Глава 12Глава 12. Оттенки серого
Я сидела в Большом Зале за столом Слизерина, когда напротив меня плюхнулись Сириус, Джеймс и еще один их друг. Я не слишком следила за приятелями кузена, но этот тихий мальчик с каштановыми волосами, похоже, хорошо на него влиял.
- Привет, Энди. Ты сегодня замечательно выглядишь, - начал Сириус.
- Что тебе нужно?
- Меня оскорбляют твои подозрения, Андромеда. Неужели я не могу сделать комплимент своей кузине безо всяких там...
- У меня нет времени на болтовню.
Он нахмурился.
- Ты сделала домашнее задание по Зельеварению?
- Да, сделала. И, нет, ты не можешь его списать.
- Но...мы ничего не написали. А Ремус отказывается нам помогать, - Сириус раздраженно зыркнул на друга.
- Так вы ничему не научитесь, - заметил мальчик по имени Ремус. Его легкая улыбка давала понять, что он получает удовольствие, наблюдая за паникой этих двоих. Я одобрительно кивнула ему.
Откуда-то сзади появилась Белла и, положив руки мне на плечи, обратилась к Сириусу.
- Надо поговорить, гриффиндорец.
- О чем?
Она взглянула на Джеймса.
- Может, отойдем?
- Мы заняты, - раздраженно бросил Джеймс.
Я почувствовала, как напряглись ее руки.
- Разве я обращалась к тебе, предатель крови?
Поттер вскочил, глядя на Беллу прищуренными глазами; скамья, на которой он сидел, издала зловещий скрип. Он открыл рот, но, посмотрев на Сириуса, видимо, обуздал свой гнев. Я почувствовала, что в голове Джеймса давно уже зрели оскорбления в адрес нашей семьи, и он сдерживал их только из уважения к Сириусу. Впрочем, в этом не было нужды: кузен наверняка разделил бы его мнение.
Сириус скрестил руки на груди и поджал губы.
- Я не буду с тобой разговаривать, пока ты не извинишься перед Джеймсом.
- За что? Я сказала правду.
- Извинись, Белла, - повторил он.
- Нет, - просто ответила сестра. Хотя она стояла за моей спиной, я чувствовала, что она улыбается, проверяя, как далеко сможет зайти, пока Сириус не выхватит палочку, - я не вижу повода для извинений. Скорее, Поттеру стоит попросить прощение за то, что его семья пытается загрязнить наш мир.
Она повернулась, бросив через плечо:
- И не вини меня, когда влипнешь в неприятности. Тетя передала тебе кое-что важное, но ты об этом не узнаешь.
Сириус смотрел ей вслед, пока она не скрылась из пределов слышимости, а потом пробормотал: "Сука!". Я захлопнула книгу.
- Сириус! Не смей называть так мою сестру!
Он кинул на меня свирепый взгляд, но я так привыкла к нелегкому характеру кузена, что даже не отреагировала.
- Она такая и есть! Ты не можешь утверждать, что это моя вина! - прошипел Сириус.
- Конечно, нет, но тебе не следовало с ней спорить. Она хотела получить реакцию.
- Ты всегда принимаешь ее сторону.
- Я не принимаю ничью сторону, я просто хочу, чтобы вы прекратили ссориться.
Ремус скептически приподнял бровь, выглядя, однако, почти сочувствующим.
- Не думаю, что в ближайшее время это произойдет.
Я запихнула книгу в сумку, а затем, повинуясь неясному чувству вины, бросила на стол свою домашнюю работу по Зельеварению.
- Перед уроком я хочу получить ее обратно. И я попробую узнать, что твоя мама передала Белле.
- Спасибо, Энди! - прокричал мне вслед Сириус. К сожалению, чтобы успокоить сестру мне понадобится намного больше, чем какая-то домашняя работа... Впервые я поймала себя на мысли, что устала от навязанной мне роли миротворца. Я догнала Беллу, когда она вместе с Регулусом пересекала внутренний двор, и за руку втащила ее в одну из ниш длинной галереи. На улице было довольно холодно, но хотя бы не донимал ветер.
- Почему ты постоянно с ним ссоришься?
Рег, недоуменно моргая, смотрел на нас.
- Что случилось?
