Глава 27Глава 9: «Алекс Поттер: месть Макса Тернера»
Появившись из камина в кабинете директора, первым делом я пошел в гостиную. Хотел спокойно обдумать, как себя вести. Но в гостиной было слишком много народу, и все уставились на меня с нескрываемым интересом. Все ясно – знают уже, что мы с друзьями поругались, и жаждут информации. Еще бы – распад гриффиндорской золотой троицы – есть о чем сплетничать до самых рождественских каникул. Только я комментариев давать не собирался. Молча положил в комнате свои вещи, переоделся и вышел.
По дороге нагрубил Марте Клейтон, нашей новой паппараци. Не дает девчонке покоя слава Риты Скитер. Отчаянно хочет набиться к ней в ассистентки, а для этого пытается написать шедевральную статью. Чтобы ее светлость мисс Скитер увидела и непременно оценила. Я же терпеть не могу саму Скитер, ну и эту девчонку заодно. Так ей и сказал, в выражениях тоже не постеснялся – хоть это и девчонка, но зараза еще та.
Я пошел в брату, в больничное крыло. Первый разговор не удался… Так поговорим еще раз. Я помню, в каком состоянии был сам после квиддича. Как не оценил ситуацию адекватно, сразу набросился с упреками. Возможно, с Гарри произошло то же самое. И это оставляет надежду на то, что он одумался и уже настроен на конструктивный диалог. Но диалога не получилось. От мадам Помфри я узнал шокирующую новость – брат сбежал из больничного крыла. Зачем? Насколько я понял, с друзьями у него отношения не лучше, чем у меня с моими. Значит, не к ним побежал. Но где он?
Почему-то у меня возникло неприятное предчувствие, по спине пробежал холодок. Казалось бы, брат может быть где угодно. В конце концов, ему могло просто стать скучно, и захотелось пройтись (хотя это на меня больше похоже). Но какое-то шестое чувство подсказывало – Гарри в беде, и я не мог это игнорировать.
Где его искать? И не начинается ли у меня паранойя? Глупо получится, если я переполошу всю школу, а потом окажется, что Гарри, к примеру, в библиотеке, трактат по зельеварению читает. Но уж лучше я буду глупо выглядеть, чем … Об этом я даже думать не мог.
Бежал по школе, словно какая-то сила меня вела, даже не задумывался, куда путь держу… И вот навстречу мне выбежали Рон и Гермиона. Выглядели друзья так, что я сразу понял – случилось что-то страшное.
Увидев меня, ребята замерли на месте. Я онемевшими от напряжения губами спросил: «В чем дело?». Подруга открыла было рот, но передать словами произошедшее не смогла, и просто швырнула в меня своими воспоминаниями.
Я все увидел – как брат, спасая меня и моих друзей, принимает на себя всю тяжесть мести этого ужасного человека, врага моего отца. То, что его вообще не должно было коснуться.
Что делать теперь? Есть только один ответ на этот вопрос. Я посмотрел в напуганные глаза своих друзей и твердо сказал: «Я намерен спасти своего брата. Вы со мной?»
Конечно, они оба выразили желание идти со мной. Уж не знаю, поняли ли, что Гарри заслуживает спасения, или решили это сделать исключительно ради меня. Тогда просто не было времени задумываться о высоких материях. Я точно знал только одно – брату угрожает опасность. Что делать? Надо идти туда. В конце концов, нам всем уже приходилось сражаться, и в боевой магии мы некоторым взрослым можем фору дать. Да и, даже если предупредим авроров, все равно нет времени ждать их появления. На кону жизнь брата, у меня нет права на промедление.
И все равно связываюсь с отцом по Сквозному зеркалу. Не отвечает. Очевидно, выслеживает Тернера, хочет обезопасить свою семью. Все же не думает всерьез, что преступник посмеет напасть в Хогвартсе, под носом у Дамблдора. Вероятность допускает, но процентов на десять, не более. Достаточно, чтобы предлагать мне остаться дома, но маловато, чтобы следить тут за каждым моим шагом. Я все равно рассказал о случившемся. Осталось только надеяться, что папа слышал мое сообщение.
И еще кое-кого надо взять с собой на столь опасное дело. Друзей брата. Как бы я ни относился к Малфою и Паркинсон, приходится признать, что для Гарри они близкие люди. И как никто имеют право знать, что случилось. Даже если захотят убить меня на месте из-за того, что в произошедшем я хоть косвенно, но виноват.
