Глава 3«Ночь тысячи огней»
Написано на фест к Зимнему Излому за команду Вальдеса.
Общая тематика работ нашей команды - путешествие Вальдеса, Кальдмеера и Руппи после войны. Я писала о Фельпе.
Когда Бешеный с Ледяным и неизменным, как козни Леворукого, Руппи прибыли в Фельп, он встретил их яркими огнями и звонкими голосами жителей, которые не умолкли даже после заката.
- Мне уже нравится, как нас встречают, - заявил Вальдес, когда они шли по главной улице, заполненной танцующими людьми. - Хотя лучше бы вместо танцев они преподнесли нам вина.
Олаф молча улыбнулся.
- А по-моему, здорово! - сказал глазевший по сторонам Руппи.
- Ещё бы! - подхватил Вальдес. - Если каждая дамочка Фельпа подмигнёт так, как та блондиночка, - он кивнул головой, - то весёлая ночь уж тебе наверняка обеспечена.
- Какая блондиночка? - завертел головой Руппи, пока Олаф укоряюще смотрел на хохочущего Ротгера.
- Ладно, молчу, - сказал Вальдес и похлопал Руппи по плечу. - Смотрите, кажется, неплохая гостиница.
Гостиница называлась "Под мостом", и это было очень логичное название. Увековеченный в названии мост был деревянный и неказистый, но выглядел вполне прочным, поэтому казалось странным, почему на нём не было ни души, хотя веселящимися фельпцами сейчас был заполнен каждый уголок города.
Но, кажется, Вальдес и Кальдмеер не придали этому никакого значения, окинули одинаково равнодушными взглядами арку моста и зашли в гостиницу. Руппи задержался на пару секунд и последовал за ними, о чём-то размышляя.
***
- Мне кажется, девица уже достаточно наплакалась, и пора избавить её от слёз, - сказал Вальдес, когда они расположились в приготовленных комнатах. - Вы согласны, Олаф?
- Вы же знаете, ценитель вин из меня плохой, - ответил Ледяной. - Я бы согласился и на бергерское пиво.
- Ну уж нет, - возразил ему Ротгер. - Даже я, наполовину бергер, соглашусь отведать этого пойла только под страхом смертной казни. Хотя оно и есть смертная казнь - замедленного действия, - подумав, добавил он.
От "Девичьей Слезы" отказался лишь Руппи, сославшись на то, что ему кое-что надо в городе - и тут же убежал.
- Не иначе, как к той блондиночке, - немедленно подмигнул Кальдмееру Ротгер и поднял бокал.
***
Руппи вернулся нескоро, и вид у него был весело-взволнованный.
- Ну как она? – лукаво поинтересовался Вальдес.
Фельсенбург отмахнулся.
- Вечно вы, Ротгер, шутите... Я узнал много интересного. Знаете, что это за праздник? - и, не дождавшись ответа, продолжил.
- Он называется "Ночь тысячи огней". Кроме Изломов, это единственный день в году, когда возможны всякие... чудеса. Главный день для магии. И, чтобы магия тьмы не победила магию света, фельпцы всю ночь жгут огни и костры.
- Фельпцы сама разумность, - заметил Ротгер. - Ещё вина, адмирал?
- Но и это не самое интересное, - продолжил Руппи. - Тот мост, который над гостиницей, видели? Знаете, почему там никого нет?
- Полагаю, это ты нам и поведаешь, - улыбнулся Олаф.
Руппи кивнул.
- Только в эту ночь, стоя на этом мосту, можно загадать желание, и оно сбудется, - сообщил он.
- Руппи, - глаза Олафа улыбались. - Но ты же не веришь в эти сказки...
Наследник Фельсенбургов не ответил, и молчание прервал Вальдес.
- Отчего же тогда на нашем хрупком мостике не толпятся жаждущие и страждущие получить то, о чём давно мечталось? Отчего мы с Олафом, сидя здесь, не слышали ни одного молящего вопля: "Хочу провести ночь с дочерью дукса?!" Отчего...
