Глава 10Глава 10. Разъяснения
Пока мы готовились к возвращению в школу, меня не покидало плохое настроение. Каникулы закончились слишком внезапно, и мы оказались грубо возвращены в реальную жизнь, где нужно было покупать школьные мантии и книги, паковать чемоданы и, самое главное, жить в мрачном, угрюмом Мэноре.
Однако меня угнетала не только скучная действительность, но и те незначительные изменения в волшебном мире, от которых прежде нас ограждало беззаботное безвременье лета. Что-то безвозвратно менялось, и хотя я воспринимала это с точки зрения ребенка, я понимала, что в будущем перемены затронут и мою взрослую жизнь. Когда отец встречался со своими "партнерами", их сердитые голоса заставляли весь дом затаивать дыхание. Они говорили о новых законах, ограничивающих права грязнокровок и их родственников-магглов: те, кто поддерживал эти законы, и те, кто выступал против них, ежедневно сталкивались в Министерстве и Визенгамоте, который, как говорили, поделен практически поровну. Именно этим летом начались убийства магглов, и мы вернулись домой к кричащим заголовкам Ежедневного Пророка, которые было так легко игнорировать в нашем маленьком солнечном мирке.
Кода я покупала новые мантии у мадам Малкин, я поймала на себе пристальные взгляды двух странных женщин, а когда я попыталась их игнорировать, то еще и услышала шепоток: "Блэк...". Впервые мою фамилию произносили не с уважением, а так, будто она была символом чего-то зловещего. На платформе Кингз-Кросса две весьма достойные леди, мама и Августа Лонгботтом, едва не подрались, как школьницы, из-за какого-то оскорбления. Повод для ссоры не был надуманным: мы знали, что мистер Лонгботтом был одним из самых ярых сторонников справедливого отношения к полукровкам и магглорожденным, отец же придерживался прямо противоположных взглядов.
Впервые я встречала новый учебный год не с радостью, а с тягостным чувством неопределенности. Над нами словно нависла грозовая туча...
* * *
На банкете по случаю начала нового учебного года повышенный интерес студентов вызывала одна-единственная тема: на какой факультет будет распределен Регулус Блэк? Сириус вошел в историю как первый Блэк, попавший не на Слизерин, и с тех пор он не был особенно спокойным и незаметным членом студенческого сообщества. Его выходки были известны всем, а учитывая поразительное физическое сходство братьев, даже те, кто не знали всех членов нашей семьи, без труда догадались, кто такой Реджи.
Он казался немного озадаченным сосредоточенными на нем взглядами, поскольку, хотя они с Сириусом и были похожи, Рег не испытывал той же жгучей потребности быть в центре внимания, скорее, он предпочитал прямо противоположное. К счастью, ему не пришлось долго ждать: через пару минут после начала сортировки Шляпа назвала его имя, и он сел на стул. Зал, казалось, застыл, и я чувствовала, как сидящая рядом со мной Белла задержала дыхание. Как и в случае со мной, Шляпа колебалась, но затем выкрикнула:
- Слизерин!
Белла со свистом выдохнула. Реджи выглядел так, словно у него гора с плеч свалилась, я же, прежде всего, посмотрела на гриффиндорский стол, где сидел Сириус. Джеймс Поттер что-то шептал ему, но он наблюдал за братом, которого поздравляли слизеринцы, и его лицо было непривычно безучастным. Белла пододвинулась ко мне, чтобы освободить справа от себя место для Регулуса. Несмотря на их взрывные отношения, она всегда любила Сириуса намного больше, чем сама себе признавалась, но, думаю, именно в этот момент она разочаровалась в нем. Для Беллы Регулус стал носителем семейного наследия, если не семейного состояния.
Профессор Дамблдор, как обычно, поприветствовал всех учеников, а затем обратил внимание на то, что я не заметила из-за окружающей Реджи суматохи: нового преподавателя Защиты от Темных Искусств.
