Глава 3Наконец долгожданная среда наступила.
Сто пятьдесят тысяч колдунов и колдуний заняли свои места, которые поднимались рядами вдоль всего стадиона. Тысячи флагов и знамен, плакатов и полотнищ красных и зеленых цветов развивались в руках болельщиков.
Билл и Флер оставили свою маленькую Мари-Виктуар на попечении миссис Тонкс, а она отдала им Тедди, который очень хотел посмотреть игру. Сейчас он, совсем как взрослый, восседал на купленном специально для него месте и с важным видом оглядывался по сторонам. У Тедди уже скопилась порядочная коллекция игрушечных моделей метел, подаренных ему Гарри и Роном; немалое число плакатов «Дружной лужи» — любимой квиддичной команды Тедди — купленных Джинни; несколько книг о квиддиче с красочными картинками, подобранных для него Гермионой. Все баловали мальчонку, как могли, и поощряли его увлечение квиддичем.
Тедди рос настоящим фанатом этой игры. Он болел за Гарри. Джинни он тоже любил, но у Гарри есть «Молния», а у Джинни — нет. Это Тедди было доподлинно известно.
Он, когда гостит у них дома, везде и всюду сует свой любопытный нос, хотя Кричер за это на него сильно ругается. И он видел «Молнию» Гарри в лодочном сарае возле старого причала у пруда и «Нимбус-2001» Джинни, спрятанный в кладовке, где хранились домашние заготовки.
Кричер запирал все тайники хозяев, комнаты, куда не следует ходить Тедди, кладовки, где хранятся вкусные, но вредные вещи. Но шустрый мальчонка, остававшийся на его попечении, когда Гарри и Джинни срочно вызывали на работу, все равно умудрялся проникать туда, куда ему нельзя и тщательно исследовать то, что было от него скрыто.
Особенно возмущало Кричера, что при его попытках вразумить Тедди, тот мгновенно менял свой нос на нечто, похожее на вытянутое рыльце зверька, уши — на уши, как у летучей мыши, глаза — на глаза, напоминающие размером и формой теннисные мячи. То есть несносный мальчишка становился уродливой копией представителя славного народа домашних эльфов. Причем, у Кричера было стойкое подозрение, что так чудовищно копируется именно его внешность. Все, что ему оставалось, так это в отчаянии всплескивать руками и отпускать хохочущего Тедди-лжеэльфа восвояси, так как после такого представления ругаться он уже не мог. Мог он только, оставшись в одиночестве, хвататься за бока и давиться от смеха. Несолидно и непедагогично смеяться при мальчике. А то еще подумает, что Кричер его поведение одобряет.
И все же, старый домовик не зря воспитывал в свое время отъявленных шалопаев Сириуса и Регулуса Блэков. Он нашел для Тедди действенное наказание. В случае шалости Кричер просто лишал его десерта. Правда, действенным это наказание оставалось недолго. Вскоре выяснилось, что Тедди научился таскать сласти из буфета, который, казалось бы, надежно был запечатан его, Кричера, чарами. Как это у маленького негодника получалось, Кричер понять не мог. Однако же запасы апельсинового мармелада и шоколадных драже, столь любимых Гарри, неумолимо уменьшались.
Все свои шалости мальчишка успевал проделывать до прихода Гарри или Джинни с внеплановых дежурств. При них он такого себе не позволял. При них он казался ангелом во плоти — так тихо, вежливо и мило он себя вел. Это очень раздражало Кричера. Несносный малец просто пользуется тем, что Кричер такого же роста, как и он сам, потому нисколько не принимает его всерьез.
Однако жаловаться, ябедничать и негодовать на Тедди в присутствии Гарри и Джинни Кричеру даже в голову не приходило. Он сам как-нибудь разберется с сорванцом. А хозяевам о проказах Тедди знать не обязательно. Это ж его, Кричера, воспитанник. Вот только он и имеет право воспитывать.
***
Невилл Лонгботтом вместе с Луной Лавгуд и ее отцом заняли места рядом с семейством Уизли. Луна по случаю Чемпионата сплела себе венок из нарциссов и алых роз и надела красную мантию, расшитую зелеными помпонами — она болела и за Гарри и за Джинни. Ее отец же, бывший ярым болельщиком Уэльса, смастерил себе украшение в виде головы красного дракона, которое он надел на свою пышную шевелюру. Как уверял мистер Лавгуд, стоило постучать палочкой по драконьей голове, и она тут же начнет оглушительно реветь и выпускать дым из ноздрей.
Лавгуды оживленно беседовали между собой:
— Папа, а что если поместить эту статью в рубрике «Страшные диковинки, о которых вы еще не слышали»?
