Глава 3 - "Сон или явь"3 ГЛАВА – «Сон или явь»
С тех пор, как Гермиона прибыла в Хогвартс, прошел почти месяц. За это время ничего особенного не произошло, если не считать ночные дежурства с Малфоем, которые происходили три раза в неделю. Они сразу молчаливо условились, что не скажут друг другу ни слова. И такой расклад обоих вполне устраивал. Гермиона считала, что Драко просто не хочет тратить на грязнокровку лишний раз внимание, а Малфой был точно такого же мнения. И раз уж их интересы совпадали, не стоило нарушать этот молчаливый обед. В десять часов, когда наступал отбой, они выходили дежурить на седьмой и восьмой этажи. И так до полуночи. Но за эти недели им ни разу не попался нарушитель, а потому их дежурство становилось слишком скучным. И не смотря на это, их молчание никогда ничем не нарушалось, кроме как отчетом перед мимо проходящими профессорами, которые временами проверяли нахождение своих студентов на постах.
Сегодня была пятница, и поэтому дежурство обоих продлили до часу ночи, так как студенты особенно любили вылезти куда-нибудь перед выходными. Но ни Малфой, ни Гермиона не сочли нужным находиться на посту до столь позднего времени, а потому молчаливо распрощавшись, в полночь они разошлись по гостиным.
Бродя по темному коридору, девушка задумалась о том, каким образом связан с ней Малфой. Все ситуация, которая складывалась на данный момент, была слишком странной и девушка не могла этого не замечать. Каждый раз, когда она приближалась к седьмому этажу, по телу словно пробегал электрический ток, будто она чувствовала, что вот-вот Малфой покажется в ее поле зрения. И, да, так оно и было. Ее удивлению не было предела, но она это никак не показывала, чтобы не вызвать каких-либо подозрений с его стороны.
Дойдя до портрета Полной Дамы, девушка произнесла пароль и вошла в гостиную. К ее большому удивлению, она оказалась пуста, хотя, обычно, в это время как минимум половина факультета сидела у очага. Поднявшись по лестнице, Гермиона толкнула дверь в спальню и села на кровать, где мирно спал Живоглот. Лаванда и Парвати, которые тихо перешёптывались, увидев Гермиону, сразу замолчали и легли спать. От гриффиндорки это, конечно же, не утаилось, но донимать их с расспросами не было ни сил, ни желания. Тем более она сама понимала, с чем связана такая скрытность. Да, девушки узнали о «маленькой» проблеме соседки, которая со всхлипами вставала по утрам. Гермиона никак не ожидала, что по приезду в школу ее боли усилятся, но ничего не могла с этим поделать.
Скинув с себя мантию, девушка переоделась в пижаму и легла спать с надеждой, что следующим утром будет не так больно, как прошлым. И как только ее голова коснулась подушки, она мигом провалилась в мир снов.
Вокруг нее был океан и пляж. Солнце мягко припекало гриффиндорке голову, а прохладный воздух окутывал все тело, изнывающее от жары. Звонко смеясь, Гермиона встала с раскладушки и направилась к воде, чтобы немного искупаться. Вода оказалась совершенно ледяной, но это ничуть не испугало девушку, которая двинулась вперед, словно не чувствуя этого. Добравшись чуть ли не до середины океана, как показалось ей, гриффиндорка вдруг в полной мере ощутила холод, исходящий от воды. В следующую секунду ее тело словно окаменело и парализованное пошло ко дну. Раскрыв глаза, Гермиона не увидела ни солнце, ни пляжа, а только серое хмурое небо и высокие башенки замка. Громко закричав от ужаса, девушка начала барахтаться в воде и ушла на дно, потеряв все шансы выплыть на поверхность. Вода забивалась в нос, в уши, а запас кислорода уменьшался с каждой секундой. Чувствуя, что сейчас задохнется, Гермиона уже чуть ли не смирилась со своей скоропостижной смертью, но вдруг, чьи то сильные руки обхватили ее за талию и потянули наверх. Но силы покинули ее раньше, чем она добралась до берега.
