Глава 3В кабинете Дамблдора с самого утра творилось что-то невероятное: там один за другим появлялись незваные гости, всякого из которых директор приветствовал доброй улыбкой, ласковым словом и каждому из них предлагал угоститься любимым лимонным леденцом, отчего они все наотрез отказывались. Висевшие на стенах портреты были обескуражены поведением их преемника, но воздерживались от комментариев, и с превеликим вниманием вслушивались в речь каждого приходящего. Первой в стенах директорского кабинета появилась встревоженная Минерва МакГонагалл: она не находила себе места от внезапного исчезновения Гарри Поттера, и всё твердила директору, что мальчика похитил Тот-Кого-Нельзя-Называть или кто-то из его Пожирателей. Они каким-то страшным способом смогли выманить гриффиндорца из замка и украли его! Ведь Гарри не было в спальнях мальчиков этой ночью, его никто не видел в Большом Зале за завтраком, он так и не появился на первом уроке у профессора Снейпа, а сам он не мог никуда уйти! Приподнявшись с места, Дамблдор уговорил уважаемую сотрудницу присесть, как в его кабинет на всех парах ворвался Люциус Малфой. Он был взбешён и в очередной раз обвинил Дамблдора в разгильдяйстве, в несоблюдении обязанностей директора, в его полной некомпетентности! Как могло случиться, что его сын пропал из замка неведомо куда! Малфой требовал начать поиски немедленно, обшарить все уголки замка и прилегающие к нему окрестности. Едва он закончил свою гневную речь, и Дамблдор предложил ему немного успокоиться и присесть, как в директорский кабинет постучались и вошли гриффиндорцы – Рональд и Гермиона. Дамблдор спросил у вошедших, чем обязан их приходом. Мисс Грейнджер, слегка запинаясь, попутно краснея, рассказала, что они не могут найти себе места из-за того, что Гарри со вчерашнего вечера ушёл из гостиной и получается, что больше туда не возвращался, но перед уходом он сказал, что у него свидание с его девушкой, с Джинни Уизли. Гермионе не удалось закончить свой монолог, потому что их прервал очередной стук в дверь, то были девушки обоих пропавших студентов – мисс Уизли и мисс Паркинсон. Дамблдор не удивился тому, откуда они узнали его пароль, ни их появлению, чем больше близких людей Гарри и Драко знает, тем меньше будет ходить по школе слухов все эти восемь дней. Мисс Уизли ничего не знала насчёт их свидания, у неё была отработка с профессором Снейпом, которую подтвердил сам Северус. Он появился неожиданно и совершенно бесшумно, так, что только Дамблдор заметил его приход, и легким кивком приветствовал его. По кабинету пробежала волна некоторого недовольства, исходившая, конечно, от гриффиндорцев, из-за его присутствия. Но он за весь разговор больше не проронил ни слова. Оставшись наедине с директором, он сможет узнать у него все интересующие его детали. Пока он только ждал и слушал, но Северус, как никто другой, должен знать, где находятся его «любимые» ученики. Бывший зельевар стоял в стороне и оценивающе взглядом и с большим интересом оглядывал присутствующих.
Едва Дамблдор расположил посетителей по свободным местам, желая начать свой рассказ, как дверь распахнулась от сильного удара. На пороге стоял взволнованный Хагрид. Он не мог вымолвить ни слова, но за него говорили его испуганные глаза и весь внешний слегка растрёпанный вид. Одной рукой он придерживал большую бутыль с какой-то смесью, неприятной на вид и, наверняка, с отвратительным запахом, второй же – импульсивно размахивал, подтверждая свои сбивчивые восклицания. Весть об исчезновении обоих учеников застала лесничего в кладовке, откуда он брал это химическое удобрение для своих любимых растений, что можно было понять из его слов, и Хагрид со всех ног бросился к кабинету директора, где и застал всех здесь присутствующих. Дамблдор вновь встал со своего места, приветственно кивнул лесничему, и, взмахнув палочкой, создал большой стул для Хагрида.
