Глава Вторая. О дне рождения, странных просьбах и старых ранахАвтор удачно вернулся из кругосветного путешествия по галактике. Лето на Юпитере было просто чудесным...
Думаю, написать "мне очень жаль, что не было проды", когда прошло больше года, будет совсем глупо.
Что тут скажешь? Труп восстал из мёртвых!
Заранее благодарна всем, кто этого ждал. Кризис преодолён. Читайте на свой страх и риск, потому что весёлого как-то совсем мало.
Жду честной критики.
Ваша Zerge.
-----------------------------------
- Ты пойдёшь со мной на свадьбу Уизли?
Это был самый неожиданный вопрос от Лу за всю мою жизнь. А я получал от неё их много, уж можете мне поверить, включая "почему у кроликов красные глаза?", "если помидоры - это ягоды, то значит кетчуп - это варенье?", "голуби похожи на маленьких демонов, правда?", и просто философское "зачем?".
- Зачем? - выпалил я в ответ, даже не думая.
Лу по ту сторону трубки зарычала, а потом раздался какой-то грохот. Кажется, она кинула что-то в стену.
- Хватит задавать дурацкие вопросы!
Мне это
Лу только что сказала?
- Так ты пойдёшь со мной на дурацкую свадьбу Флёр или нет?
- Эээ... не пойми меня неправильно, - замялся я и почесал в затылке, - но почему бы тебе не пригласить Пата? Он же твой...
Меня прервал очередной звериный возглас моей подруги и ещё более громкий грохот. Я втянул голову в плечи и порадовался, что не нахожусь с ней сейчас в одной комнате. Подумать страшно, что могло привести в Лу в подобное бешенство. Она же милая и дружелюбная девочка. Если не злить сильно, а так и вмазать может.
- Ладно, ладно... Вы что, поссорились?
И это был неправильный вопрос. Ещё раз что-то неизвестное прогрохотало по ту сторону трубки.
- Гаррри... Пооотерррр... я в последний раз тебя спрашиваю...
- Да пойду я с тобой, пойду! - сдался я. - Чем ты там кидаешься?
- Папашкиными клюшками для гольфа, - холодно процедила моя подруга, а потом вдруг внезапно всхлипнула.
- Лу, - неуверенно начал я, - что-то случилось?
- Нет, всё в полном порядке, - шмыгнула она носом, - просто я всех ненавижу!
- Яяясно, - протянул я, - вообще-то, я бы и так пошёл - нас с Сириусом вроде как пригласили.
- Вот и славненько, - замогильным голосом отозвалась Лу, и, судя по грохоту, очередная клюшка встретилась со стеной.
- А это за что? - удивился я, ведь я не сказал ничего раздражающего или глупого. Кажется.
- За всё, - отрезала моя подруга, и снова внезапно всхлипнула, - спасибо, Гарри. Я... я потом всё объясню.
Последовал громкий "КЛАЦ" и короткие гудки в трубке. Я с минуту тупо смотрел на неё, недоумевая, что привело Лу в такое состояние. Постоянное настроение никогда не было главной чертой её характера, но такого микса из бешенства с истерикой я за ней раньше не замечал.
- Можешь глазеть на неё хоть до посинения, но вряд ли эта хреновина начнёт с тобой разговаривать.
Я обернулся. Сириус, насмешливо глядя на меня, стоял, опираясь о дверной косяк.
- Кажется, у Лу неприятности. Или кризис личности. Или какие-то непонятные девчачьи проблемы.
- Женщины, - философски пожал плечами крёстный, - сколько не пытался, так и не понял, что творится у них в головах.
Я повесил трубку на её законное место и вздохнул.
- Она пригласила меня пойти с ней на свадьбу к Уизли, попутно швыряя в стену клюшки для гольфа.
- Вот оно как? - удивился Сириус. - Они что, с Патом поссорились?
- Я. Не. Знаю. - медленно проговорил я. - Если и так, то я не в курсе. Пат ничего не говорил и душевных терзаний я за ним не замечал.
- Вообще-то я собирался спросить, что ты собираешься делать на свой день рождения? - улыбнулся крёстный.