Открыв глаза, она увидела все тоже хмурое небо, расстилающееся над ее головой. Горло жутко болело, толи от воды, которой она наглоталась, толи от криков, которые она издавала. Ее одежда для сна была насквозь мокрая, но это мало волновало гриффиндорку, которая всем своим телом ощущала лишь страх и ужас. Она не могла ничего вспомнить, кроме того, что легла спать в своей кровати. Каким образом она оказалась в озере? Повернув голову, она увидела молодого человека, который с испугом смотрел на нее. В глазах все поплыло, и поэтому гриффиндорка решила их закрыть и попробовать сесть, но эту попытку пресек тот самый молодой человек.
— Лучше лежи, — голос оказался до боли знакомым, но Гермиона никак не могла вспомнить, кому он принадлежал. Он был немного резким, звонким и твердым. Снова открыв глаза, она обнаружила, что теперь может видеть и решила посмотреть на парня, который, как оказалось, и спас ее. Увидев этого человека, девушка ощутила, как вторая волна ужаса стала накатывать на нее.
— О нет…
— Можно просто сказать спасибо, — усмехнулся слизеринец, хотя весь его вид показывал, что ему было не до смеха.
— Что ты здесь делаешь? — девушка попыталась вложить в свой голос как можно больше силы и упрека, но этого не произошло. Вместо четкого звучания был лишь сиплый звук, вылетавший из ее рта.
— Я решил прогуляться, думаю, что на это мне персонального разрешения не требуется. И вместо того, чтобы наслаждаться красотой озера и замка, я искупался в озере…прямо в школьной форме. Позволь спросить, Грейнджер, какого черта ты там делала?
Гермиона ничего не ответила, так как сама не знала причины. Вместо внятного ответа, она вдруг вся разошлась в истерике. Не в силах совладать с собой, девушка просто закрыла лицо руками и стала рыдать навзрыд. А что если бы он не спас ее? Как теперь объяснить ему, что с ней произошло, если она и сама толком не знала причины? Как уговорить его молчать об этом? Слишком много вопросов, на которые гриффиндорка не могла найти ответа. Паника, которая охватила ее, была просто разрушающей. Слизеринец спас гриффиндорку. Это даже звучало смешно, не то чтобы адекватно принимать это в реальности. Увидев такую сцену, Драко Малфой просто застыл на месте, не зная, что предпринять. Он и сам себе задавал вопросы, которые не давали ему теперь покоя: зачем он спас девчонку? Какого черта с ней творится? Почему она все время так смотрит на него? Он был слишком наблюдательным, чтобы не заметить этого. Еще в поезде он отметил, что Грейнджер как-то странно на него поглядывает. Но тогда он мог заподозрить ее лишь в том, что она догадывается или опасается, что он стал одним из Пожирателей. Ее взгляд, кинутый на его предплечье, был настолько очевидным, что вызывал смех у молодого человека от ее глупых попыток быть незаметной. Если это в действительности было так, то ее можно было похвалить за догадливость. Но то, что творилось с ней на протяжении нескольких недель, казалось слишком странным. Когда они дежурили, ее постоянно трясло, будто от страшного озноба. Вид был рассеянным, что не укрылось не только от самого слизеринца, но и от преподавателей. А теперь этот инцидент. Драко Малфой не знал, что и думать. Любой другой может и принял бы все за случайное стечение обстоятельств, обычное недомогание гриффиндорки или мимолетная потеря ориентации в пространстве, но только не Малфой, который знал, что случайностям нет места в этом мире. Он видел Грейнджер в Мунго буквально в конце лета и ее вид поверг его если не в шок, то в самое настоящее неприятное удивление. Ее худая фигурка и серое лицо с потерянным взглядом вызвали в нем жалость. И, не потому что она выглядела жалко, а только потому, что ее вид требовал сострадания и сочувствия. Как бы он не унижал девушку, он себе и представить не мог, что с ней может произойти такое. Хотя молодой человек даже и не имел понятия, что с ней случилось. И вот сейчас, видя ее в самой настоящей истерике, он пытался придумать, как ей помочь. Вся мокрая, с синюшными губами, дрожащая то ли от холодного ветра, то ли от ужаса, она вынуждала его и удивляться, и сочувствовать ее положению.
— Грейнджер, — позвал молодой человек с некой опаской, боясь, что девушка может что-то выкинуть. Услышав свое имя, она повернула заплаканное лицо в его сторону, — ты должна пойти в больничное крыло.
