Глава 26Глава 26. Три слова
«Я люблю тебя» - довольно короткая фраза, которую очень легко произнести. Сейчас я говорю ее постоянно. Доре, когда она покидает дом, потому что у нее опасная работа, и мы живем в неспокойном мире. Теду по миллиону причин каждый день. Однако в семье Блэк говорить о таком было не принято. Иногда это было понятно и без слов: я знала, что Белла, Цисси, Сириус и Регулус любят меня, и не ощущала потребности облекать это в слова. Наши родители, естественно, не задумывались о таких мелочах, и, думаю, они не признавались в любви даже друг другу. Белле нравилось быть циничной, но ее показное неверие в любовь объяснялось, в основном, желанием соответствовать требованиям семьи. Блэки ценили родство, их идолами были кровь и власть. Любовь же наделяла властью кого-то еще, а Блэки не терпели слабости.
Не знаю, почему меня внезапно заинтересовала эта тема, но я начала задумываться, как ты можешь понять, что влюбился, и, если уже понял, то как сообщать об этом нужному человеку. Мне даже в голову не приходило, что нет ничего проще, чем просто сказать об этом.
* * *
Энди,
Давай встретимся в Дырявом Котле в полдень. Мне нужна твоя помощь. Это важно!
С. Б.
Когда я увидела сову, то сначала подумала, что она от Теда. Когда первое разочарование схлынуло, мне стало любопытно, что такого важного было нужно Сириусу и почему с этим могла помочь именно я.
Выйти из дома оказалось невероятно просто. Я понятия не имела, где Белла пропадала всю ночь, но наутро у нее было мучительное похмелье, и когда я заглянула к ней в комнату, чтобы предложить какую-нибудь микстуру, она пробормотала что-то вроде: «Уйди и прекрати орать, пока я тебя не заколдовала». Нарциссы нигде не было, так что никто не должен был заметить моего отсутствия.
- Что-то случилось? – спросила я, когда Сириус зашел в паб. Он окинул меня расфокусированным взглядом.
- А?
- Ты сказал, что это важно.
- Ах, да… Мои друзья тут бесполезны, это женское дело, а Марлин с семьей в Германии. В любом случае, я не уверен, что просить ее помощи в таком деле – хорошая идея. Она может решить, что я давлю на нее или что-то подобное. А потом я вспомнил, что ты тоже девушка и подумал – а почему бы и нет.
- Как лестно, что после семнадцати лет знакомства ты наконец-то выяснил, что я девушка, но я по-прежнему не понимаю, о чем ты говоришь.
Сириус лучезарно улыбнулся.
- Ты будешь первой, кто увидит мой новый дом.
В первый момент я подумала об Угрюмом поместье, которое все еще считала его домом и которое я видела по меньшей мере сотню раз.
- Что?
- Ты ведь знаешь, что дядя Альфард оставил мне немного золота?
- Да.
- Естественно, сначала я планировал спустить все на выпивку и продажных женщин…
- Естественно.
- …но потом я понял, что не могу вечно жить у Поттеров, так что я купил себе дом. Ну, на самом деле, не дом, а квартиру, но она довольно большая.
Я прямо-таки уставилась на него. Это было так ответственно, так по-взрослому… и так непохоже на Сириуса. Я до сих пор не осознала, что даже в глазах Министерства Сириус уже взрослый. Более того, через несколько дней мне самой исполнится семнадцать. Мы выросли, а я даже не заметила…
- Но проблема в том, что там нет мебели, - продолжал Сириус, пока я пыталась осознать услышанное, - поэтому мне и нужна ты. Девчонки знают все о всяких салфеточках и занавесочках.
На самом деле, я ничего о них не знала. Единственные два места, где я жила: дом и слизеринские спальни были оформлены примерно одинаково: мрачные, холодные, с преобладанием змеиных мотивов. Но выбор мебели, видимо, считался одной из тех вещей, которые, подобно платьям, косметике, умению завязывать галстуки и готовке, непременно удавались всем женщинам. Я не могла винить Сириуса в таком заблуждении, поскольку сама считала, что мужчины с рождения наделены талантом летать на метлах и исправлять ошибки в расчетах. Кроме того, кузен казался таким довольным и так горел желанием обставить новую квартиру, что я не хотела портить ему праздник.
