, деточка моя, ты что же, ничего не помнишь? Это же я, твоя старая бабуля, твоя Нэнни, — ещё сильнее взволновалась старушка. — Вот, попей, дорогая, а я сообщу доктору, что ты пришла в себя. — Она дала Снейпу выпить чистой воды из стакана, бережно придержав ему голову, а потом довольно резво для её возраста выбежала за дверь.
Оставшись один, Северус закрыл глаза и попытался проанализировать ситуацию, в которой оказался.
Из хорошего: он определённо жив и, скорее всего, здоров, так как не чувствует никаких повреждений в горле и на шее после укуса змеи Тёмного Лорда.
Из плохого: он явно находится в чьём-то чужом теле и, судя по всему, женском, и как он в нём оказался — он совершенно не понимает.
Ну что же, надо разбираться. Итак, что он помнит из событий, предшествовавших смерти? Да всё!
Он прекрасно помнит, кто он такой, чем занимался на протяжении всей своей жизни, как умер. Помнит, как Гарри Поттер склонился над его умирающим от укуса змеи телом и пытался зажать рану на шее. Помнит, как из последних сил попросил Поттера взглянуть на него и собрать его воспоминания. Помнит, как потом его буквально опалила горечью мысль, что он умирает одиноким, никем не любимым и не имеющим ни семьи, ни детей.
И на этом всё — он умер. Или… нет?
Постепенно в памяти Снейпа начали всплывать ощущения умиротворённого парения в каком-то необычном светлом пространстве, и негромкий диалог, который невдалеке вели два голоса.
— Пожалуйста, Леди Смерть, не забирайте его, он должен жить.
— Он дорог тебе, Гарри?
— Да. Он единственная связь с моим прошлым, с моими родителями. Он в жизни сильно страдал и не заслуживает такой ранней смерти.
— Ты готов выкупить его жизнь?
— Да, я готов.
— Готов, несмотря на то, что он семь лет третировал и ненавидел тебя, и ты многое вынес от него?
— Да, несмотря ни на что! Леди, вы спрашивали о Дарах смерти — я готов вам вернуть их все в обмен на его жизнь.
Вдруг голоса начали отдаляться, и Северус не услышал окончание диалога. Зато он почувствовал, как всё его существо буквально затрясло от раздирающих на части противоречивых чувств.
И почти сразу женский голос вернулся и обратился прямо к нему: — Ну, а теперь объяснимся с тобой, Северус. Ты понял, о чём мы говорили с Гарри?
— Да, Леди Смерть, я понял.
— Добрый, светлый, храбрый мальчик Гарри, которого ты всегда так сильно ненавидел, почти выторговал у меня твою жизнь. Так ответь мне, Северус Снейп, ты примешь его жертву? Ты хочешь жить? Жить и знать, что твоя жизнь выкуплена Гарри Поттером ценой моих Даров, ценой его потенциального могущества.
— Да! Нет! Чёрт, я не знаю! Не знаю, как мне поступить, — с мукой в голосе произнёс Северус, который за время этого разговора почувствовал, что с него слетело всё наносное, все маски, которые он постоянно вынужден был носить при жизни, и осталось одно голое, ранимое, ничем не защищённое нутро. — И я не ненавижу его, Леди, давно уже нет.
— О, неужели ты в него влюблён? — в ранее почти бесстрастном голосе Смерти прорезалась ощутимая насмешка.
— Нет, конечно, нет! — рьяно начал отбиваться Снейп. — Ведь мы же оба мужчины, как я могу быть в него влюблён?! — искренне возмутился он. — Но только сейчас, за порогом жизни, я могу откровенно признаться, что испытываю к нему двойственные чувства. С одной стороны, я давно уже искренне восхищаюсь его истинно-мужскими качествами: отвагой, мужеством, благородством. А с другой — постоянно злюсь на его дерзость и бесстрашное, глупое, мальчишеское безрассудство.
— Оба мужчины, хмм… это интересно, — усмехнулась Смерть. — Но вернёмся всё же к моему вопросу. Итак, ты готов сделать свой выбор?
— Да, Леди, думаю, что готов. Я… да что уж я? Я, конечно, очень хочу жить, но я не могу лишать Поттера поддержки и могущества ваших Даров. Ведь он истинный гриффиндорец — он может ещё столько людей спасти и столько добрых дел совершить с помощью Старшей палочки, да и с мантией он давно сроднился, и к тому же…
— Я поняла, — остановила его горячечные рассуждения Смерть. — Итак, Северус, ты плюёшь на решение Гарри выкупить твою жизнь и готов буквально растоптать этот добровольный дар, отказавшись от него?
— Да нет же! Чёрт, да что же так сложно-то?! — застонал Снейп и вдруг как-то разом понял, что он не прав. Поттер уже давно не ребёнок и вправе сам решать, что делать с Дарами смерти. И если он решил отказаться от них, тем самым подарив Снейпу жизнь, то не Северусу оспаривать решение юноши. Пусть глупое и недальновидное, но это ЕГО решение.
Придя к такому выводу, он вновь обратился к Смерти: — Леди Смерть, я выбрал. Я, Северус Снейп, выбираю жизнь! — а потом продолжил уже менее пафосным тоном: — А за этим идиотом гриффиндорским я сам присмотрю. Я помогал ему и оберегал его столько лет — мне не привыкать.
— Итак, Выбор сделан, — прошелестела в ответ Смерть. — А напоследок дослушай наш разговор с Гарри.
— Гарри, ни ты, ни я не можем повлиять на его решение. Северус Снейп должен сам захотеть выбрать жизнь. Но мои Дары ты вернёшь мне в любом случае.
— Конечно, Леди. Я и так собирался отдать их вам. Они принесли достаточно бед, и я считаю, что им больше не место на земле.
— Ты умный и добрый мальчик, Гарри. Я рада, что не ошиблась в тебе. А теперь тебе пора. Иди. ТАМ тебя очень сильно ждут.
— Вот ведь… гриффиндорец! — в сердцах сказал дослушавший диалог Снейп. — Моё почтение, Леди, вы обвели меня вокруг пальца.
— Ах, разве тебе тягаться со мной, человек, — тихо засмеялась Смерть.— Но за то, что развлёк меня, я награжу тебя. Иди, Северус, у тебя всё будет хорошо.
Голос Смерти начал отдаляться от него, и уже на грани яви и сна ему показалось, что он услышал тихое продолжение: «Но не скоро».