Гермиона резко перестала плакать и с непритворным ужасом посмотрела на слизеринца, который не понимал, что вообще сейчас с ней происходит.
— Малфой, пожалуйста, не надо, — умоляюще произнесла гриффиндорка, — пусть это останется только между нами. Никто не должен узнать об этом. Я знаю, что не могу просить тебя о таком, но прошу…
Глаза, полные отчаянья, смотрела на юношу с надеждой, которую она питала с того момента, как узнала о своем спасителе. Драко Малфой не был из тех, кто не умеет хранить секреты, но даже для него такая тайна казалась слишком опасной. Мало ли что могло быть с девушкой?
— Грейнджер, ты должна сходить в крыло, — более собранно и твердо ответил он.
— Я знаю, что ты ненавидишь меня, но прошу, Малфой. Я что хочешь, сделаю для тебя, только не говори никому, — услышав это, молодой человек задумался над ее словами. Он всю жизнь питал к ней злобу и ненависть, но это все кануло еще тогда, когда он увидел ее тонущей в Черном озере. И хотя прежние чувства вырывались из него, чтобы атаковать бедную девушку, он не мог себе позволить такого в данный момент. Да, он всегда мечтал об ее унижении. Ему всю жизнь говорили о том, что грязнокровки не достойны жить в одном мире с чистокровными, но, не смотря на это, он не мог сейчас сделать ей как можно больнее. Совесть не позволяла.
— Хорошо, я не скажу никому, — после минутного молчания, ответил он, услышав облегченный вздох.
— Спасибо, — тихо ответила она.
— Но ты должна мне объяснить, что с тобой происходит!
Опешив, Гермиона посмотрела на него с недоумением. Он требует от нее объяснений? Зачем ему это нужно?
— Я не смогу ничего тебе объяснить…
— Почему же?
— Потому что сама не знаю, что происходит, — уже не так хрипло ответила она.
Поднявшись с травы, которая уже успела потускнеть и потерять все свои краски, Гермиона отряхнула шорты и стала размышлять, как ей добраться до спальни, ведь сейчас наверняка в Хогвартсе полно студентов. На улице было еще не настолько светло, как днем, но ночь уже наверняка была за плечами.
— Малфой, а сколько сейчас времени?
— Часов шесть утра, — ответил он, заметив, как распахнулись от удивления ее глаза. «Сейчас шесть утра, а он на улице?» — подумала гриффиндорка. Но вместо этого произнесла:
— Мне нужно как-то попасть в замок, — озадаченно посмотрев на слизеринца, Гермиона решила, что больше о его помощи она не смеет просить, тем более, что она не могла этого сделать из-за вдруг появившегося чувства межфакультетской вражды, которую она питала только к Малфою и его свите. Даже не сказав спасибо за спасение, девушка поспешила в Хогвартс, мокрая и босая. На улице было прохладно, но она не ощущала ничего, кроме тревоги и ужаса. Гермиона подумала, что больше никогда не сможет заснуть после такого.
Пробравшись в холл, она бегом отправилась на седьмой этаж, к портрету Полной Дамы, и какого было ее счастье, когда ей никто не встретился и не стал донимать с расспросами. Тихо прошмыгнув в спальню, гриффиндорка собрала вещи, накинула мантию и направилась в ванную для старост, размышляя о том, что произошло сегодня утром, и почему она так быстро сбежала от Малфоя, который даже сказать ничего не успел.
***
Все, что происходило с ней, казалось ему странным, ненормальным и весьма опасным. Почему его вдруг это так стало волновать, он и сам не понял. Но едва ли он пытался не обращать внимания на ее непонятное поведение. Во время дежурств она то ли пыталась с ним заговорить, то ли просто открывала рот, чтобы глотнуть по глубже воздух. Он чувствовал себя не со всем уютно в ее компании, но это было взаимно, и он это отлично понимал. Драко не подписывался дежурить с ней, потому что всякое можно ожидать от гриффиндорки, которая к тому же подруга его заклятого врага. И что уж тут говорить, Поттер всегда был где-то рядом. Малфой чувствовал это не хуже, чем Гермиона. Но только девушка знала, что молодой человек почти всегда идет рядом с ними под мантией-невидимкой, а Драко думал, что гриффиндорец просто хорошо умеет маскироваться.