Нашли мы их быстро. Судя по их виду, и друзей Гарри обуревали дурные предчувствия. И я решил последовать примеру Гермионы – чем долго и путано объяснять, в чем дело, швырнул в них воспоминаниями. Как собственными, так и Гермионы. Пока приходили в себя, спросил:
- Поможете спасти Гарри?
- Так и знал, что он попадет в беду из-за вас, Поттеров! – выкрикнул Малфой.
- Сейчас нет времени это обсуждать. Если захотите потом перетереть, я всегда к вашим услугам. Только после того, как выручим Гарри.
- Да как ему только в голову пришла дурацкая идея занять твое место? – не унималась Паркинсон.
- Да просто мы так уже делали, - нетерпеливо пояснил я.
- Когда!? – Рон, Малфой и Паркинсон оказались на удивление единодушны.
- Перед похищением, летом. С вами был Алекс, а с нами Гарри, - конечно, сообразила Гермиона.
Я и не сомневался, только полагал, что это произойдет раньше. А вот остальные казались искренне ошарашенными. Ну еще бы – считаешь человека врагом, искренне его презираешь… а потом оказывается, что общался с ним дружески некоторое время. Более того, он в некотором роде жизнь тебе спас… А некоторые люди готовы простить покушение на свою жизнь, но не готовы простить свое спасение. Ибо быть должным, в особенности врагу, не нравится никому. И я мог бы еще полюбоваться на совершенно ошалелые лица Малфоя и Паркинсон, но время бежало неумолимо. И я спросил:
- Ну, так вы с нами?
- Естественно, - ответил Малфой, - но сначала надо сообщить о произошедшем мистеру Снейпу.
Вот на это у меня возражения имелись. Мистер Снейп– просто очень хороший зельевар. Ну, зачем его впутывать… Он не аврор и ничего не сможет сделать.
Но я ничего не сказал. Я знал – мы только время зря потратим на ненужные споры. Если друзья Гарри считают, что его отчим должен знать, пусть сообщат. В конце концов, мистер Снейп имеет право знать не меньше, чем мой отец. Потому я лишь пожал плечами. Панси направила к мистеру Снейпу Патронуса. И мы, наконец, побежали в место, где, скорее всего, убивают моего брата.
Сначала все складывалось удачно – мы сумели разоружить преступников. Я встретился взглядом с братом за мгновение до того, как он потерял сознание. Да… досталось Гарри сильно. Ну, за что ему это? Он умнее, рассудительнее… лучше меня. И именно ему всегда достается больше. Вот и теперь… я должен быть на его месте… Эти мысли мгновенно пронеслись у меня в голове… А потом я, действительно, чуть на месте Гарри не оказался.
В который раз я не продумал все до конца. Был слишком самонадеян. Думал – нас пятеро, а их всего-то двое. Кроме того, мы уже, было дело, побеждали и взрослых волшебников. Поэтому я решил, что шансы на то, что нам удастся выручить Гарри и при этом самим уйти живыми, а может даже задержать преступников, вполне ощутимы.
Я как-то подзабыл, что мы все же подростки, а эти двое – матерые преступники, особенно Тернер. Да и его сообщница, как оказалась, дама крутая. Я сформировал о ней неправильное мнение, основываясь на том, что она сама хотела показать – мол, в боевой магии она не сильна, а в Хогвартс взяли за красивые глаза и в связи с нехваткой профессоров. На самом же деле дамочка не сильно уступает Тернеру. Которого даже такой крутой аврор, как мой отец, поймал далеко не сразу. И далось это ему очень нелегко – Тернер его три раза чуть не убил. Да, раньше папа не делился со мной случаями с работы, но в последнее время это случалось все чаще. А перед моим возвращением в Хогвартс папа специально все рассказал, чтобы я знал, что Тернер опасен… И все равно я недооценил врага.
Да, мы попали в передрягу. Нас было пятеро, все с волшебными палочками наизготовку. Их только двое, без палочек. Но… Никто из нас даже не заметил, что произошло. Просто не прошло и пары минут, как это мы оказались без волшебных палочек, да еще и раскиданы по всему помещению. А они стояли, держа перед собой запасные палочки. Вот это мастерство! Можно было бы даже восхититься, если бы не знать, кому и для чего оно нужно.
На тот момент я думал, мне конец. Тернер подошел именно ко мне, и не было сомнений, что сейчас с его палочки сорвется «Авада Кедавра».
