Глава 16Однако спустя пару дней они все-таки встретились, что избавило Лили от необходимости раздумывать над трудностями и печалями мира сего. Словно чувствуя ее настроение, то, что с их последней встречи она ушла немного обиженной, Тедди устроил им идеальный беззаботно-романтичный вечер, рискующий плавно перейти в не менее романтичную ночь.
- Все-таки я не жалею, что ввязалась в это дело, - проговорила Лили уже заполночь, когда Тедди закончил рассказ о происходящем в его лаборатории, а припасенное Люпином вино было выпито. – Я об аконите. Смотреть на твое лицо теперь, когда ты получил его – огромное удовольствие.
- Спасибо тебе, - искренне отозвался Тедди, перебирая ее длинные рыжеватые кудри, каскадом рассыпавшиеся по спине и плечам. – Ты ведь знаешь, что это для меня значит…
- Знаю, - кивнула она. – И вижу, что ты доволен теперь, когда получил желаемое. А раз тебе хорошо – то и мне тоже хорошо.
Лили чуть сжала ладонь, блуждающую по ее спине. Неожиданно Тедди сморщился и еле слышно охнул – но от нее это не укрылось.
- Что такое?
- Не везет мне сегодня… Сначала просто о котел обжегся, а потом еще и кипятком ошпарился. Так что руки ни на что не годны. Плохо это… руки нужны…
Аккуратно перехватив его руку, Лили поднесла ее к лицу. Действительно, и ладонь, и тыльная сторона кисти покраснели, даже сейчас кожа казалась горячей. Как же она раньше не заметила, ведь весь вечер были вместе?
- Мерлин, несчастный ты мой… Очень болит? – она осторожно коснулась губами одной, а затем и другой кисти.
- Нет, терпимо… С тобой – быстро вылечусь, - заверил Тедди.
Он потянулся поцеловать ее, в то же время, несмотря на ожоги, пытаясь справиться с пуговичками на ее блузке. Лили ласково остановила его.
- Не надо, я сама… - прошептала она, практически не отрываясь от его губ. В мгновение ока скинув кофточку, она вплыла в его объятия – любящая и желанная – уже освобождая мужчину от рубашки.
Как они переместились в комнату, Тедди не помнил.
Прикосновения обожженной кожи к ее прохладным щекам, груди, бедрам действительно оказались самым лучшим бальзамом и лекарством. Объятия Лили казались блаженной темнотой, чудесным способом избавиться от проблем и тревог – прошлых и будущих, – их словно смыло волной ее рыжих волос.
***
В это время Гарри Поттер – отец Лили и крестный Теда Люпина – сидел напротив камина в собственной гостиной, блаженно вытянувшись на диване. В руках у него была книга, подаренная кем-то еще несколько месяцев назад, но до сих пор не прочитанная. Да и сейчас он не продвинулся дальше двадцатой страницы – после рабочего дня совсем не оставалось сил. Руководство – да не просто отделом, а всем мракоборческим центром – нещадно вытягивало жизненные соки.
Дверь, ведущая на кухню, отворилась, и в комнате появилась Джинни. В руках она держала две чашки чая.
- Не уснул еще? Держи, я тебе с мелиссой заварила.
- Вот спасибо, - Гарри оторвал взгляд от горящих поленьев и благодарно сжал руку жены. – Сейчас, еще немного посижу, приду в себя, – и пойдем спать? Я совсем вымотался. Ребята спят?
- Да, как ни странно, - Джинни усмехнулась и села рядом, жестом давая понять, чтобы он подвинулся. – Пожалуй, я отмечу этот день в календаре: Ал и Джеймс уснули в десять часов вечера! Видать, даже их неиссякаемым жизненным силам есть предел…
- Если бы они не были такими мозговитыми, не зарабатывали бы столько денег и не продолжали бы меня удивлять даже на третьем десятке, я бы давно их придушил! – признался Гарри. Даже не глядя на лицо Джинни, он мог с уверенностью сказать, что она улыбается – их мнение по этому вопросу всегда совпадало. – А Лили где?
- Сказала, ее не ждать, - отозвалась Джинни, и в ее голосе промелькнуло что-то теплое, понимающее и загадочное одновременно. – Думаю, вполне понятно, где она.
Гарри кивнул, еле заметно усмехнувшись. Он часто думал о дочери и крестнике, прикидывая, что происходит между ними… и все больше убеждался, что поводов неодобрительно относиться к их отношениям у него нет. Да, сперва эта новость немного шокировала его, но сейчас… Почему бы и нет?
- Я все-таки рада за них, - донесся до него голос жены. – Пускай. По мне, так им обоим нужна хорошая встряска – заряд положительной энергии. Так и утонуть в работе недолго! А сейчас, вроде бы, и у Лили глазки засияли, и Тедди как-то воспрял духом…
- Да уж… Если им хорошо друг с другом, то все действительно прекрасно. Ребята неплохо спелись, несмотря на то, что никто не ожидал такого поворота событий.