В последнее время Гарри понял, что его помощь больше не требуется. Он видел, что они ни разу не заговорили друг с другом за этот месяц и это его крайне радовало. Желание Малфоя поскорее отделаться от гриффиндорки и его молчание, которое Гарри объяснял только как то, что его величество не хочет унижаться настолько, чтобы заговаривать с ней, так же радовало гриффиндорца. Это было именно то, чего он и хотел.
Когда девушка вернулась поздно вечером с библиотеки, Гарри отвел ее в сторону, чтобы поговорить.
— Ты ведь сегодня снова дежуришь? — поинтересовался он, как только девушка выложила свитки на стол.
— Да, а ты хочешь опять ходить со мной за ручку? — с неким раздражением спросила Гермиона. Гарри не понял, почему его подруга так недовольна и решил узнать причину.
— Знаешь, Гарри, мне надоело, что ты меня считаешь не способной ни к чему, кроме как учиться и давать вам с Роном списывать, — на повышенном тоне сказала она, от чего несколько учеников посмотрели в их сторону. — Чего уставились? У вас своих дел нет?
Резко поинтересовалась она у студентов, которые решили, что безопаснее всего будет покинуть гостиную. Гарри был в шоке от ее поведения. Он не понимал, что твориться с их подругой, которая после лета стала совсем другой. Она никогда не улыбалась, не смеялась над их шутками, как раньше, все время училась и не вылезала из библиотеки.
— Что с тобой происходит, Гермиона?
— Я тебе отвечу что! Ты мне не даешь прохода. Я сама могу себя защитить, и охранник мне под боком не нужен, ясно? — Гермиона чувствовала, что она перегибает палку, но не могла ничего с собой сделать. Ее все жутко бесило, начиная с того, что она не может найти решения своей проблемы и заканчивая этими мелкими стычками то с Роном, то с Гарри. А теперь еще и Малфой навалился с секретом, который он теперь делил вместе с ней. Это было весьма неудобно и опасно. Она не отняла подозрений на его счет, она все равно считала, что он опасен и возможно в один прекрасный день он растреплет всей школе о ней и будет унижать, оскорблять и втаптывать ее в грязь.
— Ты не понимаешь, я хочу, чтобы ты была в безопасности!
— Нет, это ты не понимаешь. Я итак в безопасности!
— Какая безопасность тебе гарантирована рядом с Малфоем? Он же…
— Кто он? — резко прервала гриффиндорка. — Пожиратель, да? Я тебе скажу вот что, даже если это так и есть, а я уверена, что это не так, он все равно не тронет меня!
— Почему ты так уверена в том, что в нем есть что-то ангельское? Что ему мешает взять и прикончить тебя? — удивлялся Гарри.
— Ты с ума сошел? — в ее взгляде читалась полная решимость и шок, который она испытывала от поведения своего друга. — Прикончить? Да ему, во-первых, не захочется марать руки об меня. А во-вторых, он не глуп, чтобы себя так подставлять.
— Гермиона, ты меня не слышишь!
— Я тебя отлично слышу. Ты весь потонул в предрассудках, — резко размахивая руками, парировала она. — И я не считаю, что он ангел. Но в каждом есть что-то хорошее.
— Ты как-то изменилась…
— Я не изменилась, Гарри. Я выросла. И твоя глупость меня удивляет. Если мои доводы тебя не устраивают, то могу предложить еще один, который точно тебя убедит. Перед поездкой в Хогвартс моя мама связалась с Дамблдором, она не хотела меня пускать в школу в этом году, боялась, что я снова попаду в неприятности. И тогда Дамблдор заверил ее, что он будет за мной постоянно следить и не выпускать из виду.
— Почему ты раньше не говорила? — удивлялся молодой человек.