На самом деле, это оказалось даже забавно. Сириусу было легко угодить: его единственное требование («Ничего похожего на Угрюмое поместье») легко выполнялось путем отказа от серебряного цвета и всего связанного со змеями. Учитывая, что кузен прожил в роскошной гриффиндорской спальне целых шесть лет, я резонно предположила, что любое место, где он будет жить, в конечном счете обретет сходство с его первым настоящим домом. От меня поступало не слишком много советов, разве что, в случае совсем уж ужасных сочетаний, но, думаю, Сириусу просто нужна была компания. Я же видела его в этом году значительно реже, чем раньше, так что тоже была рада общению. Кузен пребывал в отличном настроении, заражая всех вокруг своим энтузиазмом.
После того, как мы разместили мебель «в максимальной гармонии с космосом» (по словам Сириуса), мы повалились на диван в гостиной, потягивая холодное пиво. Девушку из соседней квартиры, уже явно влюбленную в Сириуса, я раз и навсегда отвадила высокомерным взглядом истинной слизеринки. Когда стемнело, мы перебрались на крошечный балкон.
- Как прошел дебют ледяной принцессы? – небрежно спросил Сириус, чокаясь со мной пивом. Я еще не притронулась ко второй бутылке, но уже ощущала приятную расслабленность.
- Не называй так Нарциссу. Ты знаешь, что это неправда.
- Чем дольше она притворяется такой перед Малфоем, тем больше это становится правдой, - пожал плечами кузен.
- Она знает, что делает. Не недооценивай ее, Сириус: она не глупа.
- Я знаю. Женщин семьи Блэк можно обвинять во многом, но только не в глупости. Как и Люциуса Малфоя. В конце концов, Цисси станет такой, какой хочет он. Это ли не любовь? – должно быть, я выглядела недовольной, потому что Сириус заулыбался, - я так же сексуален, как и проницателен. А как твоя личная жизнь, дорогая?
- Не твое дело.
-Ты покраснела, - усмехнулся он, - нам пора поговорить о пестиках и тычинках?
- Только попробуй, и я вылью на тебя пиво.
Сириус, улыбаясь, смотрел на меня так, будто знал что-то, чего не знаю я.
- Он делает тебя счастливой.
- Да.
Он вздохнул, словно ожидал такого ответа, но это не сделало его счастливым.
- Энди… ты знаешь Беллу лучше, чем кто бы то ни было. Скажи честно, ты правда думаешь, что она откажется от всего, во что так неистово верит, просто потому, что это касается тебя? Что ты собираешься делать дальше?
Я закрыла глаза, мысленно спрашивая себя, почему должна решать это сейчас.
- Школа закончится через год – и что тогда? Ты выйдешь за того, кого выберут родители, и останешься несчастной на всю жизнь? Или будешь крутить с Тедом роман на стороне? Не думаю, что он на это согласится. И уж совсем глупо мечтать о том, что семья по-прежнему будет любить тебя, даже если ты останешься с Тедом, - Сириус вздохнул и убрал из-под моего локтя пустую бутылку, - все или ничего, Энди. Еще пива?
- Почему бы и нет, - когда он пошел на кухню, я крикнула ему вслед, - с каких это пор ты стал таким занудой, Сириус? Это просто угнетает.
Он высунул голову из-за угла.
- Виноват, исправлюсь. Хочешь, перечислю тебе все грязные синонимы слова «староста», которыми планирую доставать Эванс в следующем году?
Когда Сириус вернулся, я все еще размышляла о его словах и не могла не спросить:
- Ты жалеешь о том, что сбежал?
В прошлом году мы по какой-то молчаливой договоренности избегали этого разговора. Он не хотел это обсуждать, а я не настаивала. В нашей семье редко вели откровенные беседы, но я надеялась, что теперь, почти год спустя, эти воспоминания уже не причиняют ему боли.