О, да. Завтра был мой великий день - вступление Гарри Поттера на тропу совершеннолетия. И знаете, что я собирался делать в столь важный для меня день?
- Есть бутерброды, лежать на диване и смотреть "Симпсонов"? - сделал я смелое предложение. - По одному каналу их завтра весь день будут показывать.
Сириуса мой план не впечатлил ни на йоту.
- Ты действительно намерен в день своего семнадцатилетия проваляться на диване? - уточнил он.
Я пожал плечами.
- Это отличный план. Вероятность катастрофы снижена до нуля. Правда я не учитывал внезапного апокалипсиса или вторжения марсиан.
Сириуса моя шутка не рассмешила. Судя по задумчивому и даже немного встревоженному выражению лица, он быстро прикидывал в голове варианты, какие у меня могут быть проблемы. Я бы, конечно, мог объяснить ему, что каждый мой день рождения заканчивался небольшой катастрофой. Это даже не считая того, что мои чудесные родственнички не старались игнорировать мой праздник, а наоборот, сделать его как можно более насыщенным, к примеру, устроить карнавал имени маниакальной уборки. Да даже и без этого он обычно получался просто ужасным. Но если я расскажу об этом Сириусу, он может сильно разозлиться и всё-таки пойти пообщаться с Дурслями, а я не хотел бы, чтобы у крёстного были неприятности. Но посмотрел бы с радостью.
- А ты как отметил своё семнадцатилетие? - попробовал я перевести разговор на тему него самого.
- Я? - почему-то удивился Сириус, и со смешком откинул волосы от лица. - Завалил контрольную по Зельям и напился в хлам.
- Хех, - усмехнулся я, - продуктивно. Уверен, что дело было не наоборот?
- Грустно, когда твой день рождения в учебном семестре, - пожал плечами он, и, с минуту помолчав, добавил, - то есть, ты не хочешь никакого праздника?
- Неа, - помотал головой я.
- Никакой шумной вечеринки, - продолжал уточнять он, - торта, подарков, кучи друзей в дурацких колпаках, забавных конкурсов, пьяных полётов на мётлах над маггловским городом, безумных фотографий, за которые потом стыдно...
- ...и никаких стриптизёрш и оргий, - добавил я. Кажется, Сириус с темы моего дня рождения уплыл в какие-то свои воспоминания о бурной молодости. Всегда удивлялся, что в конечном итоге внебрачный ребёнок оказался у Снейпа, а не у него.
Хотя кто его знает... или не знает.
- Последнее я бы не стал тебе предлагать, - с притворной строгостью в голосе сказал Сириус, и в его глазах вполне отчётливо плясали бесенята, - ты слишком молод, а я слишком стар.
- Теперь ты кокетничаешь, - засмеялся я, подхватив с пола черного котёнка, то есть приличного уже такого котяру, который получил имя Нельсон. Нельсон согласно мяукнул.
- Эй, полегче, ребёнок, - неискренне возмутился крёстный, - никто ещё не обвинял Сириуса Блэка в кокетстве!
- Ладно, ладно, - согласился я, - ты старый. Теперь ты доволен?
- Не уверен, - отрывисто рассмеялся крёстный.
- На тебя не угодишь, - посетовал я, - и, кстати, есть одна вещь, которую я хотел бы сделать...
- Правда?
Сириус оживился. Явно решил, что уж сейчас-то я раскрою все карты и что у меня уже готов план мега-супер-вечеринки в честь совершеннолетия героя всех времён и народов.
- Я бы хотел съездить в Годрикову Лощину, навестить могилу мамы с папой.
Сириус мне ничего не ответил. И его молчание я понял совершенно превратно.
- Понимаешь, я там никогда не был, - пояснил я, - где они похоронены, я не знал, тётя Петуния никогда мне об этом не рассказывала, даже если и знала. Потом Хогвартс, да и всё как-то не собраться. Ты, конечно...
Я хотел сказать "конечно, знаешь, где это находится". Или, даже "конечно, не раз там бывал". Или, может, "конечно, поедешь со мной". Но мне пришлось прикусить себе язык, когда я заметил, как Сириус изменился в лице.