После того как Северус вспомнил подробности разговора со Смертью, он стал размышлять над вопросом, почему он ожил не в своём, а в чужом теле.
— Ты умер в прежнем теле, Северус, — вдруг услышал он в своей голове тихий голос Смерти, — и никто не смог бы вылечить то тело от ран, нанесённых змеёй. Именно поэтому я нашла твоей сущности другое пристанище, душа которого уже отлетела на перерождение, а мозг и тело ещё жили. Почти десять месяцев понадобилось твоей душе, чтобы освоиться и прижиться в чужом теле, срастись с ним, поэтому всё это время твоё сознание находилось в коме.
А вот уж к женским проблемам тебе теперь придётся привыкать сознательно, милая Эвелина, — с иронией закончила она. — Я выполнила, что обещала, — прощай. До нескорой встречи… детка.
Когда сочащийся ехидством голос Смерти исчез из его головы, Северус почувствовал, как низ живота скрутил приступ никогда ранее не испытываемой боли, и между ног стало влажно. Он застонал и, как мог, подтянул колени к животу, сворачиваясь в позу эмбриона, чтобы облегчить боль.
В это время в двери его палаты вошёл высокий полноватый мужчина средних лет в мантии колдомедика, а следом за ним семенила уже знакомая опрятно одетая старушка.
— Здравствуй, Эвелина, наконец-то ты пришла в себя, а то твоя бабушка уже почти отчаялась. Я доктор Никсон, заведующий отделением немагических травм госпиталя Святого Мунго. Сейчас я продиагностирую тебя, — широко улыбнулся он настороженно глядящему на него Снейпу, и начал палочкой выписывать вокруг его тела вязь диагностических заклинаний.
Северусу сразу захотелось зарыться под подушку с головой.
— Твоя бабушка сказала, что ты ничего не помнишь, но судя по твоему состоянию, это временное явление. Всё обязательно наладится, — убедительно проговорил колдомедик, продолжая махать палочкой над его телом.
— О, так-так, поздравляю тебя, Эвелина, вижу, что сегодня твоё тело наконец повзрослело, и ты стала девушкой. Вот, выпей это зелье, оно облегчит боль, — с добродушным смешком сказал доктор Никсон, подавая Северусу флакон с Обезболивающим.
— Миссис Смит, вы поможете внучке освоиться с новыми для неё проблемами, или прислать вам медиведьму помоложе?
— Нет-нет, пусть лучше Нэнни, пожалуйста, — запаниковал Снейп. Старушку он совсем не стеснялся.
— Ну хорошо, приводите себя в порядок, мисс Смит, я навещу вас позже, и мы обсудим дальнейшее лечение.
Снейп чуть не спросил вслух, кто такая эта мисс Смит, но вовремя сообразил и прикусил язык.
— Спасибо, доктор, — благодарно проговорила старушка вслед колдомедику и, когда он вышел из палаты, повернулась к Снейпу. — Сейчас, деточка, мы всё устраним, — ласково улыбнулась она и щёлкнула пальцами, перед ней появился домовой эльф женского пола в чистом полотенце с каким-то неизвестным Северусу гербом.
— Помоги Эвелине с Очищающими, Викки.
— Слушаюсь, миссис Смит, — пискнула Викки и взмахнула лапками.
По телу Снейпа пронеслась волна медицинского очищающего заклинания, которое убрало и намечающиеся позывы в туалет, и дискомфорт между ног. Северусу сразу полегчало. Он понимал, что вскоре придётся самому освоить все эти «женские премудрости», но не хотел заморачиваться на этом сейчас.
— Чей это домовик?
— Викки передал нам лорд Нилрой, чтобы она помогала нам, пока ты находишься в коме.
— Лорд Нилрой? — это имя ничего не говорило Снейпу. — Кто это и за что нам от него такая милость?
— Ой, деточка, ты же ничего не помнишь. Сейчас я расскажу тебе, — засуетилась старушка. — Ты спасла от Пожирателей смерти двух малолетних сыновей лорда, прикрыла их своим телом, но сама очень сильно пострадала, — рассказывала миссис Смит, потихоньку собирая со стоящего поодаль стола еду на поднос.
«Прикрыла своим телом? — недоумевал Снейп, не озвучивая, впрочем, эти мысли вслух. — Надо же. Да эта Эвелина была истинной гриффиндоркой. Может, её в своё время покусал Мальчик-который-выжил? — ёрничал Снейп, чувствуя подступающий смех и понимая, что истерика от свалившихся новостей не за горами. — А может, Поттер её родственник, и это у них семейное? Надо бы узнать у бабули, кто у нас в родне и вообще, сколько мне лет».
— И тогда лорд Нилрой пообещал, что спасительницу его сыновей будут лечить столько, сколько понадобится, — продолжала тем временем свой рассказ миссис Смит, — и поэтому он оплачивает твоё содержание тут, да и мне облегчает жизнь. Надо будет сообщить ему, что ты очнулась — вот он обрадуется.
Она ловко помогла Снейпу приподняться на кровати и, подпихнув ему под спину подушки, споила несколько зелий — судя по вкусу, Укрепляющее, Восстанавливающее и Успокаивающее, — а потом поставила на колени поднос с диетическими блюдами.
Только при виде их Северус понял, насколько же проголодался, и поэтому он с жадностью набросился на еду, не забывая, впрочем, внимательно слушать рассказ старушки.
— Лорд Нилрой специально раз в месяц прибывает из Франции, чтобы навестить тебя, поговорить с доктором, оплатить лечение и всегда справляется, не надо ли мне чего. Он очень хороший человек и будет счастлив отблагодарить тебя лично.
— Но как именно я спасла сыновей лорда?
— Ах, Эви, ты так любишь детей, — негромко всхлипнула старушка, вытирая глаза вышитым платочком. — Ты всегда готова возиться с маленькими детишками в приюте, где мы живём, и где я работаю сиделкой.
Северус мысленно скривился. Он лично детей сроду терпеть не мог, а вот предыдущая хозяйка его нынешнего тела, видимо, наоборот.