- Ну… я солгал бы, если бы сказал, что это так же просто, как кажется. Если бы Поттеры не были так чертовски добры, что приютили меня, я бы не справился. Если бы дядя Альфард не оставил мне денег, мне было бы негде жить. Я многое потерял… Я потерял… - он резко замолк, но я знала, что он собирался сказать «Реджи», - у меня больше нет дома, но все же я скажу «нет». Я не жалею. Я должен был это сделать. Внезапно я понял, что или буду вечно бороться с ними без единого шанса на победу, или просто начну жить своей жизнью.
* * *
- Нет, нет, нет, это просто ужасно. Совершенно не твой цвет, Цисси, - Белла с сочувствием покачала головой. Нарцисса хмурилась, глядя на себя в зеркало. Она никогда не выглядела плохо, но пастельные цвета ей шли, а насыщенные оттенки драгоценных камней – нет.
Раньше я считала, что шестнадцатилетие Беллы прошло суматошно, но это было ничто по сравнению с Нарциссой. Неудивительно, что ее волновал выбор платья, но после двух недель подготовки и, по меньшей мере, тридцати забракованных нарядов, мое терпение было на исходе.
Я чувствовала себя как бы в стороне от всего этого. Думаю, никто не знал, что мы с Нарциссой по-прежнему в ссоре: на людях мы соблюдали дружелюбный нейтралитет. Любой сказал бы, что мы ведем себя так же, как и всегда. Но, с другой стороны, нам с детства внушали, что нужно соблюдать приличия, даже если для этого приходится лгать сквозь стиснутые зубы. Единственной, кто мог бы заметить холодок между нами, была Белла, но она не обращала на это внимания. Тогда я уже смирилась с тем, что мы с Нарциссой никогда не будем близки, как прежде. Прошлого не вернуть.
Однако от меня ожидали участия в подготовке праздника, и, хотя красивые платья интересовали меня меньше, чем Нарциссу, я все же не оставалась к ним равнодушна. В любом случае, притворяться, что я наслаждаюсь происходящим, было более выгодно, чем демонстрировать неудовольствие, тем самым привлекая к себе лишнее внимание. Но гораздо важнее было то, что Нарцисса становилась счастливей, когда находилась в центре внимания, когда ей восхищались и потакали ее капризам, а я действительно хотела видеть сестру счастливой.
Возможно, потому что сама я была счастлива. Глупо было бы утверждать, что остаток семестра прошел без драм, но все они были несерьезными: не было ни угроз смерти от Беллы, ни попыток забрать меня из школы от родителей. Это были обычные подростковые ссоры, о которых забываешь уже через неделю. Довольно много людей (и в первую очередь наша дочь) говорили, что не могут представить нас спорящими, но, тем не менее, мы спорили. О глупых, ребяческих, смешных вещах. Мы пребывали в постоянном напряжении, пытаясь окончательно выяснить, чего мы хотим друг от друга и от жизни в целом. Единственное, в чем мы убеждались снова и снова, это то, что вместе нам гораздо лучше, чем порознь… и этого зачастую хватало.
Я не ожидала увидеть его летом: мы решили, что это будет слишком опасно, но, когда Хогвартс-экспресс уже подходил к Лондону, Тед втянул меня в пустое купе и прошептал, что постарается меня удивить. И я была совершенно уверена, что он сможет.
Нарцисса разочарованно смотрела на свое платье.
- Мне ничего не идет!
Лежа на кровати и лениво разглядывая разбросанные по полу наряды, я закатила глаза. Нарцисса всегда знала, что она красива. Она отпускала подобные комментарии не потому, что хотела в этом убедиться: думаю, ей просто нравилось слышать это от нас.
- Не глупи, Цисси. Ты прекрасна во всем, - на автомате сказала я.