Всё его веселье будто кто-то стёр в один момент. Он весь как-то разом потускнел и съёжился, и в его глазах перестал читаться хоть какой-то намёк на чувства.
На меня сейчас смотрел не мой обычно весёлый и временами шальной крёстный отец, а узник Азкабана.
Я почувствовал, как от затылка растекается холод, как бывает, когда осознаёшь, что сделал что-то непоправимое.
- Знаешь, Гарри, - неожиданно тихо произнёс Сириус, - это, конечно, хорошая идея, но с тобой я пойти не могу, извини.
- Ты никогда там не был, да? - догадался я.
Сириус устало потёр переносицу и горько усмехнулся.
- С той ночи? - он помотал головой. - Думаю, некоторые раны так и не затягиваются...
Я не знал, что сказать. Я онемел. Я действительно не знал, что сказать, чтобы не сморозить ещё большую глупость. Но как только я открыл рот, чтобы извиниться, Сириус спас положение.
- Знаешь, я, пожалуй, пойду, прогуляюсь до деревни. Ты... ты не бери в голову, хорошо?
Он прошёл мимо меня, потрепав по макушке, и добавил:
- Тебе не за что извиняться.
С этими словами он вышел из дома.
Я идиот. Иногда я действительно забываю, что Сириус провёл почти половину своей жизни в самой ужасной тюрьме на свете, и единственная его компания была из мыслей о потерянных им близких людях. Он никогда не рассказывал мне об этом, а я не спрашивал. И, если быть совсем честным, я об этом и не думал уж так часто.
Кажется, я облажался.
***
Я стоял на одинокой скале в бушующем море. Со всех сторон поднимались тёмные волны, и ветер завывал в ушах. Но что странно - я не чувствовал ни холода, ни бури. Я был словно в оке урагана. Просто стоял и смотрел вперёд.
А передо мной было нечто ужасающее. Могу поспорить, ничего более страшного в жизни я не видел. И дело было ни в тёмных зловещих стенах, что стояли на голой скале посреди холодного штормового моря. Просто аура зла здесь была настолько ощутимой, что ничем иным, как обителью ужаса и страданий эта крепость быть не могла. Воздух настолько был пропитан отчаянием и безысходностью, что лишь пары мгновений здесь хватило для того, чтобы убедиться в одном.
Ты никогда больше не будешь счастлив.
Счастье эфемерно. Только страдания вечны.
Это конец.
И меня затрясло. Потому что я понял, где нахожусь.
Это был Азкабан.
***
- Твою мать! - с криком подпрыгнув на кровати, я полетел на пол, утягивая за собой плед с простынёй и подушкой.
- С днём рожденья, Гарри, - поприветствовал меня нестройный хор довольно озадаченных голосов.
Надо мной возвышались три фигуры. Ужасный образ Азкабана всё ещё маячил у меня в голове, и до меня не сразу дошло, кто это. Хотя и без очков было ясно, что это Сириус, Люпин и Гермиона, чьи кудри трудно было не узнать. Не знаю, кто больше всего удивился, я или они.
Первым очухался крёстный.
- Мы не хотели тебя пугать, - сказал он, помогая мне подняться с пола.
Я нервно хихикнул.
- Ничего страшного, мне просто дурацкий сон приснился. Как будто я... проспал контрольную по Зельям.
- Тогда ясно, если б мне Снейп приснился, я бы тоже проснулся с дикими воплями, - засмеялся Сириус.
Это точно был беспроигрышный вариант. Не заявить же мне ему с утра: "Эй, не бери в голову, мне просто Азкабан приснился. Сам понимаешь, пейзаж не из приятных." Тем более, после вчерашнего. Да я теперь эту тему вообще не подниму, пока... вообще никогда.
- Нда, не удалось у нас поздравление, - криво усмехнулся Сириус, протягивая мне очки, - ладно, мы хотя бы тебя праздничным завтраком накормим. Пошли, Рем.
Крёстный вдруг резво вскинулся и потащил Люпина из комнаты. Тот, явно пребывая в непонятках, попытался оказать вялые попытки к сопротивлению.
- Но...