— Ты повела двух самых младших, трёхлетних, воспитанников приюта в Косой переулок, в кафе, чтобы поесть мороженого. И в это время лорд Нилрой с сыновьями пяти и семи лет тоже заглянул в это кафе. Лорд отошёл занять столик на открытой веранде, а ты с детишками и сыновья лорда крутились у витрины, выбирая мороженое. И тут на улице появились Пожиратели смерти и стали кидаться заклинаниями направо и налево, сея панику среди населения. Лорда Нилроя, как и многих других, сразу ранило заклинанием, а ты сообразила рухнуть на пол и утянула за собой детей. Ты заставила их заползти в нишу за стойкой и велела затаиться там, а сама легла снаружи, прикрывая их своим телом. И всё бы закончилось хорошо, но когда на улицу аппарировали авроры и стали брать Пожирателей в кольцо, один из этих иродов, пытаясь прорваться, кинул заклинание Бомбарда Максима в стену кафе. Твоё тело побило обрушившимися камнями, и особенно сильно пострадала голова. А вот все детишки отделались всего лишь испугом да небольшими ушибами.
Старушка утомилась рассказывать и замолчала, решив выпить воды, а Снейп в это время активно вспоминал.
«Да, я помню. 1 апреля 1998 года. Тёмный Лорд решил так своеобразно «отпраздновать» День дурака — нападением Пожирателей смерти на мирное население в Косом переулке. Потом на собрании у Лорда, обсуждали это неудачное нападение: тогда многих Пожирателей успели схватить внезапно появившиеся авроры. А вот кто их сдал — так и осталось невыясненным. Но по парочке Круциатусов от Лорда досталось тогда поголовно всем — в качестве профилактики. А Эвелина, оказывается, принимала непосредственное участие в этом событии. Ладно, послушаем, что было дальше».
Миссис Смит тем временем промочила горло и продолжила своё повествование: — А потом лорд Нилрой, которого к тому времени уже подлатали колдомедики, выслушал рассказ сыновей о чудесной спасительнице и нашёл тебя среди пострадавших. Он распорядился поместить тебя в отдельную палату в этой магической больнице и обязался полностью оплатить твоё лечение, сколько бы оно ни стоило и сколько бы ни продлилось. Потому что через пару дней стало понятно, что, хотя все твои телесные повреждения полностью излечили, но сама ты в глубокой коме, и вывести тебя из неё у докторов никак не получалось, хотя они бились над тобой целый месяц.
Лорд Нилрой привозил лучших специалистов из клиник других стран, но никто не мог помочь. И вот, 2 мая, в день, когда наш Великий герой Гарри Поттер победил Тёмного Лорда, диагностические заклинания вдруг стали показывать у тебя мозговую активность. И тогда у нас появилась надежда на то, что ты обязательно очнёшься, потому что с тех пор ты находилась уже не в коме, а в каком-то там сне, прости, я в этих терминах не особо разбираюсь. Захочешь подробностей — спросишь у доктора.
И вот сегодня ты, наконец, очнулась, и я так рада, так рада! — залилась слезами старушка, прижимая безвольную руку Снейпа к своей груди.
«Ну даёт эта Эвелина! — рассуждал потрясённый рассказом Снейп. — Да она была настоящим героем. Кстати, какого же возраста была эта героиня?»
— Нэнни, а сколько мне лет, и какое сегодня число?
— Сегодня 5 марта 1999 года. Тебе исполнилось четырнадцать лет чуть больше месяца назад – 1 февраля.
«Охренеть, всего четырнадцать! И снова — здравствуй, школа! Интересно, как я выгляжу».
— Нэнни, а можно мне зеркало?
— Конечно, деточка, сейчас, — засуетилась старушка, разыскивая в сумочке и подавая ему зеркало. — Ты не думай, как откормишься после комы, так ещё краше будешь.
«Ещё краше?! Ещё краше!!! Как вот ЭТО можно сделать краше?! Это же… да это же… гадкий утёнок какой-то, а не девушка, спаси Мерлин!»
И хотя Северус никогда не был особым знатоком и ценителем женской красоты, но даже он отчётливо видел, что девочка-подросток, отражающаяся в зеркале, некрасива.
Тонюсенькая цыплячья шейка торчала из ворота великоватой для этого тельца больничной сорочки; слишком высокий лоб; упрямый «мужской» квадратный подбородок; черные прямые брови, которые почти срослись на переносице; совершенно белая без единой кровинки кожа. Чёрные глаза в обрамлении длинных ресниц, выглядящие гротескно огромными на худеньком личике, тонкие бескровные губы, и, как вишенка на торте, — ястребиный нос, кажущийся ещё больше на фоне впалых щёк.
Вроде бы каждая черта по отдельности не вызывает отвращения, но все вместе, в сочетании, они создавали не слишком привлекательный образ.
И только длинную косу, толщиной с запястье, которая змеилась по кровати рядом с его телом и состояла из густых, чёрных как вороново крыло волос, можно было считать единственным несомненным достоинством мисс Эвелины Смит.
Затем Снейп, набравшись решимости, насколько смог, осмотрел своё нынешнее тело, заглянув в ворот сорочки. Ну что сказать? Недаром «становление девушкой» началось у этого тельца так поздно — ребёнок и раньше явно не особо хорошо питался, а почти годовалое нахождение в коме совершенно не пошло девочке на пользу.
Северус с огромным трудом сдержал позорный горестный всхлип, так и рвавшийся из его горла, и решил поинтересоваться ещё одним не менее насущным вопросом: а что насчёт его магии?
— Нэнни, а где моя волшебная палочка?
— Волшебная палочка? — обалдело переспросила Нэнни и чуть не села мимо стула. — Но, детка, у тебя не может быть палочки — ты сквиб.
— Что?! Я сквиб?!
Вот этот удар был гораздо болезненнее непрезентабельной внешности, которой он и прежде особо не блистал. Но теперь Снейпу и вовсе захотелось заавадиться к чертям собачьим.
«Так, спокойно, профессор, спокойно. Ты же взрослый человек, ты опытный шпион, ты двух хозяев пережил — возьми себя в руки. Ты владеешь далеко не всей информацией, и возможно, не всё ещё потеряно. Сквибы же могут видеть в Омуте памяти — надо будет подробно всё разузнать».
— Нэнни, а ты не могла бы слить воспоминания о моей жизни, чтобы мне было легче всё вспомнить.
— Эээ… нет, — замялась старушка, — я не могу этого сделать — я ведь тоже сквиб. И твоя мать, моя внучка, и её мать, моя дочь, тоже были сквибами. Моя дочь Сальма давно умерла, и я одна воспитывала Лили.
— Лили?
— Да, так звали твою мать. У неё был очень хороший голос, она мечтала о сцене. Голосом она пошла в своего отца...