Белла казалась искренне сбитой с толку. Обычно она подолгу хранила обиду, но они с Сириусом сцеплялись так часто, что это не представлялось возможным. Мне даже показалось, что она уже забыла о случившемся пару минут назад инциденте.
- А почему тебя волнуют мои ссоры с Джеймсом Поттером? - растерянно спросила Белла.
- Я имела в виду Сириуса. Ты что, не можешь передать ему сообщение от тетушки, не унижая его друзей?
Она вздохнула, Регулус же казался по-настоящему взволнованным. Перепалки Беллы и Сириуса воспринимались им как должное, а вот наши с ней ссоры нарушали естественный ход вещей.
- Джеймс Поттер не должен возражать мне так, будто ему есть, что сказать, - надменно проговорила сестра, - и уж конечно я не собираюсь извиняться перед ним за истинную правду.
- Если ты заставишь Сириуса выбирать между тобой и его друзьями, тебе может не понравиться результат.
Белла скрестила руки на груди.
- А с каких это пор ты стала величайшей поклонницей Джеймса Поттера?
- Я даже не знаю Джеймса, но, уверена, он не такое зло, как ты думаешь. Что же касается Сириуса: ты поступаешь жестоко, загоняя его в угол.
- Почему ты принимаешь его сторону? - спросила она так, будто я нанесла ей личное оскорбление.
От меня не укрылась ирония этих слов: ведь несколько минут назад Сириус обвинил меня в прямо противоположном.
- Ты не права. Я не принимаю ничью сторону...в этом-то и суть, Белла. Почему все должно сводиться к одному и тому же? Сириус или семья, ты или Сириус... Для большинства людей мир делится не только на черное и белое. Мы не живем по принципу "все или ничего". Нас окружают оттенки серого.
Она смотрела на меня, и я чувствовала, что она не поняла ни слова. Белла презирала тех, кто сворачивал на полпути. В ее мире каждый получал или все, или ничего. Она или любила, или ненавидела, никаких полутонов.
- Не пытайся заставить меня выбирать между тобой и Сириусом, - наконец сказала я, - я не буду.
- А никто и не заставляет тебя выбирать. Это даже не обсуждается. Если Сириус ведет себя недостойно Блэка, если он продолжает позорить семью...о каком выборе может идти речь? Не забывай, кто ты, Энди. Иногда меня беспокоят твои поступки.
Белла развернулась и ушла, таща за собой напуганного Реджи. Я слышала ее громкие шаги по каменному коридору; она ни разу не остановилась, пока не добралась до класса. Я, тяжело дыша, привалилась к каменной стене и закрыла глаза. Я не хотела ссориться: мне просто нужно было услышать от Беллы, что мне не придется выбирать между ней и Сириусом, что меня никогда не поставят перед таким выбором. Я хотела, чтобы она заверила меня в том, что их споры ничего не значат. Раньше Белла всегда могла меня успокоить...
Я чувствовала себя выжатой до капли, но оставался еще один урок, на который я, к тому же, почти опоздала. Я подобрала сумку и вышла из ниши, как вдруг в меня на полной скорости врезался какой-то мальчик.
- Смотри, куда идешь! - воскликнул он. На нем был галстук Хаффлпаффа и, вероятно, он учился на курс младше меня, но я понятия не имела, кто этот парень.
- Прости, - пробормотала я, пытаясь проскользнуть мимо.
- Побочные эффекты кровосмешения, да? - глумливо бросил мне вслед мальчишка, его друг захихикал. Я развернулась. В любой другой день я просто проигнорировала бы оскорбление, но он выбрал на редкость неудачный момент.
- Что ты сказал?
Думаю, он рассчитывал именно на такую реакцию.
- Хочешь, чтобы я повторил помедленнее, Блэк? Из-за традиции жениться на кузенах ты очень туго соображаешь...
- Мы даже не знакомы, почему ты меня оскорбляешь? - раздраженно спросила я, - и, ради Мерлина, придумай что-нибудь пооригинальней.
- Ты считаешь себя лучше остальных, - презрительно бросил он.
Я уже вытащила палочку, но тут вокруг моего запястья сомкнулась чья-то рука.
- Уверена, что он стоит таких неприятностей, Энди?
Это был Тед, но прежде чем я успела вымолвить хоть слово или сбросить его руку, мальчишка, которого я собиралась заколдовать, издал громкий свист.
- О, у принцессы есть магглорожденный парень. Не думал, что ты из тех, кто лижет ботинки, Тонкс.
