Глава XIV.Я тоже надеюсь, мама
Soundtrack: Alexeev – Мимо нас
– Давай же, Гермиона. Просыпайся! – Раздался над головой знакомый мужской голос. Девушка попробовала пошевелиться, но ощутила, что руки до боли сжаты. Последние мгновения перед потерей сознания прокрутились в голове, как короткая кинолента. Сделав резкий рывок и услышав проникновенный металлический звон, Гермиона поняла, что закована в цепи. Странно, что еще не подвесили под потолок, предоставив возможность отлежаться на холодном мокром полу. Запах, говорящий о том, что предыдущие посетители этого места, справляли нужду здесь же, говорил о том, что это – подвальное помещение или темница, и место явно не предназначено для добрых намерений. Открыв глаза, чтобы осмотреться, Гермиона увидела перед собой лицо, на котором отчетливо читалось облегчение. – Мерлин. Я уж думал, что убил тебя. – Алиот сидел на коленях около нее, держа в руках ковш с водой.
– Что тебе нужно от меня? – Произнесла девушка хриплым голосом.
– К сожалению, твоя жизнь. – Чуть тише ответил слизеринец, но после вопросительного взгляда девушки громко засмеялся. В этом смехе было все: боль, обида, смятение и обреченность. Лишь нездоровый блеск в глазах давал понять, что это не истерика. Алиот просто сумасшедший.
– И зачем всё это? – Спустя несколько минут вновь спросила Гермиона, не решаясь посмотреть на человека, что раньше казался совершенно другим.
– Грейнджер, это не обязательно должна была быть ты. Просто с тобой я был ближе. И нельзя же постоянно выбирать. Вы с ней похожи.
– С кем?
– С Аделайн. Драко тебе еще не рассказал? – Парень недоуменно покосился на гриффиндорку. По ее растерянному лицу ответ был очевиден. – Черт, да он – само благородство! Я уж думал, братишка всё сделал, чтобы подпортить обо мне впечатление.
– Думаю, с этим ты и сам прекрасно справишься. – Тихо ответила Гермиона, не скрывая раздражения.
– Вот тут ты права. Жаль только, что тебе ни с кем не удастся поделиться своим мнением. Завтра всё закончится для тебя, но начнется для меня.
– Кто такая Аделайн? – Проигнорировав полученную информацию, задала вопрос Гермиона.
– Лучшая из лучших. Моя мечта. Завтра ты познакомишься с ней на последних секундах своей жизни.
– Не скажу, что сильно этого хочу. – Пробормотала гриффиндорка, осматривая помещение.
– Ну, это зависит от того, насколько ты сильная. – Радостно произнес Алиот, следя за взглядом Гермионы. – Даже не думай. Это поместье Малфоев. Отсюда не сбегают.
– Как бы не так. Уже приходилось. – Ответила с вызовом девушка.
– Не в этот раз. Поместье пустует. Да и Нарцисса, даже, если бы знала, что Люциус здесь, не выдала бы его Министерству. – Ехидно пояснил Алиот, всё еще ненормально смотря на шатенку. Та, в свою очередь, старательно избегала этого взгляда, вызывавшего мурашки ужаса.
– Почему ты считаешь, что вас не вычислят? – Поинтересовалась девушка, прекрасно понимая, что слова сумасшедшего не многое ей объяснят.
– Потому что момент выбран великолепнейший. Твои друзья с тобой не общаются. Думаю, им будет все равно, и сразу не спохватятся. А твой Драко упрятан от общества, как самое настоящее чудовище. Только он ведь просто будущий покойник, и не более того. – Рассмеялся Алиот, смотря в глаза Грейнджер. – Ты просто никому не нужна.
– Браво, Алиот. – Выговорила Гермиона, чуть дернувшись. Руки затекли от тяжелого железа, в горле пересохло, и говорить совсем не хотелось. Слизеринец пытался сломить ее.
– Отдыхай, дорогая. Завтра у тебя трудный и плодотворный день. Ты же гриффиндорка! Тебе нравится всех спасать, жертвовать. Значит, я лишь помогу тебе стать героем. – Восторженно произнес слизеринец, поднимаясь на ноги. – Я, разве что, перевяжу тебе руки, чтобы пить было удобнее. Ничего другого для твоего комфорта даже по старой дружбе сделать не могу. Люциус слишком хорошо тебя знает. Он запретил. Кстати, он наведается к тебе чуть позже.