«Сквиб, сквиб», — билось только одно слово в мозгу Снейпа, так что он почти не слышал, что там дальше рассказывала ему Нэнни. — «Целая семейка потомственных сквибов. Ну, спасибо, Леди Смерть, удружила. Но может, хоть папаша этой Эвелины был не безнадёжен?»
— А что насчёт моего отца?
— Ну… видишь ли, детка... — неуверенно начала говорить старушка, — я не знаю, кто он был. Твоя мать, она… как бы это сказать… — мялась и краснела Нэнни. — Она отличалась несколько легкомысленным отношением к жизни и к мужчинам. Нет, она любила тебя, ты не думай, просто ей в жизни было нелегко, и она после рождения оставила тебя мне, чтобы свободно уехать в Америку и там постараться пробиться наверх, к славе. Но, видимо, сгинула где-то там, на чужбине. Она мечтала быть певицей, но ей не везло в жизни, деточка, поэтому в юности она пошла по наклонной и…
— Не надо, Нэнни, не продолжай, я понял…а. Ты иди, отдохни, а мне надо поспать.
«Вот так, Северус, вот так. Ты хотел жить? Ты перед смертью сожалел об отсутствии в твоей никчёмной жизни любви и семьи? Ты согласился на выкуп своей жизни Дарами смерти? Вот теперь и хлебай полной ложкой!
Отныне ты — страшненькая девушка-подросток, рождённая неизвестно от кого, подброшенная шлюхой-матерью сразу после рождения на руки престарелой бабке и живущая в приюте.
А самое страшное, Северус, что ты теперь сквиб. Получите — распишитесь, как говорится.
И, кстати, судя по твоей теперешней внешности, напоминающей недокормленного помоечного галчонка, тебе и в новой жизни любовь и семья вряд ли светят».
И тут Северус почувствовал, как из его глаз потекли слёзы. Чёрт, слёзы! Он плакал, как какая-то сопливая девчонка. Хотя, он теперь и есть гормонально нестабильная девчонка, только что вышедшая из комы, так что удивляться нечему.
Но ведь мозги-то у него не девчоночьи, поэтому надо брать себя в руки. Хватить жалеть себя, надо отбросить стенания и самобичевание, и посчитать плюсы, ведь их тоже немало.
Он жив, почти здоров, ведь кости есть, а мясо нарастёт. Его мозги и знания остались при нём, а значит, существует реальная возможность выкрутиться и как-то приспособиться к новой жизни.
Кстати, в далёкой юности он читал одну весьма интересную маггловскую книжку, и там главная героиня произносила очень занимательную фразу, звучащую так: «Я подумаю об этом завтра»*.
Вот и ему стоит уподобиться этой мудрой женщине и решать свои проблемы по мере поступления. И начать лучше с завтрашнего дня, а сейчас — спать.
Перед тем как Северус окончательно уплыл в сон, ему в голову пришла мысль: «Интересно, а как поживает… как там выразилась Нэнни: „наш Великий герой Гарри Поттер, победитель Тёмного Лорда“ — как там дела у мальчишки?»
Вот так и оказалось, что последней мыслью Снейпа стала мысль о Поттере, и тогда Северус ещё не знал, что вскоре это станет постоянной практикой — засыпать и просыпаться с мыслями о нём.
* Эту фразу произносила Скарлет О’Хара героиня романа Маргарет Митчелл «Унесённые ветром».
Глава 2Первое утро новой жизни наступило для Северуса резко — от волны Очищающих чар домовика. При этом в голове сразу всплыла горькая мысль: «Я теперь сквиб, и это проблема».
Бабушка Нэнни уже сидела в кресле возле его кровати и тихонько что-то вязала (судя по виду — носок), и Снейпа почти умилила эта трогательная картина. Поэтому на его лице сама собой расцвела слабая улыбка — всё же у него теперь есть семья.
— Деточка моя, ты проснулась, — увидев, что он не спит, тут же засуетилась старушка, — вот и славно. Сейчас примешь зелья, потом покушаешь, а там и начнём потихоньку вставать.
Северус был совсем не против этой программы действий, так как хотелось уже начать что-то делать, как-то влиять на свою жизнь.
После завтрака к нему в палату зашёл сверкающий улыбкой доктор Никсон, и стал проводить диагностику, а закончив её, радостно сказал: — Ну что же, Эвелина, должен отметить, что не вижу никаких отклонений в твоём организме. Ещё дня два-три, и ты полностью оправишься. Вечером прибудет лорд Нилрой и вы с ним решите, останешься ли ты на это время в палате, или он отправит вас с бабушкой в тот дом, который обещал купить для тебя.
После этих слов доктор распрощался и вышел из палаты.
— Ах, лорд Нилрой так добр, — растроганно всхлипнула Нэнни. — Наконец-то у тебя будет свой дом, деточка, о котором ты так мечтала, пока мы жили в комнате при детском приюте.
— А что, мы всю мою жизнь жили в приюте? — решил поинтересоваться Снейп.
— Нет, раньше у нас была небольшая квартирка в большом доходном доме в маггловском пригороде Лондона. Но когда тебе было лет шесть, случился большой пожар, сгорело несколько домов и наш в том числе. Мы остались практически на улице, без средств к существованию, и добрые люди подсказали мне пристроить тебя как сироту в приют для сквибов, а чтобы не расставаться с тобой, я устроилась туда же сиделкой, и мне выделили небольшую комнату. Вот так мы и жили.
— И, судя по моему заморённому виду, жили мы крайне бедно, — едко заметил Снейп.
— Нет, деточка моя, ты не думай, я всё… я старалась, как могла… ты для меня… — старушка присела сбоку к нему на кровать, вцепилась сухонькими пальцами в его ладонь и горько разрыдалась.
И тут до Снейпа дошло, как он был неправ, высказывая своё осуждение бедной старой женщине за то, что она не смогла обеспечить брошенному ребёнку достойного существования.
«Вот ведь, сухарь подземельный. Забыл уже, профессор, что такое жить в нищете и ежедневно чуть не выть от безысходности», — мысленно ругал себя за чёрствость Снейп, а вслух, как мог, ласково успокаивал старушку.
— Ну, всё, Нэнни, всё, успокойся, пожалуйста, — гладил её по худенькой трясущейся спине Снейп, — я ни в чём тебя не обвиняю, что ты. Ты у меня вообще героиня, каких поискать, — он отодвинул её от себя за плечи и твёрдо посмотрел в заплаканные старческие глаза. — Ты вырастила меня, без тебя — меня бы не было, спасибо тебе за всё!