Руппи редко перебивал говорящих , но сейчас был именно такой случай.
- А потому, - ответил он, хмурясь, - что получить желаемое можно, только отдав что-то. По легенде ты обретаешь, только если что-то теряешь. И никто не знает, какую цену он заплатит за осуществление своей мечты.
- И не будет ли эта цена слишком высока, - продолжил Кальдмеер.
Руппи кивнул.
- Очень оптимистично, - заметил Вальдес. - И мне всё ясно, - он откинулся на стуле, - эту легенду сочинили хозяева нашей гостиницы, чтобы хоть как-то оживить историю этого неказистого моста и подзаработать на нём. Выпей, Руппи!
Фельсенбург обиженно замолчал, но протянутый Бешеным бокал всё же взял.
***
... Олаф сцепил зубы. Главное - не закричать, главное - тишина, главное - не разбудить спящих в соседних комнатах. Слава Создателю, непрекращающийся шум на улице помогал ему не выдать себя.
Склонившегося над ним Ротгера он заметил не сразу.
- Олаф, ты меня узнаёшь? Олаф, это я, Ротгер.
Он переходил "на ты" только в такие минуты, всё остальное время стараясь сдерживаться, но сейчас не мог. Хмель мигом улетучился из головы, и осталась только кристальная в своей жестокости мысль - Олафу плохо.
Кальдмеер после ранения так и не смог поправиться окончательно. Боль приходила неожиданно, как гроза на море, иногда сменялась тяжким бредом, и выдержать всё это, не сойдя с ума, адмирал мог лишь потому, что когда-то, во время первого приступа, один Бешеный человек просто сказал: "Ты ведь знаешь - я тебя не оставлю".
Он знал - и потому закрыл глаза и почувствовал, как боль постепенно, будто вытаскивая тяжёлый якорь из воды, уходила.
И не увидел, что вскоре ушёл и Ротгер.
***
До рассвета осталось немало часов, когда Кальдмеер проснулся со странным чувством. Он ощутил себя лет на двадцать моложе и абсолютно здоровым. Нет, боль уже ушла, но Олаф понимал (а откуда - ызарг его знает!), что она не вернётся.
Внизу скрипнула дверь, а через секунду в комнату заглянул серьёзный Вальдес.
- Адмирал, вы как?
Кальдмеер покачал головой.
- Не знаю, Ротгер. Вернее, знаю - всё хорошо, только непонятно, отчего так.
- Чудо, - заявил Вальдес без тени улыбки.
- Чудо, - подтвердил Олаф, и его взгляд внезапно похолодел. - Это ведь вы, Ротгер?
- Что - я? - с деланным равнодушием спросил Вальдес, зажигая светильник.
- Ходили на мост.
- Ходил, - подтвердил Вальдес. - Подышал свежим морским воздухом и пожелал, чтобы жена дукса принесла мне утром в постель чашечку шадди.
Ледяной не слушал его, а только пристально смотрел светло-серыми глазами. Вальдес, отчаянный Вальдес, Вальдес, которого знал он, непременно бы улыбнулся, сказав такую фразу. Или подмигнул. Или рассмеялся. Этот же Вальдес как будто потерял…
- Ваш смех!
- О чём вы, адмирал?
Олаф вскочил и резко зашагал по комнате.
- Вы понимаете, что Руппи был прав, и легенды не врут? Вы понимаете, ЧТО вы потеряли?
- А вы – приобрели.
- К … ызаргам! – внезапно выругался Кальдмеер. – Вы же понимаете, смех – это ваша душа.
- Да-да, - махнул рукой Ротгер. «Вальдес будет смеяться и в Закате», я знаю, что обо мне говорят.
- Вы не понимаете…
- Да понимаю я всё! – резко ответил Бешеный. – Кажется, если тут кто-то чего-то не понимает, так это вы, Олаф.
