Глава 1Глава 1. Опасные игры
В мире есть группа людей, которым живется легче и проще, чем многим из нас. Золотая молодежь. Наверное, вы слышали о ней. У этих людей богатые родители, много связей и совершенно никакого контроля за поведением. Они наслаждаются жизнью на полную катушку, считая себя вправе осуждать других лишь за то, что им не доступна такая роскошь. Таким людям, по их мнению, дозволено абсолютно все.
Именно такими были дети министра магии Гарри Поттера – гриффиндорцы Джеймс, Альбус и Лили.
Джеймс Поттер-младший, пожалуй, был самым испорченным из этой троицы. Он считал, что ему все можно, и вместе со своим лучшим другом Джорджем Уизли, сыном Фреда Уизли и Парвати Патил, портил жизнь многих студентов Хогвартса, иногда делая ее совершенно невыносимой. Те, кто знал деда юноши, говорили, что Джеймс является его копией. Его боялись многие, но мало кто уважал. Ведь, не имея собственной славы, юноша пользовался тем, что его отец – министр, и поэтому ему все позволено.
Альбус Поттер был гораздо менее высокомерен, чем его брат, хотя и он никогда не упускал возможности поставить на место всех, кто, по его мнению, этого заслуживал, то есть всех слизеринцев. Главным врагом он считал Скорпиуса Малфоя и часто испытывал свои дурацкие шуточки именно на нем. Хотя надо отдать должное юноше, он всегда останавливал старшего брата, когда тот заходил слишком далеко – например, если бы тот решил подвесить того верх ногами на уровне Астрономической башни или украсть личную вещь слизеринца. Но когда брат, например, запирал Скорпиуса на полдня в потайной темной комнатке, Альбус не только не противился, но и сам с удовольствием участвовал в подобных развлечениях. Так что его представление о справедливости было весьма субъективным и условным.
Лили Поттер приносила меньше всего вреда ученикам. Она просто была богатой девчонкой, искренне верящей, что смысл жизни заключается в дорогих шмотках. Ну а те люди, у кого их нет, не были достойны общения с ней.
В один прекрасный солнечный день троица бродила по Косому переулку и делала покупки. Они были без родителей, так как те постоянно были заняты и не находили время для общения с детьми, предпочитая дарить им дорогие подарки и давать слишком много денег на карманные расходы. В этом году Джеймсу надо было купить учебники для седьмого курса, Альбусу – для шестого, а Лили, соответственно, для пятого.
Вместе с Поттерами учебники покупали дети их дяди, главы Аврората Рональда Уизли Роза и Хьюго. В отличие от своих родственников, эти дети не были такими высокомерными и вовсе не считали тех, кому меньше их повезло в жизни, людьми второго сорта. Им не нравилось многое в поведении детей министра, но отец велел дружить с ними, и приходилось подчиняться. Рональд Уизли не терпел непослушания.
Подростки беззаботно гуляли, не думая ни о чем. Они и не подозревали, что вскоре привычный им мир изменится до неузнаваемости, что они станут похожи на тех, кого презирают, что им придется повзрослеть и понять, насколько мелочными, жестокими и эгоистичными они были. И попытаться выжить в новых условиях. А виной всему этому будет, конечно, Джеймс Поттер.
***
Хогвартс-экспресс торопливо ехал вдоль лугов и полей. Джеймс в одиночестве сидел в купе – Альбус и Лили пошли в Розе и Хьюго, а их старший брат недолюбливал обоих родственничков, считая их слишком слабохарактерными. К нему же заходить опасались все, кроме одного человека, так что когда дверь начала открываться, Джеймс уже знал, кто это.
Джордж зашел в купе и уселся напротив Джеймса. Профессора, давно работающие в школе, в один голос заявляли, что эта парочка – вылитые Джеймс Поттер и Сириус Блэк во время их учебы в Хогвартсе. Джеймсу–младшему это всегда льстило. В те редкие минуты, когда отец находил на него время, Гарри намекал, что не хочет, чтобы его сын был таким же высокомерным, как дед. Но дедовская слава все равно не давала Джеймсу покоя, ему хотелось во всем походить на него.