Закончив с заковыванием в кандалы нового положения Гермионы, Алиот вышел, все еще широко улыбаясь. Грейнджер, наблюдая за ним, не могла поверить, что еще совсем недавно корила себя за отношение к нему. Этот парень хочет ее убить ради собственной выгоды. Но в одном он был прав: момент был крайне удачен. К тому времени, как их найдут, она уже вряд ли сможет рассказать всю правду. Злость на саму себя, на чертову наивность закипела в жилах. Слезы безысходности текли по щекам, не оставляя надежды на хоть сколько-нибудь благоприятный исход. Прислонившись к холодной стене, Гермиона закрыла глаза, погружаясь в мнимое спокойствие, скорее признавая смирение перед неизбежностью.
***
В Хогвартсе же, напротив, воцарилась суета. Но даже беспокойная беготня по коридорам преподавателей и учеников, искренне волнующихся за пропавших героиню войны – Гермиону Грейнджер и гостя школы – Алиота Малфоя. Лишь несколько человек во всем замке знали о том, что пропал всего один человек, пострадавший от второго.
Драко Малфой судорожно метался по комнате в попытках понять, что делать дальше. Панси Паркинсон, сжимая стакан с водой для Драко, стояла, прислонившись к стене, не сводя со слизеринца глаз. Во всей комнате девушка казалась самой отстраненной, если бы не обеспокоенность на ее лице.
Блейз Забини сидел в кресле, напряженно смотря в одну точку. Его мысли были полны предположений, но ни одно из них нельзя было выразить за отсутствием доказательств и видимых причин для них.
Джинни Уизли, нервно оглядываясь на слизеринцев, поглаживала по плечу Гарри Поттера, что так же молчаливо сидел в комнате, запустив руки в волосы. Рон Уизли был единственным, кто старался побороть агрессию и не проявлять никакого беспокойства внешне. Ему наиболее тяжело давалось присутствие представителей факультета-соперника. Слишком многое было отнято в его жизни с их помощью.
– Драко, успокойся. – Попытался спокойно произнести Блейз, раздраженно проследив за очередным рывком по комнате.
– Успокоиться?! Блейз, ты в своем уме? – Возмутился Драко, резко развернувшись к нему. Забини ожидал это, а потому на его лице не дрогнул ни один мускул.
– Да. Твои метания не помогут.
– Ты такой профессионал в этом? Может, посоветуешь что-нибудь? Что ты молчишь? Чего вы все молчите? – Буквально взревел Драко, поочередно вглядываясь в присутствующих.
– Определить их местоположение невозможно. Магия… – Констатировала Джинни, с сочувствием смотря на искаженное болью и тревогой лицо блондина. Конечно, она, как и ее парень, и брат, с трудом представляли связь между Гермионой и Драко, но сейчас, видя всё, что происходит со слизеринцем, сомнений у нее не оставалось. Они за завесой ненависти упустили что-то, что увидела в Малфое Гермиона.
– Мерлин, Уизли! Предложи что-то действенное, чем простые факты. – Не выдержав, произнесла Панси. Джинни перевела на нее взгляд. Казалось, только сейчас она заметила все изменения Паркинсон: никакой злобы в голосе, уставший и даже опечаленный вид, отсутствие вычурной одежды и косметики. Она выглядела настолько обычной и даже участвующей, что вся дерзость, что изначально чуть не вырвалась у Джинни ей в ответ, испарилась.
Она бы и дальше удивлялась переменам, если бы внимание собравшихся не переметнулось к Малфою. Бродивший взад-вперед по комнате Драко внезапно развернулся и замер. Испуганный взгляд стал безразличным. Лишь знающие его люди, вроде Панси или Блейза, знали, что внешняя отрезанность от мира компенсируется калейдоскопом мыслей в его голове. Он был сосредоточен на воспоминаниях о прошлом Алиота. В его голове мелькали отрывки писем, любимые вещи кузена, привычки, – всё, что могло дать хоть какую-то подсказку.
– Мне нужны вещи Алиота, – хриплым голосом произнес блондин, словно находясь в трансе.
– Что? – переспросил Блейз, не понимая, к чему клонит друг.
– Срочно. До того момента, как Министерство и преподаватели доберутся до его вещей. Блейз, раздобудь мне его чемодан. – Драко перевел на него серьезный взгляд, давая понять, что возражения не принимаются.
– Незаметно этого не сделать. – Вмешалась Панси, прекрасно понимая, что это задание не выполнимо для итальянца. – Как он вытащит его чемодан из комнаты и протащит его через весь замок? Ученики заметят.
– Это возможно. – Вдруг произнес Гарри, сосредоточенно смотря на Драко. Создавалось ощущение, что они общаются телепатически. Остальные присутствующие недоуменно смотрели на него, вынуждая дополнить свою речь аргументом, объясняющим его уверенность. – Мантия.