Этого было достаточно, хотя Нарцисса по-прежнему недовольно изучала забракованные наряды. Единственным цветом, который она не могла носить, был белый – он начисто стирал ее индивидуальность. Больше всего ей шли пастельные тона: бледно-розовый или льдисто-голубой. От розового она отказалась, поскольку, хотя это был ее лучший цвет, Цисси считала его слишком детским, а ей хотелось, чтобы люди (думаю, под «людьми» она подразумевала Люциуса) увидели, что она уже выросла. Еще одной проблемой было то, что вырезы многих платьев, даже на мой неопытный взгляд, ей не подходили. Цисси была нежнее, чем мы с Беллой: глубокое декольте, которое притягивало к Белле (а порой и ко мне) все мужские взгляды, на ней смотрелось бы нелепо.
Ко всеобщему облегчению, Цисси наконец остановилась на полупрозрачном платье, которое, в зависимости от освещения, могло казаться как синим, так и серебристым. Ее волосы были убраны в высокую прическу, на шее и в ушах поблескивали бриллианты, а лицо освещала радостная улыбка. Думаю, я никогда не видела родителей такими довольными: вне всяких сомнений, Нарцисса была самой красивой из нас, и они смотрели на нее, как на редкое сокровище, которым все будут восхищаться и завидовать. Ее это, казалось, нисколько не раздражало. Возможно, дело было в том, что Люциус смотрел на нее точно так же: ему нравилось иметь все самое лучшее.
Белла тряслась над Цисси, то поправляя заколки, то убирая с платья несуществующие нити, что было совсем не в ее характере. На месте Цисси, я бы начала хлопать Беллу по рукам, но Цисси, казалось, понимала, в чем причина такой гиперзаботы – она была младшей сестрой, и Белла просто не могла смириться с ее взрослением. Для нее Нарцисса навсегда осталась ребенком, которого нужно защищать и опекать, и это не ушло, даже когда сестра стала взрослой женщиной со своим собственным ребенком.
Поскольку родители уже знали, за кого выйдет Нарцисса, бал был просто формальностью и поводом подыскать подходящую пару для меня. Белла с Нарциссой так рано нашли себе спутников жизни, что я казалась родным чем-то вроде аномалии, не интересующейся никем из знакомых юношей (во всяком случае, знакомых родителям). Из подслушанным от домовых эльфов сплетен я узнала, что родители уже беспокоятся, не возникнет ли трудностей с моим замужеством.
Той ночью дом казался особенно прекрасным: освещенный свечами и украшенный орхидеями и белыми перуанскими лилиями. На потолке появились еще две огромные люстры, кристаллы которых отражали пламя свечей и разбрасывали повсюду пятна света. На друзей моих родителей это произвело впечатление, Нарцисса же сияла, зная, что все это делалось ради нее.
Я наслаждалась праздником больше, чем ожидала. Поначалу мама указывала мне на каждого неженатого молодого человека от четырнадцати до сорока, но вскоре она отвлеклась на Нарциссу, давая мне возможность провести вечер в более приятной компании. Шеннон оказалась почти в том же положении, что и я: родители заставляли ее выбрать себе жениха. Отсутствие у Шеннон интереса к браку сблизило нас, и теперь мы больше времени проводили вместе. Эдриан опоздал почти на час и проскользнул в зал, пытаясь остаться незамеченным. Я поманила его в безлюдный угол под лестницей.
- Ты опоздал.
- Да, извини. У меня были дела.
- Эти «дела» замарали твой воротник помадой.
- Черт, правда? – воскликнул Эдриан, безуспешно пытаясь оттереть рубашку.
- Хватит, ты только хуже делаешь, - я хлопнула его по руке и одним взмахом палочки устранила проблему. Он тщательно поправил воротник.
- Спасибо.
- Не за что. Видимо, твой вечер оказался интересней моего, - признала я.
- Знаешь, твой отец чуть не испепелил меня взглядом, когда увидел. Похоже, он считает, что я тебя обманываю.
- Может, стоит дать тебе пощечину? Просто для маскировки.
- Нет, не нужно. Зато Сирена Притчард явно строит мне глазки, так что потанцуй со мной, пожалуйста, - он предложил мне руку, и я поймала на себе злобный взгляд Сирены.