— Нет, это не очень хорошая идея, Луна. В этом выпуске в рубрике будет репортаж со свидетелем редкого, просто редчайшего явления — нереста узковерткого зрямча. Читатели давно ждали этот репортаж, я не могу обмануть их и заменить его статьей о Гарри Поттере. Имя этого юноши и так везде мелькает, а наш журнал имеет строгую репутацию — мы пишем только о новом и необычном. Мы не гонимся за славой, это слава преследует нас! Я уверен, что новость о том, что Гарри Поттер ловец сборной Англии, никого так не заинтересует, как столь знаменательное событие — всплывание из самых глубин океана скромнейшего узковерткого зрямча для метания икры. Эта икра, ты знаешь, обладает удивительной силы магическим свойством — того, кто в полнолуние нанесет ее на левую пятку, она наделяет даром видеть сны собак.
— Это здорово, папочка! Если бы еще знать, для чего нужно видеть сны собак… вот сны морщерогих кизляков… это другое дело, — Луна мечтательно закатила глаза, накручиваю прядку светлых волос на палец. — Я читала об этом в одной твоей статье… Помнишь, ты писал, что им снятся голубые барашки волн и розовые пряничные домики?
— Да. И это говорит о том, что морщерогий кизляк — самое миролюбивое существо на свете, раз ему снятся такие сны. И означает то, что нынешний мир был предсказан ими давным-давно, просто волшебники не понимали этого из-за глубокой зашоренности сознания. Согласно моим исследованиям… — и Ксенофилиус Лавгуд пустился в пространственные разъяснения своей собственной теории о пророческих снах морщерогих кизляков.
Невилл слушал их с открытым ртом. Потом встряхнул головой так, словно пытался отогнать от себя назойливую муху, и отвернулся, чтобы посмотреть на стадион.
Иногда ему казалось, что в беседах Луны Лавгуд и ее отца отчетливо мелькает доля истины. Что не могло не пугать. Ведь говорят же, безумные идеи заразительны, а логика сумасшедших всегда четко выверена и правдива. Вот только изначальная подоплека для выведения этой логики бредова. Так что, нужно почаще напоминать это себе, чтобы не заразиться.
Солнце палило вовсю, освещая огромный стадион, изумрудное поле для квиддича, зрителей, кольца и гигантское табло, на котором сейчас бегущей строкой шли объявления.
Зрители ждали начала игры.
Луна с отцом так и продолжали разговаривать о своем, возвышенном. Невилл так и продолжал стараться их не слушать, чтобы не впасть окончательно в ступор, насытившись информацией о кизляках, мозгошмыгах, зрямчах, зубоскалах, нарглах и тому подобных страшных диковинках. Он пытался больше осматривать стадион и оглядывать зрителей, чтобы впитать побольше впечатлений от Чемпионата. В прошлый раз поехать на игру не получилось, и сейчас Невилл собирался отыграться за тот пропущенный раз, в полной мере насладившись сегодняшним матчем.
Через ряд от них сидела небольшая группа людей. Старые знакомые. Друзья. Дин Томас, Симус Финниган, Парвати и Падма Патил, Терри Бут, Майкл и Чжоу Корнер, Лаванда Браун, Эрни МакМиллиан, Анжелина Джонсон, Кэти Белл, Сьюзен Боунс и Ханна Эббот. Встретившись взглядом с последней, Невилл слегка покраснел, а потом широко улыбнулся. Он в который раз отметил про себя, какая Ханна у него красавица... Сейчас они не сидели рядом, потому что Ханне достались те места… Они не смогли пойти покупать билеты вместе — Невилл только на днях вернулся из экспедиции в Северный Китай за редкими экспонатами Panax aureus.
Эта компания резко выделялась среди других болельщиков тем, что она не приобрела что-либо национального цвета команд. Друзья выглядели строго и опрятно по сравнению с красно-бело-зеленым буйством красок вокруг. Ни тебе розеток, ни флагов, ни полотнищ, ни раскраски на лице. Правда, у всех в руках были омнинокли, да Майкл Корнер с упрямым выражением лица то и дело поправлял красный шейный платок, пытаясь вытащить его из рубашки побольше, чтобы сделать красное пятно позаметнее. За это Чжоу на него постоянно шикала и прятала платок ему обратно под рубашку.
Бывшие члены АД решили между собой, что будут болеть за обе команды и никаких знаков предпочтения той или иной сборной не выскажут. Это было нелегким шагом, потому что, например, сестры Патил, Эрни Макмиллиан, Симус Финниган и Ханна Аббот были болельщиками сборной Уэльса, а остальные болели за сборную Англии. Но как только новость о том, что Гарри и Джинни Поттер играют за ловцов команд-противников, появилась во всех газетах и журналах (исключая «Придиру»), ребята решили проявить дружескую солидарность к обоим ловцам.