Рон и Джинни поняли, что он имеет в виду. Драко Малфой, коротко кивнул ему, давая понять, что тоже знает о ней. Панси и Блейз покосились на друга, который тут же ответил на их взгляды своим, словно давая понять, что так нужно. Гарри, проследив за образованием всеобщего понимания, продолжил:
– Я пойду с Блейзом. Если всё пройдет нормально, через минут пятнадцать – двадцать, мы принесем его сюда. – Не дожидаясь ответа, он кивнул Блейзу, призывая его идти за ним. Тот покорно встал и отправился следом.
– Ты думаешь, это как-то поможет в поисках Гермионы и Алиота? – Спросила Панси, отойдя от стены и усаживаясь на край кресла, где только что сидел Блейз.
– Мне плевать на Алиота. Если я прав, то Гермиона пропала из-за него, – сжав кулак, уверенно ответил Драко, смотря куда-то сквозь стену с дверным проемом, в котором только что скрылись Забини и Поттер.
– Почему ты думаешь, что это вина Алиота? – Тихо спросила Джинни, следя за поведением Рона, который явно чувствовал себя неуютно.
– Потому что знаю, что он из себя представляет, Уизли. – В том же тоне произнес блондин, но после чуть спокойнее добавил, – слишком хорошо знаю.
– Так чего же ты не уберег ее? – Вспыхнул Рон, сдерживавшийся до последнего. Судя по выражению лица Малфоя, он до этого вообще не замечал присутствие дружка Поттера.
Встав и подойдя вплотную к вскочившему от злости Уизли, он ответил:
– Будем сейчас обсуждать твои претензии ко мне? Или всё же будем думать о том, как спасти Грейнджер? А, может, ты хочешь поговорить о том, как вы от нее отказались из-за ее связи со мной? – В стальном голосе Драко, отдававшемся в комнате почти шипением, было что-то, что сбило спесь с Рональда. Обойдя блондина, он подошел к окну. Зимний холод, доходящий до него от стекла, успокаивал. Впрочем, Рон мог сам себе признаться в том, что в словах Малфоя есть доля справедливости. Они сами подтолкнули ее к слизеринцу. А он повел себя иначе. Рон не смог бы произнести этого вслух, но про себя сокрушенно отметил: Драко Малфой повел себя достойно.
Девушки, заметив намечающуюся ссору, напряглись, переглянувшись, однако Панси отрицательно покачала головой, словно давая гарантию, что Драко не допустит драки. Джинни ей не доверяла, но, замечая перемены в блондине, и сама верила его самообладанию.
Малфой с равнодушным видом вернулся на свое место. Панси видела, как заходили желваки на его бледном лице. Показное спокойствие снаружи боролось за выживание с бушевавшей внутри яростью, отражающейся блеском серых глаз. Слизеринка с некоторой радостью заметила, что впервые видит любовь в Малфое. По отношению к ней он никогда себя так не вел. Красивые поступки ограничивались дорогими подарками, цветами и снисходительными улыбками. Ее поведение всю школу наводило на мысли о ее легкомысленности, и, видимо, о том же думал Драко. Если бы он только знал, что всё делалось лишь для того, чтобы обратить на себя внимание его лучшего друга, что постоянно заигрывал с Асторией Гринграсс.
Панси осознала всю глупость своей игры лишь тогда, когда стало понятно: Блейз слишком честен и благороден, чтобы оказывать внимание девушкам друга. Девушка была прилюдно унижена Драко, но это не волновало ее так, как то, что Блейз был среди тех людей. Она с самого детства знала его, а, став чуть постарше, влюблялась в него каждый раз заново. Ухмылка на лице никогда не была такой же холодной, как у Драко. Слова не были полны желчи. Он не охотно поддерживал колкие шутки слизеринских компаний в адрес друг друга или других учеников. С ней всегда был обходителен, даже несмотря на все домыслы и слухи о ней, несмотря на чересчур динамичные отношения между ней и его лучшим другом.
Никто не знал, сколько ревности жило в девушке, когда каждый раз она замечала его в компании Гринграсс. А после войны ее нервы были и вовсе расшатаны: она увидела мулата с Гермионой Грейнджер. В своих мыслях Панси прокляла ее несчитанное количество раз, не веря, что та может стать для Блейза единственной. Ни одна улыбка чертовой гриффиндорки не равнялась и сотой доли тех чувств, что испытывала к нему сама Панси. Он этого не видел или не хотел видеть.