Друзья всю дорогу до Хогвартса болтали о том, как прошли каникулы. А когда все уже сошли с поезда и начали пересаживаться в кареты, ребята внезапно заскучали. Захотелось чего-нибудь эдакого. И вскоре представился случай развлечься – появился один из самых любимых объектов их насмешек – Скорпиус Малфой.
Малфой-младший совсем не был похож на своего отца. Он был абсолютно не тщеславным, серьезным и сообразительным. И абсолютно все в нем раздражало Джеймса, его семью и друзей. Вероятно, потому что он был полной им противоположностью. И сейчас, увидев его идущим к карете, Джеймс и Джордж перегородили юноше дорогу. Они не стали тратить время на слова, с усмешкой наложив на землю под ногами слизеринца заклинание оледенения, и с интересом наблюдали, как Малфой изо всех сил пытался удержать равновесие. Альбус, увидев это, нахмурился, но он был слишком занят разговором с кузиной, чтобы вмешиваться. Парень пожал плечами и сел в карету. Скорпиус уже еле держался, и было ясно, что сейчас он упадет. Но внезапно раздался звонкий девичий голос:
− Фините Инкантатем!
Джеймс обернулся, чтобы посмотреть на человека, прервавшего веселье: Марметиль Лонгботтом. Эта девушка, как он считал, – самый удивительный ученик школы из всех. Она была весьма странной, но это вовсе не отталкивало, а, наоборот, притягивало Джеймса. Он не мог врать самому себе – Лонгботтом ему нравилась. Особенно сейчас, когда она встала между ним и слизеринчиком, заслонив того собой. Она не выглядела рассерженной, а, как обычно, казалась чуть отстраненной. Отец рассказывал, что ее мать Луна, когда училась в Хогвартсе, была точно такой же. Собравшиеся зеваки, очевидно, ожидали, что он наложит какое-нибудь заклятие на дерзкую девчонку, но Джеймс опустил палочку.
Несмотря на симпатию в Марметиль юноша осознавал, что она ему совершенно не подходит. Он – симпатичный богатый парень, которому положено встречаться с такой же обеспеченной красавицей. Поэтому он выбрал самую красивую девушку школы – Алису Финниган. А Джордж встречался с близняшкой Алисы Линдой.
Вот и сейчас Джеймс, усмехнувшись, сказал посмевшей встать у него на пути девчонке:
– Забирай своего жениха! – и сел в карету вместе с подоспевшей Алисой. Джордж вместе с Линдой сел рядом, пожав плечами. Но настроение золотого мальчика было безнадежно испорчено.
В первую ночь в Хогвартсе не спали только два человека. Как вы уже догадались, это были два лучших друга – Джеймс и Джордж, решившие посетить запретную секцию библиотеки. Зачем они туда пошли – не знает никто, даже сами мальчики. Там было угрюмо и страшновато, а это всегда разжигало интерес друзей. Вот и сейчас они с придыханием ходили вдоль стеллажей не потому, что им что-то нужно, а просто из-за жажды острых ощущений.
Разумеется, будь наши герои обычными учениками, они вряд ли отважились бы на такой шаг, но у них имелось несколько козырей. Во-первых, мантия-невидимка Джеймса. Он получил ее от отца в подарок, когда ему исполнилось одиннадцать лет. Правда, мистер Поттер очень просил сына использовать подарок с умом, но Джеймс искренне считал, что отцу на самом деле нет до этого совершенно никакого дела.
Вторым же козырем Джеймса, безусловно, было то, чьим сыном он является. Все-таки Гарри Поттер – министр и герой войны, и никто не посмеет серьезно наказать его сына. Джеймс не решался признаться в этом даже себе, но именно этот факт и заставлял его постоянно совершать все более и более дерзкие поступки. Юноша словно пробовал на прочность терпение профессоров. И даже когда казалось, что теперь-то парня точно накажут, ему все равно сходила с рук очередная возмутительная выходка. Поразительно, но профессора даже не писали ему домой, хотя Джорджу вопиллеры от родителей приходили регулярно. Джеймс считал, что это все оттого, что даже профессора знают, что отцу на него наплевать. Хотя на самом деле они просто не хотели отвлекать министра от работы.