- Это точно, что не ожидал! – выдохнула Джинни и откинулась на спинку дивана. А потом добавила, уже гораздо тише и серьезнее. – И, ты знаешь… я думаю, что Римус с Дорой тоже были бы за них рады…
- Да… - откликнулся Гарри. – Да… Римуса позабавила бы вероятность того, что потомки Мародеров могут породниться…
- …а Дора бы просто рассмеялась, глядя на эту картину… - добавила Джинни.
- Почему ты называешь ее Дорой? Она этого терпеть не могла! – Гарри резко выпрямился в кресле и недоуменно взглянул на жену.
- Действительно… - растерянно произнесла Джинни. – Я уже забыла… Ты знаешь, порой даже жутко делается, когда понимаешь, сколько лет прошло…
Однако развивать тему ностальгировать и вспоминать о военном времени и периоде своей жизни, с ним связанным, они не стали – по умолчанию, понимая друг друга без слов, как повелось за прошедшие тридцать лет. Никогда в семье Поттеров не говорили о тех временах.
Потому что тогда, тридцать лет назад, в далеком девяносто восьмом, – тогда Джинни удалось его вылечить. Любовью, заботой и валериановыми настойками. Тогда потребовалось полгода, чтобы Гарри перестал просыпаться от не отпускавших его кошмаров, и еще пара лет – пока не прекратило дергаться веко, и успокоилось начавшее пошаливать сердце. Все это стоило ей огромного количества сил, и даже спустя столько лет, даже будучи уверенной в том, что муж – сильный человек, и уже справился с ужасами своего прошлого; даже сейчас Джинни опасалась возвращаться к болезненной теме.
Некоторое время они просидели молча – тишину нарушал лишь шелест переворачиваемых изредка страниц. Потом Гарри неожиданно спросил:
- Послушай, тебе не смешно?
- Отчего же? Я где-то потеряла блокнот с набросками для интервью с той юниорской командой – так почему же должна веселиться?
- Посмотри на них! Ничего не напоминает? Точнее: никого?
Джинни молчала, недоуменно пожав плечами. Поглядев некоторое время на лицо жены, Гарри понял, что сейчас она не настроена играть в загадки, и приготовился было продолжать, когда она откликнулась.
- Думаешь? Я этого не вижу. Хотя бы потому, что мы были куда моложе, у нас была совсем другая жизнь, да и вообще сравнение неуместно.
- Да? Может быть… но мне показалось, что определенное сходство есть…
- Только самое поверхностное, - покачала головой Джинни.
Она верно поняла его предположение – роман дочери с Тедди действительно неожиданно напомнил Гарри его собственные отношения с Джинни. Хотя Джинни была права, при ближайшем рассмотрении сходство оказывалось неглубоким, – точнее, его и не было, кроме того, что любовь вновь возникла между парнем-сиротой, вошедшим в добрую гостеприимную семью, и младшей дочкой. Все. Гарри скорее
хотелось видеть повторение сценария, как когда-то он в браке с Джинни - повторение истории своих родителей.
- Да, - кивнул он через несколько минут. – Декорации похожи, а что там внутри… это только им самим известно…
- Вот пускай они сами и разбираются. А мы – сами по себе… - с этими словами Джинни решительно отобрала у мужа пустую чашку и газету. Отставив все это на кофейный столик, она на мгновенье приникла к его губам, запуская тонкие пальцы в чуть тронутую сединой шевелюру, – и тут же поднялась с дивана, направляясь в спальню.
Гарри не нужно было повторять дважды. Нагнав жену на лестнице, он охотно ответил на ее объятие, – и они стали медленно подниматься наверх.
***
Воодушевленный успешной работой и наладившимися отношениями с Лили, Тедди испытывал невероятный эмоциональный подъем. И потому решился, наконец, сделать то, что стоило сделать уже давно – встретиться и поговорить с Викторией, рассказать ей о своей новой идее, о зелье из аконита, кипящем сейчас в лаборатории. Он долго откладывал этот разговор, потому что был уверен (подсказывало шестое чувство и давнее знакомство с Викторией) – она вовсе не придет в восторг, когда узнает, как именно Люпин достал аконит для эликсира.
На этот раз Тедди пригласил ее к себе – на своей территории он чувствовал себя увереннее, да и квартира, с тех пор, как там появилась Лили, перестала выглядеть вопиюще заброшенной и безжизненной.
Виктория не преминула это отметить, оценив перемены с чисто женской быстротой.
- А я всегда говорила, что незачем превращать свой дом в берлогу! Посмотри: разве сложно было сделать это раньше?
- Ох уж женщины из семьи Уизли! – Тедди развел руками. – Я все еще не могу понять, как вам удается создать подобие уюта практически везде, кроме, пожалуй, хогвартских чуланов?
- Можно подумать, это единственная наша характерная черта! – слегка обиделась Виктория.
- Конечно, нет, - поспешил успокоить ее Люпин. – У вас полно великолепных и неповторимых черт. Кстати, а чего это ты такая довольная и веселая? Успехи?