И сейчас, когда все устои рухнули, когда мать оказалась хуже врагов, уничтожив вокруг нее жизни других людей. Когда Панси потеряла семью и свой привычный круг, волею судьбы Блейз оказался ближе остальных. Случайный разговор с Гермионой расставил всё по местам, а Драко… Драко показал, какой была любовь в его сознании, представлении. Несмотря на внешний ужас, который он наводил, как под проклятием, так и просто одним взглядом, его чувства предусматривали больше, чем мог предложить целый мир. Он был готов жертвовать, сходил с ума, страдал. Панси смотрела на него и видела свое отражение. Ни одна живая душа, кроме нее и Драко, не могла предложить столько другому человеку, как каждый их них своим любимым.
Видимо, Гермиона стоила того, чтобы так любить. Как стоил того Блейз. Это было так необычно – быть частью этой истории. Даже слизеринское самолюбие молчало. Малфой умеет любить так страстно, так убийственно. Да, не ее, ту, которой было суждено изначально стать его женой, но всё же. Панси была так рада тому, что может это видеть. Это так редко и так приятно не испытывать разочарования в людях.
Слизеринка и дальше бы наблюдала за поведением Малфоя и его личными изменениями, если бы в дверях не показались Блейз и Гарри. В руках Забини красовался чемодан Алиота.
– Да, Поттер, теперь даже не удивительно, как ты себе находил приключения без ведома преподавателей, – шутливо произнес он, ставя чемодан на столик перед Драко. Блондин в нерешительности смотрел на поставленный перед ним объект, игнорируя слова друга. Как ни странно, он испытывал страх перед тем, что, скорее всего, его догадка оправдает себя. – Драко, я не уверен, что ты умеешь смотреть сквозь кожаные изделия. – Произнес Блейз, заметив неподвижность Драко. Тот, казалось, будто очнулся и решительно открыл крышку.
С виду в чемодане не было ничего особенного: куча вещей и принадлежностей для личного пользования, но Драко при осмотре не руководствовался очевидностью. Выкидывая вещи из чемодана, он проверял все подкладки, и, наконец, добыл сразу два предмета, лежащих на самом дне и безнадежно подтверждающих его догадки.
– Вот оно. – Хрипло произнес он, поднимая вверх руку, в которой сжимал какую-то небольшую книжку и фотографию в рамке.
– Что? – Спросил Поттер, подходя ближе. Панси тоже подошла к Драко и взяла книжку.
– Дневник? – Осторожно предположила девушка, на что получила утвердительный кивок. – Я могу прочесть?
– Не можешь. Ты должна. – Твердо произнес Драко, осматривая опустевший чемодан. Не заметив более ничего примечательного, он вернулся к фотографии, что всё еще была в его руке.
– Кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? – В нетерпении спросил Рон Уизли, молча наблюдавший за происходящим.
– Всё очень просто. Если я прав, то Гермиона ему нужна для обряда. – Выдавил Драко, не отводя глаз от фотографии.
– Что за обряд? – Вновь раздался вопрос, на этот раз от Джиневры.
– Он хочет убить Гермиону, чтобы вернуть… – Начал Блейз, и по взгляду Драко, обращенному на него, стало понятно, что он прав. – Разве это возможно?
– Алиот сумасшедший. У него возможно всё. – Коротко заключил Малфой.
– Объясните нормально. Кого он хочет вернуть? Что за девушка? Почему вообще ты винишь Алиота? – Возмутился Гарри, не понимающий диалога слизеринцев.
– Алиот Малфой – мой двоюродный брат, в детстве видевший смерть матери. Она воспитывала его не в самых лучших малфоевских традициях. – Вновь заметив вопросы на лицах присутствующих, Драко пояснил. – Чистокровность не была главной в ее философии. Таким же рос и Алиот. Когда мать умерла, отец взялся за его воспитание. Между ними начались разногласия. Вдобавок ко всему, в соседнее имение переехала новая семья. Их называли предателями крови. Алиот влюбился в дочь владельца имения – Аделайн Роузберг. Девушка была, конечно же, не чистокровной. Я не знаю, что происходило, но Алиот практически с ума сходил по ней. Постоянные ссоры с отцом привели к тому, что он отрекся от своей семьи. А потом… Потом началась война, и его отец, желая приобрести уважение после такого позора, выступил на стороне Темного Лорда.
– О, ну, это у вас, Малфоев, в крови. – Произнес Гарри, не сдержав раздражение.
– Гарри! – Возмущенно произнесла Джинни, к удивлению остальных. Драко проигнорировал выпад гриффиндорца, смерив его серьезным взглядом.
– Алиот не оценил стараний отца. А через какое-то время пропала Аделайн, и мой брат узнал, что в этом участвовал его отец. Проникнув в подвал их имения, Алиот нашел тело своей девушки. Скорее всего, это и стало точкой невозврата. Смерть матери пошатнула детскую психику. Еще тогда его отцу предлагали отправить мальчика на лечение, но тот не мог допустить этого. Семья была достаточно опозорена, чтобы к этому еще и сумасшествие сына добавить. Можно сказать, за это он и поплатился. – Завершил блондин, посмотрев на своих слушателей. Их лица выражали крайнюю степень задумчивости.