Они появились одновременно – мой отец и мистер Снейп. И что началось… Никогда не видел папу в деле…ну, что сказать – круто. Я понимаю теперь, почему именно Джеймс Поттер лучший аврор. Вот что удивительно – мистер Снейп, не имеющий к Аврорату никакого отношения, не уступает ему. Они сумели скрутить преступников, после чего папа, пообещав, что непременно вернется поговорить со мной, отконвоировал их в Аврорат, а мистер Снейп забрал Гарри в больницу Святого Мунго.
Как и ожидалось, разговор с отцом получился тяжелым. По правде говоря, изначально я надеялся его избежать – все же преступников необходимо доставить в Аврорат, там составить необходимые протоколы, объяснить, как все произошло… В общем, работы много. И я полагал, папа либо отменит встречу со мной и пришлет громовещатель (тоже не фонтан, но будет получше личной встречи), либо отложит разговор хотя бы недели на две.
Оказалось, я уж слишком губу раскатал. Да и папа не лукавил, когда говорил, что я много для него значу, и теперь он будет уделять мне больше времени. Оказалось, это утверждение содержит не только приятный аспект, что мы будем теперь много времени проводить вместе. Помимо этого папа всерьез собрался заняться и моим воспитанием. Впрочем, это настолько лучше полного игнорирования, что пережить пару неприятных воспитательных моментов я готов. Тем более, прекрасно понимаю, что папе непросто было так быстро уйти из Автората. Но он решил, что разговор со мной не терпит отлагательств. Приятно…
Мы сидели в кабинете директора, любезно предоставленном Дамблдором. Папа смотрел на меня, не мигая. Наверное, так преступников допрашивает.
- Алекс, ты что, не понимаешь, чем рисковал?
- Понимаю, конечно. Жизнью. И ради брата рискнул бы еще раз.
- Я же просил тебя быть осторожнее, говорил, что Тернер опасен. Что бы я делал без тебя?
- Папа, каждый раз, когда ты уходишь на очередное задание, я думаю – что же буду делать без тебя, если что-то пойдет не так? Но ты все равно уходишь, потому что должен. И я тоже был должен.
- Но почему?
- Он мой брат.
- Хорошо, Алекс. Я тебя понял, правда. На твоем месте я поступил бы также. Но все равно прошу быть осторожнее. Ты же знаешь, как много значишь для меня.
Действительно, теперь знаю. И это согревает мне сердце. После этого разговора возникло чувство душевной теплоты. И я даже чувствовал бы себя счастливым, если бы не то, что Гарри в больнице, и состояние его довольно тяжелое.
Еще беспокоило то, что это, похоже, мало волнует папу. В смысле, эму неприятно, что по вине Тернера подросток находится в больнице. Но и только. Если бы пострадал любой другой малознакомый ему подросток, он бы чувствовал то же самое. Неужели он никогда не поймет, что Гарри его родной сын? Неужели миссис Снейп точно также ничего ко мне не чувствует? На самом деле, это риторические вопросы. Ответы я знаю, и они мне очень не нравятся.
Мне удалось уговорить папу доставить меня в больницу Святого Мунго, к брату. Хотя он был против, говорил, что мне нечего там делать. Ничего себе – мой брат в тяжелом состоянии, а мне нечего делать в больнице! Тут я настоял на своем, папе это не понравилось, но после наших непростых отношений и моего прощения он не рискнул давить. Только сказал, что я отправлюсь туда в сопровождении Рона и Гермионы. Мол, так он будет меньше волноваться. Да что вообще может случиться в больнице? Тем более, преступники пойманы. Тем не менее, мои друзья не возражали. Вот и хорошо.
Только я выдвинул встречное условие – друзья Гарри тоже идут с нами. Отец был против, он считает, что Малфой и Паркинсон прямо спят и видят, как бы мне навредить. Правда, после событий квиддича у него есть на это основания… И все же крайне маловероятно, что мне решат навредить прямо в больнице, где Гарри лежит без сознания. Что я и сказал папе.
Папа поговорил с директором Дамблдором. Нам разрешили побыть у Гарри до тех пор, пока не станет достоверно известно, что его жизни не угрожает опасность. После этого нам надлежит немедленно вернуться в школу и ждать там возвращения Гарри. Не то, чтобы это нас полностью устроило, но пришлось пойти на компромисс.