- А что случилось с этой? - спросила Белла у своих соседей по столу, даже не соизволив назвать имя профессора Арчер.
- Разве ты не читала "Ведьмополитен"? - поразилась Аннабель.
- Нет, - сказала Белла с оттенком презрения к тем, кто впустую тратит свое время на журнал, специализирующийся на сплетнях и кулинарных рецептах. Аннабель вспыхнула и потупилась: она всегда немного побаивалась Беллы.
- В общем, был большой скандал, - объяснила Шеннон для тех, кто не читал "Ведьмополитен", - она сбежала с каким-то американским волшебником, - слизеринка произнесла "американский" с такой же интонацией, как сказала бы слово "тролль".
Белла удовлетворенно улыбнулась.
- Я всегда знала, что этой шлюхе не место в нашей школе. Возможно, в этом году у нас наконец-то будет нормальный учитель.
- Он не кажется мне таким уж добрым, - тонким голосом заметила Аннабель.
Это было чистой правдой. У мужчины, который сидел на почетном месте за преподавательским столом, были черные волосы и орлиный нос, однако, его нельзя было назвать красивым, к тому же, он разглядывал всех студентов со своего рода прохладным отвращением.
- Откуда он?
- Дурмштранг, - неожиданно ответил Люциус. На протяжении всего банкета он был по-королевски тих. С тех пор, как Рудольфус окончил Хогвартс, Малфой стал бесспорным королем Слизерина, - его зовут Маленков.
- Ты его знаешь? - спросила Нарцисса.
Он покачал головой.
- Нет, но мой отец входит в Совет попечителей школы, и он слышал о нем. Очевидно, он не поладил с директором Дурмштранга и искал новую работу, а Дамблдор предложил ему место. Знаешь, Белла, я думаю, он будет вполне нормальным учителем.
* * *
На следующий день состоялся мой первый урок Нумерологии. Услышав о моем решение изучать этот предмет, отец приподнял брови и сказал, что я должна быть внимательна к своим оценкам, чтобы не опозорить семью. Я разделяла мнение Беллы о Предсказаниях, считая их бесполезным предметом, поскольку истинные провидцы встречались очень редко, и уж тем более ими нельзя было стать, прослушав школьный курс. Белла выбрала их, потому что это был легкий предмет, к тому же, ей доставляло удовольствие наблюдать за бледными лицами профессоров, оказавшихся не готовыми к впечатляющему размаху ее воображения. Я оказалась единственной слизеринкой, решившей изучать Нумерологию, но класс сам по себе был не слишком большим, поскольку этот предмет считался одним из самых трудных в Хогвартсе. Я села на первый ряд, достала свой экземпляр "Нумерологии и Грамматики" и приготовилась ждать учителя, профессора Радикса.
- Оу, не ожидал встретить тебя здесь.
Я вздохнула чуть громче, чем надо, и закатила глаза, когда Тед сел рядом со мной.
- Тонкс, тут целый класс пустых мест. Почему бы тебе не сесть на какое-нибудь из них?
- Но тогда я не смогу помочь тебе, когда ты запутаешься. Видишь ли, это и правда очень сложный предмет, - я снова закатила глаза, а он как ни в чем не бывало продолжил, - хорошо провела лето?
- Да, - нехотя ответила я, - мы три месяца были на побережье.
- Правда? - Тед казался удивленным.
- Да, смотри... - я закатала рукав, демонстрируя ему еще не сошедший загар.
- Ха, - сказал он наконец, - я и не думал, что твоя семья катается на побережье, как все нормальные люди.
- А что, ты думаешь, мы делаем на каникулах?
- Ну не знаю... Сидите без дела в замках и считаете свои галеоны?
- Это одна из самых глупых вещей, которые я от тебя слышала.
- Да, я знаю. Просто когда в голове вертится сложившийся образ, очень сложно от него отказаться, - он вытянул из сумки учебник, а затем нерешительно откашлялся, - так...так ты встречаешься с Уиллом Эйвери?
