Под куполом Запасы провизии в школе чародейства и волшебства стремительно падали вниз, студенты становились похожими на кофе с молоком из-за отсутствия солнечного света, бродили поникшие из-за отсутствия новостей снаружи. Большие двери никак не удавалось открыть: ни посредством заклинаний, ни с помощью физической силы, оставшееся немногочисленное население замка даже не знало, какой участок двора захватило вместе со школой под купол. Белокурый парень сидел в библиотеке, откуда, ко всеобщему счастью, пропала занудная мадам Пинс, и копошился в стопке книг, пытаясь найти решение сложившейся ситуации. Несколько часов назад рвение гриффиндорца казалось ему самому неиссякаемым, все мысли юноши были заняты лишь таинственным куполом над замком, но теперь, будто опоенный амортенцией, Скорпиус думал об отношениях с Лили. Наверное, не стоило начинать все с вранья. Он так часто врал Лил, но не сегодня. В голову приходили сравнения с другими девушками, в которых гриффиндорец был влюблен, и все явно проигрывали Поттер. Меньше всего в особах противоположного пола Малфоя интересовала внешность и социальный статус, будь девушка хоть грязнокровкой без сикля, но с живым умом и внутренним стержнем, как подросток влюблялся в нее без памяти. Сейчас Скорпиус не мог понять, что такого он нашел в Мэри-Эндж и почему так долго не замечал внешней и внутренней красоты Лили. После поистине волшебного рождества Малфой поменял свое отношение к слизеринке, где-то в глубине души он начал влюбляться в нее, ждал и наслаждался встречами, остроумными шутками змеиной королевы, рассказами о жизни своей невесты, божественным ароматом ее кожи, в конце концов. Юное сердце по-девичьи трепетного Скорпиуса окончательно пропало, когда Хогвартс закупорился внутри своей магии. Сначала Малфою казалось, что все новые чувства и непонятная возня в районе солнечного сплетения вызваны беспокойством за рыжеволосую, но стоило парню увидеть заботу Лили об окружающих, ее решительность, непоколебимость, как все встало на свои места: в такую девушку было нельзя не влюбиться. Впервые за прошедшее время с новогодних каникул он был по-настоящему рад состоявшейся помолвке. Казалось бы, сложилась идеальная ситуация, чтобы наладить их отношения: в заточении почти вся свита Поттер и Мародеры, плюс ко всему никакой учебы, но гордая слизеринка обиделась, и не без причины. Скорпиус задумался о том, что его дружба с вечно бунтующим семейством, школьные товарищи и дорогой сердцу факультет – во многом заслуга отца. Малфой не стал бы сопротивляться течению судьбы, Лили права – он слишком мягкотел. Девчонка-пятикурсница не боялась дни напролет проводить у скорченных больных, помогая старой школьной медсестре, оказывать медицинскую помощь нелюдям, которые хотели ее смерти. «Я не могу так просто ее потерять, я не могу так просто ее потерять» - крутилась навязчивая мысль в белесой голове шестикурсника. Как вернуть Лили Поттер? Есть только один вариант – стать достойной парой для слизеринской королевы. Шаг первый – найди выход из заточения. А еще как-то нужно показать, что Лилиан значит для него.