Тед спокойно ответил, не выпуская моего запястья:
- Ты хочешь подраться, Мерсер? Я могу это устроить.
Секунду Мерсер прикидывал свои шансы против более взрослого и крупного соперника, а затем, пробормотав "предатель", поплелся прочь. Я повернулась к Теду, который тут же поднял руки в защитном жесте.
- Извини. Я знаю, что ты можешь сама о себе позаботиться, умеешь замечательно сражаться и много чего еще, но он магглорожденный, и я подумал, что перспектива обычной драки безо всякого волшебства напугает его гораздо больше, чем...
- Я хотела поблагодарить тебя.
- О...ну... - на мгновение он потерял дар речи, - не за что. Ты в порядке?
- Да...все нормально, - для пущего эффекта я покивала головой, - я в порядке.
Он нахмурился.
- Ты плохо выглядишь.
- Ну спасибо!
- Нет, я имел в виду, ты замечательно выглядишь, просто немного...потерянная, вот и все, - Тед нервно перевесил сумку на другое плечо, - не хочешь пойти прогуляться?
- Но...урок уже начался...
- Я знаю, но, уверен, твои оценки не пострадают, если ты пропустишь один урок. К тому же, ты и так лучшая в классе. А, судя по твоему виду, тебе просто необходим перерыв.
Я всерьез задумалась над его предложением. Раньше я никогда не пропускала занятий без серьезных на то причин, но, когда он заговорил со мной, у меня будто гора с плеч свалилась. Я хотела подольше побыть с Тедом. К тому же я понимала, что, даже отправившись на урок, не услышу ни слова из того, что скажет Маленков. Мне необходимо было очистить голову, и потому я кивнула.
- Я даже не знала этого мальчика. Понятия не имею, что произошло... - призналась я, когда мы шли к озеру.
Тед пожал плечами.
- Он хотел подраться, а, благодаря фамилии Блэк, ты стала наиболее подходящей мишенью.
- Какое отношение моя фамилия имеет к нему?
- Ну, в последнее время это было во многих газетах. Конечно, всему виной — твой дядя, но не думаю, что для Мерсера это имеет хоть какое-то значение, - похоже, он заметил мое непонимающее выражение лица, - ты что, даже газет не читаешь? Твой дядя заявил, что поддерживает точку зрения этого парня...Риддла, кажется. А он выступает за принципы, которые не слишком популярны в определенных кругах.
На улице все еще было довольно холодно, хотя светило солнце, а с озера не доносилось ни малейшего дуновения ветра. Я действительно почувствовала себя немного лучше. Ссора с Беллой по-прежнему занимала большую часть моих мыслей, но я на время отрешилась от нее, пытаясь осмыслить новую информацию.
- С каких это пор ты интересуешься политикой?
Тед снова пожал плечами.
- С тех пор, как политика заинтересовалась мной.
- Гм-м-м...не думай, что я жалуюсь, но ты говорил...я имею в виду, я думала...
Он со вздохом засунул руки в карманы.
- Ну, мне кажется, я не имею права указывать тебе, как обращаться с собственной семьей, - наконец сказал Тед, - я был зол, и не собираюсь этого отрицать, но потом я понял, что веду себя так же, как они. Я не хочу становиться частью крестового похода, Энди, я просто хочу добиться в магии всего, чего смогу, и дружить с теми, кого я люблю.
Он говорил медленно, словно захваченный потоком сознания.
- Я не хочу сражаться с Беллатрисой и уж тем более — с Малфоем или Лестрейнджем. Думаю, именно этого ты и пыталась избежать, хотя и удивительно бестактным образом...
- Да, но это не означает...
- Я знаю, - спокойно перебил он, - ты сделала то, что посчитала нужным, Энди. Посмотрим, что будет дальше. К тому же, - добавил Тед, искоса глядя на меня, - если бы не ты, мне пришлось бы сидеть на Нумерологии со Спенсером Каллаханом, а он действительно плохо в ней соображает.
Мы провели на территории Хогвартса около часа, не встретив ни других студентов, ни нашего лесничего Хагрида, и потому пребывали в довольно беспечном настроении, когда на обратном пути в замок дорогу нам преградил профессор Маленков. На его губах играло что-то вроде улыбки.