Семейство Уизли полностью скопировало эту тактику. Они тоже разительно отличались от остальных зрителей отсутствием фанатской атрибутики. Исключение составлял мистер Уизли, который бодро размахивал двумя магически облегченными флагами — красно-белым и красно-бело-зеленым.
Исключение также составляли Билл и Чарли. Они купили себе места подальше от остальных Уизли, раскрасили лица в зеленый цвет, надели зеленые футболки с белыми продольными полосками, шляпы-цилиндры с желтыми нарциссами на тулье и держали огромное зеленое полотнище над головой, на котором было написано: «Джинни Поттер! Мы с тобой! Выведи ловца из строя!*»
Этим полотнищем они доставляли большое неудобство Флер и Тедди, сидящим между ними. Наконец Флер не выдержала, пробормотала что-то по-французски и, взяв Тедди за руку, встала с места. Билл сразу все понял и вскочил с виноватым видом, чтобы пропустить жену, которая направилась к остальным Уизли. Она попросила мистера Уизли и Ли Джордана, сидящего рядом с ним, поменяться с ней и Тедди местами. Тедди громко запротестовал и потребовал, чтобы его отвели обратно к дяде Чарли, чтобы он мог болеть за команды вместе с настоящими болельщиками, а не с ними, такими обыкновенными и скучными. Рон и Гермиона, которые только что подошли к семейству Уизли, чтобы занять свои места, Тедди поддержали, и он вместе с мистером Уизли радостно направился обратно на свое место.
Министерскую ложу заполнили почетные гости. Комментатор (как и в прошлый раз это был Людо Бэгмен — непревзойденный игрок, первоклассный комментатор и просто великий человек) тоже уже занял свое место.
Все ждали начала.
***
…Под шатром переполненным,
Кстати, я хотел сказать, что буду там
Ждать.
RHCP "By the way"
И вот Людо Бэгмен поднялся, направил волшебную палочку себе на горло, произнес: «Sonorus» и крикнул многократно усиленным громким голосом:
— Уважаемые дамы и господа! Четыреста двадцать четвертый Чемпионат мира по квиддичу объявляется открытым!
Тут же с черного табло исчезла последняя реклама, восхваляющая новый усовершенствованный Обезгномитель садов от мистера Оркуса, и появилось следующее:
— УЭЛЬС : 0; АНГЛИЯ : 0.
— Представляю вам талисманов сборной Англии! — крикнул Людо Бэгмен.
Воцарилась тишина. Весь стадион с нетерпением ждал. Откуда-то с небес раздался птичий крик, затем послышался шум крыльев. Все посмотрели наверх. Приближалось семь неясных точек. Очень быстро точки увеличились и превратились в необыкновенных существ с телом льва, головой орла и крыльями, покрытыми белоснежным оперением.
— Девонширские грифоны! — восхищенно завопил Терри Бут. — Всегда, когда их вижу, у меня прямо мурашки по коже! В четверть-финале, когда Англия играла против Лихтенштейна, наши грифоны их талисманов-гарпий здорово потрепали. Вот это драка была! Их гарпии потом долго еще прятались в комментаторской кабине. Наши вообще молодцы! — закончил он горделиво. И тут же получил локтем в бок от Падмы Патил, которая возмущенно воскликнула:
— Дай представление посмотреть!
А над стадионом и правда творилось настоящее представление. Грифоны то синхронно поднимались высоко в небо, то пикировали прямо на зрителей, не долетая до них буквально на пару дюймов, и этим заставляя их визжать от восторга. Необыкновенные существа с громким клекотом делали круги вокруг стадиона и устремлялись вниз, поднимая крыльями поток воздуха, который вырывал флаги и полотнища из рук болельщиков, бил им в лица и заставлял прятаться за ограждения. Причем, девонширские грифоны вытворяли это только с валлийскими фанатами.
Под конец все семь грифонов поднялись высоко в небо, шесть расположились в круг, а один — посередине. Крайние грифоны повернулось головой к центральному, и все они образовали таким образом фигуру в небе, отдаленно напоминающую шестилучевую звезду, разорванную посередине.
— Это они так пытаются изобразить символ Англии! — с благоговейным трепетом воскликнул Терри, на всякий случай, отодвинувшись на безопасное расстояние от локтя Падмы. — Это типа роза!