- Так, леди и джентльмены, я попрошу всех успокоиться и присесть на свои места, и тебя, дорогой Рубеус, тоже. Кстати, угощайся лимонными леденцами, лучшего качества. Я хотел бы сообщить всем собравшимся кое-что очень важное, касающееся наших пропавших учеников. Итак, … - начал было он, как в дверь тихо постучали, и директору вновь не удалось сообщить всем какую-то очень важную новость. – Да, Гораций и Сибилла, вы можете войти. И для вас здесь найдутся места.
Через какое-то время все расположились в кабинете Дамблдора, наконец, умолкли и портреты, и люди, и директор, в конце концов, начал свой рассказ:
- Я рад, что вы все собрались здесь, в моём кабинете, но мне жаль, что по причине столь волнительного для вас события: пропажи двух наших замечательных учеников. Хочу и могу сказать вам всем несколько новостей: во-первых, это не имеет совершенно никакого отношение к Тёмному Лорду и его Пожирателям, - и Дамблдор многозначительно взглянул на Люциуса, который и глазом не повёл в сторону директора. Он сидел рядом с Северусом, и временами тихо с ним о чём-то перешёптывался. – Волдеморт здесь совершенно не причём, можете быть спокойны, - волна испуга от имени сменилась шепотом облегчения среди присутствующих. – Во-вторых, это по моей вине Гарри Поттер и Драко Малфой пропали из замка на какое-то время, но причину я называть не буду, ибо имею на то свои основания. Но едва ученики окажутся в Хогвартсе, они сами, если захотят, смогут каждому из вас поведать все её содержание. А пока заверяю вас, что оба они находятся в полном здравии, их жизням ничто смертельное не угрожает. В замке, по моим подсчётам, они должны будут появиться через семь-восемь дней.
Никто не мог произнести ни слова. Все были шокированы словами директора. Первым дар связной речи обрёл мистер Малфой, поднявшись со своего места, с гневной тирадой он выступил вперёд:
- Дамблдор! Как может быть такое?! Как вы посмели без их согласия, без какого-либо согласия родителей? Мой сын и этот гриффиндорец вместе? Вы сошли с ума, Дамблдор, и я не устаю это повторять! – едва Люциус выговорил свою речь, как со своего места поднялся взбешенный Хагрид:
- Да как ты смеешь, чистокровный наглец, так обращаться к директору Дамблдору?! Если он сделал так, значит, это ему было нужно! Он… - ещё мгновение и Люциус послал бы в Хагрида какое-нибудь непростительное заклятие, потому так с ним никто не имел права обращаться.
- Рубеус, я попросил бы тебя сесть. Я сам объяснюсь с мистером Малфоем, – Альбус жестом усадил лесничего на место и повернулся к чистокровному магу, ждущему объяснений. – Люциус, между вашим сыном и Гарри Поттером с первого курса установились очень холодные, я бы даже сказал, враждебные отношения. Я пропускал это обстоятельство целых пять лет, либо не обращая внимания, либо всё пуская на самотёк, теперь же я занялся этим основательно. К тому же их дружба, если таковая когда-нибудь установится между ними, способна будет на многие чудеса, не хуже, чем вся магия. Также для обоих молодых людей это будет приключением, некоторой проверкой их сил, смелости и сообразительности. Гарри итак хватает всех этих проверок на его прочность и выносливость, но вот Драко, я уверен, способен на большее, чем он проявлял до си пор. В паре же с мистером Поттером они могут составить хороший тандем. Итак, я удовлетворил ваше негодование?
Люциус не знал, что ответить. Ему хотелось наорать на директора за самоуправство с его сыном, но в присутствии учеников, большей частью которых были гриффиндорцы, да ещё и их декана с этим отвратительнейшим лесником, он всё-таки сдержался и сел на место.