- Что ж, кажется, вы не страдаете от заклятия, обращающего ноги в желе, и от нападения мантикоры соответственно. Видимо, это было лучшим, что смогли придумать ваши друзья, но теперь меня интересует вопрос, почему вы двое не были в классе.
- Э-э-э...мы были...
- Просто у нас...
- Достаточно. Я полностью осознаю притягательность солнечного зимнего дня, однако, такое поведение не может поощряться, и потому вы оба должны присоединиться ко мне на отработке. В эти выходные я уезжаю, так что она переносится на следующую неделю. Жду вас в пятницу вечером. И не опаздывайте.
* * *
- Нападение мантикоры, да? - напустилась я на соседок по комнате, когда наконец-то вернулась в спальню. Эдрианн пожала плечами, состроив манерную гримаску, долженствующую означать раскаяние.
- Это было первое, что пришло мне на ум.
- А где ты на самом деле была? - спросила Аннабель, высунув голову из-за спущенного полога. Ее волосы были накручены на горячие бигуди, которые, согласно инструкции на упаковке, должны были превратить их в "облако послушных локонов". Это был неизменный вечерний ритуал Аннабель, несмотря на то, что никакая магия не могла заставить ее тусклые волосы сохранить завитки до утра.
- Я просто...не хотела идти на урок, - буркнула я, избегая их заинтересованных взглядов.
Девочки переглянулись и захихикали. Я поняла, что так легко не отделаюсь.
- Что еще?
Хихиканье стало громче, а затем:
- Ты была с Уиллом, да?
Это было неправдой, и я покраснела не от того, что они угадали, а потому что почувствовала, что рано или поздно это должно было случиться. Мы все еще "встречались", хотя это выражалось лишь в том, что мы вместе занимались в Общей гостиной и ходили в Хогсмид по выходным. Я не была столь "рано созревшей" в плане мальчиков, как Белла, и потому действительно не хотела ничего большего. Мои соседки же, как и любые почти четырнадцатилетние девочки, имели склонность воображать себе то, чего не было, а мои покрасневшие щеки только подтверждали их догадки. Наконец, чтобы избежать все более откровенных распросов, я отправилась в Общую гостиную, где намеревалась спокойно сделать домашнюю работу по Защите.
За одним из самых темных столов я заметила Регулуса. Он часто проводил время за учебой, и остальные слизеринцы, вдоволь поломав голову над таким странным поведением брата Сириуса Блэка, наконец оставили его в покое. Сириуса негласно презирали все мальчики нашего факультета, но Регулус был слизеринцем и к тому же — находился под защитой Беллы. Он подружился с несколькими однокурсниками, но чаще всего оставался один (чего никогда не делал Сириус). В прошлом семестре Реджи удивил всю семью своими замечательными отметками. Конечно, мы не считали его глупым, но трудно было найти хоть что-то, в чем младшенький преуспел бы больше Сириуса. Сириус получал хорошие оценки, даже не открывая книгу, Регулус же был полон решимости доказать, что может добиться еще больших успехов, даже если это потребовало бы серьезных усилий.
Я подсела к кузену. Он оторвал глаза от учебника и рассеянно улыбнулся, но ничего не сказал. Наслаждаясь тишиной и отсутствием вопросов о моей личной жизни, я приступила к эссе, но тут Регулус внезапно спросил:
- Что случилось с Беллой, Энди?
Перо в моей руке дрогнуло.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, она и Сириус...
- Ничего страшного, Реджи, - спокойно сказала я, пытаясь убедить в этом и себя, и его, - они просто немного поссорились. Ты же знаешь, у них это часто бывает.
Он закусил губу.
- Когда мы ушли, она говорила про него такие ужасные вещи...
- Какие, например? - спросила я нарочито безразличным тоном.
- Те же самые, которые обычно говорит мама...что она не знает, когда он так испортился, и что рано или поздно он станет предателем крови и опозорит семью, - почти выкрикнул Регулус. Казалось, он давно ждал подходящего момента, чтобы сказать это. А потом он поднял глаза, на миг обретая пугающее сходство с потерянным щенком, - он правда предатель крови?
- Они просто сгущают краски, Реджи. Белла была очень сердита на него, - сказала я, пытаясь казаться уверенной в своих словах.
- Ты тоже на нее сердишься?
- Нет, - уверенно ответила я, снова взявшись за перо и надеясь, что он поймет, что разговор окончен. Регулус казался успокоенным.