- Я...а кто это сказал?
- Да, в общем-то, все подряд, - пожал плечамиТед.
В тринадцать лет "встречаться" — это весьма расплывчатое понятие. Вам не нужно ходить под ручку с парнем, а порой даже не обязательно с ним разговаривать. Последний раз я говорила с Уиллом в Хогвартс-Экспрессе... Никто из нас не объявлял о том, что мы встречаемся, однако, большинство слизеринцевзнали о нашем летнем романе, так что мы по умолчанию считались парой.
- Ну да, - наконец признала я, не зная, что еще можно сказать в такой ситуации. Мне по-прежнему нравился Уилл, так что я не считала нужным отрицать наши отношения.
- Ясно, - заметил Тед на редкость безэмоциональным голосом. Между нами повисла неуютная тишина, так как в класс начали понемного стягиваться остальные студенты.
- А что ты делал на каникулах? - наконец спросила я, не в силах больше хранить молчание. Он казался довольным тем, что я заговорила.
- Мы ездили во Францию. Я имею в виду, всей семьей.
- Правда? - я испытала такое же удивление, как и он пятью минутами ранее. Я и не предполагала, что у его семьи есть деньги на такие поездки. К тому же, сама я никогда не была во Франции... Теда несколько озадачило мое удивление.
- Мы не нищие, Энди.
- Я так и не думала, - заверила я, хотя именно об этом я и подумала.
- Разумеется.
* * *
Наш первый урок Защиты выпал на среду, и всем, безусловно, было интересно, что представляет собой новый учитель. Большинство слизеринцев , казалось, встретили его с одобрением. Нарцисса рассказала, что он преподавал второкурсникам основные дуэльные заклинания, которые были гораздо более впечатляющими, чем то, что я сама проходила в прошлом году.
Рабастан сел рядом со мной: за лето он решил, что со мной стоит дружить. Аннабель постоянно ходила зеленая от ревности и начинала дуться всякий раз, когда он заговаривал со мной. Мы не испытывали романтического интереса друг к другу, однако, с возрастом Аннабель превратилась в женщину, которая всех вокруг расценивала как соперниц.
- Отец говорит, что мы должны обратить внимание на Маленкова, - заметил Рабастан необычайно серьезным тоном, - он знает, что...
Он смолк, поскольку в класс вошел неприязненно оглядывающийся Маленков. Он осмотрел класс, видимо, подмечая эмблемы на наших мантиях.
- В этой школе всем нравится выделяться, не так ли? - пробормотал он с недружелюбной ухмылкой. У него был слабый славянский акцент, - итак, я профессор Маленков.
Он взял в руки список учащихся и начал зачитывать имена. Добравшись до фамилии Блэк, его черные глаза уперлись в мое лицо, и, казалось, он изучал меня с особым интересом, прежде чем снова вернуться к списку. Он не сказал ни слова, однако, готова поклясться, он отметил меня, а также — Рабастана, Тео и Шеннон, когда добрался до их фамилий.
- Третий курс, - сказал он наконец, отложив список, - вам два года преподавали Защиту от Темных Искусств, однако, думаю, вы и понятия не имеете, что эти самые Темные Искусства из себя представляют. Обычно преподаватели избегают этой темы... Ты, мальчик! - он безошибочно указал на Теда, который сидел в противоположном конце класса и с дурацкой улыбкой нашептывал что-то Фрэнку Лонгботтому, - как тебя зовут?
- Эдвард Тонкс, сэр.
- Замечательно. Кажется, ты считаешь, что знаешь достаточно, чтобы заниматься на моем уроке посторонними вещами. Тогда почему бы тебе не дать нам определение Темных Искусств?
- Темные Искусства включают в себя заклятия, преследующие цель причинить вред или убить другого человека, подчинить его своей воле или вмешаться в естественный ход вещей.
- Уверен, все оценили твое умение цитировать учебник, Тонкс, - издевательски сказал Маленков, а затем обратился к классу, - у кого-нибудь еще есть мысли по этому поводу?