- Позавчера мой последний сборник вышел в продажу… Теперь идет речь о том, чтобы устроить встречу с читателями во «Флориш и Блоттс». С раздачей автографов, интервью и прочей чепухой…
- Ну и здорово! – отозвался Тедди. – Только книжку я еще не успел прочесть, извини. Но уверен, что она замечательная, как и все у тебя.
Это прозвучало коротко и просто. Искренне.
А Виктория и не ждала другого ответа. Во всяком случае, от Тедди.
Когда-то, только создав свои первые небольшие рассказы, она, кажется, ожидала от него самых подробных рецензий и критики, но этого Тедди ей дать не мог. Отчасти из-за того, что никогда не был особенно силен в литературе, а отчасти потому, что не мог стереть из своего сознания образ совсем юной девочки с медно-рыжими кудрями, увлеченно строчившей что-то в своих тетрадках с диковинными рисунками все уроки истории магии напролет – и, наверное, вечера тоже. Настоящая когтевранка – эрудированная, одухотворенная, чувствующая язык. Она так ревностно эти тетрадки оберегала от любопытных глаз, заглядывающих через плечо…
Сейчас Виктория Уизли – довольно известная писательница, которую приглашают давать автографы во «Флориш и Блоттс». Только не для него!
- Я действительно рад за тебя, Вики. Надеюсь, смогу рассчитывать на томик с автографом – так, по старому знакомству?
- Люпин, неужели у тебя есть хоть одна моя книга без автографа? Не верю! – Виктория хитро прищурилась – так, как умела, наверное, только она.
Они разговаривали о пустяках, казалось, специально подшучивали друг над другом – а Тедди все оттягивал момент, когда расскажет подруге о своей новой попытке создать спасительное средство для оборотней. Да, пока все идет благополучно, шанс на успех довольно велик, – но ведь придется упомянуть и о том, на чем основано зелье, и как злосчастный аконит был добыт.
И все-таки повернуть разговор в нужное русло он сумел – хотя, может быть, не слишком изящно…
Виктория слушала спокойно, чуть закусив губу – и молчала на протяжении всего рассказа о встрече с фон Риттером, о том, как Тедди изучил ту тетрадку. Люпин порадовался было сдержанной реакции подруги, – но как только он упомянул о том, что попросил Лили помочь добыть необходимый аконит, Вики набросилась на него, точно разъяренная рыжая кошка.
- И ты впутал эту девочку в подобное мероприятие? Люпин, где в это время была твоя голова, позволь спросить?! Кажется, здесь кто-то еще упрекал меня в излишней увлеченности своим делом – так я просто ангел, тебе так не кажется?!
- Мне некого было больше просить. Она сама согласилась и сама нашла способ – я никого не заставлял…
- Ну да, Люпин, не заставлял – ты просто посмотрел на нее несчастными глазами, а потом пару дней изображал обиженного жизнью Искателя…
Хотя подобная реакция Виктории не была для него абсолютной неожиданность, достаточного количества слов и аргументов в свою защиту Тедди не заготовил – рассчитывал, что она поймет все сама, как понимала всегда.
«Если бы я не знал, какая она на самом деле милая и душевная, счел бы сейчас редкостной стервой!» - неожиданно подумал он. Хотя к такому выводу он, наверное, мог бы прийти и в незабываемые времена их романа. Безусловно, тогда Виктория любила его без памяти, в постели с ним забывала обо всем на свете – их оргазмы, очевидно, приносили ей какие-то романтические и творческие воспарения. Но она никогда не упускала возможности чуть пожурить его, может быть, попрактиковаться на нем в острословии. И Тедди это знал.
Потому сейчас, глядя в яростно сверкающие синие глаза, он чувствовал – Виктория понимала. А неистовствовала сейчас скорее ради того, чтобы не давать ему поблажки, не позволить решить, что для достижения своей цели допустимо нарушать закон и впутывать в это Лили.
- Вики, перестань, - сделал он попытку остановить ее ярость. – Все ведь уже сделано, аконит у меня. Ничего страшного не случилось…
- Не случилось, но могло! И тогда полетел бы не только ты, но и Лили. Об этом ты думал?!
Некоторое время Виктория молчала, видимо, уже не ожидая от него никакого ответа. Потом, вздохнув, спросила уже другим тоном:
- Ну и как успехи? Ты уверен, что этот раз будет выгодно отличаться от предыдущих?
- Гарантий, конечно, нет… - он всегда бывал с ней честен. – Но то, что я вижу пока – в соответствии с той тетрадью и моими собственными расчетами – все идет хорошо. Шансы неплохие, если судить по составным частям эликсира…
- Хорошо, - кивнула она. – Я буду рада за тебя, если все получится. Ты ведь знаешь… Но, – тон Виктории вновь изменился, обретая угрожающие нотки, – но не думай, пожалуйста, что можно идти на такие меры! Чтобы больше такого не было!
Тедди улыбнулся и приобнял подругу за плечи, думая о том, что если все пойдет как задумано, то больше ничего подобного и не потребуется. А получиться должно, нет никаких препятствий… Но он все же клятвенно заверил Викторию, что больше игры с законом не повторятся. На всякий случай.