* * *
На следующее утро, когда я пришла в Большой Зал на завтрак, что-то определенно было не так. В воздухе витало почти ощутимое напряжение, а обычный гул сотен голосов скорее напоминал ропот.
- Что происходит? - тихо спросила Нарцисса, и ей тут же вручили газету. Глядя через ее плечо, я прочитала написанный огромными черными буквами заголовок, гласивший, что четыре высокопоставленных сотрудника Министерства, которые загадочным образом "исчезли" на прошлой неделе, были найдены мертвыми. Хуже всего было то, что их нашли магглы, а это наносило серьезный удар по Статусу о секретности. В Министерстве царила паника: люди оставляли свои рабочие места, полагая, что убийца — спятивший волшебник, одержимый местью чиновникам. Это был довольно логичный вывод, учитывая, что четверо убитых не имели между собой ничего общего кроме того, что все они были магглорожденными и выступали в защиту магглов.
Я не сразу поняла, почему все казались такими подавленными: убийства магглов продолжались уже несколько месяцев, и отвратительные заголовки стали почти привычным делом. Я снова посмотрела на имена жертв, и в одном из них мне почудилось нечто знакомое. Гудвин... На четвертом курсе Хаффлпаффа учился Тоби Гудвин — очень красивый и популярный мальчик. Я повернулась: за черно-желтым столом царила тишина, а студенты казались бледными и напуганными.
До этого дня я воспринимала убийства магглов с неким неуютным безразличием. Конечно, они были очень неприятны, но не затрагивали меня или тех, кого я любила, а потому казались мне почти нереальными. Когда же они коснулись студента, пусть даже того, с кем я никогда не разговаривала и, вероятно, не заговорю, весь ужас ситуации внезапно развернулся передо мной в черно-белых газетных строчках и бледных лицах друзей Тоби Гудвина. Убийства больше не были чем-то далеким от Хогвартса и касающимся только магглов.
Это было старое сражение, борьба между родившимися в волшебном мире и теми, кто, по воле некой генетической лотереи, родились волшебниками в мире магглов. Игнорировать последних было попросту невозможно: без надлежащего образования этих людей, не понимающих, кто они и на что способны, ждали бы неконтролируемые вспышки стихийной магии. О полном изгнании магглорожденных из волшебного мира не могло быть и речи, но споры об их правах и статусе шли веками, изредка вспыхивая в разрушительную войну, а затем успокаиваясь снова.
Кто-то пытался разрушить сложившееся равновесие. Мне не нужно было прилагать больших усилий, чтобы догадаться, кто за этим стоит и на какой стороне окажется наша семья.
Белла пришла в Большой Зал только к концу завтрака. Она опять проспала, но, уловив общее настроение, сразу же взбодрилась. Нарцисса протянула ей газету.
Прочитав заголовок, Белла лишь промычала что-то себе под нос, скорее для себя, чем обращаясь к кому-то еще, но тут Малфой, подойдя сзади, вырвал у нее из рук газету. Его лицо представляло собой обычную непроницаемую маску, но глаза прямо-таки сверкали от волнения.
- Эй, я читала! - раздраженно вскинулась Белла, пытаясь вернуть газету обратно.
Малфой презрительно отвернулся.
- Ты все равно ничего в этом не понимаешь, Блэк, - надменно бросил он. Люциусу следовало помнить, что Белла ненавидела всякого рода пренебрежение и уж тем более не собиралась терпеть его от него. Она общалась с Малфоем и называла его "другом", только потому что он происходил из хорошей семьи и был объектом привязанности Нарциссы, но, когда мы стали старше, их отношения значительно ухудшились. Люциус совершил ошибку, разозлив мою сестру.
Белла медленно приподняла бровь.
- Ты так считаешь, Люциус?
- Разве ты все еще не играешь в куколки, а, Блэк? - продолжал глумиться он.
Мы с Нарциссой переглянулись, ожидая взрыва, и он не замедлил наступить. Белла рванулась вперед, молниеносно выхватывая палочку. Не знаю, что за заклинание она собиралась использовать, поскольку его начало я никогда прежде не слышала. К счастью, договорить Белле не удалось: ее прервал чей-то резкий голос.
- Мисс Блэк!