- Все это чушь, сэр, - смело выкрикнул Рабастан, сопровождаемый одобрительными смешками слизеринцев.
- Почему же, Лестрейндж?
- Министерство клеит ярлык "Темные Искусства" на все, что они считают нужным запретить, даже на те заклятия, которые использовались на протяжении многих веков. Полагаю, они считают, что таким образом защищают гряз...я имею в виду, магглорожденных от слишком могучей для них магии.
- Спасибо за политический комментарий, Лестрейндж. Ты прав в одном: Министерство до сих пор не может определиться, что им следует считать Темными Искусствами, поскольку волшебство напрямую зависит от намерений человека, произносящего заклинание. Вингардиум Левиоса, заклятие левитации, вообще не считается опасным, вы изучаете его на первом курсе. Но если бы я применил его к тебе, Лестрейндж, а потом внезапно опустил палочку, ты мог бы серьезно пострадать, - он посмотрел на Рабастана так, словно намеревался наглядно продемонстрировать свои слова, - именно это вы и должны запомнить: Темные Искусства повсюду...даже там, где вы их меньше всего ожидаете.
* * *
- Что ты думаешь о новом учителе? - спросил Тед, когда в пятницу мы вышли из кабинета Нумерологии. Я пожала плечами, так как еще не определилась со своими впечатлениями. Белла считала, что он лучше, чем все наши предыдущие учителя. Сириус назвал его "мутным", а Нарцисса придерживалась того же мнения, что и Люциус, которому Маленков нравился.
- Не знаю. А что?
Тед пожал плечами.
- Мне он кажется немного...чокнутым. Он ни за что, ни про что снял двадцать баллов с Лили Эванс, поэтому прошел слух, что он не любит магглорожденных.
- Правда? А мне показалось, он со всеми был одинаково мерзким.
Мне даже в голову не пришло, что мы в открытую разговаривали посреди одного из самых оживленных школьных коридоров.
- Энди, подожди!
Я повернулась и увидела Беллу, выходившую из кабинета Зельеварения вместе с Элизабет и Уиллом. Я почувствовала, как мою шею заливает румянец: мне так нравился Уилл, что я даже не поняла, в какой компрометирующей ситуации оказалась.
Я улыбнулась ему, но наткнулась на угрюмый взгляд Беллы.
- Кто это, Энди?
- Я...м-м-м.., - я привыкла, что Тед постоянно был где-то рядом, но только сейчас поняла, насколько странным это казалось моим друзьям-слизеринцам, ненавидевшим любые контакты с представителями других факультетов. Я словно впала в ступор, однако, Белле не требовались мои объяснения. Она собственническим жестом обвила меня за плечи и с обманчиво-сладкой улыбкой повернулась к Теду.
- Пожалуйста, оставь нас одних, грязнокровка. И не смей больше приближаться к моей сестре.
Он посмотрел на меня. Я изо всех сил пыталась хоть что-нибудь сказать, но слова будто застряли в горле. Тогда Тед снова повернулся к Белле и, холодно приподняв бровь, сказал:
- Думаю, Энди сама может решить, с кем ей стоит общаться.
Повисла напряженная тишина. Белла была всего лишь четверокурсницей, но люди не осмеливались бросать ей вызов. Она была немного ниже Теда, но каким-то мистическим образом ей удавалось надменно смотреть на него свысока.
- Да, она может. И она не свяжется с такой грязью, как ты.
Люди ждали. Не только Уилл и Элизабет, а все, кто, услышав из уст Беллы слово "грязнокровка", стекались в коридор, надеясь увидеть драку. Мне пришло в голову, что я ни разу не видела, как Тед дрался, хотя он не принадлежал к числу тех, кто пасует перед обидчиками.