- Пошли! - многозначительно прошипев, Сириус всё-таки выволок его из комнаты.
- Дурак! - услышал я рассерженного Люпина уже из коридора.
Я фыркнул. Люблю, когда взрослые ведут себя как дети.
- Ты точно в порядке? - раздался озабоченный голос Гермионы.
- Да, конечно, - отмахнулся я, но не тут-то было. Она вопросительно подняла брови.
- Контрольная по Зельям, значит?
Ох, кажется, она даже забыла, что я стою перед ней в пижаме, у меня день рождения, и вообще я только что свалился с кровати при свидетелях. Гермиона перешла в фазу "ты мне врёшь, я точно знаю, что врёшь, говори правду, только правду, а не то я от тебя не отстану до самого Судного дня". А меня вот что-то совсем не тянуло на откровения.
- Ты... - нахмурилась Гермиона, - тебя мучают кошмары после... июня?
Я резко выдохнул и закрыл глаза. Иногда и мне везёт. Спасибо тебе большое, лучше бы я и сам не придумал.
- Да, - обречённо признался я, - меня мучают кошмары.
Вот так, я молодец, и я не вру лучшей подруге. Я сказал правду, которая на самом деле правда, только не та правда, о которой думает Гермиона. Но всё равно же правда, так что за ложь не считается. Просто частичное укрытие информации. И совесть моя чиста.
- О, - Гермиона после собственной же догадки смутилась, - может, тебе попить зелье сна без сновидений?
- Фигня всё это, - отмахнулся я, - всем бы снились кошмары на моём месте. К тому же, Пат говорил, что оно вызывает зависимость.
Гермиона кивнула головой.
- Да, если злоупотреблять им и пить слишком часто. Гарри, почему ты протягиваешь мне руку?
- Я подарок свой жду, - нагло выдал я.
Гермиона страдальчески закатила глаза. Правильно, надо отвлечь её от подозрений. И себя тоже отвлечь от мыслей о подобном сне.
Эй, парень с неба, верни мне, пожалуйста, розовых кроликов!
- Гарри, тебе не кажется, что снизу тянет палёным? – подозрительно принюхалась Гермиона.
- Эта парочка безнадёжна, - вздохнул я и потащил её вниз, так и не дождавшись от неё подарка.
***
- Жуть то какая, - выдохнул я, глядя, как какой-то военный обелиск прямо на наших глазах превращается в статую
меня. Меня мелкого, на руках у родителей. Полный крындец.
Гермиона бросила на меня косой взгляд.
- Это довольно… - неуверенно протянула она, - … довольно, эм… пафосно?
- Мать Мария, святой Иосиф и младенец Иисус, - пробормотал я, - неудивительно, что на меня все так пялятся при встрече.
- Пойдём дальше? – осторожно спросила моя подруга. – К-кладбище должно быть за церковью.
- Угу, - согласился я, пытаясь побороть дрожь.
Как-то это было неправильно, и даже немного отвратительно, что личная трагедия моей семьи была превращена во что-то монументальное, знаковое, вытесанное в камне, и оставленное на века для памяти потомкам. Я даже представил, как какой-нибудь мерзкий политик вроде Фаджа, толкает свои предвыборные речи рядом с памятником, о том, что «такое не должно повториться» и прочей ерунде. На этих мыслях меня действительно перекосило.
Когда мы отошли подальше, я не удержался и обернулся. На месте памятника снова стоял простой обелиск, с выбитым списком имён. По крайней мере, эти бедные парни увидеть этот камень были уже не в состоянии.
Кажется, я начинаю понимать, почему Сириус сюда больше никогда не возвращался.
Гермиона продолжала кидать на меня осторожные взгляды. Наверное, глядя на мою мрачную физиономию, уже сто пятьдесят раз пожалела, что с радостью согласилась отправиться со мной в Годрикову Лощину. Когда мы оставили ржущего Сириуса на пару с Люпином разгребать последствия небольшого пожара на кухне – ума не приложу, что они пытались сделать, потому что крёстный готовит вполне сносно, не иначе, это моя деньроженьская карма сказывается – я её спросил:
- Слушай, ты не хочешь со мной смотаться в Годрикову Лощину?