Падма, до этого никогда не бывавшая на международных матчах по квиддичу и не видевшая талисманов национальных команд, и не думала сейчас пихаться. Она застыла с открытым ртом. Потом, встряхнув головой, изумленно спросила у Терри:
— Роза?! Но совсем ведь не похоже! К тому же грифоны белого цвета, а не алого.
— Ну, это же аллегория, Падма! Они ведь не крошечные лепреконы, и их не так много, чтобы выстраивать разные правдоподобные фигуры в воздухе…. Вон, смотри, как все аплодируют! Все и так поняли! Ты тоже представь, что это роза и все! — и Терри, подмигнув Падме, дунул в фанатский рожок…
Он точно знал, что раньше талисманы сборной Англии таким позерством не занимались. Но столь скоро произойдет их встреча со сборной Уэльса… точнее, с их талисманами… Гордые грифоны просто не могли позволить себе упасть в грязь лицом при столкновении с
таким противником.
Людо Бэгмен звонко крикнул:
— Представляю вам талисманов сборной Уэльса!
Грифоны угрожающе гаркнули и, разомкнув круг, спустились вниз на траву.
Раздалось пение. Пение нежное и чарующее, странное и волнующее, успокаивающее и тревожное одновременно.
Стадион зачарованно замер.
Посреди поля из ниоткуда возникло небольшое озеро, полное вихрей неясного изумрудно-зеленого тумана и бирюзовых размытых воронок, появляющихся внезапно то там, то сям по всей его глади. Волшебное пение, казалось, лилось из самых глубин озера. Оно становилось все громче и громче, заставляя зрителей, вцепившись в поручни, ограничивающие места, наклоняться вперед, а грифонов беспокойно царапать землю когтями. Болельщики все как один с застывшими лицами, на которых читалось
жадное предвкушение, следили за туманом в озере, который кружил, ложился, манил, зачаровывал, то размываясь до полной прозрачности, то становясь таким плотным на вид, что казался угольно-черным.
Из тумана постепенно складывались фигуры женщин. Они проступали сквозь него, и туман словно стекал с их тел, задерживаясь на кончиках пальцев, и аккуратно укладывался обратно в озеро. Женщины были похожи друг на друга как сестры. Их длинные златокудрые волосы спускались до пят, а на прекрасных лицах выделялись удлиненные глаза фиалкового цвета. Прелестницы были одеты в травянисто-зеленые туники, полностью прикрывающие их ноги. Выйдя из озера, они встали в круг и, не прекращая петь, вскинули руки, чтобы пустится в медленный зачаровывающий танец.
— Мелюзины*… — тихо прошептал Невилл, — водные феи…
Все вокруг погружалось в странное состояние полусна, полуяви. Зрители вслушивались и всматривались в мелюзин, забыв о том, зачем они сюда пришли, забыв кто они, забыв обо всем. Лишь бы их пение не прекращалось. Лишь бы они не прекращали танцевать. Ничего нет…только они…
Наконец мелюзины умолкли, рассевшись в изящных позах на траве на последней ноте своей чарующей песни. Озеро исчезло. Как и наваждение, царившее среди зрителей. Феи теперь казались просто женщинами, пусть красивыми, но все же земными женщинами.
Грифоны презрительно щелкнули клювами. Мелюзины встали, небрежным жестом перебросили свои прекрасные волосы за спину и бодрой, деловой походкой двинулись к противоположному от грифонов краю поля, где сели на скамьи, специально оставленные для них свободными, и стали буднично переговариваться между собой.
Стадион снова наполнился шумом. Бурно поаплодировав феям-мелюзинам, все с нетерпением посмотрели на министерскую ложу. Людо Бэгмен не заставил себя долго ждать.
— А теперь поприветствуем национальную сборную Англии! Альфред Томпсон! Кадарика Маллин! Саломея Ломинд! Александр Хобсон! Джонатан Сатир! Оливер Вуд! И-и-и-и-и — Гарри Поттер!!!
Стадион взорвался криками, лозунгами, звуками рожков, песнями-кричалками, а грифоны расправили крылья и пронзительно заклекотали.
Семь игроков в красных мантиях по очереди вылетели на метлах из нижних ворот стадиона. Они промелькнули так быстро, что казались сплошной красной полосой. Сделав круг над стадионом, игроки зависли в воздухе на метлах около правой тройки колец.
— Леди и джентльмены! Встречаем национальную сборную Уэльса! Гвеног Джонс! Годвига Гриффитс! Майкл Левеллин! Артур Повелл! Парис Блоуд! Ричард Дэвис! И-и-и-и-и — Джинни Поттер!
Стадион с восторгом приветствовал игроков в зеленых мантиях, вылетевших из нижних ворот один за другим, сделавших круг над стадионом и выстраивавшихся в воздухе в ряд перед левой тройкой колец.
