Глава 3— Гарри, ты прямо зациклился на Малфое! — в который раз за этот вечер сказала Гермиона. — Такое ощущение, что тебя больше ничего не волнует. Ты уже сделал домашнее по ЗОТИ? Кстати, через час у тебя отработка.
— Да помню я, помню, — отмахнулся Гарри. — Ну, ты же умная, Гермиона! Ну, подумай — все свидетельствует о том, что у него метка. Да как же ты не понимаешь, он задумал что-то, а зная Малфоя, это, наверняка, будет что-то ну очень противное. — Не видя никакой реакции, Гарри раздраженно махнул рукой и резко поднялся. — Пойду прогуляюсь. Еще целый час, я не опоздаю, — быстро добавил он, видя попытку подруги продолжить нравоучения.
Гермиона нашла взглядом Рона, уже привычно тискавшего Лаванду, отодвинула эссе по трансфигурации и поспешила выйти из гостиной. В библиотеку идти не хотелось, сидеть в пустом классе и жаловаться на жизнь самой себе тоже как-то не улыбалось. Поэтому она просто шла вперед и думала о своей очень «яркой и насыщенной» жизни.
Куда ни глянь — всюду получалось полное гм… несоответствие желаемого и действительного. Больше всего сейчас раздражал Рон. Его постоянные лобызания с Лавандой вызывали рвотные позывы и жгучую обиду. Ну, как он мог всерьез увлечься этой пустышкой? Хотя, с другой стороны, появляющаяся в голове картинка с Гермионой в главной роли вызывала тошноту не меньше.
И все-таки до дрожи хотелось любви и заботы. И ведь есть же в школе симпатичные парни. Ну, почему они все так хороши только со стороны, а стоит познакомиться поближе, оказываются просто озабоченными имбецилами? Да с ними же поговорить не о чем, цели в жизни — никакой, ни внутреннего стержня, ни силы духа, ни мужского начала, в конце концов. Тряпки. Тьфу, думать противно.
Гарри раздражает своей фанатичной страстью к Малфою. А раньше казалось, что ему Джинни нравится. Все эти крики, что Малфой — пожиратель и, если не сегодня вечером, так завтра утром обязательно убьет большую часть учеников школы вкупе с преподавателями уже в печенках сидят. Аж треснуть иногда хочется. Гарри знает, что делает Драко лучше самого Драко. Бред.
И книга эта его.… Да, там много полезного, но это как-то нечестно. «Всего надо добиваться самому, — твердила себе Гермиона, сдерживая внезапно навернувшиеся на глаза слезы. — Был бы у меня допуск к лабораториям и книгам из Запретной секции, я бы могла себе позволить экспериментировать и уж точно добилась бы… большего добилась бы.… Учиться только по нашим книгам тут бесполезно, а получить доступ в лабораторию профессора Снейпа можно только через его труп, упаси Мерлин. Тьфу ты, мысли глупые. Того и гляди впаду в маниакально-депрессивное состояние и разгромлю школу».
Приблизительно такие веселые думы топтались в голове умнейшей ученицы Хогвартса за последние сколько-то там лет, пока она брела в неизвестном никому направлении, чудом избегая столкновения со стенами и доспехами. Однако, почувствовав перед собой преграду, Гермиона резко остановилась, сфокусировала взгляд, удивленно огляделась и поняла, что находится в больничном крыле и прямо перед ней дверь. Изобразив на лице непоколебимую решимость, она стремительно вошла в лазарет.