– Ты хочешь сказать, что Алиот…– Начала Джинни, но Драко не дал ей закончить.
– Да. Увидев ее тело, он пошел к отцу. На улице была ночь, и, само собой, Алиот нашел его в спальне.
– И?
– И на утро его отца нашли с перерезанным горлом и многочисленными ножевыми ранениями. Зверское убийство.
– Но почему Алиота не посадили? – Спросил Рон, до сих пор не уверенный в правдивости слов Драко.
– Алиот сказал, что уничтожил приспешника Лорда. На тот момент, когда нападения на волшебников Пожирателями стали привычным, но всё еще ужасающим явлением, это считалось героизмом. – Равнодушно ответил Драко.
– Но откуда тебе известно это? – Задал вопрос Гарри, сложив в голове общую картину.
– Мы часто переписывались с ним до того, как он влюбился в ту девушку.
– А потом? – С вызовом бросил Рон, зная, почему это было именно до тех пор.
– А потом… Я был воспитан по-другому, Уизли. – Задумчиво ответил Драко, словно это была будничная беседа.
– Мерлин, он действительно псих! – Громко воскликнула Панси, которая, казалось, вообще отсутствовала на протяжении всего разговора.
– Что там? – Спросил Блейз, кинувшись к ней. Девушка испуганно вчитывалась в записи на страницах, ладонью прикрыв рот. Забини, проследив за ее взглядом, так же начал читать, в конце страницы подведя итог. – Психопат.
– А можно вслух? – Попросила Джинни, замечая негодующие взгляды брата и парня. Драко же словно вообще не был заинтересован в дневнике, продолжая всматриваться в фотографию.
Панси, посмотрев на него, оценила его отстраненность, как согласие к зачитыванию дневника для всех.
***
Дорогой дневник,
С самого детства я пишу все свои эмоции, по настоянию врачей, которые, конечно же, считают меня сумасшедшим. Естественно, никто ведь не поверит малышу, что видел, как задушили его мать и подвесили к потолку. А я помню всё. Я сидел в шкафу. Мама знала, что ее убьют.
Сегодня я нашел Аделайн. В подвале своего отца. Она лежала на полу. Бледная кожа, покрытая грязью и кровью, стеклянные широко раскрытые глаза и губы, окропленные кровью. Я знал, что она мертва, но всё равно пытался нащупать пульс. Я звал ее, надеялся… И тогда я понял. Впервые понял, кто виноват во всем этом. Понял, кому так много прощал и позволил изувечить мою жизнь. Конечно, он воспользовался этим. Я ведь изгой. Больше не его сын. Так будет ли считаться грехом, если я просто убью? Мне всё равно.
Знаешь, это приятно – видеть в темноте блеск его испуганных глаз. Он понимает, что я пришел не за прощением. Пытается позвать на помощь, но я же не дурак. Чего не скажешь о нем. Он следил за каждым моим движением, судорожно стараясь найти палочку, что уже была у меня в кармане. Видел, как я подошел к столу, взял нож. Так неосмотрительно ужинать в спальне, оставляя здесь посуду. Помню, он молил меня остановиться, кричал.
Всё закончилось так быстро: всего-то стоило провести ножом по его шее. Кровь разливалась по белой постели, принося такое облегчение, но мне хотелось больше. Я замахнулся, вновь и вновь протыкая его тело ножом. Кровь брызгала в разные стороны, а мне было так хорошо. Я отомстил за всех. Да, если после смерти что-то там есть, и ты всё видишь, знай: я нисколько не жалею, что отправил тебя в ад, папочка.
***
Панси закончила читать и посмотрела на Драко. Тот всё так же прибывал в задумчивости, но абсолютно точно слышал каждое слово.
– Ты знал об этом? – Неуверенно спросила слизеринка, подойдя к нему и отдавая ему дневник.
– Не знал подробностей смерти матери. – Заключил он, оставаясь по-прежнему невозмутимым.
– Хорошо, но как нам поможет всё это? – Нетерпеливо вмешался Гарри Поттер.
– В дневнике что-нибудь еще есть? – Блондин кивнул на дневник.
– Есть, но я не могу это читать. – Ответила Панси, отворачиваясь. Блейз, внимательно оглядев ее, вновь взял дневник и принялся читать.