Мелюзины грациозно поднялись со своих мест, хлопнули в ладоши, и на небе засияла яркая радуга, концы которой опускались точно над кольцами. Зрители восхищенно захлопали.
— Наш уважаемый судья, почетный председатель Международной ассоциации квиддича, Хасан Мустафа… — рассеянно сказал Людо Бэгмен, не отрывая взгляда от одной из мелюзин, которая подмигнула ему, перед тем как наколдовать радугу вместе с сестрами.
На поле вышел низенький лысый волшебник, одетый в золотую мантию. Одной рукой он прижимал к боку небольшой черный сундук, в другой руке у него была «Молния». Судья не спеша прошествовал на середину поля, поставил сундук на траву, оседлал метлу, сунул в рот серебряный свисток и откинул крышку сундука. В воздух взвились четыре мяча: малиновый квоффл, два черных бладжера и крошечный золотой снитч. Хасан Мустафа пронзительно свистнул в свисток и резко взлетел на метле за мячами.
— Мячи взлетели! — заорал Бэгмен, мигом позабыв о прекрасной мелюзине. — Начинаем… Сатир! Левеллин! Ломинд! Маллин! Мяч снова переходит к Левеллину! Какое блестящее выполнение приема вибрации Вулонгонга!* Но нет… Хобсон посылает бладжер в Левеллина, и квоффл передается Ломинд! И-и-и-и — ГОЛ!!!
Стадион взревел от восторга. Послышалась и тут же заглушилась песня-кричалка:
—
Англия в стократ мощней,
Всех валлийцев одолей!!!
— 10 : 0 в пользу сборной Англии! — прогудел Людо Бэгмен.
Грифоны взмыли над игроками и, оглушительно вереща, кувырнулись в воздухе.
Мелюзины поджали губы, скрестили руки на груди, положили ногу на ногу и, возмущенно вскинув подбородок, отвернулись от них.
Игра продолжалась. За первым голом следовали другие, игроки на невероятной скорости метались над полем и передавали друг другу квоффл. В самые неожиданные моменты мелькали бладжеры, и загонщики обеих команд едва успевали отбить их битами. Или не успевали. Это уже как повезет остальным игрокам. Людо Бэгмен торопливо выкрикивал имена игроков, название приемов и нарушений и восторженно объявлял счет.
Высоко над полем виднелись две фигурки, на такой высоте казавшиеся размытыми. Ловцы обеих сборных осматривали небо над стадионом в поисках золотого снитча. Гарри и Джинни Поттер убедительно притворялись, что не знают друг друга и полностью игнорировали присутствие рядом другого человека.
Они кружили в воздухе, ища снитч.
Гарри смотрел вниз.
Он может появиться в любой момент... Снитч должен просто ослепительно блеснуть в лучах такого яркого солнца… Она тоже на «Молнии»... Солнце слепит... Так, ветер — справа, значит, нужно выровнять метлу влево… Она убрала волосы в хвост, наверное, мешают… Что это грифоны разорались? Она дернулась в сторону… И как на метле-то держится! Как на старом помеле, право… Валлийцы снова забили гол…
Джинни смотрела вниз.
Ветер – в лицо, нужно держать метлу строго горизонтально… Он забыл обмотать горло шарфом, а ветер холодный на такой высоте… Неудобно… на тренировках она всегда летает на «Молнии», но все равно на «Нимбусе» привычней… Что это мелькнуло? А-а, отблеск от омниокля… Он совершенно не умеет выравнивать метлу…
Стадион в очередной раз взорвался шумом.
Людо Бэгмен прокричал счет:
— 60 : 40 в пользу сборной Англии.
Мелюзины уже не сидели, а с недовольными лицами ходили перед скамьями, сжав руки в кулаки. Их волосы из золотистых стали тускло-зелеными и искрились бордовыми искрами.
— Нарушение!!! — голос Бэгмена уже охрип от постоянного крика. — Захвост!* Парис Блоуд осуществил захвост «Молнии» Кадарики Маллин! Судья объявляет пенальти!
Вскинулась зеленая волна возмущенных болельщиков Уэльса. Болельщики Англии тоже вскочили и крикнули в ответ что-то сильно похожее на гневное: «ФО-О-Л!».
Грифоны шумно их поддержали. Они со стремительной скоростью дружно взмыли вверх, развернулись в воздухе и бросились вперед на мелюзин, решив проделать тот самый трюк, который они уже совершали с валлийскими болельщиками (подлететь близко-близко, тем самым крайне напугав, и снова взлететь вверх).