— Ой, деточка моя! — зарыдала Нэнни от этих слов пуще прежнего, без сил валясь ему на грудь, — кровиночка моя единственная...
От этого накала эмоций Снейп почувствовал, что и сам уже готов присоединиться и начать выплакивать все свои проблемы, устроив слезоразлив с ней на пару.
— Так, это надо прекращать. Нэнни, — строгим голосом обратился к старушке Снейп, — мне надо принять зелье, мне нельзя волноваться. Ты слышишь меня?
— Да, да, конечно, деточка, я сейчас, — взяла себя в руки старушка, вскочила с кровати и, все ещё всхлипывая, бросилась к столу с зельями.
— Какое тебе зелье дать, Эви?
— Давай Успокаивающее, и сама обязательно выпей.
— Да, конечно. Вот, — она подала один пузырёк Снейпу, а второй лихо опрокинула себе в рот, поморщившись от вкуса.
Снейп тоже выпил свою порцию и скривился. «Да, сварено не очень. Интересно, что за бездарь тут в зельеварах числится? Я на третьем курсе и то качественнее варил».
И вдруг мысль о том, что, возможно, он больше никогда не сможет варить зелья, пронзила его такой болью, что он тихо застонал, но тут же стиснул зубы и начал твердить про себя: «Я потом подумаю об этом. Не сейчас. Я всё решу, я найду выход. Потом, всё потом».
Северус начал размеренно дышать, пытаясь очистить сознание и успокоиться. Почувствовав, что зелье начало действовать, а душевная боль немного притупилась, он решил, что пора обратить внимание и на другие аспекты его теперешней жизни.
— Нэнни, — ласково обратился он к сидящей на стуле и вытирающей глаза платочком старушке, — помоги мне встать.
Она радостно подскочила к нему, помогла откинуть одеяло и свесить ноги на пол. Ловко надела на худенькие ступни тёплые тапочки и подала руку.
— Давай, поднимайся потихонечку, Эви.
Снейп с опаской попытался встать на ноги, но тут его колени ожидаемо подогнулись, и он плюхнулся обратно на кровать, не сдержав разочарованного вздоха.
— Ничего страшного, деточка, давай ещё раз, — подбадривающе улыбнулась ему Нэнни.
Второй раз дался Северусу лучше. Он встал на ноги и, слегка шатаясь, простоял с полминуты, но потом, задыхаясь, без сил осел на кровать.
— Что-то мои мышцы слишком хорошо функционируют для человека, проведшего столько времени в коме, — пытаясь отдышаться, пробормотал он. Критическое мышление профессора давало о себе знать.
— Ну, доктор говорил мне, деточка, что тебе проводят какие-то процедуры, чтобы твои мышцы не абро…арто…фировались, ой, не знаю я этих учёных слов, короче, чтобы у тебя было меньше проблем с руками и ногами после твоего выхода из комы.
— Хорошо, тогда давай ещё потренируемся.
И они тренировались ещё и ещё. Раз за разом Северус, стиснув зубы, вставал на ноги, пока к обеду у него не получилось сделать пару шагов вдоль кровати.
— Всё, детка, хватит. Пора обедать, потом отдохнёшь, а к вечеру нужно будет привести тебя в порядок, чтобы подготовиться к визиту лорда Нилроя.
И снова вызванная Нэнни эльфийка Викки обдала его Очищающими, а затем бабушка помогла ему переодеться и подала обед на подносе.
«Пора завязывать с Очищающими, они далеко не полезны, да ещё в таком количестве. Надо начинать учиться ухаживать за своим новым телом самостоятельно. Но это потом, сначала разберёмся с этим лордом», — думал Снейп, буквально набрасываясь на обед.
После дневного сна и ужина Нэнни взялась собственноручно переплетать ему косу.
«Вот, не было печали, теперь ещё и коса. И как за ней ухаживать-то — голову, что ли, постоянно мыть?» — размышлял Снейп. — Надо отрезать эту косу к чертям собачьим! — он и не заметил, как произнёс это вслух.
— Нет, нет, деточка, пожалуйста, не трогай косу! — сразу в ужасе запричитала старушка. — Я её так люблю, так люблю. Это ведь единственное напоминание о моей доченьке, твоей бабушке Сальме. У неё были точно такие же густые волосы, правда русые, но твоя коса выросла ещё прекрасней и длинней, чем была у неё, — снова горько всхлипывая, рассказывала она.
— Ладно, ладно, не реви, Нэнни, не буду я её отрезать, ты только не переживай, — в смятении бормотал пристыженный Снейп.
«Нет, ну вот ведь изверг, в самом деле! Молодец, Северус, уже второй раз за день доводишь до слёз единственного родного и любящего тебя человека. Пожилого человека, заметь, а вдруг у неё, не дай Мерлин, сердце слабое… Надо следить за своим языком».
— Нэнни, ну, подумаешь, коса — намотаю бубликом вокруг головы, вот и не будет мешаться, да? Ты только не плачь больше, хорошо? — успокаивающе бормотал Снейп, стараясь при этом смотреть на старушку как можно ласковее.
— Хорошо. — Нэнни, улыбаясь сквозь слёзы, доплела ему косу и завязала её красивым розовым бантиком на конце.
«Чёрт возьми… Розовым! Бантиком! Нет, ну это же надо! Осталось тебе только, профессор, ещё надеть розовое платьице и белые гольфики, и получится вылитая мечта педофила. Недокормленная такая, страшненькая мечта».
В этот момент, прерывая душевные терзания Северуса, в палату вошёл высокий, импозантный, дорого одетый мужчина лет сорока, держащий в руках огромный букет белых роз. А следом за ним зашли двое маленьких мальчиков.
— Добрый вечер, миссис Смит, мисс Эвелина, — величественно поприветствовал дам мужчина, в речи которого чувствовался небольшой акцент. — Я лорд Нилрой, а это мои сыновья — Жюль и Луи.
Он прикоснулся поцелуем сначала к руке смущённо зардевшейся Нэнни, а потом почтил своим вниманием и ручку Эвелины, вручив ей букет. Нэнни тут же засуетилась, чтобы поставить цветы в вазу.
— Мы все очень рады, что вы, наконец, очнулись и, как заверил меня доктор Никсон, чувствуете себя прекрасно, — продолжил свою речь лорд. — Позвольте выразить вам, мисс Эвелина, мою чрезвычайную признательность за спасение жизни сыновей. Вы — настоящая героиня, мисс!