Но вернемся же к нашим нарушителям порядка. Они бродили там, где им совершенно не положено находиться, ощущая себя героями. Но вдруг Джеймс неловко задел стеллаж, и с полки упала книга. Хорошо, что ее успел подхватить Джордж, иначе неприятностей было бы, скорее всего, не избежать, ведь некоторые книги в запретной секции имели свойство вопить, когда их уронишь или откроешь. Он хотел было поставить книгу назад, но в Джеймсе с новой силой разыгралась жажда приключений.
– Зажги свет, шепнул Джеймс другу, взяв книгу и открыв на первой попавшейся странице.
Джордж был вовсе не в восторге от идеи друга, так как за их общие проделки отдувался всегда только он. Тем не менее, пойти против Джеймса он не решился
– Люмос! – пробормотал юноша и склонился над книгой, в которой, как оказалось, описывался древний ритуал, позволяющий воскресить призраки прошлого.
Несмотря на все опасности, которые может повлечь этот странный ритуал, Джеймса он чрезвычайно заинтересовал – вот он, настоящий поступок! Может быть, хоть после этого отец, наконец, обратит на него свое внимание. «Осталось только убедить Джорджа…» – мрачно подумал Поттер.
Гриффиндорец сказал другу проверить, не упало ли что с других стеллажей, а сам в это время быстро переписал описание проведения ритуала, благо, оно было не очень длинным. После чего сообщил, что пора идти в гостиную. Если бы юноша знал, какие последствия повлечет за собой его поступок, он бы сразу оставил книгу в покое.
***
Начало этого утра было крайне неудачным. По крайней мере, для Скорпиуса Малфоя. С раннего утра его не покидало ощущение, что скоро все изменится; все, что до сих пор казалось таким незыблемым, будет уничтожено. Слизеринец сам не знал, откуда такое предчувствие, но он привык прислушиваться к своей интуиции, и поэтому у него был как-то неспокойно на душе.
Он достал из-за стола изящный браслет. Эту вещь он нашел в семейном тайнике, там было написано, что ее следует надеть в том случае, если возникнет такое ощущение, как у Скорпиуса сейчас, на руку тому, «кто не должен забыть», предварительно прочитав прилагающееся письмо. И браслет будет невозможно расстегнуть. Украшение юноша сунул в карман, а о письме не стал беспокоиться, решив, что прочтет позже.
На завтраке Скорпиусу пришло письмо из дома. Отец в крайне резкой форме отзывался о том, что его сын в первый же день нового семестра позволил Поттеру и Уизли унизить себя. Видимо, уже нашлись «доброжелатели», доложившие об инциденте. Отец писал, что не считает Скорпиуса достойным носить фамилию Малфой, даже угрожал лишить наследства.
Скорпиус не был таким, как отец. Не был ни трусом, ни стукачом, ни жестоким. И еще, в отличие от Малфоя-старшего, он был способен искренне любить. Подумав об этом, юноша посмотрел на гриффиндорский стол. Она, как обычно, сидела рядом со своим братом. Роза Уизли. Самое прекрасное создание на свете. Такая нежная, хрупкая, милая. Только не для него.
Скорпиуса всегда коробили рассказы отца о его так называемых «геройствах». Из-за этого, сколько юноша себя помнил, у них с отцом всегда были ссоры.
С мамой все было по-другому. Асторию Гринграсс выдали за Драко Малфоя насильно, и она никогда не думала, что будет любить его сына. Но, как ни странно, полюбила. Мама была для юноши единственным человеком в этом унылом мире, к которому он мог обратиться за советом, который всегда поддержит и поможет. Вот и сейчас слизеринец знал, что мама обязательно уговорит отца сменить гнев на милость.