Однако мелюзины и не думали пугаться. Они словно заранее были готовы к подобной тактике, потому один грифон не успел отлететь назад — мелюзины поймали его за задние лапы. Все десять фей больше не казались прекрасными женщинами. По необычной,
неестественной плавности их движений стало понятно, что вместо ног у них — змеиный хвост. И правда кончик хвоста стало видно из-под подолов туник. Лица мелюзин тоже преобразились: вытянулись и покрылись зеленоватой чешуей. Глаза приобрели вертикальные зрачки. Сами они, издав кошмарный, холодящий душу вопль, мигом окружили захваченного ими грифона и, угрожающе шипя, начали выдирать у него перья.
Грифон тонко взвизгнул и подпрыгнул вертикально вверх, но был перехвачен и оттянут назад цепкими руками мелюзин.
Остальные грифоны, услышав крик плененного товарища, заложили в воздухе крутой вираж и, чуть не сбив охотника своей сборной — Альфреда Томпсона, который приготовился бить пенальти, с гулом, напоминающим гул истребителя, понеслись на мелюзин. Началась драка. Судья не успевал следить и за игрой, и за битвой талисманов, которые схлестнулись на поле под игроками.
Зрители бурно скандировали и с восторгом следили за необычайным представлением — дракой грифонов и змей, бывших когда-то женщинами. Все поле благодаря волшебству мелюзин превратилось в слякотное болото, и феи, и грифоны почти целиком были покрыты грязью. Змеи-девушки шипели и старались обвиться вокруг грифонов и придушить, те в ответ шустро отмахивались длиннющими когтями.
Ли Джордан, молодецки свистнув, швырнул рожок и шляпу мистеру Уизли и бросился перелезать через поручни, чтобы поспешить на помощь мелюзинам. Билл и Чарли швырнули полотнище и шляпы мистеру Уизли и торопливо последовали за ним. Мистер Уизли, не глядя, швырнул свои флаги и все, что ему передали парни, Тедди и бросился за остальными. Маленький Тедди, заваленный полотнищами, рожками, шляпами, омниноклями и флагами, с трудом освободился из этой груды предметов и, издав залихватский вопль, собрался уже лезть под поручни за сбежавшими соседями, но был остановлен миссис Уизли, которая, возмущенно бранясь на своих мужчин, забрала упирающегося и ругающегося Тедди к себе.
Хасан Мустафа устремился вниз, к драке. На поле выбежали представители Министерства. Несколько молодых людей, зачарованные феями-мелюзинами, хлюпая, бежали по болоту им на подмогу. Все смешалось и перемешалось в этом грязном, как в прямом, так в переносном смысле слова, побоище.
А в воздухе происходило свое сражение. Теперь игра велась совсем бесчестно, и нарушения сыпались одно за другим. Игроки пользовались тем, что внимание судьи настолько отвлеклось на драку талисманов, что на них этого внимания уже не хватало. Однако Людо Бэгмен продолжал все прилежно фиксировать и комментировать. Зрители уже выли от восторга, и от возмущения, и от волнения.
После трех пенальти, впопыхах назначенных судьей команде Уэльса, жестокость игроков достигла своего максимума. Бладжеры теперь посылались не только в игроков, но и во вратарей, и в зрителей. Игроки пихались локтями, хватали метлы противников, шли на таран, а загонщики сборной Англии Александр Хобсон и Джонатан Сатир, после пяти удачно отраженных атак на ворота Уэльса, засунули вратаря этой команды Ричарда Дэвиса задней частью через обруч ворот.*
Гарри и Джинни по-прежнему нервно кружили в воздухе над стадионом. Джинни следила за Гарри, Гарри следил за Джинни, и одновременно оба они следили за полем в поисках золотого снитча.
Снизу раздался рев Людо Бэгмена:
— 90 : 70 в пользу Англии! Похоже, англичане побеждают валлийцев!
Гарри горделиво подбочился на метле и бросил на Джинни взгляд, полный превосходства и самодовольства. Джинни, увидев выражение лица Гарри, застыла. Потом мстительно сузила глаза и, что есть силы вцепившись в древко метлы, резко направила «Молнию» вверх. Заложив крутой вираж, она на огромной скорости, такой, что казалась зеленой размазанной полосой, понеслась вниз.
— Джинни Поттер заметила снитч! — заорал Людо Бэгмен.
Гарри в панике направил метлу следом за Джинни. Тугой поток воздуха бил ему в лицо, ветер свистел в ушах, мантия пожаром развевалась за спиной. Только одна мысль билась в голове: «Она видит снитч!».
Джинни мчалась, спускаясь все ниже и ниже, поле неумолимо приближалось. Она прикусила нижнюю губу, в голове, казалось, от напряжения стучали молоточки.