К столу шагал профессор Маленков. Белла застыла прямо на середине заклинания, она даже не могла притвориться, что не собиралась заколдовывать Малфоя.
- Какие-то проблемы, мисс Блэк?
Она не выглядела ни капли смущенной.
- Нет, сэр.
- Тогда у Вас не должно быть волшебной палочки, не так ли? Отработка в понедельник вечером, мисс Блэк, - он повернулся, чтобы уйти, но перед этим окинул ее внимательным взглядом, - я знаю это заклинание. Вам нужно думать, прежде чем бросаться такими словами, иначе Ваш язык сведет Вас в Азкабан.
* * *
Белла на меня злилась. Она больше не обвиняла меня в том, что я забыла, к какой семье принадлежу, а в ее поведении не было ни холода, ни отстраненности. Вероятно, никто другой даже не ощутил бы разницы, но никто и не знал Беллу так, как я. Раньше она беззастенчиво вторгалась в мое личное пространство, касалась меня, играла с волосами... Не думаю, что она делала это осознанно: это была часть Беллиной натуры, и я не обращала внимания на ее прикосновения, пока они не исчезли. Она просто перестала класть руки мне на плечи, обвивать меня за талию или перебирать пальцами волосы.
Это был ее способ (скорее всего, неосознанный) наказать меня за поддержку Сириуса, поскольку, с ее точки зрения, я шла против семьи. Я чувствовала, что что-то было не так, но не могла облечить свое беспокойство в слова. Никто не умел хранить обиду сильнее Беллы, и страдала от острого ощущения потерянности, внезапно оказавшись объектом этой обиды.
Но в то же время отсутствие Беллы было и своего рода скрытым благословением, поскольку я избавилась от необходимости оправдываться за свои разговоры с магглорожденным мальчиком, и Тед мало-помалу вновь стал моим другом.
Я бы солгала, сказав, что мы больше никогда не спорили, он не называл меня избалованной и высокомерной, а я в приступе раздражения не обзывала его грязнокровкой. Однако под действием его непроизвольной гримасы и испепеляющих взглядов Сириуса я старалась не бросаться этим прозвищем слишком небрежно и часто.
Я почти забыла об отработке за пропущенное занятие (вся Общая гостиная Слизерина судачила о причинах этого поступка, а я ни подтверждала, ни опровергала возникшие слухи), пока Тед мне не напомнил. Я пришла раньше профессора Маленкова, а Тед появился несколькими минутами позже. Он выглядел расстроенным.
- Твоя семья от природы такая ужасная и мстительная или вы практикуетесь в свободное время?
Я ответила не сразу. Он бросил на меня взволнованный взгляд, видимо, решив, что зашел слишком далеко, но тут я приятным голосом заметила:
- Конечно же, мы практикуемся. По вторникам и четвергам у нас проходят семинары на тему "Как стать ужасными и мстительными", а после обеда начинается практика. Разумеется, сначала мы учимся быть мелкими и испорченными. У меня вот неплохо получается...
Тед на мгновение замер, а потом расхохотался так громко, что чуть не упал со стула.
- Просто из любопытства, - продолжила я, когда он наконец вытер слезы и сел прямо, - кто из нашей семьи вдохновил тебя на эту маленькую вспышку?
- Твоя сестра. Я столкнулся с ней в коридоре, и она выронила книгу, но это произошло случайно. Я извинился.
- Вполне в духе Беллы, - начала я, собираясь дать ему пару ценных советов по смягчению гнева сестры, но Тед меня перебил.
- Не Беллатриса. Нарцисса.
Я недоверчиво взглянула на него и, не сумев сдержать эмоции, хихикнула.
- Цисси? И что же она сделала? Погрозила тебе пальчиком?
Едва эти слова сорвались с моих губ, я тут же горько о них пожалела. Конечно, Цисси могла применить сильное волшебство, и в ее арсенале была парочка довольно неприятных заклятий, но потребовалось бы много усилий, чтобы сподвигнуть ее на такой подвиг. Она была слишком сдержанна, чтобы так открыто выражать эмоции, если, конечно, дело не касалось по-настоящему важных для нее вещей, но я не думала, что упавшая книга заставит Нарциссу применить силу.
- Нет, она просто пожаловалась Малфою, - ответил Тед, закатывая рукав, чтобы продемонстрировать несколько воспаленных красных полос. Я вздрогнула.
