Глава 2Задачу перед собой он поставил сложную, трудновыполнимую, но от мысли позвать на помощь друзей пришлось отказаться. То, что он собирался делать, конечно же, противозаконно, если говорить честно, просто преступно. Так что, он уж как-нибудь сам справится. Один. Подводить под статью друзей он не имеет права. Да и дело это личное, можно сказать, семейное, посторонние тут не нужны.
Сначала он сделал некоторые приготовления, запасся необходимыми предметами - вот уж не знал, что доживет до того дня, когда ему подобное понадобится!
Потом решил воспользоваться современным методом добывания информации - зашел в интернет-кафе. Кто-то может, конечно, считать, что он уже стар, отстал от жизни, несведущ в компьютерах, но ничего, в том, в чем надо он быстро разберется! Не такой уж он дурак!
Набрал в поисковике "Зималетто" и в связи с этим фамилии "Жданов" и "Малиновский". На него тут же посыпалась куча информации о компании и о жизни ее владельцев. Много читать он не стал, недосуг ему во всякие сплетни углубляться, но фотографии рассмотрел внимательно, особенно долго любовался снимками вице-президента компании Романа Дмитрича Малиновского - вечно улыбающегося, довольного жизнью, почти всегда окруженного красивыми женщинами. Об Андрее Палыче Жданове - молодом, перспективном руководителе, тоже почитал достаточно, а больше всего о том, какая красавица и умница у него невеста Кира Воропаева и какая из них замечательная получится семейная пара.
На официальном сайте компании нашел и основные служебные телефоны - вдруг пригодятся.
После этого, подготовившись, как мог, Пушкарев поехал к Зималетто. Припарковал машину неподалеку и стал ждать. Наблюдал за снующими туда-сюда сотрудниками. К вечеру, когда поток людей увеличился, ему пришлось выйти из машины и подойти поближе к дверям.
О том, что его заметят, запомнят, а потом из-за этого может быть поймают, Валерий не думал. Он вообще не задумывался о том, что будет, например, завтра. Это не важно, не имеет значения. Важно то, что происходит здесь и сейчас. Он защитит честь и достоинство своей дочери, своей семьи, докажет этим хозяевам жизни, что не все им позволено, что справедливость - это не пустой звук и за то, что они сделали, за их издевательское отношение к людям неотвратимо следует наказание.
Он был собран и сосредоточен, внутри чувствовал только гнев и ненависть. Как перед боем с врагом.
Но чем больше Пушкарев ждал, тем больше сомневался в том, что ему удастся выполнить задуманное. Во-первых, Малиновского надо опознать. Все-таки живьем он его никогда не видел и шансов на то, что он не пропустит его в толпе, было немного. Во-вторых, перехватить их обоих надо тогда, когда рядом не будет других людей, а улучить такой момент очень трудно. Вон здесь сколько народу, а на показе и подавно толпы будут. Да и вообще, вдруг они сегодня на работе отсутствуют? Черт их знает, какой у них распорядок дня! Это Катюша пропадает здесь круглосуточно, света белого не видит, а начальство не обязано! Можно туда, конечно, позвонить, но дальше секретарей он не доберется, а кто ж ему доложит, где находится и чем занимается руководство…
Эх, надо бы еще раз с Катей поговорить, но отойти на поиски телефона-автомата он уже не может, а своего сотового у него нет. Вот ведь - не полностью он подготовился...
Наконец он увидел Жданова. Тот вышел в сопровождении нескольких человек и они, громко переговариваясь, направились к машинам. Какая-то женщина с зонтиком спросила у Жданова, может ли она ехать с ним, и он согласился.
Ладно. Сначала Малиновский. У них же сегодня показ, если до начала исчезнет президент компании, то это могут сразу заметить и шум поднять раньше времени. А на отсутствие вице-президента могут и не обратить особого внимания.
Во всяком случае, он, Пушкарев, так думает.
В конце концов, ему повезло.