***
Дорогой дневник,
Прошло уже не мало времени с той поры, как мы приехали в Хогвартс. Не рад этому. Хотя надо признать, здесь есть интересные объекты. К примеру, я познакомился с мисс Гермионой Грейнджер. Хорошая девушка. Удивительно, с какой ненавистью на нее смотрит мой кузен. Впрочем, он не изменился. Всё то же отвращение к тем, кто хоть немного не дотянул до его уровня. Однако это даже смешно. Так низко пасть во время войны, но даже с самого дна так гордо смотреть на тех, кто остался на вершине. Я бы не смог, но он так упрямо пытается. До омерзения похож на моего отца. Которого я, к счастью, прибил. Равно как убить муху, навязчиво летающую над головой. После моей, я бы сказал, шикарной актерской игры, все поверили, насколько тяжело мне было сгнивать в поместье, кишащем Пожирателями. Не было даже вопросов: несчастный мальчик, видевший смерть матери, видевший, как собственный отец убивал любовь его жизни и попытался убить его самого, просто вынужден был защищаться. Правда, мне пришлось нанести себе несколько порезов, но это было даже приятно.
Врачи из сострадания прописали мне какие-то зелья, чтобы я спал спокойно. Принимаю всё это, но из-за этого чувствую себя так спокойно, что даже скучно. Я больше даже не получаю удовольствия от воспоминаний об убийстве отца.
Тем не менее, есть хорошие вести. На днях в Хогсмиде меня нашел один человек, какой-то бродяга. Сказал, что один человек может мне помочь. Я не сразу понял, о чем речь, но понять всё же не навредить. Я пошел за ним. Мы пришли в лес, где меня ждал мужчина с длинными белыми волосами. Даже спустя столько лет я не мог не узнать своего горячо любимого дядюшку. Он даже не догадывается, как я его ненавижу. Ведь это он предлагал методы воспитания во мне аристократического духа.
Первым моим желанием было убить его прямо в лесу, но он, как ни странно, знал об этом. Могут ли враги стать друзьями? Наверняка. Когда у одного есть, что предложить другому. Люциус сказал, что есть возможность вернуть Аделайн. Спустя столько лет тщетных поисков мои надежды оправданы! Для этого нужна любая другая девушка. Очень кстати, мои отношения с Гермионой стали теплее. Я вижу, что ей всё еще неуютно со мной, но она так старается это скрыть. Возможно, я нравлюсь ей. Даже несмотря на то, что я самый что ни на есть Малфой. Всего-то нужно быть полной противоположностью ее заклятому врагу и собственному брату. Она доверилась мне. Даже жалко ее… Но она идеально подходит для того, чтобы вернуть мою Аделайн.
Не знаю, что будет с ней делать, но если это вернет Аделайн, я готов перебить всех, кого надо. Знаю, что выгода есть и для него самого. Вроде как, жаждет вернуть былое могущество. Но разве меня это волнует? Верну Аделайн, и мы просто сбежим к маглам. Я привыкну ради нее. Надеюсь, это всё закончится очень быстро. Я устал без тебя…
***
Блейз закончил читать и осторожно посмотрел на Драко. Остальные уже следили на ним. Сам парень не подавал виду к услышанной истории.
– Драко? – Позвала Панси, заметив его неподвижность.
– Знаешь, Блейз, а он прав. Такое убийство, наверное, не будет считаться грехом. – Драко выглядел невозмутимо, если бы рука в кулаке, прижатая к губам, не дрожала.
– Уж не собираешься ли ты… – Произнес Гарри, не решаясь озвучить догадку вслух.
– А у меня есть выбор, Поттер? Либо он убьет ее, либо я убью его. Дело за малым – найти его.
– Может, лучше обратиться к МакГонагалл? – Предположила Джинни, смотря на своего парня, чей вид выражал безнадежное согласие с Драко.
– Нет. – В один голос произнесли Малфой и Поттер, вызвав удивление у остальных.
– МакГонагалл сообщит в Министерство. Слишком много потраченного зря времени. – Спокойно произнес Драко. Гарри согласно кивнул. – Проблема в другом. Мы не знаем, где они.
Всеобщая задумчивость породила молчание в комнате, в котором никто даже не заметил присутствия Нарциссы Малфой. Лишь шелест ткани платья привлек внимание Драко, и он поднял на нее взгляд.
– Что? – Тихо спросил он, глядя в ее лицо. Оно, как и у него, никогда не выражало каких-либо эмоций, только в нем вызывало раздражение.
– Я знаю, где может быть твой отец. – Ответила Нарцисса, чем обратила на себя вниманием всех присутствующих.