Портреты прежних директоров хранили гробовое молчание. Каждый из них думал о своём, желая остаться наедине и высказать Дамблдору все свои мысли по поводу этого странного вопроса. Впервые на их веку директор делал такие необычные поступки, но все они утешали себя мыслью, что Альбус всегда знает, что делает.
Минерва не могла вымолвить ни слова. Она почти была согласна с Малфоем на счёт того, что директор сошёл с ума. Как же можно столь разных людей соединить в одном «приключении» так, чтобы они не покалечили друг друга и вернулись живыми обратно в замок?!
Северус лишь мысленно усмехался над директорскими играми. Дамблдор никогда бы не сделал такого поступка, если бы он не нёс за собой каких-то глобальных последствий для всего мира, а не только для этих учеников.
Притихшие гриффиндорцы приходили в себя от услышанного. Рон был поражён, но ему почему-то казалось, что директор поступает совершенно правильно. В его глазах Дамблдор приобрёл ещё большее сумасшествие в купе со всей своей гениальностью. Гермиона также была поражена, но ей показалось вся эта затея глупой. Гарри ещё мог пойти на контакт, пусть даже с самим Малфоем, но вот слизеринец никогда не опуститься до дружбы с гриффиндорцем, в этом она была точно уверена. Гордость и тщеславие не позволят ему так низко пасть перед самим собой, да и как он потом посмотрит в глаза родному отцу и своим одноклассникам. Это же позор! Джинни же была совершенно другого мнения: вся эта затея хоть и показалось ей сперва дурацкой, но потом она пришла к выводу, что условия будут такими, какие не позволят им разрозненности в отношениях. Им придётся сдружиться на период этих семи-восьми дней, а там уж всё будет зависеть от них самих.
Пэнси мысленно была того же мнения, что и Гермиона, только с некоторым отличием: что сам Поттер не будет иметь никакого желания сближаться с надменным Драко, ведь гриффиндорец выше этого.
Хагрид не думал, Хагрид всецело верил Дамблдору. Если директор так делает, значит, это нужно. И никаких вопросов у окружающих быть к нему не должно.
Слизнорт сидел с лицом ничего не понимающего человека, до него ещё не успели долететь слухи об исчезновении таких именитых студентов. И он как-то не очень понимал, за что Люциус так всполошился на директора. Пока он принимал сторону Дамблдора.
Трелони была под действием хереса, она в пол-уха слушала весь монолог директора, но у неё была важная новость к нему. Карты всё утро ей говорили о его скорой кончине, и она не могла не поделиться со своим главным работодателем такой страшной новостью. Только такие мысли занимали её мозг, а что до студентов, как пропали, так и вернуться, была она уверена.
Ещё какое-то время все сидели молча, каждый думая об одном и том же. Дамблдор переводил взгляд с одного конца своего кабинета, где сидели Хагрид, Минерва, Гораций и Сибилла на другой, где были Люциус, Северус, мистер и мисс Уизли, мисс Грейнджер и мисс Паркинсон и ожидал, может, ещё одного вопроса, может, какого-то бранного слова в свой адрес. Но ничего не последовало. А ему нужно было переговорить с Северусом.
- Итак, если я вам больше не нужен. И все довольны моими ответами, то я попросил бы профессоров и студентов, и вас, мистер Малфой, покинуть на какое-то время мой кабинет. Сибилла, я знаю, я вам нужен, вы не могли бы прийти через полчаса. Тогда я смогу вас принять. Да, и Северус, вас я попрошу остаться, - твёрдо сказал Альбус, усаживаясь в своё кресло и весело блестя глазами за очками-полумесяцами. Он взял лимонный леденец и с юношеской грацией отправил его в рот, продолжая улыбаться.
Снейп, вновь мысленно улыбнувшись, сел на освободившееся место возле директорского стола и приготовился слушать всё то, что было не предназначено для других, но что он имел полное право знать.
/Простите, дорогие читатели, глава очень "грязная" и довольно-таки сырая. Обязуюсь в ближайшее время всё исправить.\