Мне хотелось бы побывать там одному, но почему-то Гермиона мне казалась идеальным вариантом. В плане спутницы для путешествия, я хочу сказать. И, к тому же, нужен был кто-то, кто бы меня аппарировал к месту назначения.
- О, ух ты! – она сразу так загорелась этой идеей, что я даже испугался. – Конечно, хочу! Это же место, где родился Годрик Гриффиндор! А ещё там в тысяча… а зачем тебе, Гарри?
То ли моё лицо говорило о многом, то ли вовремя вспомнила, что я не большой фанат исторических достопримечательностей.
- У меня там… как бы... родители похоронены.
- О, - Гермиона осеклась и немного покраснела, - о, прости… и правда. Я не подумала.
Когда я разуверил её, что она не нанесла мне неисправимую психологическую травму, она согласилась прокатить меня до моей малой родины. Сказали моим опекунам, что идём погулять. Сириус, думаю, знал, куда я собираюсь, и, несмотря на вчерашнюю реакцию, это не мешало ему похабно мне подмигивать из-за спины Люпина, намекая на чёрт знает что.
И вот так мы оказались в Годриковой Лощине.
Милая такая деревенька, если не считать этот грёбанный монумент. Ну и непрошеные мысли о том, как было бы, расти я здесь вместе с родителями. Дерьмо полное, ненавижу думать о таких вещах. Потому что начинаю чувствовать себя неполноценным.
Кладбище действительно оказалось за небольшой церквушкой. Вообще-то, я ничего не имею против кладбищ. Когда не хоронят никого из твоих близких, на них даже можно неплохо провести время, если есть воображение и хорошая компания.
Сейчас я нервничал так, будто впервые в жизни должен был встретиться с собственными родителями.
- Слушай, Гарри! – воскликнула Гермиона так внезапно, что я чуть не споткнулся о чьё-то надгробие.
Судя по её лицу, она просто хотела меня отвлечь от мрачных мыслей.
- Ты… эээ… не хочешь пойти со мной на свадьбу Билла и Флёр?
- Это самый оригинальный вопрос, который мне когда-либо задавали на кладбище, - честно ответил я, не в силах избавиться от чувства дежа вю, - кажется, я стал самой популярной партией для этого мероприятия.
- Извини, - замялась Гермиона, - это не самое подходящее… в смысле?
- Меня просто Лу вчера уже пригласила, - признался я, - так что… ну вот…
- О, - откликнулась Гермиона, и тут же нахмурилась, - они что, с Патом поссорились?
- Я не знаю! – я страдальчески закатил глаза и взъерошил волосы.
Мы что, серьёзно, стоим посреди кладбища и говорим про свадьбу едва знакомых мне людей?
Что-то не нравится мне, как в последние несколько дней вокруг меня начинаю твориться какие-то несуразности.
И почему я чувствую себя каким-то дегенератом? Сказал подруге, что пойду с другой подругой. Мы же все друзья, правда? Правда ведь?
- Ну, тогда ясно, - смущённо пробормотала Гермиона и, кажется, даже покраснела.
Я перевёл взгляд на надгробие, о которое чуть не споткнулся, и что-то в нём царапнуло моё сознание.
- Гарри, я думаю, это могила слишком старая, чтобы быть… - осторожно начала моя подруга, но я её прервал.
- Постой-ка, - сказал я, махнув ей рукой и приседая на корточки.
Могила действительно была очень старой. Не то, чтобы меня можно было удивить дряхлыми могилами - но что-то на надгробии зацепило мой взгляд, и я даже не мог сразу сообразить, что именно. Я попытался хоть немного очистить нагретый на солнце камень от пыли и тонких побегов какого-то резвого вьюнка.
- Иг... Игнотус, кажется... - попыталась разобрать надпись Гермиона, опускаясь рядом со мной, - что тебя так заинтересовало?
- Этот символ... - нахмурился я, - я его уже видел.
Она тоже уставилась на едва различимый знак прямо под стёршимся от времени и погоды именем. Треугольник ещё можно было разобрать, вписанный в него круг и вертикальную палочку посередине - едва-едва. Я вытащил из-под футболки подаренный Сью медальон и показал Гермионе.