- Как печально, что наши отношения строятся на отпугивании людей, которые нам не нравятся…- драматично вздохнула я.
Эдриан ухмыльнулся.
- У тебя есть парень, Андромеда, и, думаю, он предпочел бы, чтобы ты танцевала со мной, а не с кем-то, кто попытается тебя очаровать.
- Многие пытались… - небрежно бросила я, - а кто сказал, что у меня есть парень?
Остаток семестра мы были предельно осторожны: я никогда не заговаривала с Тедом, если не была полностью уверена, что мы одни. Теда такая скрытность раздражала: он так и не поверил в серьезность угроз Беллы, но боялся, что родители заберут меня из школы, если узнают о нашем романе. Я была уверена, что никто, кроме Сириуса и Марлин, даже не догадывается, что мы снова вместе.
- Я не идиот, Энди. Первые два месяца ты была настоящей стервой, а потом ни с того, ни с сего стала такой же веселой, как раньше, - я усмехнулась. Никто бы не назвал меня веселой ни тогда, ни сейчас. Он продолжал, - так что я предположил, что вы с ним помирились. Еще раз советую тебе быть крайне осторожной, хотя, должен признать, я ни разу не поймал вас с поличным.
- Зато теперь я знаю, что ты меня преследуешь.
Эдриан пожал плечами.
- Я по-прежнему считаю, что это не лучшая идея, но если уж ты так уперлась, то, наверное, лучше будет, если твоя сестра об этом не узнает. Похоже, ты вообще не представляешь, к чему все это приведет.
- Я пытаюсь не загадывать так далеко. Живу сегодняшним днем.
Внезапно Эдриан расплылся в широкой улыбке.
- Ну, надеюсь, твой парень готов за тебя побороться, потому что, похоже, у него появился конкурент…
- О, нет… - я демонстративно спрятала лицо у него на плече, пока Киллиан целеустремленно пробирался к нам через весь зал.
- Могу я украсть Вашу даму?
Я сказала: «Нет», но Эдриан с улыбкой произнес: «Она вся твоя, парень». Киллиан с гордостью протянул мне руку.
- Знаешь, тебе стоит быть со мной повежливей. Я хороший парень, - доверительно сообщил он, - у меня есть связи.
- Ну, если мне когда-нибудь понадобится помощь толпы десятилетних детей, я стану твоей девушкой. А если ты опустишь руку еще чуть ниже, то запросто ее потеряешь.
- Во-первых, ты не можешь винить меня за попытку. Во-вторых, мне четырнадцать. А в-третьих, ты, видимо, не хочешь услышать парочку свежих сплетен.
Естественно, мне было любопытно, и он это знал.
- Если ты будешь повежливей, то, может, я тебе и скажу.
- Давай лучше так: ты рассказываешь мне все, что знаешь, а я тебя не заколдовываю.
- Справедливо. Что ж, я слышал, как твои родители говорили, что пора подыскать тебе жениха.
- Серьезно? Если ты считаешь это новостью, то ты вообще ничего не знаешь о мире.
- Еще они говорили, что раз ты не интересуешься каким-то конкретным парнем, им придется подобрать тебе пару самим. И твоя мама уже кого-то выбрала.
Я застыла, и Киллиану пришлось потянуть меня за руку, что мы не мешали другим танцующим.
- Видишь, ты не все знаешь.
- Кто он?
- Мариус Флинт. По крайней мере, так сказала твоя мама. Флинты состоят в дальнем родстве с вашей семьей, они чистокровны, хотя и не так богаты, как прежде. Твой папа казался немного сконфуженным: он спросил, будешь ли ты продолжать обучение, а твоя мама ответила, что тебе хватит и школьного образования. Тогда он сказал, что спешить нет необходимости, но это будет хорошая партия, и, если ты согласишься, он начнет переговоры с Флинтами.