— Ну, что вы, не стоит, спасибо, лорд Нилрой, — вдруг отчего-то смутился Снейп — наверное, от незаслуженной им лично искренней похвалы лорда.
— Позвольте также, в знак моей величайшей признательности, вручить вам дарственную на дом. Он располагается недалеко от приюта, детей которого вы, по словам вашей бабушки, очень сильно любите. Поэтому, чтобы вам не приходилось каждодневно долго добираться до своих маленьких друзей, я позволил себе выбрать единственный доступный для продажи приличный дом в том районе. Надеюсь, он придётся вам по душе.
— О, как это мило и любезно с вашей стороны, лорд Нилрой, подумать даже о таких мелочах, — растрогалась Нэнни.
— Спасибо, лорд Нилрой, у меня не хватает слов, чтобы выразить вам свою благодарность за столь щедрый дар, а также за оплату моего лечения и постоянную заботу о моей бабушке, — проникнувшись искренней симпатией к щедрому лорду и стараясь как можно более любезно подбирать слова, поблагодарил его в свою очередь Снейп.
— Конечно, дом обставлен, но если вам захочется ещё что-либо докупить в него, а я уверен, что вам, дамы, захочется, — с ироничной улыбкой продолжил лорд, — то вы сможете это сделать. Мисс Эвелина, я выписал чек на имя миссис Смит, как вашего опекуна, чтобы вы могли купить всё необходимое.
И он передал чек в руки Северуса.
— Спасибо, лорд Нилрой, ваша щедрость просто не знает границ, — восхищённо глядя на сумму в чеке, учтиво ответил Снейп.
«С ума сойти, это же практически десять моих годовых зарплат как профессора и декана в Хогвартсе».
— Жизни моих единственных сыновей и наследников бесценны. А вы спасли их, Эвелина, поэтому наша семья будет благодарна вам всегда. И если вам ещё что-то понадобится — какая-либо помощь или услуга — не стесняйтесь и обращайтесь ко мне.
А также, вы можете и дальше распоряжаться моим домовиком Викки по своему усмотрению.
«А вот за это отдельное спасибо, дорогой лорд. А то кто же, при отсутствии теперь в моей жизни магических способностей, будет прибирать этот новый дом?»
Снейп подумал, что должен достойно поблагодарить лорда и решил, что лучше, чем вымучивать из себя всякие вежливые слова, будет сказать правду о том, что он думает и чувствует.
— Лорд Нилрой, когда я спасала ваших сыновей, я, конечно, совершенно не думала ни о какой благодарности или о деньгах. Но знайте, те средства, которыми вы одарили меня, позволят мне осуществить мою мечту и пойти учиться туда, куда я захочу, а не туда, куда я вынуждена была бы пойти, если бы продолжала жить в приюте. Вы же понимаете?
Лорд Нилрой кивнул головой, показывая, что понимает, и тепло улыбнулся.
— И спасибо вам также за то, что благодаря вашему щедрому дару моя любимая бабуля, моя Нэнни, — Снейп взял стоящую рядом с кроватью старушку за руку, и, посмотрев на неё с признательностью, продолжил: — Единственный человек, который не бросил меня, который меня вырастил, — получит достойную безбедную старость.
После этих слов все снова растрогались, потом лорд сказал, что оплатил ещё два дня нахождения мисс Смит в этой палате, следом опять заверил присутствующих дам, что они могут обращаться к нему за помощью в любое время и по любым вопросам, и отбыл вместе с сыновьями.
После их ухода, Снейп убедив Нэнни, что ему ничего не нужно, отправил её отдыхать, а сам в тишине и спокойствии занялся уже привычным за последнее время делом: подсчётом плюсов и минусов.
Итак: вопрос с жильём и деньгами прекрасно разрешился, спасибо за это отважной девочке Эвелине. Осталось решить вопрос с магией.
Будем рассуждать логически: раз в теле сквиба теперь находится душа довольно сильного мага, то, вполне вероятно, что она, то есть душа, как-то сможет повлиять на тело, и в нём можно будет со временем развить спящее магическое ядро. Пусть не сразу, пусть нужно будет сильно постараться, но он готов приложить к этому все усилия.
Наверно, следует провести изыскания, почитать книги, пройти какие-либо тесты и так далее. А также заручиться поддержкой сильного мага из тех, кто умеет держать язык за зубами, а также чем-либо обязан лично Снейпу. И Северус точно знает одного такого, точнее даже трёх, но из одной семейки. Вот только, где сейчас эта семейка, и что с ними стало после войны?
Хотя, можно с уверенностью сказать, что «наш скользкий друг Люциус» найдёт способ выкрутиться из любой ситуации.
Значит: за ближайшую пару дней нужно прочитать все доступные газеты и собрать всю информацию по политической обстановке в магической Британии за пропущенное время, а потом уже определяться с дальнейшими действиями.
«Кстати, из газет я и про Поттера, наконец-то, тоже всё узнаю», — и это опять была последняя мысль Снейпа, перед тем как его сморил сон.
***
На следующее утро Северус проснулся в хорошем настроении. Нигде ничего не болело, не раздражало — видимо, новое для этого юного тела физиологическое состояние уже закончилось, и можно было отложить изучение этой проблемы на потом.
В окно светило яркое весеннее солнышко, и предстоящая впереди жизнь теперь виделась в довольно радостном свете.
«Сегодня и завтра я буду только есть, спать, заново учиться ходить, а в перерывах читать газеты — прекрасный план!»
После завтрака, приёма зелий и посещения доктора Никсона, после диагностики заверившего его, что выздоровление движется вперёд полным ходом, Северус занялся тренировками в ходьбе.
Надо сказать, что после всех укрепляющих зелий и специальных процедур давалось ему это сравнительно легко, и к обеду он уже мог почти свободно передвигаться по палате.
Нэнни, которую он с утра отослал в Косой переулок за «добыванием новостей», вернулась к обеду с кипой газет и красочной книжкой о том, «что должна знать каждая девушка», которую она с хитрой улыбкой положила сверху на газеты.
— Спасибо, Нэнни, ты очень предусмотрительна. А уж как мудра… — ласково, но с лёгкой издёвкой в голосе, ответил на её многозначительный взгляд Снейп. — Иди, дорогая, отдохни, а я почитаю после обеда.
После того как она ушла, Северус удобно устроился на кровати и зарылся в газеты с головой, решив отложить книжку для девушек на потом.
