Глава 3 Меня зовут. Я ухожу. Прощай. -
Иду, иду! - Прости, не забывай.
Я, может быть, вернусь еще. Постой-ка.
(Уходит.)
«Ромео и Джульетта»
Вскоре домой вернулись Артур и Молли. Анжелина, облегченно вздохнув, приготовилась рухнуть на благословенную тахту, как ту выдернули из-под нее и подсунули больничную койку: колдомедики вдруг решили, что беременной стоит перед родами полежать на сохранении.
Обидно – самочувствие Анжелины было прекрасным, никакого тебе токсикоза, никакой ломоты в костях, никаких перепадов настроения. Младенец вел себя смирно и не доставлял матери сильных неудобств. Одним словом, пересаженная мандрагора, а не дама в интересном положении. Но нет – каменно-твердая лежанка, книги – лишний возбудитель, в винограде чересчур много глюкозы. Воистину, нет предела насилию над личностью.
Для родов Анжелина постаралась выбрать лучшее время и остановилась на десяти часах утра. Ранний ноябрь. Небо напоминает надушенный шафранно-белый платок, а то, что под небом – позлащенное, неподвижное, опустошенное и стерильно холодное. Женщина придавала большое значение первому эстетическому впечатлению ребенка.
Джордж, следуя древней традиции отцов, мерил коридор шагами, словно новый Сизиф, принужденный катать камень не вверх-вниз, а туда-сюда. Группа поддержки (Уизли в полном составе и Поттер на закуску) расселась на стульях и отчаянно напоминала зрителей на спектакле абсурда. Джинни, та, похоже, действительно считала происходящее необычным развлечением и старалась получить максимум удовольствия. В данный момент она подсчитывала, сколько раз брат пройдет мимо нее.
- Девяносто восемь. Девяносто девять. Сто! Ровно сто, слышишь, Джордж? Не пора ли угомониться?
- Джинни! – шикнул многоголосый хор.
Джордж попросту не услышал сестру, он схватил в клещи пухленькую, жизнерадостную девушку в белой косынке, которая только что вышла из родильного отделения.
- Извините. Там моя жена…Анжелина Уизли. Что с ней? Родила уже?
Девушка рассмеялась:
- Папаша, вы торопите события. Потерпите чуток. Ваша женушка в прекрасном настроении. Просила передать вам, чтобы вы не так громко шаркали ногами и стенали. Она боится, не превратились ли вы тут часом в привидение. Передать что-нибудь в ответ?
- Не надо, я этой шутнице сам потом все выскажу,– мрачно пообещал Джордж.
- Кэт! Кэти! Иди скорей, куда ты пропала? – донеслось издалека.
- Бегу! – откликнулась девушка и напоследок похлопала Уизли по руке. – Кажется, очередь вашей женушки подошла. Не бледнейте! Вернем ее вам живой и невредимой. Попейте-ка лучше кофейку.
Кто нормальный смог бы пить кофе после такого сообщения? Джордж забегал с удесятеренной скоростью.
- Мальчик мой, теперь ты понимаешь, что переживал я. Шесть раз подряд! – доверительно сказал сыну Артур.
- Может, его стулом несильно тюкнуть? – внесла предложение Джинни. – Всем сразу спокойней станет.
- Гарри! – взвыл Джордж. – Сделай, чтобы она замолчала!
- А что? Я ради твоего же блага. Я твои же нервы берегу.
- Гарри!!!
- Джинни!
- Мама! Почему они орут на меня?!
Мгновение – и заполыхала первосортная перебранка. В пылу сражения никто поначалу не заметил, как из родильного отделения вышла другая девушка, тоже пухленькая, тоже жизнерадостная, тоже в беленьком платочке.
- Кто тут папаша Уизли?
Джинни привстала. На ее устах явно трепетало что-то вроде «Сами ищем». Но Гарри своевременно зажал ей рот ладонью и силой опустил обратно на стул.
- Я, - умирающим голосом отозвался Джордж.
- Поздравляю, папаша, у вас двойная радость.
- В смысле…
- В смысле, близнецы. Это, между прочим, совсем не часто случается. Придется немного подождать: детям и мамаше нужен часик отдыху. Я позову, когда можно будет к ним зайти.
- Близнецы! Ух, ты! Она все-таки смогла! – Гермиона от восторга захлопала в ладоши.
- Смогла? Что смогла? Почему все-таки? – засуетилась любопытная Джинни, которая в силу определенных обстоятельств была не в курсе дела.
- Надо чаще дома бывать! Тогда много интересных фактов обнаружится! – влез Рон с нравоучениями.
- Отстань! Гермионочка, милая, объясни мне! Вы о чем-то поспорили?
- Что значит «отстань»? Не говори ей ничего, Гермиона!
Вряд ли хоть одно из этих слов донеслось до Джорджа.
«Я - отец. Я – ОТЕЦ! У меня свои дети! Свои БЛИЗНЕЦЫ!»
Его теребили, обнимали, целовали, а он стоял, задрав голову к потолку. Стоял, пока Перси на радостях не влил брату в рот огневиски.
- Я мы магу! – очнулся тот, откашливаясь. – Ты что? Хочешь, чтобы меня наизнанку вывернуло прямо в приемном покое?!
***
Перед дверьми в палату Джордж замер. Там, внутри его ждала новая, неиспытанная жизнь, где придется взять на себя огромную ответственность. Назад дороги нет. И можно ли ему было выбрать другую дорога?
Смертельно усталая Анжелина дремала, но моментально подняла веки, стоило Джорджу ступить на порог.
- Проходи, проходи, дует из коридора.
- Анж, ты… как?
- Расчудесно. Я целый час наслаждалась давно забытыми ощущениями – лежать на животе. А ты, небось, сто раз в уме похоронил меня? Отсюда видно, как у тебя коленки трясутся.