Мы сидели у палаты, все вместе. Молчали. Что тут можно сказать? Я даже не задумывался, как буду жить дальше, как сложатся мои отношения с людьми, которые сейчас сидят рядом. Нет. Я думал только о брате. И ничего не хотел так сильно, как его выздоровления.
Мистер и миссис Снейп с дочерью тоже были в больнице. Их, в отличие от нас, пустили в палату. Потому что они семья. Я считаю, что тоже имел право там быть. Но, к сожалению, меня частью семьи Гарри Снейпы не признали, а затевать в больнице скандал – далеко не лучшая идея.
Мы провели в больнице пять часов, и за это время никто и слова не сказал. Но я чувствовал, что не один. И этого было достаточно, чтобы не впасть в уныние.
Потом к нам вышел врач и сообщил то, чего мы так хотели услышать. Гарри поправится, причем довольно скоро. Я все же попросил, чтобы меня пустили в палату. Пусть ненадолго. Миссис Снейп была против (не ожидал от нее), но неожиданно мою сторону занял мистер Снейп. Мне дали пятнадцать минут, после чего настоятельно попросили вернуться в школу и прихватить сокурсников с собой.
Я стоял в палате у брата. Гарри был без сознания, я не знал, что надо сделать, или сказать. Я просто пообещал, что никогда больше не буду легковерным дураком, которого так легко заставить отказаться от родного брата. Нет. Теперь, кто бы что ни говорил, какие бы козни ни плел, я всегда буду на стороне брата.
А потом я вышел из палаты, и мы с ребятами вернулись в Хогвартс.
В тот день мы не разговаривали – слишком много всего навалилось. Да и усталость была такая, что я не мог даже связно мыслить. Заснул, как только голова коснулась подушки.
Проснувшись, чувствовал себя на удивление хорошо. Только голова немного кружилась, но это нормально после всего. Мои друзья зашли в комнату и закрыли дверь заклинанием. Грядет серьезный разговор. Я со вздохом сказал:
- Ребята, если хотите снова поссориться, давайте не сегодня. Я, честное слово, слишком устал для всего этого.
- Алекс, ты не так понял. Мы, наоборот, хотим попросить у тебя прощения, - тихо сказала Гермиона.
- Прощения вам надо просить у Гарри, не у меня, - ответил я.
- Мы и у него тоже попросим, - сказал Рон.
- И что же заставило вас изменить мнение?
- Знаешь, Алекс, - заявила подруга, - похоже, ты во всем был прав. Ты говорил, что представители факультетов могут дружить – мы не верили. Говорил, что слизеринцы и гриффиндорцы не такие уж и разные – мы считали это бредом. Мы совершали ошибку за ошибкой. А оказалось, что разница между тобой и Гарри не так уж и велика. Прости нас, пожалуйста. Мы не хотим потерять твою дружбу.
- Вы ее не потеряли.
А что я еще мог сказать? Все равно это мои друзья, люди, которые помогали в тяжелые времена. Рано или поздно я бы их простил. И хорошо, что они признали свои ошибки. Но самое интересное ожидало меня впереди.
Малфой и Паркинсон после завтрака пригласили меня на разговор в пустую аудиторию. Естественно, мои друзья пошли со мной. Слизеринцы не возражали. Мы сели на парты, лицом к лицу. Разговор вел Малфой:
- Поттер, мы хотим извиниться.
- За что конкретно?
- Ты знаешь. За квиддич. Мы не хотели причинить тебе серьезный вред. Это правда. И еще за ссору между тобой и Гарри. Мы были неправы.
- Да? Интересно, с чего это вы так резко изменили свое мнение?
- Никогда бы не признал, но с тобой приятно общаться. К тому же, если бы не ты, мы тоже попали бы в плен к Вольдеморту. Мы считали тебя врагом. Никогда бы не подумали, что сможем спутать тебя и Гарри.
- Не вы одни. Знаете, я вас прощаю. Ради Гарри. Я твердо намерен вернуть себе доверие брата. А это будет очень сложно сделать, враждуя с его друзьями.
- Если он до сих пор считает нас таковыми.
- Можете быть уверены, считает. Ему нужно совсем немного, чтобы простить вас. Всего-то маленький шаг навстречу.
- Ты знаешь, что надо делать?
- Пожалуй, у меня есть идея.
Действительно, начиная с тех кошмарных часов в больнице, у меня в голове формировалась мысль. И сейчас, после нежданного примирения с Малфоем и Паркинсон, сформировалась окончательно. Довольно-таки бредовая и трудновыполнимая… Но почему бы не попробовать?