Мир для меня сузился до размера двух вещей: зарождающейся дружбы с Тедом, который как никто другой мог заставить меня смеяться, и надежной руки Беллы, обвивающей меня за плечи и словно заявляющей тем самым: "Ты моя". И хотя я ненавидела себя за это, я выбрала привычный и удобный путь.
- Конечно, я не связываюсь с грязнокровками, - выплюнула я с таким отвращением, на которое никогда не считала себя способной, - какая жалость, что им разрешают находиться с нами в одном классе.
- Видишь, грязнокровка? - спросила Белла низким опасным голосом.
Он смотрел не на нее, а на меня, когда с восхитительным спокойствием отвечал:
- Да, теперь я действительно вижу. Спасибо за разъяснения.
* * *
Следующим уроком у нас было Зельеварение с Гриффиндором, которое всегда проходило довольно интересно, если, конечно, можно назвать интересным сочетание Гриффиндора, Слизерина и взрывчатых химикатов. Сириус и Джеймс Поттер вошли в класс сразу после меня, и Сириус неожиданно довольно грубо схватил меня за руку. Они с Беллой частенько награждали друг друга подзатыльниками, но на меня кузен никогда раньше не поднимал руку. Я бы даже не обратила на это внимания, если бы не чувствовала себя столь глубоко несчастной, но сейчас я просто побелела от гнева.
- Отпусти меня! - рявкнула я, и он, удивленный моим напором, убрал руку.
- В следующий раз, Энди, если решишь вести себя настолько мерзко, выбери какое-нибудь другое место. Я каждый день хожу по главному коридору и не хочу больше становиться свидетелем этого дерьма.
Джеймс Поттер, побледнев, отошел куда-то в угол. Блэковский характер давно стал притчей во языцех, и то, что я была намного спокойнее Беллы, не означало, что у меня его не было.
- Если я захочу услышать твое мнение, Сириус, будь уверен, я спрошу. А до тех пор мне абсолютно наплевать, что ты думаешь.
Это была неправда, но тогда меня это не заботило: я просто хотела, чтобы меня оставили в покое.
- Не думал, что ты можешь быть такой же сукой, как Белла.
Я рванулась вперед, не зная, хочется мне заколдовать его или ударить, но мне не удалось сделать ни того, ни другого, поскольку откуда-то сбоку прозвучал голос Слагхорна:
- Мистер Блэк, мисс Блэк! Хватит! Наказание обоим! И впредь трижды подумайте, прежде чем сквернословить в моем классе.
* * *
Этот семестр навсегда останется в моей памяти как самый худший в Хогвартсе, однако, по иронии судьбы, именно тогда я была едва ли не самой популярной на своем факультете. Я привлекала внимание хотя бы тем, что носила фамилию Блэк, но, будучи намного спокойней Беллы, не стремилась слишком сильно выделяться из толпы. Я никогда не задумывалась о том, как быстро в Хогвартсе распространяются сплетни, возможно, потому что раньше я не становилась их объектом. Теперь я стала практически героем Слизерина... Люциус остановил меня посреди коридора, чтобы поздравить с "успешным указанием грязнокровкам на их законное место". Тео Нотт сказал, что никогда не думал, что я настолько крутая. Они превозносили мой поступок, в то время как я всей душой себя ненавидела.
Я пришла на отработку к Слагхорну во вторник в семь часов и вынуждена была несколько минут слушать его лекцию, не улавливая при этом ни единого слова. Сириус сидел рядом, надувшись и скрестив руки на груди. После того инцидента мы так и не поговорили.
- Я разочарован Вами, мисс Блэк. Ваше поведение всегда было безупречным, и я не понимаю, что на Вас нашло.
Слагхорн никогда не отличался мстительностью, поэтому он просто приказал нам почистить все котлы и удалился. Сириус работал с абсолютно непроницаемым выражением лица, и в конце концов я не выдержала.
- Прости меня, Сириус.
Он помялся пару секунд, но потом махнул рукой.
- Ты меня тоже.
- Я просто...не ожидала от тебя такого осуждения.