Эта новость меня не удивила. Настоящей проблемой было бы, если бы родители планировали мой брак с отвратительным восьмидесятилетним стариком. Мариус же был младшим из детей Флинтов: лет на пять старше меня, не садист и не урод. Он приходился нам родственником (Финеас Найджелус женился на ком-то из Флинтов), но не настолько близким, чтобы плодить детей с лишними руками или ногами. Учитывая, что я была не особо ценна для своей семьи, Мариус представлялся довольно удачной партией. Кроме того, никто не заставлял меня выходить за незнакомца: нас, якобы, случайно будут сводить в неформальной обстановке, ожидая, что мы оценим мудрость родительского выбора. Так делалось всегда. Это отлично сработало для Беллы и Нарциссы. Собственно, на этом строились браки многих поколений Блэков… так почему у меня должно быть иначе?
- Энди? Все хорошо? – спросил Киллиан, поймав мой отсутствующий взгляд.
- Да.
* * *
Поскольку на каникулах мне исполнилось семнадцать, я должна была явиться в Министерство, чтобы сдать экзамен по аппарации. Я прошла его с первой попытки, получив заслуженную похвалу от экзаменатора. Отец, который и привел меня в Министерство, очевидно, остался доволен. Он взял меня пообедать в Олдертон – ресторан для чистокровных в Косом переулке. Я никогда не проводила в компании отца дольше десяти минут, так что этот обед вызывал у меня скорее тревогу, чем предвкушение.
- Мы решили, что пора всерьез задуматься о твоем будущем, Андромеда.
- Я и не догадывалась, учитывая, что мама толкает меня в объятия каждого мужчины младше шестидесяти, - ответила я и тут же прикусила язык, коря себя за излишнюю откровенность. К моему удивлению, он почти улыбнулся. Думаю, даже под страхом смертной казни отец не признался бы, что мы с Беллой ему нравимся (Нарцисса всегда его озадачивала).В нас были все те качества, которые он ценил в мужчинах: смелость, убежденность, сила и интеллект. Если бы мы родились мальчиками, возможно, он бы даже любил нас, и наши жизни сложились бы совершенно иначе.
- Ну, успешный брак имеет определяющее значение для чистокровной женщины. Ты не изъявила желания учиться дальше, подобно твоей сестре, и это меня удивляет, поскольку ты всегда была более прилежной.
- Я не Беллатриса и не собираюсь ей быть, сэр.
Моя мать ударила бы меня за такую дерзость, но я знала, что отец ценит прямоту и честность. На самом деле, я хотела учиться дальше, просто не тому, что изучала Белла. После школы она собиралась отправиться во Францию или Германию. Все понимали, что целью было дальнейшее изучение Темных Искусств, к которым во многих европейских странах относились лояльнее, чем в Великобритании. Отцовская похвала согрела меня настолько, что я задумалась о небольшом проявлении честности.
- Слагхорн считает, что мои баллы С.О.В. достаточны, чтобы я могла заниматься всем, чем захочу, - осторожно сказала я. Я знала, что мама с негодованием отвергла бы даже саму идею того, что я могу где-то работать, а вот насчет отца у меня уверенности не было. У нас не было шанса пообщаться наедине достаточно долго, чтобы я могла узнать его мнение хотя бы по одному вопросу. Если он позволил Белле отправиться в Европу, чтобы изучать Темные Искусства, то, возможно, разрешит и мне учиться на целителя. Отец редко шел наперекор матери, предоставляя наше воспитание ей, но если уж он что-то говорил, его слово было законом. Я глубоко вздохнула, смело глядя ему в глаза.
- Он думает, я могу стать целителем.
Отец прикрыл глаза, и на мгновение я почувствовала прилив надежды, поскольку мои слова не вызвали у него мгновенной вспышки гнева. Но потом он покачал головой.
- Гораций Слагхорн, должно быть, сошел с ума. Конечно, ты очень умна, но работать в Святом Мунго… Обслуживать приходящих туда грязнокровок – неподходящее занятие для чистокровной женщины.
Вот и все. Можно было даже не спрашивать. Семья никогда бы не одобрила того, чего мне действительно хотелось.
* * *
- Энди, помедленнее! Энди, любимая, тормоз… нет, это акселератор. Другая ручка!