Абсолютно безрадостно тянулись дни Джеймса, по стандартной нажитой схеме: завтрак, подобие тренировки, больничное крыло, задушевные разговоры с Лили, подобие тренировки, обед, ужин, созерцание белого потолка с выделенной ему кровати в спальне гриффиндорцев. За прошедшее время мало что поменялось в его жизни. Казалось, после долгожданного выпускного все должно стать другим, но вот прошел уже почти год, а Джим лежит на своей старой кровати, в этой бытности принадлежавшей вовремя отчалившему Лайонелю Питсбруку, снова думает о своей жизни и ужасается складке жира поверх кубиков пресса. Стены Хогвартса, по которым с таким упоением ностальгировали отец и дядя Рон, ограничивали парня и вгоняли в рамки, не давали дышать полной грудью и совершать полный объем действий. Парень без энтузиазма думал о тех вещах, что ждут его в ближайшие годы: безграничная территория старинного замка, занятый день, эйфория во время матчей и скучные бесцветные вечера в коморке с мадам Хутч или же без нее. И как, спрашивается, строить свою личную жизнь? Присматривать подходящую кандидатуру среди подрастающих студенток или искать собутыльницу за тридцать в пабе госпожи Лонгботтом? Сын Невилла в следующем году поедет в Хогвартс в первый раз. Без чудаковатого импозантного профессора, покинувшего школу ради выведения новой мандрагоры где-то в чилийских горах, замок казался полупустым. У Ханны с мужем долго не получалось завести ребенка: у Поттеров уже Лили подрастала, когда Лонгботтомы воспроизвели на свет милого и задорного Арчибальда. Арчи, тощий и не по годам смышленый, мало чем напоминал обоих своих родителей. Джеймс не мог поверить, что когда-то и он станет отцом, не мог представить, какой должна быть его будущая жена. Из сокурсников Поттера мало кто создал семью. Ожидаемо, Джордан стала Вуд и они вот-вот обзаведутся маленьким крысенком. Страшно подумать, какими чертами характера будет обладать их ребенок, унаследовав гены обоих дедушек. Элизабет Свифт, с которой он встречался на пятом курсе, заключила помолвку со старшим Брендивелом, стоило Джиму намекнуть на то, что он не готов к серьезным отношениям. Лиззи уже успела произвести на свет чудесную, по словам его матери, крохотную дочь, столь похожую на Лиз, а не на ее престарелого мужа. Парень не мог сказать, что он завидует своей бывшей девушке, или же друзьям, но что-то похожее на грусть зарождалось в нем, когда Джим осознавал, насколько одинок. Единственным утешением была младшая сестра. Поттеры часто вспоминали то, какими были раньше, какой была их семья. Джим привык считать Лил довольно черствой и бесчувственной, и был приятно удивлен, открыв в ней колодец сочувствия и человечности. Он замечал, что девушка злится на Малфоя, но не хотел встревать и портить и без того их сложные отношения. Ясным оставалось одно: младшая сестрица ох как неравнодушна к его лучшему другу. Скорпиусом движут гормоны, а может, и что-то большее. В любом случае, в последнее время оба они выглядят поникшими, а Джим слишком долгое время был плохим старшим братом, чтобы стоять в стороне и в этот раз.
Где бы она ни появлялась, всюду возникали букеты из белых и оранжевых лилий, в довесок к ним всегда шел шоколадный котелок или фрукт, довольно дефицитные продукты для Хогвартса-в-заточении. Конечно же, Лили знала, чьих это рук дело, и от этого фигура Скорпиуса Малфоя бесила ее еще больше. Сначала девушка выкидывала цветки, предварительно сжигая или изрезая заклинаниями на мелкие кусочки, а затем перестала обращать внимание. Жених следовал за ней тенью, куда бы Поттер не пошла, иногда Лили была этому даже рада. Сегодня утром лестница резко изменила направление, и студентка точно бы свалилась вниз, не окажись рядом Скорпиуса, который так вовремя схватил ее за руку. Слизеринка сдержанно поблагодарила юношу и отправилась в больничное крыло, сопровождаемая взглядом Малфоя. Иногда он присоединялся к их с Джеймсом компании, проводя часы у постели Роуз, Каслберг и Забини. В такие моменты девушка пыталась быть максимально дружелюбной со своим нареченным, очень уж не хотелось объяснять что-то Джеймсу. Всем своим нутром она ненавидела Скорпиуса, еще больше, чем в детстве, но тело по-прежнему предательски дрожало, стоило парню взять ее за руку или невзначай приобнять. Порой казалось, что от вездесущего льва не спрятаться нигде. Единственным местом, где Лили могла побыть одна, оставалась ее собственная спальня. По подсчетам, начался март, а значит, скоро девушка должна была отпраздновать свое шестнадцатилетие. На прикроватной тумбочке лежали ненавистные лилии (поганец и сюда добрался) и несколько шоколадных лягушек. В детстве родители всегда устраивали феерию для маленькой Лил, каждое утро ее дня рождения было поистине волшебным. Позже она неизменно получала подарки от подружек, поклонников и родственников, казалось, весь Хогвартс радовался ее дню вместе с ней. Первым всегда умудрялся поздравлять отец. Белая полярная сова по имени Биггли приносила ей письмо и небольшой букетик голубых фиалок. В этом году отец не поздравит ее, и снежный комок перьев не будет стучаться в ее окно. Она не получит сдержанного поцелуя в щеку от Дерека, прагматичного подарка Патриции, витиеватую флористическую композицию от Эбби, очередного фолианта от веснушчатой кузины Уизли. Лили казалось, что там, за пределами купола, тоже не все спокойно, девушку мучали дурные сны и предчувствия. За исключением Джеймса, у Лилу не было никого в стенах школы. И за ее пределами – тоже. Боль пульсировала где-то в районе сердца, каждое дурное воспоминание, каждая дурная мысль была как закупорка тромбом коронарного сосуда. Любой нормальный человек не смог бы выдержать столько потерь, столько обид и одиночества. Ненависть к Малфоям, жалость к друзьям, что валялись без чувств, осознание собственной непотребности, заточение, которое может продлиться и всю ее жизнь, давили на Поттер. Лили сидела за своим столом, монотонно разбирала исписанные пергаменты, когда предательские слезы сначала по капле, а потом ручьем потекли по мертвенно бледным щекам. Все, что волшебница откладывала в дальний ящик, вынырнуло наружу, заставляя девушку страдать и биться в истерике. У слизеринской королевы больше не оставалось сил, чтобы противостоять череде малоприятных событий. У нее не было сил даже на то, чтобы лечь на кровать и марать слезами подушку, а не ставить мокрые пятна на свитки.