- Что произошло, Энди? Это ведь на тебя совсем не похоже. Я думал, вы с ним друзья, а ты не производишь впечатление человека, который так обращается с близкими людьми.
- Я не знала, что делать.
- Ты могла бы защитить свое достоинство. И своих друзей. Я знаю, что вы с Беллой очень близки, но поверь, Энди, она далеко не всегда права. Слизеринцы в этой школе не высшая инстанция, хотя со стороны так и может показаться.
- Я сделала ему одолжение.
Он фыркнул.
- Ты так считаешь?
- Позволить слизеринцам думать, что мы друзья, - это все равно, что повесить себе на шею огромный плакат "Заколдуй меня". Ему не нужны такие проблемы.
Сириус немного помолчал.
- Ну, я не могу сказать, что ты полностью неправа, но, с другой стороны, это не тебе решать. Я не очень хорошо знаю Тонкса, но он производит впечатление парня, который в состоянии сам о себе позаботиться.
- Что мне делать, Сириус?
- Извинись и надейся, что он готов тебя выслушать. Я не удивлюсь, если он не станет.
* * *
Сириус был прав, но еще несколько недель у меня не было возможности извиниться перед Тедом, потому что мы не виделись вне уроков, а на Нумерологии он больше не садился рядом со мной. В коридорах он появлялся только в компании Фрэнка или других райвенкловцев, и со стороны казалось, что между нами ничего не изменилось. Я чувствовала, что он воспринял уход от меня как некую обязанность и, надо сказать, не слишком сложную. Я же переживала его отсутствие, возможно, более остро, чем должна была, из-за того, что полностью осознавала свою вину и ненавидела себя за проявление худших качеств, приписываемых слизеринцам. Я убеждала себя, что сделала Теду одолжение, оградив его от нападок Уилла, Рабастана и Люциуса, поскольку они посчитали бы делом чести разобраться с любым магглорожденным, положившим глаз на чистокровную девочку. В действительности же я знала, что поступила жестоко и не могла даже объяснить, почему.
Сириус не единственный рассердился на меня. Чувство отвращения к себе на время затмило мое внимание, и я не сразу заметила, что уже очень давно не видела Марлин. Я считала ее своей подругой, после того как мы делали совместный проект по Защите, и она даже писала мне на летних каникулах из Ирландии.
На третьем курсе нам разрешалось по выходным посещать Хогсмид, и я очень волновалась перед первым походом туда. Белла куда-то загадочным образом исчезла, но я едва заметила это, оказавшись в эпицентре вихря по имени Сириус и Джеймс Поттер, которых тоже выпустили из замка. "Сладкое королевство", "Зонко" и магазин "Все для квиддича" никогда прежде не испытывали такой бури, а их приподнятое настроение даже мне помогло на время забыть о своих проблемах.
Потом мы пошли в "Три метлы", где Сириус и Джеймс немедленно попытались очаровать работавшую там юную леди. Она, похоже, находила их довольно милыми, во всяком случае я отчетливо слышала ее смех. Я чувствовала себя намного лучше, благодаря шуточкам этих двух балбесов и изрядному количеству сливочного пива, как вдруг в паб вошла Марлин с еще одной девочкой с Райвенкло, которую, кажется, звали Алиса. Наши глаза встретились, но она тут же отвела взгляд, как будто зрительный контакт со мной был чем-то запретным.
- Я скоро вернусь, - сказала я Сириусу и Джеймсу, хотя они едва ли расслышали мои слова. Я нерешительно пошла к Марлин, готовясь защищать себя от возможных нападок, что, похоже, стало моим привычным состоянием, но она что-то спокойно сказала Алисе и пошла мне навстречу.
- Не хочешь выйти на улицу?
Я молча кивнула, и мы вышли на оживленные улицы, полные холодного октябрьского ветра, шелестящих листьев и отдаленного запаха сгорающих веток.
- Теперь ты очень популярна, так ведь? - сухо спросила Марлин, когда мы быстро, чтобы не замерзнуть, пошли, куда глаза глядят.