– И? – Драко был напряжен и холоден. В последнее время с матерью они общались мало, хоть он и признал, что не она виновата в случившемся с ним. Во многом, смене его позиции поспособствовала Гермиона. Хоть и она сама всё еще не осознавала последнего решения Нарциссы, но она не могла принять отчуждение между сыном, который молил о смерти, и матери, что не могла видеть его боль.
– Домовики донесли, что хозяин вернулся в Мэнор. – Нервно произнесла женщина, оглядываясь на растерянных друзей сына.
– Думаешь, она может быть там?
– Я не знаю, но если Алиот и Люциус связаны, то, думаю, и там все.
– Хорошо. – Произнес Драко, смерив ее взглядом.
– Драко, прошу тебя, предоставь это Министерству. – Умоляюще произнесла Нарцисса.
– Нет. Из-за них я мог бы уже быть в Азкабане. Надеюсь, ты это помнишь. Кроме того, у него Грейнджер, а у меня… У меня один исход. Либо умру от руки Люциуса и всей его своры, либо умру, потому что он убьет Гермиону. – Закончил Драко, равнодушно смотря на мать. В его глазах не было ничего: ни боли, ни страха. Убийственная уверенность в сыне, что другого выхода нет, вызывала отчаяние. Нарцисса не хотела верить, что есть риск потерять сына во второй раз, но он был прав. Так или иначе, его судьба зависит от девушки. Хотя бы потому, что Драко сам не сможет больше без нее.
***
Гермиона очнулась от тяжелого толчка в живот. Приоткрыв глаза, она заметила тяжелый сапог, очевидно пнувший ее. Она даже не заметила, как во сне вновь опустилась на пол.
– Мисс Грейнджер, как не вежливо игнорировать присутствие старших. – Протянул холодный голос. Мужчина, что пнул ее, неспешно опустился на корточки, ткнув кончиком трости гриффиндорку в плечо. Тяжело выдохнув, она приподнялась под одобрительный комментарий. – Так-то лучше.
– Вам-то что от меня нужно? – Спокойно произнесла девушка. Не было больше сил плакать, сопротивляться, кричать.
– Мне нужна Ваша смерть, как и Поттера, и Уизли, кажется. Но знаете, мистер Поттер у нас птица высокого полета, поэтому приходится довольствоваться Вами. – Злорадно ответил он, наблюдая за пленницей.
– А я уж думала, о сыне поинтересоваться решили. Хотя бы из вежливости. – Буквально выплюнула Гермиона, смерив его презрительным взглядом. Ей нечего терять сейчас. В воздухе повис звук звонкой пощечины. Голова гриффиндорки дернулась, а сама она громко засмеялась.
– Грязнокровка! Как раз из-за тебя у меня больше нет сына. Это еще одна причина, чтобы в большей радостью наблюдать за твоей смертью. – Прошипел Люциус, поднявшись. Успокоив истеричный смех, что сама Гермиона уже успела сравнить с хохотом тронувшегося умом Алиота, она ответила:
– Дерзайте. К чему прелюдии? Одного не пойму: зачем вы соврали Алиоту? Все знают, что мертвых оживить нельзя. – Люциус улыбнулся, наблюдая, как Грейнджер пытается стереть онемевшими от железа руками кровь, стекающую по подбородку.
– Алиот… Он лишь жертва обстоятельств. Мне нужен был кто-то, кто будет моими глазами в Хогвартсе. Его девчонка – такая же грязь, как ты, но переманить его на свою сторону было очень легко. Кроме того, после того, как с тобой будет покончено, я выполню свое обещание. Воссоединю его с этой девкой! – С омерзением бросил Люциус.
– Так чего же вы ждете? – Вновь спросила Грейнджер, до сих пор не понимая, почему она жива, если нужна была для этого.
– Я не буду убивать тебя здесь. Еще не все гости собрались. Видишь ли, твоя смерть олицетворяет собой мое могущество. – Восторженно произнес Люциус, не замечая улыбки Гермионы, пока та снова не перешла в несдержанный смех.
– Какой же Вы жалкий! Ваш Лорд пал, окончательно. А вы…Вы все слишком трусливы, чтобы стать чем-то большим, чем смехотворной заменой. Волан-де-Морт знал, кого брал для грязной работы. Вы ведь не способны на большее. Вы проиграли. – Прошипела Гермиона, не без удовольствия замечая ярость на лице Люциуса. Она бы и дальше продолжала всё это, если бы полумрак не озарила вспышка света и громкий выкрик:
– Круцио! – Гермиона почувствовала боль. Сдавленный крик вырвался из груди. Тело словно ломало на части. В голове пульсировала кровь, а ее металлический привкус все отчетливее ощущался во рту. В какой-то момент она потеряла сознание, чувствуя, что, возможно, даже не доживет до утра.