И, хоть упреки отца не были такой уж редкостью, юноша все-таки расстроился из-за письма. Не доев свой завтрак, он выбежал на улицу, справедливо полагая, что там его никто не будет доставать. И, как не могло просто не случиться в то поганое утро, случилась очередная неприятность. Как только Скорпиус подошел к озеру, послышался язвительный смешок:
– Надо же, Его Высочество полюбил утренние прогулки!
Этот голос было сложно не узнать – Альбус Поттер, задавака и любимец учителей. Между ним и Скорпиусом с самого первого дня в школе шла холодная война. Если кого и ненавидел Малфой-младший больше, чем Альбуса, так это Джеймса Поттера. Ему всегда все сходило с рук только потому, что он сын героя, а Скорпиуса все профессора на дух не переносят из-за того, что он внук правой руки темного мага, Люциуса Малфоя, умершего за несколько лет до рождения Скорпиуса. Поэтому-то на лояльность учителей Малфой-младший перестал надеяться еще на младших курсах, когда его наказали якобы за то, что он начал издеваться над Поттерами. А то, что все дело было по-другому, даже и слушать никто не стал.
Скорпиус мог просто уйти, не обратив внимания на издевку, но… не сегодня. Он был настолько выведен из себя неудачным началом дня, что ему вдруг стало абсолютно плевать на последствия. Слизеринец подошел к врагу вплотную и спросил:
– Позволь поинтересоваться, Поттер, с какой стати ты пытаешься испортить мне настроение?
– Ты, Малфой, портишь всем жизнь одним своим присутствием!
– Знаешь что, жизнь всем портите как раз ты и твой братец.
– Считаешь себя крутым?
– А ты себя?
– По крайней мере, мой отец герой, а не Пожиратель!
– Не прикрывайся родными, Поттер. Ты не знаешь, что будет дальше. Возможно, все изменится.
С этими странными словами Скорпиус, повинуясь мимолетному порыву, молниеносным движением застегнул браслет на руке врага. Ни тогда, ни после он не мог объяснить, зачем сделал это. Просто такие действия показались разумными и правильными, а он привык всегда доверять интуиции. Поттер попытался снять браслет, но потерпел неудачу, а Скорпиус пошел на завтрак, довольно улыбаясь.
***
Альбус вовсе не собирался нарываться на ссору, но уж больно раздражал его сынок Пожирателя смерти. И он действительно верил в то, что лучше Малфоя уже потому, что его отец герой, а не ловко избежавший наказания преступник. Он ожидал, что Малфой полезет в драку, пожалуется учителям, проигнорирует – все, что угодно. Но зачем Малфою надо было надевать ему на руку дурацкий браслет, который к тому же никак не желает сниматься? Поттер-младший был настолько поражен, что даже не послал вслед слизеринцу ни одного заклинания.
«Если это просто шутка такая, а браслет – обычная безделушка с заклинанием неснимаемости, то это еще поправимо, – сосредоточенно размышлял Альбус. – Но проблема в том, что Малфои все-таки издавна были приверженцами темной магии, поэтому на браслет вполне могут быть наложены какие-то чары, возможно, даже смертельно опасные...»
Когда Альбус заходил в Большой зал, все его мысли все еще занимал проклятый браслет, до сих пор застегнутый на руке юноши. Конечно, оптимальным решением было рассказать все старшему брату и попросить помощи у него… Точнее было бы, если бы у них были нормальные отношения. Братья постоянно ссорились, но, слава Богу, до драк пока дело не доходило. Наоборот, Альбус всегда пытался остановить Джеймса, когда ему казалось, что тот заходит слишком далеко в своих издевательствах над другими. Собственно, именно это чаще всего и являлось причиной конфликтов. Альбус понимал, что сам не ангел, но все равно считал Джеймса слишком жестоким; брат же считал его чересчур мягким и слабохарактерным. И это порой выливалось в нешуточные ссоры.
Так что Альбус решил ничего не говорить брату, он был убежден, что, даже если Джеймс поможет, ему потом всю жизнь придется выслушивать по этому поводу шуточки и язвительные замечания. И гриффиндорец еще больше утвердился в своем решении, когда, усевшись за стол, услышал слова брата:
– Надо же, Альбус полюбил украшения, вот так неожиданность!