Вряд ли кто-то ожидал, что я стану первоклассным водителем. Думаю, Тед не стал бы использовать термин «первоклассный», скорее, «спятивший», хотя это и характеризовало его, как учителя, не с лучшей стороны.
К концу лета я оценила всю прелесть аппарации как средства сохранения тайных отношений. В августе мы с Тедом виделись чаще, чем в школе, а уроки вождения начались, когда выяснилось, что я боюсь маггловских автомобилей. Пятикурсник со Слизерина Хью Булстроуд как-то увидел маггловский фильм, где куча автомобилей столкнулись и загорелись, а после в мельчайших подробностях пересказал его в Общей гостиной. В результате те из нас, кто хоть раз имел дело с маггловскими вещами, пришли к выводу, что любая поездка на автомобиле неминуемо закончится в пламенном аду. Тед был удивлен, когда я не разделила его энтузиазма по поводу того, что на все лето у него в полной собственности оказался автомобиль сестры. Она отправилась по обмену в Италию («на самом деле, ее не интересует искусство, она просто хочет пить вино и флиртовать с мужчинами по имени Фабио»). В конце концов, история Хью Булстроуда и его реконструкции автокатастроф выплыла наружу, и после нескольких минут безудержного смеха Тед решил, что лучшим способом преодолеть мой страх будет научить меня водить машину.
Это сработало и более того, к нашему удивлению, мне даже понравилось вождение. Я ездила по узким лондонским улочкам и оживленным автострадам, а после любовалась чудесными сельскими пейзажами неподалеку от нашего поместья. Мы играли в мир, где Хогвартса, войны и чистокровных семей просто не существовало, пусть даже всего на несколько часов. В эти жаркие летние дни мы, захватив с собой одеяла и корзинки для пикника, убегали в страну, где не было ни одного волшебника или маггла на мили вокруг.
Все знают, чем обычно занимаются подростки в таких ситуациях, но Тед никогда не призывал меня делать то, чего мне не хотелось, да и я сама пока была не готова. В любом случае, это не имело значения.
- Скоро начнется учеба, - неожиданно заметила я. Мы лежали на расстеленном на траве одеяле, стояла чудесная погода, и когда Тед ответил, я уже почти задремала.
- Не напоминай, - я приподнялась на локте, что посмотреть на него. Тед казался таким же сонным и расслабленным, как и я.
- Зато там не будет Беллы.
Мои волосы были заплетены в спадающую на плечо косу, и Тед, потянувшись, стащил резинку. Затем он начал расплетать косу с сосредоточенностью, обычно ассоциирующейся с изготовлением бомбы или проведением хирургической операции.
- И что же такого интересного ты нашел в моих волосах?
- Они красивые, и от них приятно пахнет, - просто сказал Тед и, как ни в чем не бывало, продолжил прерванный разговор, - Беллатрисы не будет, зато будет Нарцисса и остальные слизеринцы… и весь мир.
- Я знаю, прости, Тед. Я понимаю, как трудно хранить это в тайне.
- Это точно, - вздохнул он, накручивая на палец прядку моих распущенных волос, - конечно, мне не нравится, что я не могу свободно взять тебя за руку или поговорить с тобой, но, думаю, если бы твоя семья не была такой, как она есть… если бы не было твоих родителей, Беллатрисы, Нарциссы или Сириуса, если бы ты не оказалась на Слизерине, ты была бы совсем другим человеком.
- Ты странный парень, Тед Тонкс.
Он улыбнулся.
- Мне говорили.
- Почему ты терпишь всю эту драму?
Тед казался удивленным.
- Потому что люблю тебя.
Думаю, на несколько секунд я перестала дышать.
- Ты… меня…
Он рассмеялся.
- Вы удивительно недогадливы для того, кто получил «превосходно» по Нумерологии, мисс Блэк. Да, я тебя люблю.
Он притянул меня к себе и крепко поцеловал, заглушая так и не придуманный мной ответ.