— Мадам Помфри, ну подумайте еще раз! — без предисловий начала она прямо с порога, словно продолжая прерванный разговор. — Вы же знаете, что я могу помочь! Мадам Помфри, милая, поговорите с профессором, он же обязательно вас послушает. — Гермиона схватила медсестру за руку и, увидев, что та собирается что-то сказать, зачастила: — Я же не буду обузой. Я же много уме…
— Деточка, не стоит так нервничать, — перебила ее Поппи. — Я обещала тебе сделать все возможное. Я уже говорила Северусу о необходимости пополнить запас зелий. Несколько раз говорила. Ох, видела бы ты его лицо при этом. Не переживай, — поспешила добавить она, заметив расширившиеся от ужаса глаза Гермионы. — Из тебя выйдет замечательный зельевар. Тебе просто необходима помощь. И Северус поможет — от него не отсохнет. Пусть нехотя, пусть из-под палки, но никуда он не денется! Только не надо представлять все слишком радужно, — предупредила мадам Помфри, увидев широкую улыбку на лице студентки. — Тебе надо будет очень постараться, чтобы он доверил что-то сложнее Костероста. Хотя, эта девушка, Кэти, еще в Мунго. И Северус следит за ее состоянием. Бедняжка, но ей действительно повезло. Однако, ей также нужны зелья — а процесс их приготовления довольно трудоемкий, хочу тебе сказать…
Гермиона чуть не подпрыгивала от радости. Она подбежала к медсестре, обняла ее и почти пропела:
— Спасибо, спасибо вам огромное! Вы — лучшая ведьма в мире!
Она пулей вылетела в коридор, а всегда такая строгая мадам Помфри только улыбнулась и покачала головой.
Но, выпорхнув из лазарета, Гермиона сразу вернулась с небес на землю. Вернее, ее вернул оттуда профессор Снейп собственной персоной, тащивший на руках какой-то пестрый мешок, в котором она через несколько мгновений опознала профессора Трелони.
— Да отойдите же с дороги, мисс Грейнджер, — услышала Гермиона раздраженный голос учителя, отскочила в сторону и собралась поспешно ретироваться, как вдруг услышала тихое:
— Через сорок минут жду вас в своем кабинете.
Гермиона словно приросла к полу. «Ну, вот и все.… Все старания мадам Помфри пропали даром. Я не могу по коридорам ходить нормально, где уж мне к котлам лезть! А профессор Трелони, похоже, совсем глубоко в астрал ушла…»
Дел никаких у нее не было, в библиотеку по-прежнему не хотелось, а в гостиной Рон с Лавандой, наверняка, продолжали демонстрировать всем подряд глубину и силу своего светлого и чистого чувства. «Настроение и так хуже некуда, портить его дальше просто нечем, так что нам не страшен… хм… черный Снейп и серые подземелья», — решила Гермиона и направилась прямиком к кабинету профессора. Шла она, однако, не слишком быстро, попутно разглядывая открывающиеся из окон пейзажи и попадающиеся по пути портреты. На улице шел снег — мелкий, моросящий, но земля, тем не менее, стремительно белела.
В подземельях было заметно холоднее. И дело было не только в температуре воздуха — сама атмосфера здесь была какой-то холодной, недружелюбной. Чужой. Гермиона усмехнулась своим мыслям — не она ли всегда призывала всех к дружбе между факультетами? «Это просто депрессия, — сказала она себе. — Ничего, отработка, говорят, выгоняет все лишние мысли».
— Первый раз вижу, чтобы кто-то из студентов так спешил в мой кабинет, мисс Грейнджер, — вкрадчивый голос, донесшийся из-за плеча, заставил ее подскочить на месте.
— Не люблю опаздывать. Да и осталось-то всего пятнадцать минут, профессор
— Ну, что ж, пойдемте. — Профессор Снейп обогнал студентку, и той ничего больше не оставалось, кроме как пытаться не отставать от черной фигуры впереди. — Закройте за собой дверь. Следуйте за мной. Сегодня вы будете готовить зелья для больничного крыла. Список необходимого на столе. Надеюсь, вам не надо объяснять, как вести себя в лаборатории — в моей личной лаборатории? — профессор вопросительно поднял бровь, отметил раскрасневшиеся щеки Гермионы и, не дожидаясь ответа, вернулся в кабинет.