- Хм... - задумчиво протянула моя подруга, - я нигде не видела такого символа, но, знаешь, это простейшие геометрические формы, и могут быть распространены в различных культурах. А откуда это у тебя?
- Мне Сью подарила, - объяснил я, - помнишь её?
- Её трудно забыть, - улыбнулась Гермиона.
- Я с ней случайно столкнулся на днях, когда доски для серфинга покупал, - почему-то счёл нужным я объясниться перед подругой, и тут же добавил, - я потом тебе расскажу, зачем они мне. Ну так вот, она купила его в Японии, его обозвали как "шини-как-то-так така-что-то-там". Вроде переводится как "смертельный подарок".
- Хммммм.... - ещё сильнее нахмурилась Гермиона, и так пристально уставилась на медальон, что мне стало как-то неловко. Кажется, я знаю, что она сейчас скажет.
- Знаешь, Гарри, я могу поискать в библиотеке, - с просветлевшим лицом заявила она, посмотрев мне в глаза.
- А ещё Сью сказали, что он волшебный, - доверительно добавил я.
Гермиона тут же достала палочку и со скептическим видом поводила перед медальоном.
- В нём нет ни капли магии, - через минуту сказала она.
- Я так и думал, - вздохнул я и поднялся.
Что-то не нравятся мне подобные совпадения. После прошедшего года я вообще перестал в них верить.
Мы ещё минут пятнадцать бродили по кладбищу, пока не нашли могилу моих родителей. Судя по всему, волшебников жило в этой деревеньке не так уж и мало, слишком уж часто натыкались мы на знакомые фамилии. Здесь были даже Дамблдоры. Сам директор никогда об этом не упоминал, в чём, по моему мнению, не было ничего удивительного. Было бы как-то странно, если бы он в разговоре ввернул что-то вроде "а у нас родственники на одном кладбище похоронены!" Хм, хотя для него, может, и нет...
- "Последний же враг истребится - смерть", - вслух прочитал я, уставившись на надгробие из белого мрамора. Одно на двоих.
- Э...это из Библии, - тихо произнесла Гермиона, - из Послания апостола Павла к Коринфянам. Тут говорится о вечной жизни в единстве с Богом, хотя и звучит очень похоже на девиз Пожирателей...
- Я знаю, - прервал я её религиозную лекцию, - я тоже читал Библию, хоть по мне и не скажешь.
Гермиона взяла меня за руку и посмотрела мне в лицо.
- Гарри, ты порядке? - с беспокойством спросила она.
В её взгляде не было жалости или сочувствия, только искренняя забота. Кажется, моя подруга была готова к проявлению любых эмоций с моей стороны. Что я впаду в бурную истерику, например, разрыдаюсь, или начну крушить могильные камни.
- В полном, - честно ответил я.
Дело было в том, что я не чувствовал... ничего особенного. Все эти странные сны и совпадения привели меня в состояния какого-то нескончаемого напряга. Мне казалось невероятно важным сходить на могилу родителей. Я так нервничал, как будто должен был увидеть их вживую. Как будто это могло ответить на мои вопросы. Как будто они могли утешить меня или подбодрить.
Но, глядя на надгробие, я очень чётко осознал, что их нет. Под землёй и белым мрамором лежат их останки, но сами они где угодно, но точно не здесь. Не знаю, чего я ждал, придя сюда.
Вдруг мне на плечо опустилась тяжёлая ладонь. Я аж на месте подпрыгнул.
- Как-то разочаровывает, правда? - раздался за спиной голос Сириуса.
Я обернулся, не в силах поверить собственным глазам. Крёстный действительно сюда приехал? После того, что я увидел вчера?
- Сириус! - не удержался я от тупой констатации фактов. - Ты приехал!
Слегка растерянный на вид крёстный кивнул.
- Надо же было рано или поздно это сделать.
- Привет, ребята, - помахал из-за его спины Люпин.
Я не сразу понял, что обращался он не к нам, а к надгробию. Сириус ещё раз кивнул с задумчивым видом и замолчал на несколько минут.