– Заткнись, Джеймс.
– Как невежливо. Я прямо-таки удивился, что вчера ты не заступился за своего любимого слизеринчика Малфоя.
При упоминании ненавистной фамилии вся злость на Джеймса тут же испарилась, уступив место немому отчаянию. Лицо Альбуса исказила болезненная гримаса, аппетит пропал. Ничего не ответив брату, Альбус встал со скамейки, намереваясь пойти на уроки.
– Что-то случилось, Альбус? Помощь нужна? – неожиданно раздался абсолютно серьезный голос Джеймса.
Юноша вздрогнул: с ним случались разные передряги, но брат никогда не предлагал свою помощь. Что это на него нашло? Тем не менее, он не был готов довериться брату. Если повезет, браслет сам расстегнется через некоторое время, в противном же случае придется попробовать вытрясти правду из Малфоя. Юноше очень хотелось поделиться с кем-нибудь, хотелось, чтобы кто-то поддержал его, помог, но таких людей не было. С семьей он свои проблемы не обсуждал, учителям жаловаться глупо, друзей у него не было, а просто знакомым не хочется доверяться.
– Отстань, Джеймс, я сам разберусь, - ответил Альбус и, не медля ни секунды, вышел из зала, сопровождаемый обеспокоенным взглядом брата.
***
Лили пыталась сосредоточиться на очередной перепалке братьев, чтобы заглушить свои не совсем веселые мысли. Девушка не понимала, что с ней происходит. В последнее время появилась какая-то странная апатия ко всему происходящему, особенно, что касается противоположного пола. Ее подружки уже начали встречаться с кем-то, одна Лили все держалась в стороне от парней. Она перестала с тщательностью выбирать себе одежду и критиковать одежду других, как раньше делала это частенько.
Может быть, все эти странности происходили с ней из-за молодого человека, который снился ей каждую ночь? Это был худой парень с черными волосами, прикрывающими лицо. Было непохоже, что он хорошо следил за своей внешностью, но Лили это не отталкивало. Эта его загадочность, таинственность, даже, может быть, некая угроза – вот что привлекало девушку в нем, вот почему она не могла забыть этого юношу, терзая себя догадками – кто он?
***
На истории магии было невыносимо скучно, впрочем, как обычно. Джеймс все думал о странном поведении брата за завтраком. Он никогда не видел брата столь растерянным, как в тот момент, когда Джеймс съязвил насчет Малфоя. Причем он сказал это, вовсе не ставя перед собой цель серьезно обидеть брата, просто перепалки с ним стали уже чем-то вроде традиции. Альбус часто раздражал Джеймса, мешая его планам; между ними нередко случались серьезные ссоры, но он никогда не желал младшему брату зла. Раньше он никогда не предлагал помощи брату, потому что был убежден, что Альбус справится и без него. Но, видимо, на этот раз тот влип в слишком серьезную переделку. Хоть братец и отказался от помощи, Джеймс не собирался пускать это на самотек. Он обязательно узнает, что же случилось у Альбуса.
Но было и еще одно дело, которое Поттер хотел сделать обязательно – ему не давал покоя таинственный ритуал, найденный в запрещенной книге. Он неудержимо манил, как и все запретное. Поэтому Джеймс решил обязательно провести его. И даже знал, кто ему в этом поможет. Он толкнул в бок Джорджа и, дождавшись когда друг обернется, сказал:
– Ни за что не догадаешься, чем мы займемся сегодня ночью!
– Неужели опять пойдем делать вылазку в Хогсмит? – лениво поинтересовался тот.
– Ну нет, дружище, это слишком мелко. Помнишь, книгу в Запретной секции?
– Конечно, а что?
– Я переписал ритуал из нее.
– Нет, только не это! Ты ведь не хочешь сказать, что…
– Мы с тобой опробуем на деле этот эксперимент!
– Джеймс, это может быть опасно!
– И что? Ну, не будь занудой, Джордж. Без опасностей жить в этом мире невыносимо скучно.
– С этим-то я согласен. Но тебе не кажется, что все должно иметь свои пределы?..