Он вышел, громко хлопнув дверью, а Кальдмеер остался, долго вглядываясь в оконное стекло, в котором отражалась ночь тысячи огней.
***
Обратно Вальдес ворвался ещё более стремительно.
- Не хуже кэцхен, - улыбаясь, заметил Олаф.
- К … ызаргам! – пришла очередь Бешеного ругаться. – Ну что, засмеяться вам? Захохотать? Усмехнуться ехидно?
- Можете просто улыбнуться, Ротгер.
- Неужели? Чему же мне улыбаться? Вашей потере? Итак, что?
- Я вас не понимаю.
Ротгер уселся на стул верхом и резким рывком придвинул его к кровати Олафа.
- Вы ходили на мост, поэтому я опять смеюсь. Что потеряли вы? – чеканя каждое слово, произнёс Бешеный.
- Ничего важного.
- Так же говорил и я.
- И врали самому себе, - заметил Олаф.
Вальдес быстро окинул его злым взглядом и, прищурившись, спросил:
- Что с вашей рукой?
- Старая рана. После неё у меня пару месяцев не действовала левая рука.
- Ну конечно! – Вальдес вскочил со стула. – И теперь это вернулось!
- Я правша, Ротгер. А командовать кораблями можно даже без рук.
Вальдес замер и встретился взглядом с Кальдмеером.
- Ради чего? – тихо спросил он. – Ради моего дурацкого смеха?
Серые глаза Олафа посветлели.
- Просто вы должны запомнить, Ротгер, - твёрдо сказал он. – Я вас не оставлю.
***
Руппи, разбуженный разговорами за стенкой, выслушал рассказ и вынес свой вердикт.
- Вы оба с ума сошли. Это будет замкнутый круг.
- Не будет, - ответил Олаф.
- Ещё чего! – воскликнул Ротгер. – Сейчас я пойду на мост, и кто, по-вашему, меня остановит?
- Я, - тихо сказал Руппи. – Прошу вас, вы можете спокойно посидеть здесь, вдвоём, хотя бы полчаса? Я быстро.
- Вот он точно не хуже кэцхен, - заметил Ротгер, когда Руппи умчался куда-то в ночь. – Послушайте, Олаф, я не знаю, что там задумал молодой Фельсенбург, но я бы не прочь распить ещё бутылочку «Слёз».
- Вы отпустите его одного?
- О, несомненно. Главное качество вашего Руппи – предприимчивость, и мне это нравится. Но предупреждаю сразу – если он не вернётся через полчаса, я пойду на мост.
- Ну-ну, - усмехнулся Олаф. – Рискните.
***
Руппи вернулся запыхавшийся, но чрезвычайно довольный собой.
- Как ваша рука? – тут же спросил он у Кальдмеера.
Олаф, занятый очередным спором с Вальдесом, попробовал поднять левую руку и…
- Закатные твари, - прошептал Бешеный. - Но как…
- Достаточно было просто смешаться с толпой, - Руппи налил себе полный бокал и выпил залпом. – Там бродит куча карманников. Один из них попытался ограбить торговца, но внезапно наткнулся на лезвие моей шпаги. Нет, я его не убил, адмирал, не смотрите на меня так. Я отвёл его на мост и… эмм… попросил, чтобы он загадал кое-какое желание.
- Очевидно, ты был убедителен, - заметил Кальдмеер.
Вальдеса интересовало другое:
- Так, а чего он лишился?
Руппи вдруг покраснел.
Вальдес захохотал.
- Отличная работа Руппи! За такое окончание ночи тысячи огней стоит выпить.
Он наполнил три бокала и протянул их дриксенцам.
- За Руппи!
Сделав глоток, Ротгер не удержался и захохотал снова. За ним улыбнулся и Олаф.
***
Восходящее солнце пронзило оконный витраж своими лучами, в комнату ворвался пропахший солью бриз, а Ротгер Вальдес смеялся, глядя на рождающийся из моря рассвет.