- Популярна?
- Ну, по стандартам Хогвартса, - уточнила она, пожав плечами, - я чистокровная, Энди, и я знаю, кто такие Блэки и каких взглядов они придерживаются. Но я не думала, что это и твои взгляды тоже. Почему? Это все из-за Эйвери?
- Из-за Уилла? Нет-нет...он замечательный, Марлин, но он не диктует мне, что делать.
- Я хочу дружить с тобой, Энди, потому что ты мне нравишься. Но если ты придерживаешься такого мнения о магглорожденных, то нам просто не о чем говорить.
- Это не так.
- Тогда почему ты так сказала?
- Это сложно объяснить, - вздохнула я, - он ненавидит меня, да?
Марлин засунула руки в карманы и некоторое время помолчала.
- Я не знаю. Он довольно ясно дал понять, что не хочет обсуждать эту тему, - она перевела взгляд на горы, опоясывающие Хогсмид, и на крышу Визжащей хижины (в последнее время ходили слухи, что там завелись привидения), - я скажу тебе только одно: не сдавайся. И не будь слишком гордой, я знаю, для Блэков это нелегко.
* * *
Поскольку я всегда была довольно спокойной, только Белла и Нарцисса заметили, что со мной что-то не так. Белла один раз поинтересовалась, все ли в порядке, и, получив утвердительный ответ, больше не тревожила меня. Нарцисса же вообще ничего не говорила, только время от времени я ловила на себе ее тревожные взгляды. Однако двенадцать лет жизни с Беллой научили ее преодолевать капризы других людей, так что Цисси просто оставалась рядом, не нервируя меня.
Была почти полночь, но я все еще сидела в пустой Общей гостиной, понимая, что не смогу уснуть, и предпочитая уютный свет камина темноте спальни. Не в моих привычках было плакать, но я чувствовала себя так, будто совершила нечто непоправимое. Я и правда не думала, что сиюминутное решение может стоить мне дружбы, которая, похоже, значила для меня гораздо больше, чем я могла предположить.
- Что случилось, Энди?
Это была Нарцисса, стоящая у подножья лестницы в темно-зеленой пижаме, которую ей подарила Белла. Я покачала головой.
- Ничего. Ложись спать.
- Нет, - она пересекла комнату и села рядом со мной на диван, - нет. Если не хочешь, можешь ничего мне не рассказывать, но ты не должна сидеть здесь и страдать в одиночестве. Я могу тоже подумать о чем-нибудь печальном, чтобы составить тебе компанию, - она облокотилась на меня, щекоча волосами плечо, - о чем же мне подумать? Мои волосы в последнее время как-то странно завиваются. Завтра у меня тест по Зельеварению. Сегодня на Чарах я случайно состарила свои руки, и все вокруг смеялись. Я сломала ноготь на Трансфигурации. Представляешь, насколько я несчастна?
Она пыталась заставить меня смеяться, но я не смогла выдавить из себя улыбку.
- А теперь серьезно, Энди. Что с тобой?
- Ничего, просто я сделала кое-что, о чем очень жалею.
- Хорошо, - Нарцисса вздохнула с облегчением, - это все? Думаю, это не так уж страшно.
- Ты кажешься такой уверенной...
- Да, потому что ты слишком хороша. Слишком хороша для Слизерина, я имею в виду, - она подтянула колени к груди и задумчиво посмотрела на меня, - тебе не нравится причинять людям боль. Тебе даже не нравится беспокоить их. Конечно, у тебя есть коготки и блэковский характер, но они по большей части скрыты от людских глаз, - она вздохнула, - ты многое позволяешь Белле, Энди. Возможно, даже больше, чем нужно. Ты оправдываешь ее.
Именно тогда я поняла, что Нарцисса точно знала, что меня гложет, и гораздо лучше, чем я, осознавала тончайшие нюансы взаимоотношений слизеринцев с остальным Хогвартсом. Большинство знакомых назвали бы Цисси бесстрастной, что соответствовало действительности, но все же, насколько точно она подмечала все детали...