– Кажется, Джордж, но я до сих пор их не заметил, и не успокоюсь, пока не упрусь в такой предел. Ты или пойдешь со мной, или нет. Но то, что задумал, я все равно сделаю.
– Я с тобой.
– Ну вот и отлично.
Джеймс понимал, что в некоторой степени подавляет друга, но ничего не мог поделать с этим, да, если честно признаться, и не хотел. Ему нравилось всегда быть главным, выбирать, куда пойти и чем заняться. И даже от людей, которыми искренне дорожил, он не терпел возражений. Исключение, пожалуй, составлял один Альбус: только ради него Джеймс был готов отказаться от приятного развлечения. Так что, вероятно, одной из причин того, что он постоянно задирал брата, было желание доказать всем, и особенно себе, что он для него не особенно много значит. Всем доказать получилось, а вот себя не обманешь. И Джеймс дал себе слово завтрашним утром обязательно выяснить, что же стряслось у Альбуса.
***
Скорпиус наконец-то добрался до своей комнаты. Настроение было препаршивым, а ощущение того, что вскоре случится нечто, что перевернет привычный мир с ног на голову, все усиливалось. Скорпиус вспомнил стычку с Поттером и усмехнулся. Наверняка гриффиндорец надумал невесть что, вероятно даже решил, что на браслете черномагическое заклинание. И тут слизеринец понял, что ему самому не мешало бы прочитать про эту вещицу. Мысленно Скорпиус отругал себя за глупость – надо было сначала досконально изучить свойства браслета, а уж потом надевать его на кого попало. Но дело сделано, так что остается только прочитать, что же вещица из себя представляет.
Скорпиус взял письмо и углубился в чтение. Постепенно он начал понимать, что браслет позволяет сохранить память человеку, надевшему этот браслет, если мир вокруг кардинально изменится не без помощи волшебства.
Дело в том, что некоторые люди из рода Малфоев могли предвидеть грядущие изменения реальности. Еще до того, как Скорпиус поступил в Хогвартс, его отец рассказывал, как его школьные враги Поттер и Грейнджер отпустили на свободу беглого преступника, воспользовавшись хроноворотом. Тогда Драко Малфой прекрасно знал, что должно было случиться, если бы не вмешательство настырных гриффиндорцев – поцелуй дементора для Блэка и казнь гиппогрифа. Но, по словам отца, враги снова все испортили. Естественно, словам молодого слизеринца никто, кроме профессора Снейпа не поверил, а директор только усмехался и предлагал лимонные дольки.
Собственно, именно для этого и был изобретен браслет – чтобы Малфоев не считали сумасшедшими. Тот, на ком эта вещь будет, сможет соединить в своем сознании обе реальности, осмыслить происходящее, и после чего артефакт растворится.
Итак, Скорпиус окончательно уверился в том, что грядут большие перемены. Жаль только, отец не узнает об этом: видение можно использовать только один раз. Обычно этого достаточно, так как смещение реальностей бывает крайне редко. Но, видимо, в этот раз судьба решила преподнести сюрприз.
Скорпиусу было страшно, он очень надеялся, что все это лишь игры его больного воображения. Но почему тогда браслет застегнулся? Это должно произойти только в одном случае – если он понадобится в ближайшее время. И почему-то Малфой был уверен, что на этот раз просто изменением пары не существенных в глобальном смысле моментов дело явно не обойдется. И, наверняка, во всем виноват будет Джеймс Поттер. В Хогвартсе все беды происходят по его вине.
***
На этот раз в выручай-комнате было мрачно и даже немного страшновато. Она преобразилась в место, которое, казалось, было создано специально для проведения запретных магических ритуалов. Увидев такую обстановку, Джеймс побледнел и чуть было не поддался порыву оставить свою затею, но когда это Поттеры трусили? Так что он, стараясь выглядеть решительно, вошел и начал приготовления.
Они с Джорджем расставили свечи в определенной последовательности, так, чтобы они образовывали что-то вроде пентаграммы. Затем Джеймс порезал себе руку ножом, позволив нескольким каплям крови упасть в ее центр, и начал читать длинное заклинание. Ему вторил Джордж.
