Снова у Матросова
Матросов совсем не удивился, когда увидел ребят возле своей двери.
- Заходите, заходите… Вас кто-то провёл?
Тогда Дима вкратце рассказал ему всю историю.
- Понятно… - задумчиво сказал Матросов. - Не иначе, как Ушакова Михаила сын за вами гнался. Это он только из «вертихвостов» по этой лестнице ходит…
- Так, она не одна? - спросил Дима.
- Естественно, что не единственная. Спасти вас, значит, надо тут? Там, «за бортом», в коридорах, говорят, вызвали волшбат для усмирения школьного бунта. Теперь уж точно «вертихвостам» пришёл конец, с чем я вас, ребята, и поздравляю. Чаю? Сейчас наколдую, подождите пять минут…
Они сидели за столом и пили чай с самопроявляющимся печеньем.
Это было новое изобретение волшебных кондитеров - оно долго готовилось, но очень быстро перемещалось в пространстве. Стоило исчезнуть в одном месте, как появлялось там. где надо. Без всякого сундука.
- Просто, при готовке всё возможное пространство реализации пронизывается флюидами магии, - пояснил ребятам Матросов. - Я понятно объясняюсь?
- Вроде, да… - сказал Дима.
- Ладно… Давайте, хоть, познакомимся. Дмитрия я знаю, а тебя как зовут? - Матросов обратился к Илье.
- Илья Матвеев.
- Учишься в какой группе?
- 1 «Е».
- Понятно. Не знаю, кто там ведёт зельеделие…
- У нас ведёт Невская, - сказал Илья. - Вера Федотовна.
- Невская? Знаю, но не очень хорошо. Вроде, уже в возрасте учительница, опытная… Хорошо объясняет?
- Кому как…
- Ну, это все мы, зельедельцы, такие. Тебе как?
- Более-менее… Средне.
- Понятно. Ну, а меня зовут Всеволод Константинович Матросов. На первом курсе я веду у «У» группы.
- «У» - это где дети учителей?
- Да.
- А что? - спросил Дима. - «У» - это всегда группы учительских детей?
- Да, тех, кто живёт здесь. Но всё зависит от того, сколько их, детей. Если пятнадцать, то в «У» других учеников добавляют, если сорок, то дети учителей в разных группах оказываются… Там же как деление происходит, помните?
Дима вспомнил свой первый день в училище. Когда он сел в пока средих размеров зал, как комната расширялась. Как наколдовали жеребьёвку.
- Я, помню, чуть не опоздал, - сказал Илья. - У нас сундук сломался… И я сзади сидел, так в «Е»-группу попал.
- А вот дети учителей всегда первыми приходят на собрание, - сказал Матросов. И садятся на места справа в определённом прямоугольнике. Им так родители советуют, которые знают принцип жеребьёвки. Вот, все они в одной группе. Ладно, вам уж спать пора. Что ж, вы в более выгодной ситуации, чем те, кто внизу. Хотя, может, там расчистили люди из волшбата вместе с Гошей. Учителя-то вон тоже попрятались. Несколько, включая меня, хотели как-то помешать, пускали заклинания водных барьеров, но многих ли так спасёшь? Как энергия кончилась, я пошёл в эту свою «обитель» восстанавливать ману.
Илья зевнул.
- Да-а, - сказал Матросов, посмотрев на него, - а спать пора. Только где вот? Кровать одна, диван один… Разве что ещё один заказать? Денег хватит. Но доставят только через три дня, волокитчики. Уж чего, казалось, проще - наложить заклятие транспортации в высших слоях атмосферы, так нет…
- Раскладушка? - предположил Дима.
- А что это?
- А… Может, у волшебников этого нет? - Дима спросил потише. Матросов и Илья знали особенность его биографии, но мало ли, какая здесь слышимость?
- Ну, а что это? - тоже понизил голос Матросов.
- Ну… Почти кровать… Как это объяснить? Можно разложить и сложить, перенести на другое место…
- Такого нет у меня, - сказал Всеволод Константинович. - Может, у Ицукеновой есть. Но она - дама подозрительная и сплетничать любит. Вот скажите, зачем мне, практически местному отшельнику, такая штука? Не хочу слухов про очередную несуществующую девушку. Но у меня есть вот что…
Матросов полез в шкаф и вытащил оттуда - Дима не поверил своим глазам - настоящий надувной матрац из «обычного» мира!
- Э… Откуда?
- Ты знаешь, что это? - спросил его зельеделец.
- Это? Знаю… Откуда?
- Нашёл… - уклончиво ответил Матросов. - Храню, как сувенир. Говорят, название на мою фамилию похоже? Думаю, подойдёт для сна, хотя…
- Давай, я лягу, только надуй, - сказал Дима. - Я усну на нём быстро, так как сильно устал.
- Надуть ещё надо, - сказал Матросов. - А в эту дырочку бамбук не пролезет. Придётся губами… Эх! А сноровки-то нет…
Матросов надул, потом приготовил постель Илье. Тот лёг и уснул почти мгновенно. Тогда учитель отозвал Диму в сторону.
- Слушай… Ты ему как представился? Садовским или Родиным?
- Родиным, - ответил Дима.
- А не боишься, если он обидится, что ты его обманывал? Всё-таки, это не просто «случайный знакомый», вы сдружились неплохо.
- Теперь уже боюсь. Но как признаться?
- Не знаю…
Улеглись через десять минут.
На следующий день их разбудил Матросов, вернувшийся с педсовета. День был неучебный из-за прошедших событий.
- Да-а, - сказал он, - неожиданность.
- Что такое? - спросил Дима.
- Министерство наложило вето на указ директора о расформировании «Вертихвоста». Напуганы волнениями в училище. Всё-таки, каждый четвёртый наш выпускник плюс аналогичные специальности других вузов…
- Это что же получается? - поразился Дима. - «Слизни» же отыгрываться начнут!
- Ну, с этим Хоттабов пообещал бороться, говорит, «непозволительно им нападать». Несколько реформ будет… Ну, а пока волшбат под боком, теперь будет гасить бунты при первом появлении.
- Мда-а, не ожидал от Министерства такой слабости! - возмущался Картинкин. – «Слизни» разойдутся теперь!
- Не беспокойся! Волшбат…
- Волшбат! - проворчал Михаил. - А если на одного втроём, что, силовиков вызывать? Нет, всё останется по-прежнему! Может, конечно, власть окрепнет и решится…