Скорпиус стоял у окна, завернутый в мантию-невидимку, позаимствованную у добродушного Ала. Лили сосредоточенным взглядом впивалась в пергамент. Нахмурилась. Наверное, нашла ошибку. Нижняя губка девушки задрожала, по лицу, несмотря на видимое сопротивление, побежала дорожка из слез, которая превратилась в реку. Постепенно невеста скатилась вниз по спинке стула, закрыла лицо руками, начала судорожно всхлипывать, а затем разревелась, не издавая ни единого звука. Лили со злостью швырнула бумагу на пол, положила голову на скрещенные руки и лишь потом дала волю эмоциям. Малфой не мог стоять в стороне и смотреть на страдания любимой. Сначала он подошел – как и стоял – в мантии. Осторожно опустил руки на ее плечи, целуя в затылок. Лилиан дернулась от внезапного прикосновения, но, не увидев никого за спиной, снова принялась рыдать. Навряд ли он был тем, кого хотела видеть Поттер, по кому так тосковала, но. Парень бесшумно (годы тренировок) снял мантию, повесив ее на спинку соседнего стула, и прошептал «Сомниатус» в спину невесты. Тело слизеринки обмякло и послушно упало в руки Скорпиуса. Благо, кровать Лили была большой, гриффиндорец бережно уложил ее и сам прилег рядом, поглаживая золотистую голову Поттер. Девушка под боком мирно посапывала, и парень не заметил, как быстро уснул.
Лили снился сон, в котором она падала в бесконечно глубокий океан. Солнечные лучи издали казались зелеными точками в синей толще воды, а затем и вовсе исчезли. Вокруг плавали гриндилоу с человеческими лицами. Вот отец, вот Альбус, вот Джинни, вот дедушка Артур, вот Доминик. Последним был Скорпиус, а дальше весь мир погрузился во тьму, которая периодически отзывалась голосом Малфоя. Девушка проснулась от того, что кто-то щекотал ее лицо. Открыв глаза, Поттер увидела умиленное сопящее лицо хорька, который своим дыханием раздражал ее кожу. Заглянув под одеяло, слизеринка поняла, что находится в чулках и футболке, а вот Скоррррпиус одет с головы до ног, разве что в мантию не закутался. Лилу пыталась выбраться из объятий парня, в которых непонятно как оказалась, но белобрысый надежной хваткой опоясал ее вокруг талии. Девушка потрясла парня за плечо, дала легкую пощечину, но засранец не спешил просыпаться. Рыжая усилила удар, на что сонный Скорпиус прошептал «Лил» и, сразу же закрыв глаза, сдавил тело девушки еще сильнее, так что ей стало трудно дышать. Тогда девушка громко выкрикнула его имя, и гриффиндорец наконец-то проснулся, хаотично вращая глазами. Лили была ошеломлена и в тоже время взбешена такой близостью парня, слов не находилось, и она молчала. Скорпиус по-отцовски потрепал ее по и без того растрепанным (о боги) волосам и чмокнул в щеку.
- Добрый день, Лилиан. Будил тебя тысячу раз, эдакая ты соня.