Поттер понимал, что его друг напуган. Он и сам испытывал чувство, что на этот раз зашел слишком далеко. Неужели он, наконец, уперся с ту самую грань, которую так долго искал? Почему-то эта мысль больше не вызывала удовольствие. Наоборот, он чувствовал страх, расползающийся по венам все больше по мере прочтения заклинания.
Когда они уже заканчивали, Джеймс вдруг понял, что не хочет, чтобы это произошло. Хватит с него безумств и приключений, ведь, если они закончат ритуал, с ними может случиться нечто ужасное. А этого, несмотря на всю свою беззаботность и легкомысленность, Джеймс очень не хотел. К тому же есть еще Джордж, которого он втянул в это против воли, и брат, которому нужна помощь.
Быстро, чтобы не передумать, Джеймс замолчал и уничтожил свечи взмахом палочки. Он слишком поздно понял, что этот ритуал из тех, которые, начав, ни в коем случае нельзя останавливать, иначе это может привести к крайне неприятным последствиям.
Вдруг по комнате прошла рябь, мир словно переворачивало наизнанку. Джеймсу стало страшно, как никогда в жизни, а в следующее мгновение он почувствовал, как мир словно перетекает в нечто другое и, наконец, потерял сознание.
***
А пятьдесят лет назад семнадцатилетний слизеринец по имени Северус Снейп попал в очередную передрягу. И, разумеется, во всем опять были виноваты мародеры. Эта группа подростков, считающих себя самыми крутыми в школе, издевалась над теми, кто слабее, на их совести большинство бед, случающихся с обычными студентами. Они никогда не думают ни о чем, кроме того, как бы развлечься, а единственный способ развлечения для них – причинить боль окружающим. Именно так думал об этой компании, являющейся его заклятыми врагами, Северус.
Он один изо всех сил пытался противостоять им, но что человек может в одиночку? Вот и слизеринец раз за разом убеждался, что один в поле не воин. На этот раз враги подкараулили его в темном коридоре и, как обычно, начали наезжать. Конечно, им скучно и хочется развлечься, а крайний всегда он. Он ведь и так много из-за них пережил, и самым неприятным была потеря лучшей подруги Лили – девушки, которую он искренне любил. Всего одно обидное слово поставило крест на дружбе, длившейся пять лет. Это было настоящим ударом, и Северус не знал, как дальше жить. Да пожалуй, он и не жил – просто существовал.
А когда они снова попытались мучить его из скуки, он не выдержал и выплеснул в них изобретенное им зелье – не опасное, но приносящее жуткую боль.
Северус сбежал, но понимал, что его все равно найдут. Действие кончается быстро, а мародеры всегда умудряются находить его. Иногда создается впечатление, что они следят за ним постоянно, и от этого делается жутко. Неудачно перепрыгнув через высокий порог, Северус сильно подвернул ногу и упал на холодный каменный пол. Кое-как усевшись и прислонившись спиной к стене, Северус мечтал только об одном – провалиться сквозь землю. Он никогда не был трусом, но на этот раз ситуация прямо-таки безвыходная. Мародеры в ярости – это не просто проблема, а прямая угроза жизни. Они его в порошок сотрут!
Тем не менее, Северус надеялся, что враги его не заметят, но, как вскоре оказалось, зря. Он заметил их издалека – шли к нему со злобно-свирепыми выражениями лиц, на ходу доставая палочки. При таком раскладе доставать свою не было никакого смысла, но слизеринец рискнул. И обнаружил, что потерял ее во время бега. Ну все: теперь ему точно крышка.
Враги подходили все ближе, и Северуса начало охватывать отчаяние, но тут случилось кое-что невероятное. Казалось, что мир расплавляется и выталкивает его из реальности, было очень страшно, и юноша даже подумал, что уж лучше очередная разборка с мародерами.
А потом наступила тьма.
УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ, ПИШИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА ОТЗЫВЫ, ВСЕ-ТАКИ Я ДЛЯ ВАС СТАРАЮСЬ.