- Тебе нужно намазать их настойкой растопырника. Сириус использовал ее, когда... - я резко умолкла, - в общем, она остановит воспаление. Вряд ли тебя это успокоит, но, думаю, Нарцисса просто хотела посмотреть, как далеко Люциус способен зайти, если она попросит.
- Как это мило. Юные влюбленные... - раздраженно пробормотал Тед.
В класс зашел Маленков. Его глаза сверкали чем-то похожим на веселье, словно он предвкушал хорошее развлечение. Он оказался превосходным учителем: его занятия всегда были динамичными и интересными, и даже самые ленивые студенты знали материал назубок, поскольку отношение Маленкова к провинившимся порой граничило с жестокостью. У меня же создалось впечатление, что он видит гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Учитывая его работу в Дурмштранге, слизеринцы рассчитывали обрести в Маленкове союзника, но он оказался до противности справедлив. Однако, судя по тому, как пристально он на нас смотрел, я поняла, что он нечасто назначал студентам отработки.
- Уверен, вы думаете, что я заставлю вас тысячу раз написать "я не должен прогуливать уроки" или что-то в этом роде, не так ли? - спросил он. Мы переглянулись, огорошенные перспективой придумывать самим себе наказание, - это кажется мне довольно глупым, - продолжал Маленков, - вы оба достаточно умны, и потому сможете принести мне хоть какую-то пользу.
Он приказал нам рассортировать домашние работы первокурсников, что было далеко не самым худшим наказанием (хотя и довольно скучным). Маленков, казалось, не обращал на нас никакого внимания. Долгое время тишину нарушал лишь редкий скрип пера по пергаменту, но неожиданно профессор заговорил:
- Я видел Ваших родителей на каникулах, мисс Блэк. Они были весьма рады услышать о Ваших успехах, хотя, признаться, их это сильно удивило.
- Я...о-о-о... - я не рассказывала родителям об учебе, поскольку она их не интересовала, если не считать комментариев мамы о том, что мальчикам не нравятся девочки-всезнайки, - а где вы встретились?
- На Зимнем балу. Вас с сестрой там не было, зато Ваш кузен пребывал в отличном настроении.
Я улыбнулась.
- Он поджег платье Андреа Уилкес, - объяснила я Теду, на что тот засмеялся и заявил, что ему нравится Сириус.
Я не знала, как реагировать на то, что Маленков был на балу моих родителей, однако, это довольно ясно указывало на его взгляды, о которых раньше можно было только догадываться.
Он отпустил нас в девять тридцать, сделав напоследок довольно неубедительный выговор относительно пропуска занятий, а когда я отдавала ему последнюю стопку работ, чуть приподнял бровь и сказал так тихо, чтобы услышала только я:
- Вы не очень часто смеетесь, Андромеда, но Вы смеетесь, когда он рядом.
* * *
Этой ночью я не могла заснуть. Я встала и, стараясь не шуметь, вышла из комнаты. Спальня Беллы была погружена в тишину и темноту, если не считать яркого луча лунного света, разбивающего комнату пополам и оседающего на кровати сестры. Тяжелые занавески были приоткрыты, и во сне ее лицо казалось расслабленным и абсолютно невинным. Ни следа зловещей ухмылки и прищуренного взгляда, которые неизменно сопровождали Беллу во время бодрствования. Она зашевелилась, когда я залезла на кровать и положила ее руку себе на талию. Этого простого физического контакта было достаточно, чтобы успокоить меня.
- Что случилось, Энди? - в полусне пробормотала Белла.
- Я не могу заснуть... Ты сердишься на меня?
Белла лениво махнула рукой, задергивая полог кровати. Мне это показалось довольно впечатляющим волшебством, учитывая, что сестра проделала его без палочки.
- Нет, - со вздохом сказала она, - хотела бы, но не могу. Я очень по тебе скучаю.
Когда мы с Беллой оставались наедине, все было так легко, но вот вмешался остальной мир, и мы потеряли друг друга. В прекрасном золотом мире детства ничто не могло разделить нас, и потому, если я не могла быть с Беллой в новом мире взрослых, я ужасно хотела снова стать ребенком.
- Расскажи мне сказку, Белла.
Ее голос звучал глухо, поскольку она зарылась лицом в мои волосы.
- Ты уже слишком взрослая для сказок, Энди. Мы не можем вернуться в детство.