«Сейчас… Сейчас…»
Наконец, когда до болота осталось меньше ярда, Джинни, выбросив вперед руку, зачерпнула пригоршню грязи, выпрямила метлу, скользнув ее хвостом по упругой жиже и… «Сейчас…»… взмыла вверх. Метлу болтнуло в сторону, Джинни сильно покачнулась, но, крепко схватившись дрожащей рукой в метлу, а другую с комком грязи прижав к груди, она смогла удержать метлу прямо и уйти наверх. Как раз в это время Гарри, неотступно следовавший за ней, чуть не сломал древко метлы, выводя ее из крутого пике, чтобы не протаранить землю. Его развернуло на метле, и он скатился в бок, повиснув на «Молнии», держась за нее одной рукой и ногой, согнутой в колене. Метла начала крениться вниз под его тяжестью. С трудом удержав равновесие, чувствуя, что его ногу от напряжения свело болезненной судорогой, он все же взобрался обратно на метлу, выпрямил ее и взмыл наверх.
Джинни обернулась назад и, нахмурившись, наблюдала за Гарри, пока тот справлялся с метлой. Наконец когда он принял более или менее устойчивое положение, хмурое выражение исчезло с ее лица, и она нервно усмехнулась.
— Финт Вронского! Ловец сборной Уэльса только что попытался отвлечь ловца-противника выполнением этого крайне опасного приема! — крикнул Людо Бэгмен, захлебываясь от восторга.
Гарри замер на метле, приходя в себя. Бисеринки пота стекали по его бледному лицу. Джинни, поднявшаяся чуть выше, откровенно улыбалась, слыша оглушительные, восхваляющие ее кричалки болельщиков Уэльса.
Гарри несколько секунд смотрел на нее, потом тыльной стороной ладони резко вытер рот. Лицо его приобрело решительное выражение, не предвещавшее ничего хорошего. Он отрывисто выдохнул и, низко наклонившись к метле, понесся, разгоняясь до чудовищной скорости, на Джинни. Джинни, увидев стремительно приближающуюся угрозу в виде собственного мужа, сказала короткое, но емкое слово и круто взмыла вверх, едва успев уклониться от налетевшего на нее Гарри.
— Ого! Вы только посмотрите! Гарри Поттер совершил налет на Джинни Поттер!
Тем временем, судья, держа в руке волшебную палочку и извлекая из нее звук пожарной сирены (свисток у него был отобран рыцарями мелюзин, когда он помогал разнимать свалку между феями, грифонами, людьми из Министерства и болельщиками), смог, наконец, разогнать драку, пойдя на решительные меры — он удалил талисманов обеих команд с поля.
Теперь судья, увидев нарушение (точнее услышав комментарий Людо Бэгмена), взмыл на метле вверх. Его мантия была густо заляпана грязью, также как и его усы, и лысина, и вид у него был донельзя злой и раздраженный. Он уже успел трижды проклясть этот треклятый Чемпионат и успел поклясться самому себе, что сразу же после матча подаст в отставку. Хасан Мустафа догнал Гарри, который развернул метлу плавной дугой и вел ее обратно к Джинни, наорал на него, а затем назначил сборной Англии еще одно пенальти.
Стадион взревел. Английские болельщики хором заорали что-то совсем уж непристойное, чья суть, в общем-то, сводилась к трем словам: «СУДЬЮ НА МЫЛО!»
Охотники валлийской сборной перегруппировались, выстроившись в воздухе стрелой, и понеслись к кольцам противника, заставляя остальных игроков шарахаться от них в ужасе.* Оливер Вуд заметался около колец, стремительно облетая вокруг них фигурой восьмерки.*
Гарри старался не смотреть на это. Снитч, снитч… Он лихорадочно осматривал пространство над стадионом. Нужно поймать снитч… Срочно.
Внезапно совсем рядом с собой он услышал деликатное покашливание. Обернувшись, Гарри увидел Джинни, которая одной рукой вцепилась в метловище, а другую опустила вниз. В ней она все еще держала комок грязи, ошметками проскальзывающий вниз между ее пальцами.
Когда он повернулся к ней, она широко отвела руку назад, словно собираясь швырнуть грязь в него, однако, секунду помедлив, разжала пальцы, и грязь шлепнулась вниз, угодив на голову загонщику сборной Уэльса Артуру Повеллу, который и не заметил этого — так напряженно он следил за событиями у ворот сборной Англии.
Джинни, раскачиваясь на метле, откинула рукой волосы, испачкав и их и лицо, отвела от Гарри взгляд, снова посмотрела и крикнула с наигранной бравадой:
— Что-то ты сегодня не в форме!