Спустя несколько часов он закончил накачивать информацией свой мозг, и, устало откинувшись на подушки, глубоко задумался, пытаясь проанализировать полученную информацию.
Итак, Поттер — ну кто бы сомневался — смог одолеть Тёмного Лорда. В процессе он чуть не умер, но потом всё же одержал победу. Ура, ура, вся магическая Британия ликует, а все негодяи в панике прячутся по тёмным углам.
Затем он принял главенство над родом и стал величаться в прессе не иначе как лорд Поттер-Блэк.
После этого новоиспечённый лорд решил стать аврором, чтобы, как было процитировано в одной статье: «и далее помогать бороться с преступниками и стоять на страже безопасности родной страны».
Кстати, ни Северус Снейп, ни всё семейство Малфоев, как это ни удивительно, преступниками не числились.
Запятнанное имя покойного профессора зельеварения активно и настойчиво обелял лично Великий герой, отдав часть его предсмертных воспоминаний в суд и своими показаниями добившись полного оправдания двойного шпиона, с признанием его заслуг перед отечеством и присуждением ему ордена Мерлина посмертно.
А вот Малфои, как и предполагал Северус, замечательно справлялись со своим обелением сами.
Нарцисса Малфой и вовсе никогда не была Пожирательницей, да к тому же соврала Тёмному Лорду о смерти Поттера, и тем самым спасла Герою жизнь.
Драко Малфой хоть и имел на руке тёмную метку, но ни в чём особо порочном запачкаться не успел — напротив, не смог выполнить приказание Тёмного Лорда и убить Дамблдора, а также не выдал Пожирателям пойманного егерями Поттера.
А Люциус Малфой, оказывается, в самом конце войны переметнулся в стан светлой стороны, шпионя для них.
Именно Люциус тогда тайно слил аврорам информацию о планирующемся нападении Пожирателей на мирных обывателей в Косом переулке, во время которого и пострадала юная Эвелина Смит.
Но, несмотря на все вышеперечисленные смягчающие обстоятельства и поступки, семейство Малфоев было подвергнуто огромному денежному штрафу, конфискации всех тёмных книг и артефактов, а также аврорскому надзору в течение пяти лет.
Так что обелять своё доброе имя гордым аристократам придётся ещё не один год.
А вот Тот-кто-победил-зло, то есть мистер Гарри Поттер, поступил в Академию авроров и, судя по многочисленным колдографиям, учёба явно пошла ему на пользу. А может быть, на пользу ему пошло избавление от крестража Тёмного Лорда в голове, потому что было заметно, что Поттер явно подрос, возмужал, раздался в плечах, избавился от своих недотёпистых очков, да и в целом больше не выглядел бедным заморышем с нечёсаным гнездом волос на голове и в одежде с чужого плеча.
Наоборот, теперь Поттер носил стильную короткую стрижку, был явно дорого и по фигуре одет и выглядел просто… потрясающе прекрасно?
Вдруг Северус поймал себя на том, что уже минут пять просто бездумно сидит, восторженно пялится на колдографию Поттера, на которой тот с широкой искренней улыбкой машет рукой толпе многочисленных поклонников, и пытается погладить его лицо по щеке кончиком пальца.
Вдруг осознав свои неподобающие действия, Северус с силой отбросил от себя газету с колдографией и нервно вцепился пальцами в волосы.
«Что это за реакция на Поттера у меня только что была? — в панике метались мысли у него в голове. — Наверняка она обусловлена моим новым женским телом — чем же ещё. Это гормоны? Нервы? Или, может, девчонка раньше была тайно влюблена в героя, и теперь рефлексы тела проснулись и затмили мои мозги?
Что же делать? А вдруг это будет повторяться вновь и вновь? — чуть не взвыл он в голос. — Так, спокойно, Северус, спокойно, не стоит паниковать раньше времени, надо успокоиться, привести нервы в порядок, а там посмотрим».
И он, всё ещё с некоторым трудом поднявшись с кровати, пошёл к столу, чтобы выпить Успокаивающее зелье.
Потом вернулся в постель, сделал несколько дыхательных упражнений в попытках очистить сознание и вернуть душевный покой. Через некоторое время, почувствовав, что мозг угомонился, а паника отступила, он решился снова взять в руки отброшенную газету, чтобы дочитать статью о Поттере.
В дальнейшем колдографии он решил пока больше особо не рассматривать, а сконцентрироваться только на получении информации из многочисленных статей.
Итак, герой женился в прошлом году, в августе, всего через пару месяцев после Победы, когда его юной невесте только-только исполнилось семнадцать и, видимо, сразу же озаботился клепанием наследников, ибо все газеты сходились на том, что супруга героя осчастливит его сыновьями аккурат к первой годовщине праздника Победы.
«Надо же, Поттеру и девятнадцати ещё не исполнится, а у него уже двое детей будет, — слегка оторопело думал Северус. — Смотри-ка, „наш пострел — везде поспел“: и учится, и детишек строгает, и благотворительностью активно занимается».
Да, по информации из газет выходило, что Поттер все деньги от многочисленных интервью, от рекламных контрактов, а также премию, выплаченную ему как победителю Тёмного Лорда, пускает на добрые дела.
Во всеуслышание заявив, что для своей семьи, а также будущих детей, ему и наследства, оставленного родителями и крёстным хватит, благородный герой в свободное от учёбы время с головой уходит в благотворительность. А молодая супруга его полностью поддерживает и вместе с ним ходит по различным мероприятиям, направленным на сбор пожертвований для разных полезных нужд.
Все газеты в один голос так активно и приторно восхищались скромностью, щедростью, благородством, широтой души и добрым сердцем юного и прекрасного Великого героя, что Северусу под конец даже стало противно это всё читать.
«Интересно, Поттеру самому не тошно от всей этой творящейся вокруг его имени восторженной истерии. Помнится, ранее мальчишка утверждал, что слава его тяготит. Неужели он настолько изменился?» — мысленно рассуждал Северус.
Кстати, добрые друзья Героя — Рон Уизли, Гермиона, бывшая Грейнджер, а ныне тоже Уизли, Невилл Лонгботтом и некоторые другие — тоже активно поддерживали все его добро-творительные начинания.
Они также участвовали в различных акциях по сбору средств и многочисленных мероприятиях по восстановлению всего того, что было разрушено в ходе боевых действий. Особенно много восторженных статей было о том, как юные герои помогали восстанавливать свой любимый Хогвартс.