Когда он уже почти убедил себя, что Малиновского он пропустил и план его на грани срыва, в дверях показалась смеющаяся парочка, и Валерий, испытав острый всплеск гнева и ненависти, сразу узнал эту наглую, самодовольную, вечно усмехающуюся морду. Мерзавец был, как обычно, при деле: морочил голову очередной дурочке. Раскованно приобняв высокую, симпатичную девушку за талию, он нашептывал ей что-то на ухо. Что-то, видимо, остроумное. Девушка заливисто, с готовностью рассмеялась его шутке.
- Ну все, моя несравненная, я побежал, - легко и непринужденно, прямо при проходящих мимо людях, он поцеловал ее в губы. - Увидимся на показе!
- Ромочка, - капризно надула губки девица и повисла на Малиновском, практически вклеившись в него всеми своими формами, - ты что, не хочешь отвезти меня на показ?
- Золотце, что ты, конечно хочу! Но не могу, прости, мне домой нужно забежать буквально на минутку. Я только переоденусь и сразу примчусь к тебе. Жди меня, я вернусь и весь вечер буду любоваться только тобой!
Его рука в процессе этой противно-слащавой речи страстно елозила „золотце“ по спине вверх вниз чуть ли не до самой попы. Девица в ответ на эти манипуляции вся извивалась и переступала ногами.
Валерию на этот интим было стыдно смотреть. Тьфу ты, что у них здесь за нравы?!
- А может, я с тобой поеду? - беседа продолжалась, и тонкая кисть с длинными красными ногтями погрузилась в волосы ухажера. - Не хочу расставаться! Я тебя в машине подожду, пока ты переоденешься.
- Ну что ты, солнышко, - рука была извлечена из волос мягко, но уверенно. Видимо, сопровождение действительно не входило в его планы. - A вдруг пробки, если ты опоздаешь, Милко убьет нас обоих. Вон тебя такси ждет. Поезжай и очень скоро я буду у твоих ног! Ты даже не заметишь моего отсутствия!
Наконец, еще немного поломавшись, дама отлипла от кавалера, оставив у него на щеке ярко-красное пятно от поцелуя.
Не успел он сделать в одиночестве и двадцати шагов, как его окликнула еще одна нимфа.
- Роман Дмитрич! - словно для того, чтобы избавить Валерия от последних сомнений, пропищала она и побежала за ним, чуть не ломая ноги на тоненьких шпильках. - Куда же вы так торопитесь? На показ, наверно? Я могла бы составить вам компанию! - радостно затянула она ту же самую песню.
Но и эту претендентку на место в машине, а может и не только в машине вице-президента ожидал отказ, сопровождаемый улыбками, объятиями и поцелуями.
А зря господин Малиновский не взял попутчиц! Ох, придется бедным девушкам коротать вечерок без этого павлина.
Валерий даже удивился злорадству, которое ощутил в душе при мысли о том, что вскоре ожидает "Ромочку".
Проследив, в какой именно автомобиль садится дамский любимец, Пушкарев быстро вернулся к своей скромной машинке. Поехал следом за ним. Благополучно сопроводил до самого дома - элитной многоэтажки в элитном районе. Остался ждать возле подъезда. Пусть переоденется, во время их разговора всем нужно быть при параде.
Роман уже собирался сесть в машину, когда сзади его окликнули:
- Молодой человек, простите, пожалуйста!
Рома оглянулся. Возле него на тротуаре, согнувшись и тяжело опираясь на палку, стоял пожилой мужчина.
- Извините за беспокойство, нога вот разболелась, вы не проводите меня до машины? Она здесь рядом, за углом стоит. А то боюсь, мне одному не дойти.
- Конечно, конечно, - Рома был сама галантность. Подошел к старику, одной рукой обнял его, подхватив под локоть, а другую подставил для опоры. - Держитесь за меня.
Сделали пару шагов:
- А может вам скорую вызвать? Вам, наверное, нельзя ходить, полежать нужно.
- Нет, нет, спасибо, - старик тяжело, с хрипом дышал, - не волнуйтесь, сейчас все пройдет. Я ступил как-то неловко, ногу подвернул. У меня в машине мазь, разотру и все.