- Здравствуй, Малфой. Не потрудишься объяснить, что ты делаешь в моей кровати?
- Спасаю тебя от несчастий. Ты выглядела очень жалко и трогательно, настоящий джентльмен не мог пройти мимо.
- Ты следишь за мной?
- Сейчас очень не безопасно, если я смог проникнуть в твою комнату, это под силу любому. Нельзя ни на минуту оставаться одной.
- Сколько я спала?
- Приблизительно двое суток. Мадам Помфри почувствовала твое отсутствие довольно остро. Хватит пялиться на меня, сейчас я выйду – собирайся, и приступим к работе.
- Приступим? Ты о чем?
- В замке полно дел, начиная обходом плащиков. заканчивая ремонтом нижних этажей.
- Серьезно, Малфой? А как же ходить с потухшим видом и пускать слезки? Скажи, часто жалеешь, что спас свою Роджерс, а не меня? Сейчас бы мог развлекаться с ней.
- Хочу развлекаться с тобой, - Малфой снова поцеловал ее и вышел из комнаты, оставив ошарашенную Лили собираться на завтрак.
Первым, кого за едой увидела девушка, был ее средний брат. Альбус сидел в стороне от всех, тщательно пережевывая сливовый пирог. Он не обратил внимания на сестру, даже когда Лилу окликнула его. Все было совсем не так, как хотелось парню. Заточение продолжалось, выхода не находилось, гриффиндорец стал похож на призрака, просиживая в библиотеке дни напролет. Если бы Джеймс не заставлял его есть – Ал бы и не ел. Шестикурсника мучали дурные сны, в которых его отца убивал смуглый усатый мужчина, в которых его мать превратилась в сплошное месиво под развалинами какого-то здания, в которых светловолосая Джинни падала под напором зеленого луча. Поттер не мог знать, так ли это, пока находился запертым внутри школы.
Джеймс обрадовался, увидев малышку Лил выспавшейся и посвежевшей. Стоило ей зайти в зал, как Скорпиус подскочил со своего места, освобождая часть лавы между ними двумя для младшей Поттер. К удивлению обоих, слизеринка сначала поговорила немного с Альбусом, а затем уселась во главе слизеринской части стола. Студенты засуетились вокруг своей королевы, пододвигая ей приборы и советуя блюда. Лилиан зло глянула на Малфоя, и принялась любезничать с однокурсниками.
После завтрака Скорпиус поймал рыжую у Поппи.
- Ох, а вот и мистер Малфой пожаловал. Он мне очень помогал в ваше отсутствие. Правда, у него не получалось менять повязки так мастерски, как у Вас, но это лишь дело опыта, - гадкий гриффиндорец прямо таки засветился от распирающей гордости. – К сожалению, у нас закончились настойки, и вам придется сварить несколько зелий, пока я буду занята мистером Забини и мисс Каслберг.
Лили с ужасом думала о том, что все ближайшие дни придется провести рядом с белобрысой крысой. Захотелось засесть в библиотеке с Альбусом и поскорее найти, как бы выйти наружу. На удивление, жених не причинял ей особых неудобств, ребята почти все время молчали, обращаясь друг к другу лишь по необходимости. Слизеринка наблюдала за тем, как Малфой помешивал дымящееся в его котелке варево, с какой сосредоточенностью отмерял нужное количество ингредиентов, как губы Скорпиуса непроизвольно складывались в трубочку, когда он упорно толок корень пятилистника. Девушка едва заметно усмехалась уголками губ. Далее следовал обход пострадавших плащей, раны которых в большинстве своем затянулись.
- Нет, я сам, - гриффиндорец рукой отгородил невесту от кроватей с больными. Лилу удивленно смотрела на то, как парень обхаживает плащей. Скорпиус довольно быстро справлялся с перевязками, компрессами и мазями.
- И когда же ты этому научился?
- Пока ты спала.