— А тебе-то что?! — огрызнулся Гарри.
— Это Кричер тебя плохо кормит? Странно… Он от нас много всякой снеди на Гриммаулд-Плейс перетащил. Неужели сам все хрумкает и тебе не оставляет? — пропела Джинни, кружа на метле вокруг Гарри.
— Что, это тебя волнует? Боишься, я без тебя от голоду помру? — проорал Гарри, по-прежнему оглядывая все вокруг в поисках снитча.
Нельзя отвлекаться. Нельзя злиться. Нельзя поддаваться.
Снизу донесся громовой гул и свист болельщиков.
— Годвига Гриффитс забивает гол, — шепотом объявил Бэгмен, растирая себе горло.
Потом, морщась, повторил:
— Гриффитс забивает гол! — уже громче, но все же, очень уж сипло.
Перси, сидевший в министерской ложе (он не мог быть с семьей, потому что он, как первый заместитель министра, обязан сидеть с министром рядом) направил волшебную палочку на комментатора и сказал смягчающее горло заклинание.
Людо Бэгмен благодарно кивнул и крикнул:
— Уэльс выравнивает счет! 110 : 110!
Стадион взревел. Валлийские болельщики принялись обниматься и приплясывать на месте. Английские болельщики все как один хмуро посмотрели на это безобразие и дружно начали петь национальный гимн Англии.
Игроки Уэльса, выстроившись в линию, попытались выполнить круг почета над стадионом, но их строгий порядок был разбит налетевшими охотниками сборной Англии. Игра возобновилась. И стала предельно жесткой. Квоффл теперь не отнимался, он
вырывался, причем, с таким азартом, что это грозило обернуться нарушением одного из главнейших квиддичных правил — запрета на отрывание частей тела противника.* Бладжеры носились по полю, загонщики носились за ними следом. Для них игра приобрела особый смысл — теперь загонщики противоборствующих команд старались зашибить бладжерами исключительно друг друга. Хасан Мустафа в отчаянии метался между игроками, не успевая следить за нарушениями. Стадион веселился и бушевал. Людо Бэгмен радовался как ребенок и безостановочно шутил над своими же комментариями. Он уже отметил в своем списке матчей сегодняшний матч самым выдающимся из всех в его жизни.
Внезапно на середине байки о хромоногом кентавре, квоффле и старинном проклятии комментатор поперхнулся. Откашлявшись, он заорал срывающимся от волнения голосом:
— Посмотрите на ловцов!!!
Все, включая игроков, устремили взгляд наверх.
Ловцы, толкаясь и хватая друг друга за мантии, наперегонки неслись вниз. У самого высокого кольца сборной Англии, прямо над головой Оливера Вуда, все те, у кого были омнинокли, смогли заметить яркую, периодически появляющуюся золотую вспышку.
Ловцы увидели снитч.
___________________________
* Мелюзина — фея из кельтских и средневековых легенд, дух свежей воды в святых источниках и реках. Часто изображалась как женщина-змея или женщина-рыба от талии и ниже, иногда с крыльями, двумя хвостами. Выходит замуж за смертного, поставив ему условием, чтобы он никогда не видел её в зверином обличье. Когда он застает ее в таком виде, бросает его.
* «Выведи ловца из строя», — гласит, согласно Бруту Скримгеру, первое правило «Откровения загонщиков» (здесь и ниже примечания из «Квиддич сквозь века»).
* Вибрация Вулонгонга — усовершенствованный австралийской командой «Войны Вулонгонга», этот прием является зигзагообразным движением, выполняемым на большой скорости для устранения охотников противника.
* Захвост хвоста метлы соперника с целью замедления его полета или создания помехи для оного.
* Засовывание вратарем — просовывание какой-либо части тела через обруч, дабы выбить квоффл. Вратарь должен закрывать ворота спереди, а не сзади.
Загонщики английской сборной, увы, истолковали это нарушение по-своему. (прим. автора)
* Атакующая позиция «Голова ястреба» — охотники образуют группу в форме стрелы и таким порядком летят к кольцам. В высшей степени устрашает соперников и очень эффективна для устранения других игроков.
* Двойная восьмерка — способ защиты ворот, как правило, применяемый при выполнении штрафного, при котором вратарь с высокой скоростью облетает вокруг трех колец ворот, чтобы преградить путь квоффлу.
* Четвертое правило из установленных Отделом волшебных игр и спортивных состязаний при его создании в 1750 году: «Квоффл может быть отнят у другого игрока, но, ни при каких обстоятельствах, игрок не имеет права захватывать часть тела другого игрока».
