Третьи летние каникулы Димы Садовского.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Шагая к двери училища, Дима оглянулся - Отец уже улетел в сундуке домой.
«У него сегодня выходной - суббота, мог бы пообщаться с сыном побольше на сундвокзале, - угрюмо думал мальчик, - нет же! Видимо, полетел к СВОИМ!»
Стыд опять обжёг его, но раз уж решил действовать так, с пути сбиваться не надо. А то так и останешься бесхарактерной тряпкой…
Это было первое сентября, начинался четвёртый учебный год для нашего героя, которому уже исполнилось четырнадцать лет.
Начинался не лучшим образом… Дело не в учёбе - в первый день всегда собрания школы, курсов, групп. Проблемы были в личной жизни. Обычно подростки в этом случае ограничиваются двумя словами: «Всё достало».
Диме надоело быть «никем», но и не хотелось быть «кем-то» среди отдельных, особо «выдающихся» личностей своей группы. Стремление к общению стало практически болезненным, но он не знал, с кем ему поделиться.
«Тот же Картинкин… Совершенно не такой человек – я ему совсем не понятен буду».
И особо сильным было стремление быть кому-то нужным.
«А кому я нужен? - спрашивал себя Дима. - Школьным приятелям? Они не заметят, если я вдруг не приеду в училище. Тёте с дядей? Я их три года не видел, да и зачем я им? У них Людмила, у них Кирилл - родные дети. Или отцу?»
Опять неприятный осадок от последнего разговора с ним….
В день отъезда на каникулы три месяца назад Дима с радостью ждал отца, чтобы вместе лететь домой. Но тот не особо торопился - приехал только под вечер. Когда привёз в квартиру, то приготовил ужин и лёг спать. А Дима начал приводить в порядок личные вещи.
Утром следующего дня (это был выходной) отец позвал Диму после завтрака в комнату.
- Сын! - сказал он. - У меня к тебе есть серьёзный разговор.
- Слушаю, па…
- Итак… - Было видно, что отец долго готовился к беседе, но страшно волновался. -Ты… Видел, что в квартире некоторое… запустение?
- Ну… Есть немного. А что?
- Так вот. Я тебя пока привёз сюда… В общем, я сейчас живу не здесь!
- Хм. А где же? - Дима по-прежнему говорил весело.
- В Калуге, - ответил отец. - И работаю там. Потому что…
- Ты решил уехать из волшебной столицы? - перебил его Дима. - Почему?
- Я и говорю… Эти два последние года… В общем, я ухаживал за женщиной одной. И полгода назад мы заколдовались.
- Это как? - Дима не понял.
- Ну, «обычные» люди свадьбы играют?
- А… Теперь дошло… - Новость была, как обухом по голове. - Она, знач, из Калуги?
- Угу, - ответил отец.
- А что же не познакомишь?
- Ну… Ты только узнал. Что, прямо с места в сундук? И потом, я не знал, как ты к этому отнесёшься… Никто не сможет заменить мне (и тебе) твою покойную мать. Но холостяком оставаться тоже не ахти как хорошо. Ты как?
- Дело твоё, - ответил Дима. - Познакомить меня, конечно, надо.
- Ох!!! - вдруг выдохнул Садовский-старший.
- Что такое?
- Сомневаюсь я… Что ты в ревность кинешься. Такое бывает с детьми.
- Но пап! Я всё понимаю…
- Да как сказать. Не к ней, так к её ребёнку. На три года тебя моложе.
- Может, подружимся с ним…
- Кхм… - кашлянул отец.
- М? Есть ещё новости?
- Да, есть. Моя… новая жена беременна, скоро родит. Так что, пока не могу тебя туда свозить.
- А… Я понял. Ну, а когда сможешь?
- Ох!!!
- Кстати, папа, а почему ты себе такую причёску сделал?
- А просто так!
Странное чувство овладело Димой после этого разговора. С одной стороны, вроде бы, всё понятно - нельзя с бухты-барахты везти сына знакомиться с человеком, когда тот ещё и не в курсе. Не свыкся с мыслью… И насчёт малыша, который вот-вот родится. Но Диме показалось, что отец специально выискивал причины, чтобы не показывать сына новой семье.
«Он меня стесняется? - мелькнуло в голове. – Или их? А может, он вообще наврал мне про них?»
Но какой смысл врать ТАКИМ образом?
«Вряд ли врал. Да, и везти не хочет».
А ведь сначала, когда отец сообщил о своей новой семье, Дима совсем не ревновал! Да, был ошарашен, но потом чуть не обрадовался событию!