Ещё по газетным статьям можно было заметить, как целеустремлённо Малфои стараются не остаться в стороне от «добрых дел» и как активно стремятся очистить своё запятнанное имя, жертвуя огромные суммы и постоянно светясь во всех благотворительных новостях наряду с главными героями войны.
«Молодец, Люциус. Вот уж кто всегда сможет подняться после любого падения и практически зубами выгрызть благополучие для своей семьи, так это ты.
Кстати, на этом можно будет сыграть и попытаться добиться от Малфоев помощи для себя. Надо будет позже получше обдумать эту мысль».
На этом Снейп решил на сегодня закончить процесс добывания и обдумывания информации и заняться собственными насущными нуждами.
«Так, теперь надо поесть, ещё раз потренировать ноги, получить свои зелья и процедуры, а следом желательно бы принять горячую ванну с ароматной пеной, ибо Очищающие уже так надоели. Ну, ладно, за неимением пока в ближайшем окружении ванны, сойдёт и горячий душ, а потом немного почитаю про „девичьи нужды“ и спать. Всё остальное, особенно свою нетипичную реакцию на Поттера, я обдумаю завтра».
***
Новым утром Северус проснулся с мыслью о благотворительности. «Я теперь бедная (вообще-то уже нет, но никто об этом не знает) сиротка-сквиб, а значит, очень нуждаюсь в благотворителях. Хотя покровительства „Великого героя“ я ни за что добиваться не стану, а вот Люциусу мысль об опеке над сиротой подкинуть — будет прекрасной идеей. Значит, решено: освоюсь с новым телом и новым домом и можно двигать в стан Малфоев, под крылышко к Люциусу».
Но приняв это эпохальное решение, особой радости Северус не почувствовал. Настроение в это утро, в отличие от прошлого, вообще было откровенно паршивым. Вот вроде бы и складывается всё довольно удачно, а спокойствия и счастья не ощущается. На душе какая-то маета, сомнения и терзания.
Что это? Привыкание к новому женскому телу, откат после смерти, слабость после комы, отсутствие привычной магии, гормоны — или всё вместе взятое, — но радоваться жизни Снейпу совершенно не хотелось.
А с кем он мог бы поговорить о раздирающих его душу и тело противоречиях? С доктором Никсоном? Смешно. С Нэнни? Ещё хуже. Да и что бы он мог ей сказать?
— Бабуля, я не твоя маленькая внучка, а взрослый мужик, «занявший» её тело.
Интересно, после этой фразы кому раньше вызовут бригаду: Нэнни, чтобы унести её с инфарктом, или Эвелине, чтобы поместить её в психушку с шизофренией?
Кстати о Нэнни: что-то её сегодня долго нет. Время к обеду, Северус уже все дела переделал — и процедуры с зельями получил, и с доктором поговорил, и немногочисленные вещи по палате собрал, — а она всё не приходит. Не случилось ли чего?
Но тут радостно улыбающаяся старушка появилась в дверях палаты.
— Нэнни, где ты была? Я уже переживать начала, — недовольно спросил её Снейп.
— Ах, деточка, не волнуйся, я специально ездила в приют — думала, что быстро обернусь, — но немного задержалась, собирала вещи.
— В смысле «специально ездила»? Ты разве не в приюте жила? — недоумевал Снейп, которому раньше не приходила в голову мысль спросить Нэнни, где та жила всё то время, пока Эвелина была в коме, ведь работать она наверняка не могла — и куда она уходила, когда он её отдыхать отправлял.
— Нет. Приют находится далеко от этой больницы, и чтобы навещать тебя, приходилось бы полдня ездить туда-сюда каждый раз, поэтому лорд Нилрой ежемесячно оплачивал мне аренду квартиры неподалёку отсюда, а Викки доставляла продукты, чтобы я ни в чём не нуждалась, — оживлённо начала рассказывать Нэнни, садясь переплетать Эвелине косу. — Я иногда ездила в приют — рассказать, как у тебя дела и пообщаться с приятельницами, — но после того, как ты пришла в себя, я ещё ни разу там не была. Вот сегодня решила съездить, оставшиеся вещи забрать и рассказать всем о твоих успехах, — продолжала щебетать Нэнни, доплетая косу и завязывая на её конце бантик — на этот раз жёлтый.
«Женщины… — мысленно хмыкнул на это Снейп. — И где она их только берёт?..»
— Ой, деточка, там тебя все так ждут, так рады твоему выздоровлению, шлют приветы и эти… как же там?.. «чмоки-чмоки, обнимашки»! Вот, я передаю, — со смехом закончила рассказывать Нэнни, крепко обняла Эвелину за плечи и поцеловала в лоб.
«Чёрт, приют! Как я туда пойду? — мысленно запаниковал Снейп. — Я же там никого не знаю. Да и не хочу я ни с кем знакомиться! Эти детишки…брр. С ними же нужно как-то играть, общаться, изображать радость. Ужас! Надо что-то придумать…»
— Нэнни, ты понимаешь... — начал говорить Снейп, осторожно подбирая слова, — я же никого из них не помню. А вдруг я кого-нибудь случайно обижу? Не так назову, не то скажу. Дети ведь такие ранимые. Давай немного повременим с визитом, пока я окончательно всё не вспомню, а?
— Эви, — ответила Нэнни, слегка снисходительно глядя на внучку, — ты действительно думаешь, что твоя бабушка настолько глупая, и не догадывается, что ты не захочешь сейчас туда идти? Поверь мне, я многое повидала в жизни и многое понимаю, хотя ты наверняка думаешь, что это не так, — лукаво улыбнулась она, и Северусу вдруг стало очень стыдно. — Мы пойдём в приют только тогда, когда ты захочешь и будешь готова. Я сказала всем, что ты ещё не до конца выздоровела, и тебе потребуется время, чтобы окончательно прийти в себя, поэтому ты заглянешь к ним позже. А пока ты передаёшь всем гостинцы. Я купила их от твоего имени — надеюсь, ты не против?
— Нэнни, я уже говорила тебе, что ты чудо? — растрогался Снейп. — Нет? Так сейчас говорю: ты у меня чудо и лучшая женщина на свете! — Он крепко обнял расчувствовавшуюся старушку, а потом сказал: — А теперь давай, наконец, переберёмся в наш новый дом.
— Конечно, деточка, пойдём. Пора нам уже увидеть осуществившуюся мечту.
Они подхватили вещи, вызвали Викки и, взявшись за руки, мгновенно переместились на порог их нового дома.
Продолжение здесь: https://ficbook.net/readfic/6557541