* * *
Той ночью я вернулась домой относительно рано: в десять или около того. Дверь в комнату Беллы была открыта, оттуда слышались голоса сестер, и я, чувствуя себя немного потерянной после разговора с Тедом, прошмыгнула внутрь. Белла, скрестив ноги, сидела на кровати, Нарцисса устроилась в кресле перед открытыми балконными дверями. Белла пристально посмотрела на меня.
- Ты поздно.
- Знаешь, что говорят о людях, живущих в стеклянных домах [1], а, Белла?
- С кем ты была?
- С хаффлпаффской квиддичной командой. И я не собираюсь с тобой спорить, я устала.
Нарцисса хихикнула, но Белла продолжала хмуриться.
- Не веди себя вульгарно, Андромеда. И так понятно, что ты хорошо провела время, - неприятно ухмыльнулась она.
- С чего ты взяла?
Белла не ответила, так что это пришлось сделать Нарциссе.
- У тебя рубашка наизнанку, Энди.
- Наверное, ходила так весь день, - неуклюже солгала я.
Белла начала что-то говорить, попутно проводя рукой по волосам, но я не слышала ни слова: мое внимание привлекло Кольцо. Огромный алмаз, сияющий на ее левой руке. Я знала, что сестра специально подняла руку так, чтобы я его заметила, но даже без этого жеста его было невозможно проигнорировать. Конечно, Лестрейнджи были богаты и стремились, чтобы все об этом узнали, но это кольцо весило никак не меньше пяти карат.
- Черт, этим кольцом ты запросто можешь забить дракона.
- Она обручена! – завизжала Нарцисса, не в силах больше держать эту новость в себе.
- Спасибо, Цисси, я заметила, - пробормотала я, полностью погрузившись в разглядывание кольца.
Оно было сделано просто и со вкусом, если, конечно, не принимать во внимание чертовски огромные размеры.
- Конечно, мы не собираемся жениться прямо сейчас, - объяснила Белла, - я поеду в Европу, а уже после возвращения можно будет подумать о свадьбе. Рудольфус согласился, но настоял, чтобы формальности были соблюдены уже сейчас, - она обхватила руками колени и на мгновение показалась мне совсем юной.
Я испытывала двойственные ощущения. С одной стороны, Белла была моей сестрой: я любила ее и хотела, чтобы она была счастлива, а это делало ее счастливой. Я должна была радоваться за нее… и я радовалась. Но Рудольфус был прав, когда обвинял меня в антипатии к себе. Весь чистокровный мир отмечал его интеллект и выдающиеся способности, мне же по-прежнему не нравилось влияние, которое он оказывал на Беллу.
Но ее глаза сияли, и она болтала о будущем, как самая обычная девушка, взволнованная предложением от любимого человека. Белла уверяла всех, что не верит в любовь, так что, возможно, самым важным для нее было наличие рядом человека, который хотя бы понимал ее. Я действительно считала, что Рудольфус, как никто другой, соответствует этому описанию.
Мы с Нарциссой дали Белле выговориться, прежде чем пойти к себе, но у самой двери она поймала меня за руку, заставив задержаться в комнате.
- В последнее время ты часто где-то пропадаешь. Ты не забыла?
Я знала, что она имеет в виду: не начала ли я снова встречаться с Тедом, не забыла ли ее угрозы. На этот раз я лгала бесстрашно и убедительно.
- Нет. Ты что, не слышала, как мать с отцом говорили о Мариусе Флинте? Он – хорошая партия, но разве не ты советовала мне немного повеселиться до свадьбы?
Белла ухмыльнулась.
- Вот это моя девочка! – она сжала мою руку, - запомни, даже если я выйду замуж, я все равно останусь Блэк. Ты была моей сестрой задолго до того, как я встретила Рудольфуса, - она поцеловала меня в лоб и отпустила.
Так Белла показала, что любит меня, но в моей голове звенело только «Потому что люблю тебя», сказанное голосом Теда.
[1] Разговорное выражение: «Люди, которые живут в стеклянных домах, не должны бросаться камнями». Используется для описания человека, критикующего других людей за недостатки, которыми обладает сам.