- Отличная плита, - наконец выдал он, и нахмурился, - а я помню это кладбище! Мы после выпускного здесь надрались до чёртиков, перепугали священника, и утром я проснулся где-то рядом с Престонами, кажется, вон в той стороне.
- Хорошо, что не в свежевырытой могиле, - содрогнулся Люпин одному ему известным воспоминаниям.
- Престонами? - навострил я уши. - Это случаем не родня мамы Пата?
Сириус повернулся и посмотрел на меня.
- Родня? Так это они есть. То есть, были. Они здесь жили. Откуда бы ещё Мэг так хорошо знать Джеймса?
- Правда? - удивился я.
Я никогда особо не задумывался, откуда тётка моего друга могла знать моих родителей, раз уж она была сквибом и не училась в Хогвартсе. Как-то в течении года уже привык принимать как данное, что все волшебники и к ним прилагающиеся знают друг дружку в лицо по умолчанию.
Вот ведь, надо было Пата с собой брать. Хотя мой друг не любитель сантиментов, может, и не согласился бы.
Сириус с грустной улыбкой подошёл ближе к надгробию, и присев перед ним на корточки, опустил руку на белый мрамор.
- Отлично выглядите, ребята, - это прозвучало бы почти весело, если бы я не видел вчерашнее выражение его лица, - а мы вот с Луни стареем потихоньку...
Мне кажется, он пробормотал что-то ещё, но произнесено это было так тихо, что никто из нас не расслышал. Да и обращено это было явно не к нам.
Я думаю, у Сириуса и Люпина могила моих родителей вызывает куда как больше эмоций, чем у меня. В отличии от меня, они их знали и помнили. И вообще у них была целая жизнь, полная событий, как хороших, так и плохих, прежде чем в ней появился я со своими друзьями. Это то же самое чувство, когда поздно вечером ты случайно заглядываешь в чужие окна и видишь чужую жизнь. И она тебе кажется и лучше, и светлее, чем твоя собственная. И ты на сто процентов уверен, что тебя в ней точно никогда не будет.
Сириус и Ремус, пусть я и знаком с ними всего лишь год, стали очень близкими для меня людьми. Да они и всегда были такими, просто я их не знал. Поэтому я не хотел бы, чтобы они жили прошлым. Хотел бы, чтобы Люпин поскорее бы женился на Тонкс и наконец обрёл семейное счастье, которого ему так не хватает. Хотел бы, чтобы Сириус тоже нашёл хоть кого-то, или занялся бы чем-нибудь, подойдёт что угодно, лишь бы он перестал чувствовать себя таким одиноким.
Хотел бы я, чтобы то загнанное выражение никогда больше не возвращалось на лицо моего крёстного отца.
Когда Сириус поднялся и снова подошёл ко мне, то хлопнул ещё раз меня по плечу и со своим коронным смешком произнёс:
- Забей ты на эту плиту, Гарри. Джейми и Лили всё равно под ней нет.
Он криво улыбнулся в ответ на мой непонимающий взгляд и, легонько ткнув пальцем мне в лоб, подмигнул:
- Они прямо передо мной.
Я смотрел как крёстный подошёл к Люпину, и что-то оживлённо ему рассказывая, потащил в сторону церкви. То ли снова ударился в воспоминания, то ли что-то решил учудить. Судя по воплю Ремуса "ты сдурел, что ли?", второе.
Не то, чтобы он открыл для меня Америку, что родители продолжают жить в своих детях, и всё такое. Но я вдруг подумал, что, может, Сириус не так уж сильно и застрял в прошлом. И пусть остались глубокие шрамы, но старые раны всё же затянулись.
И ещё я понял, что всё это время молчаливая Гермиона не отпускала мою руку.
И ещё я понял, что унылое тревожное ощущение, не покидавшее меня весь день, не связано ни с кладбищем, ни с умершими родителями.
Это нельзя было назвать болью, больше похоже на лёгкий зуд. Очень слабый, почти не воспринимаемый сознанием. С самого утра, после того самого злополучного сна, у меня не переставал ныть шрам.