Проходил день за днем, Поттер все так же разыгрывала молчание, занимаясь своими делами. Малфой следовал за ней безмолвной тенью, садился рядом во время еды, в библиотеке и в импровизированной общей гостиной, в ее собственной спальне. Если даже девушке и удавалось заснуть в одиночестве, то просыпалась она неизменно в компании жениха, который, как оказалось, был соней. В один из немногочисленных вечеров, когда все оставшиеся в замке студенты собирались вместе и веселились, забыв о своем плачевном положении, девушка обнаружила, что Скорпиуса нет нигде поблизости. Альбус раздобыл пунш, Лили почувствовала легкий хмель и одиночество. Хорек, вечно ошивавшийся поблизости, стал восприниматься как нечто неотделимое от нее. Побродив вокруг да около, Лили решила зайти в гостиную львов, чтобы стащить карту и отыскать жениха. На диване, напротив неугасающего камина, сидела миниатюрная темноволосая девушка. Сидела в объятьях ненавистного Малфоя. Ну надо же, сколько еще у него есть пассий? Слизеринка решила понаблюдать за развернувшейся картиной. Белобрысая крыса поглаживала девушку точно так же, как и ее по утрам, пока Лилиан делала вид, что спала.
- Понимаешь, Скорпиус, это слишком для меня. Его ранили в живот, я видела, как он истекает кровью. Я только обернулась, чтобы позвать кого-то на помощь, потому что стандартные заклятия не заживляли рану, как Лиланд исчез! Он просто исчез!
- Ну же, Мейси, прекрати плакать. Скорее всего, его забрал с собой кто-то из учителей или студентов, сейчас его рана затянулась и он дома, с родителями.
- А что, если он не вынес трансгрессии и погиб? – сильнее прежнего завелась школьница.
- Мейс, посмотри на меня. Этого не может быть.
- Тебе не понять, как я переживаю, Скорпиус.
- Ты знаешь, моя лучшая подруга сейчас в коме, а когда она очнется – ей какое-то время придется провести без магии. Когда в тот день я спустился в подземелье, то увидел кучу трупов, среди которых могла быть моя мертвая Лили. Я прилично перенервничал и кое-что понял. Если ты отдаешь человеку часть себя в виде любви, то это автоматически ограждает его от крупных неприятностей. Поверь, с Лиландом все в порядке. А теперь пойдем в зал, там наверняка самый разгар веселья, - двое встали с оббитого красным дивана, и Лили поспешила спрятаться в нише. Огорошенная признанием Малфоя, она еще долго не могла пошевелиться. Надо же, он умеет не быть гавнюком. Надо же, он сказал, что любит ее. Пусть и другой девушке. Спустя вечность Лили вернулась в гостиную, где, сцепившись за руки, прыгали Скорпиус и Альбус. Джим стоял в стороне, заливаясь смехом. Какая-то девушка сунула ей в руку чашку с горячим пуншем, рыжеволосая отпила глоток, а затем мальчишки завертелись еще быстрее, комната подернулась золотистой пленкой и, сгорев яркой вспышкой, пропала. А тем временем снаружи уже начали распускаться деревья.
«Уже начали распускаться деревья» - подумал Драко, выглядывая в окно, - «а я до сих пор не вернул наших с Поттером детей домой». Больше всего мужчине хотелось обнять своенравного светловолосого юношу. Пусть женится на своей Роджерс, да хоть на маггле, пусть не идет работать в Министерство, пусть с Уизли свою судьбу свяжет, только бы сын был жив и здоров. Как и предполагал Гарри, светлая ему память, седовласого Кингсли старались сместить с поста всеми правдами и неправдами. На чистокровных была объявлена настоящая охота. Жену Поттера забрали в свое поместье, если его можно было так назвать, убитые потерей зятя родители. Там, по крайней мере, Джинни была в безопасности. Уизли с Грейнджер, до последнего питавшие презрение к семейству Малфоев, стали частыми гостями в их с Асторией доме. Ночами напролет обсуждалось то, чем можно помочь стране и детям. Гермиона, казалось, сошла с ума от волнения за детей. Рональд больше переживал за то, что будет с жизнью страны дальше. По непонятным причинам закрывались их счета, блокировались камины. Драко сто раз поблагодарил Люциуса за то, что тот вовремя вывез близнецов. И дернуло Гарри так не вовремя умереть! Мужчина чертыхнулся, и отправился на кухню, проверить, все ли готово к приходу гостей. «Вот была бы удивлена тетушка Лестрейндж, узнай, КТО сегодня будет пить чай из ее любимого сервиза из синего фарфора», - усмехнулся про себя волшебник. Из камина вышел возмужавший Тед Тонкс, до неприличия похожий на деда Драко – Сигнуса Блэка.
- И где тут состоится первое заседание Ордена Феникса третьего созыва?