А отец всё: «Ты будешь ревновать, ты будешь ревновать… К жене, к её сыну, к малышу, который скоро родится…» Недоверие, отнекивания…
И ревность тут же появилась. Немного…
Некоторое время ни отец, ни Дима больше не заговаривали на тему новой семьи. Садовский-старший через день ночевал дома - видимо, остальное время был в Калуге. А что, на сундуке легко улететь! Была бы мана…
«Это есть то, в чём действительно преуспели волшебники, - подумал Дима. - Большинство из остального - гонор чистой воды».
Еду отец прилетал готовить.
- А вас этому будут учить на пятом курсе, - говорил при этом.
«Интересно, - как-то подумал Дима, - а что он говорит ТАМ? Почему не хочет меня везти? ТА жена против, и хочет, чтобы папа только её детишек любил? Или отец и её обводит вокруг пальца?»
«А может… Он вообще не сообщил новой жене о моём существовании?»
А потом Дима не выдержал и заговорил.
- Папа… Так, ты меня этим летом вообще в семью свою не привезёшь? А они про меня знают?
- Угу… - буркнул отец. - Не хочешь, мы с тобой на юг сгоняем? Купаться…
- Можно хоть каждый день! Сундук же…
- Да нет, временное правительство пока ограничило наше передвижение. Мне дозволили мотаться из Калуги в Кострому и обратно, а для юга надо брать разрешение. И если прилетим, так все две недели моего отпуска там и останемся. И мана не бесконечная, хотя, на Калугу хватает.
- Ну… Давай! На две недели…
Эти две недели были действительно «лучом света». Жили в отеле волшебников, купались вместе со всеми, хотя на курорте было специальное место, где собирались «чистокровные колдуны вдали от обычков». Диме даже показалось как-то, что в ту сторону направляется кто-то, похожий на Орехова…
Время проводили весьма неплохо, Дима, когда вернулся домой, даже заскучал. Тут, в Костроме, было весьма одиноко. А из одноклассников тут только две девчонки, с ними было не особенно интересно… Наряды, парни-старшекурскники, колдотеки – вот, что у них было на уме.
«Повёз бы в свою Калугу, там хоть сын его жены, может, мы бы сошлись характерами…»
Остаток лета прошёл очень невесело.
В конце августа отец пришёл домой возбуждённым.
- Дня три не буду дома ночевать. Только еду готовить… Жена рожает.
И на следующий день Диме пришлось даже «перевоплотиться в «обычного», чтобы позавтракать и пообедать. Отец не приехал, и мальчик был вынужден сесть на троллейбус и аккуратненько проехать несколько остановок до «Лакомки» купить блинов. Волшебные деньги можно было обменять на обычные в особых скрытых обменных пунктах.
Папа приехал к вечеру.
- Родила? - спросил Дима.
- Угу… Мальчик. Думаем Антоном назвать.
- Понятно… Успехов…
А потом и учебный год должен был начаться…
- Пап, - сказал Дима накануне. - Так, зимой или следующим летом… Свозишь?
- Ох!!! Боюсь я, боюсь, понимаешь??? Вы не сойдётесь характерами.
- Почему ты так утверждаешь?
- Боюсь…
- А мне кажется, дело не в этом… - тихо сказал Дима.
- Да… - отец тоже стал говорить тише. - А в чём?
- Тебе виднее, папа.
- Ну-ну.
- Да-да.
- Дим, ну хватит… В последний день.
- В последний день? - Мальчик как будто взорвался. - Да ты меня целое лето с ума сводил!!! Я уже не знаю, что думать. Что ты от меня скрываешь на самом деле??? М? Ты уже…
- Что я?
- Ничего… - угрюмо ответил Дима. - Сейчас ко всему прочему я тебе ещё припомню, как ты чуть мальчика маленького не убил.
- КХМ! - Отец покраснел. - Дима, не надо об этом!
И нашему герою показалось, что родитель смутился гораздо больше обычного - и в прошлые годы Дима спрашивал, не узнал ли тот о судьбе мальчика, но такой реакции не было. Может, потому что сын отца упрекнул?
И, когда они уже прощались около сундвокзала, вместо приятной беседы, опять начался разговор насчёт семьи, фразы «скажи, что скрываешь» и всё такое… И в конце Дима спросил.
- Пап… А какая девичья фамилия была у моей мамы?
- Хм… Родина.
- Не понял?
- Родина! Это фамилия.
- А… Тогда… Раз ты, Садовский, от меня всё скрываешь… Не возражаешь, если я своим внегруппным знакомым буду представляться, как Дмитрий Родин? А? Ну, ладно, мы попрощались, и я пойду в училище. Пока.
И зашагал, отвернувшись.