***
– Малфой, ты уверен? Люциус, наверняка, не один там. – Настороженно произнес Гарри, наблюдая за тем, как Драко судорожно вырисовывает план Мэнора на листе бумаги.
– Поттер, я похож на идиота? Я прекрасно знаю, что там может быть его сдвинутая свита. – Покосившись на Панси, слизеринец тихо добавил, – Не исключаю даже, что Паркинсон там.
Слизеринка судорожно сглотнула, посмотрев на блондина, но тот сразу же отвернулся, продолжая вырисовывать все пути к особняку.
– Если Гермиона там, то, очевидно, в подвале. Уверен, они ожидают кого-то из нас.
– И что ты предлагаешь? – Вмешалась Джинни, подойдя к столу и рассматривая чертеж.
– Конкретно тебе и Панси – ничего. Вы останетесь здесь. – Кратко пояснил он, в очередной раз игнорируя возмущение девушек.
– Что? – Громко воскликнула Джинни. – Я не останусь тут, когда Гермиона в опасности.
– Я тоже не буду сидеть, сложа руки! – Поддержала Панси, но сразу же стихла, когда по комнате разнесся неожиданно громкий голос Блейза.
– Это не обсуждается, Панси. Вы обе останетесь здесь для вашей же безопасности. – Серьезный вид Блейза успокоил слизеринку, но Джинни перевела обиженный взгляд на Гарри, который лишь согласно кивнул на слова Забини.
– Это не честно! – Громко произнесла Джинни и покинула комнату.
– Панси, теперь о том, что должны сделать вы. – Проводив скептично взглядом Джинни за дверь, повернулся Драко. – Этот дневник отдашь министерским псам, если с нами что-то случится.
– Даже не думай об этом, Малфой. – Возмутилась Паркинсон, до на лице Драко не дрогнула ни одна мышца.
– Ты поняла задачу? – Повторил он, когда негодование стихло. Девушка разочарованно выдохнула и кивнула.
– Отлично. Значит, ночью, часа в три встречаемся в холле. На улице будет еще темно. Меня в это время уже точно не будет сторожить мадам Помфри. Добираться туда будем на метлах. Я не хочу рисковать. Наверняка, в Хогсмиде есть его люди. Около особняка разделимся, кто куда. – Объяснил Драко, рассматривая созданную карту.
– Что насчет защиты Мэнора? – Внезапно задал вопрос Уизли.
– Всё просто, ее нет. Министерство глаз не спускает после войны с меня и моей семьи. Если бы Люциус решил защитить имение, это не осталось бы незамеченным. – Констатировал Драко. – Если вопросов больше нет, то расходимся. И старайтесь не попадаться на глаза преподавателям. Особенно вы, – Драко кивнул на Гарри и Рона. – Ваше присутствие здесь более, чем просто подозрительно.
Парни кивнули и направились на выход.
– Драко, а ты справишься? – Спросил Блейз, не торопясь уходить.
– Ты сейчас о чем? – Устало произнес Драко. Забини пристально смотрел на шипы. – А, это. Всё будет хуже, если я этого не сделаю. Зелье продержит меня какое-то время. – Подвел итог блондин.
– Хорошо, увидимся. – Ответил мулат, и взяв за руку Панси, тревожно прижимавшую к себе дневник Алиота, направился на выход, оставляя в комнате Нарциссу и Драко. Та уже успокоилась и спокойно взирала на компанию ребят, составлявших план. Заметив, как комната опустела, она подошла к сыну. Не выдержав ее пристального взгляда, он раздраженно спросил:
– Ну, что? – Нарцисса ожидала эту реакцию. Проведя ладонью по его щеке, она лишь тихо ответила:
– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Не дожидаясь ответа, она коснулась губами лба Драко и вышла за комнаты вслед за его друзьями. Нарцисса знала, что не сможет его остановить. Он так решил. Его позиция была правильной. Не имея других предложений, она могла лишь принять его решение. Тем не менее, не подстраховаться она не могла и, покинув его спальню, прямиком направилась к Минерве МакГонагалл, оставив Драко наедине со своими эмоциями.
Парень молча смотрел в свои чертежи, судорожно думая о том, что, возможно, он спешит в никуда. Вполне может быть, что он уже опоздал. Гермиона уже могла быть мертва, однако оставаться в стороне блондин тоже не мог. Если и умирать, то хотя бы спасая жизнь той, что не единожды спасала его.
– Я тоже надеюсь, мама, – шепотом ответил он пустоте собственной комнаты. – Надеюсь.
Примечание:
Глава лично для меня вышла напряженнее, чем я ожидала) Надеюсь, она оправдала ожидание.