- Я знаю, что происходит между тобой и Беллой, - продолжала она, - ты имеешь на нее такое влияние, которого, возможно, никогда не получат другие. Но ты спускаешь на тормозах все ее выходки. Зачем? Она не разлюбит тебя, Энди. Вы с ней ужасно близки, но я не могу понять, почему ты не можешь жить своим умом, - я не знала, что сказать, но Цисси, кажется, и не ждала ответа. Она положила голову мне на плечо, - а теперь давай поговорим обо мне. В конце концов, у меня куча настоящих проблем. Вот например, мои волосы...
* * *
В этом семестре я училась намного усердней, чем когда бы то ни было, поскольку это был самый легкий способ забыть о проблемах. Нумерология и Древние Руны считались самыми сложными предметами в Хогвартсе, и учителя уже начали готовить нас к С.О.В., хотя до него оставалось еще два года, поэтому мы оказались буквально погребены под грудой домашних заданий. Именно из-за перевода по Древним Рунам я и осталась в библиотеке почти до одиннадцати и, уходя, столкнулась с Тедом. Он был один. Я огляделась вокруг и, убедившись, что мадам Пинс нигде не было, собрала всю храбрость в кулак и пошла к его столу. Тед сел прямо напротив окна, выходящего на Запретный лес.
Когда я подошла, он поднял глаза, но ничего не сказал.
- Я...я хотела с тобой поговорить, - начала я, но Тед меня перебил.
- Не думаю, что у нас есть общие темы для разговора.
- Я понимаю, у тебя есть все основания сердиться на меня...
Он закрыл книгу, возможно, немного громче, чем следовало.
- Я не сержусь, - мягко сказал он. Тед и правда не казался сердитым, он говорил спокойно, хотя и безо всякого выражения, - возможно, разочарован. Я думал, что хорошо тебя знаю.
- Прости. То, что я сказала, было неправдой. Действительно неправдой, я...
- Нет-нет, некоторые вещи, безусловно, должны быть выяснены раз и навсегда. А ты проделала замечательную работу по устранению неясностей.
- Ты не понимаешь.
- Я пытался понять, но, очевидно, твой чистокровный мир абсолютно за гранью моего понимания. Я оставлю тебя в покое, Андромеда, так будет лучше для нас обоих.
Странно, но больше всего меня укололо то, что Тед назвал меня полным именем. Я поняла, что с тех пор, как мы познакомились, он ни разу не обратился ко мне иначе, чем "Энди".
- Я не хочу, чтобы ты оставлял меня в покое. Я просто... Разве ты не понимаешь, что происходит? Ты действительно думаешь, что они все: Уилл, Розье, мои сестры, Малфой, Лестрейндж — просто смирятся с тем, что мы друзья? Почему ты не понимаешь, насколько опасно настраивать против себя все "Благороднейшее и Древнейшее семейство Блэков"?
Он запихнул книгу в сумку и встал, давая понять, что разговор окончен.
- Я знаю, ты думаешь, что я не понимаю ваш чистокровный мир, но, как ты наверняка заметила, я не так уж плох в магии. И если я захочу связаться с Благороднейшим и Древнейшим кланом — это будет мой выбор. Дело действительно не во мне, и даже не в Беллатрисе или других слизеринцах — дело в тебе, Андромеда, - он остановился и запустил пальцы в волосы, на мгновение показавшись мне старше своих тринадцати, - я понимаю, насколько важна для тебя семья. Для меня тоже. Я никогда не попросил бы тебя отказаться от сестер, но твоя проблема в том, что ты не можешь противостоять им. Ты уже достаточно взрослая, чтобы отстаивать свои убеждения, но, мне кажется, ты их еще не осознала. Думаю, сейчас самое время.
Тед повернулся и вышел из библиотеки.