Пока все шло как по маслу, враг сам топал в ловушку. Военная хитрость удалась. Малиновский на удивление легко согласился ему помочь, а ведь Валерий совсем не был уверен, что тот откликнется на просьбу какого-то жалкого прохожего. Ну да, на первый взгляд они вполне приличные люди, сразу ни за что не скажешь, что сволочи.
- А я вас, кажется, знаю, - решил он на всякий случай еще раз удостовериться. - Вы же Роман Дмитрич Малиновский?
А то ошибется еще, не дай Бог!
- Да.
- Вице-президент компании "Зималетто"?
- Он самый. Мы знакомы?
- Моя дочь у вас работает. Много хорошего о вас от нее слышал.
На лице Малиновского расплылась его обычная улыбочка первого бабника Москвы.
- Правда? А как ее зовут, вашу дочку?
- Вот мы уже и на месте, вот моя машина, - проигнорировал Пушкарев последний вопрос. И тяжело оперся на капот, переводя дыхание.
- Как вы себя чувствуете? - в голосе Малиновского слышалось вроде как искреннее беспокойство. - Получше? Сможете сами машину вести?
Валерий внимательно всматривался в лицо стоящего рядом человека. Интересно, а если он скажет, что боится не справиться с управлением, этот медбрат вызовется и до дому его довезти? И все свои дела бросит?
Он даже заколебался. Усомнился в правильности своих намерений. Может, ладно, может, Бог им судья? Кто он такой, в конце концов, чтобы судить...
Малиновский, не зная, что решается его судьба, меж тем снова улыбнулся:
- Так вы не ответили, как все-таки дочку-то вашу зовут? Я ж ее знаю, наверно? Кому мне привет передать?
В ушах у Пушкарева зазвенело. И сквозь этот звон прорвались издевательские, убивающие слова, будто произносимые ему в лицо прямо сейчас:
„я подготовил таблицу, что-то типа меню: твои действия на завтрак, обед, ужин и… ночь. Ночь с Пушкаревой это самое трудное, но ты уж постарайся. С другой стороны, говорят, что страшилки любят, как в последний раз. Так, что возможно ты даже получишь какое-то удовольствие…“
- Спасибо вам большое, - сдавленно прохрипел он сквозь сцепленные зубы, - со мной все в порядке. Могу я вас еще попросить: там, на заднем сидении, сумка с лекарствами лежит, дайте мне ее, пожалуйста, чтоб мне самому не тянуться.
- Конечно, - все так же улыбаясь, Малиновский открыл дверцу, нагнулся и полез в машину. И вот в таком полусогнутом положении вдруг почувствовал, как в него ткнулось что-то твердое:
- Садись в машину! - жесткий приказ был отдан тем же голосом, но совсем другим тоном. - Быстро!
Рома растерялся. Никогда в жизни на него еще вот так никто не нападал.
- Что? - спросил он недоуменно и попытался выпрямиться, но не успел - получил сильный удар чем-то твердым по затылку и потерял сознание.
Очнулся Рома довольно скоро от головной боли. С трудом открыл глаза и понял, что полулежит на заднем сидении машины, а обе руки его накрепко привязаны к дверце. Машина двигалась, и за окном было темно.
Рома потряс головой и невольно застонал.
- Очнулся? - подал голос водитель.
- Кто вы? Что вам нужно?
- Скоро узнаешь, - последовал зловещий ответ.
Роман задергался:
- Вы что, с ума сошли?! Куда вы меня везете?! Выпустите меня немедленно!
Водитель промолчал и за всю дорогу Малиновский не добился больше от него ни слова.
Наконец, машина остановилась. Рома сгруппировался, готовясь к бою. Сейчас его будут куда-то вести, а для этого нужно отвязать веревку от дверцы. Ну а там уж он постарается... В конце концов, он моложе и сильнее.
Но шанса проявить свою силу ему не дали. Водитель обошел машину, открыл дверцу с Роминой стороны и резко ткнул ему чем-то вонючим в лицо. Отстраниться Рома не успел, машинально вдохнул и... снова отключился. Вернее, заснул, потому что Пушкарев сунул ему в лицо платок, пропитанный хлороформом.
Когда Роман очнулся в следующий раз, он уже лежал на полу в темноте связанный и с заклеенным скотчем ртом.