— Потому что случая не предвиделось до этого дня, — оставив парня стоять у стола, она села в кресло рядом с камином и откинулась на спинку. Все, что творилось вокруг нее, было слишком сильным в плане эмоциональных потрясений. Сейчас она больше всего на свете мечтала покинуть школу и отправиться к Кэти, которая так и не написала ей ответ. Она устала и хотела только одного, душевного спокойствия. Гарри сел рядом на диван и не сказал больше ни слова до самого ее ухода. Он был так же опечален, как и гриффиндорка. Он пытался ей помочь, но вышло только хуже. И если бы он хотя бы знал причину ее состояния, то смог бы найти решение. Этим вечером он решил не покидать гостиную Гриффиндора, чтобы успокоиться и не давить на девушку. Но пойди он сегодня с ней на дежурство, то, возможно, узнал бы причину ее такого состояния…
***
Они встретились все на том же месте: седьмой этаж у портрета Черного Всадника. Он стоял, сложив руки и опираясь на выступ в стене, ожидая ее прихода. Гермиона шла медленно, неторопливо, желая оттянуть этот момент. Теперь ей совершенно не хотелось видеть Малфоя. Если раньше только из-за боязни, что начнется перепалка, то теперь из-за возможности их совместного разговора о случившимся. Его сегодняшний вид показывал, что он настроен решительно. Взгляд, которым он одарил ее, не был полон неприязни, как раньше. В нем горело желание разузнать обо всем. И если бы это желание совпадало и с ее, то она была бы счастлива. Но нет, она мечтала совершенно о противоположном. Это было видно по лицу, которое залила краска, по тому, как она мнет руки или прикусывает нижнюю губу. Впервые за этот месяц он поприветствовал ее благосклонным кивком.
«Что он творит? Если Малфой хочет подкопаться глубже, то его ждет разочарование». — Думала Гермиона, подходя к самому портрету.
— Ты опоздала на целых три минуты, — начал он, отчего у девушки екнуло сердце. Все, теперь разговор неминуем.
— Думаю, за это Снейп не снимет все баллы с факультета, — незамедлительно ответила она и отправилась по коридору. Малфой двинулся рядом, рассуждая про себя, как вывести девчонку на разговор. Он сам поражался тому, что творит. Ему-то какое дело до нее и ее переживаний? Но почему-то ему хотелось узнать, что такое твориться с Грейнджер, объясняя себе все, как стратегический ход. И тут его осенило!
— Я хотел…
— Не надо, — резко прервала она его. — Извини, Малфой, но я сегодня не настроена на разговоры. Тем более со слизеринцами.
— Грейнджер, ты переоцениваешь себя, если думаешь, что я хотел с тобой поговорить, — насмехаясь, ответил он, чем заставил девушку покраснеть еще гуще, чем прежде.
— Ну, вот и отлично. Раз наши желания совпадают, то давай будем дежурить, как и предыдущие недели: молча! — она была зла, и он это видел, ощущал через тонкую грань между ним и ней. Все это было так странно, но парня мучила мысль, которая не давала ему покоя. Он хотел узнать о ней, может даже желал. И это желание было настолько сумасбродное, что он начинал пугаться самого себя и своих помыслов. Девушка явно была настроена против всего этого, но ему было необходимо разрушить барьер. Зачем? Он задавал себе тот же вопрос, но его словно тянуло к ней. И если бы он на секунду подумал, что она ему симпатична, то он посмеялся бы над собой. Нет, она нисколько ему не нравилась и даже не интересовала в этом плане, но его притягивала невидимая связь, о которой он даже понятия не имел. Она чувствовала тоже самое, только это было более ощущаемо. Электрический ток и острые иголки впивались ей в кожу и распространялись по венам. Она уже начинала привыкать к этому, но чем ближе он находился, тем сильнее было чувство. Несколько секунд это казалось даже немного больно, но потом Гермиона уже особо не зацикливалась на этом. Минут двадцать никто из них не проронил и слова, но первым не выдержала девушка.
— Так что же ты хотел, Малфой?
— Хотел узнать, что ты делала в Мунго тогда, в конце лета, — просто ответил он, ликуя про себя такому повороту.
— Тебе действительно интересно? — удивилась девушка. Молодой человек просто кивнул.
— Я думаю, тебе не понравится то, что я расскажу. Лучше промолчу, — Гермиона отвернулась от молодого человека и чуть ускорила шаг. Ей меньше всего хотелось обсуждать это. Чего именно добивался Малфой, она не знала, но понимала, что все неспроста. С какой это стати он станет вдруг интересоваться ее жизнью? Ответ простой, если ему что-нибудь нужно. Так рассуждала девушка и ее предположения были недалеки от правды.