- Я шучу, значит я существую?
- Это твой девиз. Ох! До чего прекрасно, что колдомедики пока ограничили число моих посетителей! Я должна хорошенько набраться сил, чтобы грудью встретить Уизли всех степеней родства. Добавь сюда же и моих родственников из Хакни. Натуральный караул!
Джордж упреждающе стиснул пальцы жен:
- Анж, мы не о том должны сейчас говорить! Мы теперь родители, понимаешь? Ты – настоящее золото серебряное. Я хотел сказать тебе раньше, но не успел: поверь, мне едино, близнецы наши дети или нет. Она просто наши.
Анжелина сощурилась:
- Ему едино! Я лезу вон из кожи, беру на себя сверхсложную задачу. И – вуаля! – ты – отец двух очаровательных дочек. Я не слышу слов благодарности!
Удар по голове гигантской тыквой Хагрида был бы определенно менее оглушающим. Вместо слов благодарности Джордж произнес совсем иные слова:
- Дочек? Ты родила дочек?
- Да, дочек. А чем ты удивлен? Мы сюда не соплохвостов приехали разводить.
- Дочки, – одеревенело твердил муж. – Девочки. Сестры.
- Логично. Никогда не встречала сестер-мальчиков.
Джордж несколько раз открыл и закрыл рот как аквариумная рыбка.
- Ну, что смотришь, словно тролль в зеркало? Ты не знал, что близнецы бывают и женского пола тоже? Какое досадное упущение! Всегда говорила: в учебной программе Хогвартса не хватает физиологии.
- Я знал. Но…не ожидал как-то. Близнецы-девчонки! Голова идет кругом!
Анжелина спешно подвинулась, давая мужу место, где сесть.
- Спокойно, предотцовские рефлексии надо побороть, любая Гермиона подтвердит. Пол мы не обсуждали. Потом, я уверена – малютки понравятся тебе с первого взгляда. Они понравились бы тебе и по отдельности. Погоди, сейчас их принесут – увидишь сам.
После отдыха на молодую мать напала редкая разговорчивость, тем более, что супруг не имел сил возражать.
- Между прочим, официально заявляю: я не умею воспитывать девочек. На своем веку я воспитывала только младшего брата.
Джордж, которого разом обуревала сотня разнообразных чувств, счел за благо присоединиться к беседе.
- Мне кажется, надо учить детей тому, чему учили тебя. Чему тебя учили?
- Дай подумать. Два моих старших брата – мастерить здоровские рогатки, драться на кулачках, плеваться на три фута, рассказывать анекдоты – большинство из них я не решусь процитировать даже в компании пьяных кентавров. Хогвартс – о, полезнейшим вещам! – играть в квиддич и носить капроновые чулки. Беременность – расставлять платья в талии. Еще я, правда, могу делать разную домашнюю работу. Но – знаю на горьком опыте – последнему лучше учиться без наставников, иначе быстро опротивеет.
Джордж хотел выразить здоровую критику оригинальным взглядам жены на воспитание, как заметил вдруг, что Анжелина невольно подалась вперед и взгляд у нее стал…пронзительно-счастливым, что ли?
Новоявленный отец обернулся. Позади него стояла сестричка (первая или вторая?) и держала на руках два свертка.
- Познакомьтесь с дочками, папаша, - проворковала она.
Сглотнув ставшую горькой слюну, Джордж слегка испуганно зыркнул на Анжелину. Она мягко улыбнулась и кивнула в ответ.
Последним младенцем, который побывал в его руках, была Джинни. Один младенец на четыре руки. А теперь - двое младенцев, и руки только две Нетяжело, но страшновато. Слишком маленькие, слишком хрупкие…
Близнецов можно различить, когда они подрастут. Новорожденных же – пустая трата времени. Две пугающе похожие восковые куколки: завитушки рыжеватых волос, , склеившиеся рыжеватые реснички. Руки онемели. Джордж не двигался.
Пока не произошло нечто, что помогло отцу сделать последний решающий шаг из прошлого в будущее. Девочка слева смешно наморщилась, зевнула и открыла глазенки. Джордж ощутил, как сердце пропустило несколько ударов. На него смотрели мутноватые, младенчески бессмысленные глаза. Золотые глаза Фреда Уизли. Или Джорджа Уизли?... Быть не может…
-Я назову их Фредерика и Георгина. Фредди и Джорджи. Молчи, если хочешь сказать, что это глупые имена, - подала голос Анжелина. – Это хорошие имена. Они будут помнить, кто шел перед ними. Все будут помнить. Кстати, думаю, ты обрадуешься, когда узнаешь, что я решила отказаться от мысли дать нашим деткам фамилию Уизли-Джонсон. Терпеть не могу фамилий, похожих на название мудреной теоремы
- Фредди и Джорджи, - тихо повторил близнец-одиночка, по очереди прижимаясь щекой к нежным щечкам дочерей.
***
Тоска и скука – вот главные враги братьев Уизли. Мы боремся с ними по мере возможностей. Лично я согласен превратиться в пыль, чтобы набиться в носы всем скучающим и тоскливым. Расчихаешься – невольно повеселеешь.
Фред Уизли (1978-1998)
***
- Джорджи, наши Икотные Ириски замечательно разойдутся в магазине. Держу пари, папа с удовольствием возьмет их в оборот.
- Ага! Маленькое «но»! Их кто-то должен а-про-би-ро-вать. Не желаешь?
- Чтобы полчаса икать, пуская изо рта мыльные пузыри? Слуга покорная!
- Фредди! Глянь! Глянь, кто идет!
- Вижу. Ты слева, я справа.
- Здравствуйте, профессор Флитвик!
- Вы любите ириски?
____________________________________________
Извините, все.