— Я имел некоторые мысли на этот счет, — вдруг произнес он.
— Какие же?
— Министерство Магии, — ответил он без всякой злости или обиды в голосе, которые, по ее мнению, имели место быть.
— Да, после него я попала в Мунго.
— И все лето провела там? — удивился молодой человек.
— Да, — вот так просто складывался их разговор, но напряжение, которое царило между ними, было если не осязаемо, то ощущаемо уж точно. Малфою с большим трудом давались эти слова, но он мастерски владел собой и не мог допустить подозрений, в отличие от Гермионы, у которой все эмоции были написаны на лице.
— Из-за чего ты там оказалась?
— Малфой, чего ты хочешь? — вдруг резко остановилась девушка. Молодой человек, немного опешив от такого поворота, удивленно смотрел на нее. Она была на голову ниже, но ее пышные волосы, казалось, будто придавали ей еще пару сантиметров в росте. Она с неприкрытой злостью глядела на него, будто мечтая выхватить палочку и покончить с этим. Он понимал, что она боится за секрет, о котором он случайно прознал. Она боялась и в тоже время опасалась его, и винить ее не за что. Малфой действительно мог быть опасным, если хотел того. Но сейчас кроме смеха Грейнджер ничего у него не вызывала.
— Почему ты так решила? — полным сарказма голосом спросил он, манерно растягивая слова.
— Потому что твои допросы — это ненормальное явление. С чего вдруг такой живой интерес к моей персоне?
— Может, подружиться хочу, — ответил он, не подумав.
— Конечно же, дружба с грязнокровкой у нас теперь в почете, мистер Малфой, — озлобленно ответила она, и, развернувшись на каблучках, поспешила оставить его наедине с самим собой. Недолго думая, он побежал за ней, надеясь все-таки узнать то, что желал.
— Хорошо, Грейнджер, ты раскусила меня.
— Еще бы, это же я, — так же манерно растягивая слова, ответила она, желая передразнить его.
— Я хочу знать, что с тобой происходит. Почему ты все время так смотришь на меня? Из-за чего ты попала в Мунго и почему никто не должен знать, что с тобой произошло сегодня утром? — Малфой сразу решил перейти к делу, чтобы не рассусоливать . — И ты зря питаешь свои слабые надежды, Грейнджер, что я хочу с тобой поболтать или подружиться. Поверь, у меня нет никакого желания даже находиться с тобой в одном обществе. И для меня было бы большим счастьем, если бы ты свалила куда-нибудь подальше от меня. Но так как судьба не благосклонна, то я, перешагнув через свое достоинство, снизойду поговорить с тобой, чтобы узнать то, что желаю.
— Ох, сэр, да вы, оказывается, умеете быть настоящим, а не лицемерным хорьком, — выплюнула она. — Ты хочешь узнать, что со мной?
Она подошла к нему настолько близко, насколько позволили обстоятельства и произнесла:
— Ни черта, мистер Малфой!
Парень усмехнулся такому поведению девушки и решил продолжить разговор, который, казалось, затянется далеко за полночь.
— А ты, оказывается, не так-то проста, Грейнджер. Но когда ты говорила про лицемерного хорька, ты забыла упомянуть про озлобленную маленькую лицемерную грязнокровку, — не желал оставаться в долгу молодой человек.
— Ты самый мерзкий, напыщенный и гадкий человек, которого я встречала!
— Дорогая, я полностью разделяю твое мнение. Ты тоже не ангел, — кинув на Малфоя испепеляющий взгляд, она взглянула на часы и, обрадовавшись, решила вернуться в гостиную.
— Мы не закончили, Грейнджер, — без толики прежней предрасположенности к разговору выкрикнул парень.
— Зато я закончила, — бегом спустившись с восьмого этажа, она рванула к своей гостиной, и какого было ее счастье, увидев, что Малфой остался на месте.
Слизеринец долго рассуждал над тем, что произошло сегодня. Но Малфой не был бы Малфоем, если б не добивался всегда своей цели. Он узнает все, что ему нужно, даже если эту правду придется выбивать из нее.
