Эпизод 3. Дары волхвов«…однако оно мертвое и темное. Новое заклинание Пожирателей? Не думаю. Скорее всего, обычная экономия Аврората. Все наши зеркала, в отличие от сотрудников, отчетливо помнят не только первое возвышение Того-о-Ком-Всем-Уже-Надоело-Слушать, но и Гриндевальда. Значит, придется не «тактически выверено отступать», а откровенно уносить ноги.
Два заклинания – мой отвлекающий Смоукус и Сектусемпра со стороны Пожирателей ударяют одновременно. Плечо и бок обжигает горячим, но мне уже некогда думать. Схватив Джуда за руку, я трансгессирую… Мерлин всемогущий! Аварийная трансгрессия приводит меня не куда-нибудь, а в прежний переулок. Прямо под нос к уже виденным нами всего четверть часа назад скинхедам. Они явно считают, что дешевые наркотики, наконец, сказались на их рассудке: прямо у них на глазах из ниоткуда возникли двое парней, один из которых висит на втором, а второй в разорванной, как будто бритвой, и окровавленной куртке. Я готов убить их на месте, но приходится спешно из кармана «стрелять» по ним Конфундусом. Пока бедняги отходят от второй за несколько минут коррекции сознания и памяти, мы вновь трансгрессируем. Аврорат кажется мне родным домом…»
«Ронни, не забудь! Сегодня после работы мы с тобой идем покупать новую мантию. Ты работаешь с людьми и, поверь, просто неприлично являться перед ними в таком виде. Я сказала, не забудь! На всякий случай тебе напомнят отец и Гермиона. Мама».
- Рон, мантия. – Гермиона налила себе кофе и невозмутимо продолжила есть овсянку.
- Мерлин, не начинай еще и ты!
Рон злобно выдохнул, опустился на стул, и пододвинул к себе тарелку с тостами.
- Мало мне мамы, еще и ты туда же! Как будто в моей старой мантии нельзя людям на глаза показываться!
- Миссис Уизли просила тебе напомнить, и я напомнила.
Гермиона улыбнулась так, что у Рона что-то болезненно-сладко сжалось в животе. Мерлин, какая же она красивая! Какая же она… родная. Заучка Грэйнджер…Короткие взъерошенные волосы, глубокие карие глаза, до боли знакомая и привычная улыбка.
- Герм, как же я тебя люблю!
Он подошел к девушке, сгреб ее в объятья и замер, готовый простоять так целую вечность.
- Рон, больно! Да отпусти ты, опоздаем оба.
Слова Гермионы совершенно не вязались с тоном, которым она их произносила. Рон только крепче сжал девушку, наклонился, поцеловал пониже уха и прошептал:
- Ну и что с того, можно же один раз опоздать!
- Рон, ты невыносим! – рассмеялась она. – Опять толком позавтракать не успели…
Уже в прихожей он обратил внимание на то, что Гермиона не надела поверх джинсов и свитера мантию, только набросила свое старое, слишком легкое для переменчивой мартовской погоды пальто.
- У тебя что, опять дежурство сегодня? Ты же позавчера дежурила!
- Позавчера было внеплановое, в больнице, а сегодня дневной рейд с аврорами, как всегда, по расписанию. Все, пока, Рон! Целую, ты помнишь про мантию.
Рон шел по улице, удивляясь и негодуя непредсказуемости лондонского марта: еще пару дней назад шли вполне летние дожди, перемежающиеся вполне летними туманами, а уже сегодня снова пошел абсолютно зимний отвратительный снег, превращающийся на асфальте в грязные лужи. Конечно, в Министерство можно было попасть и с помощью сети Летучего пороха, он давно уже привык ходить пешком. Не потому, что в доме на площади Гриммо не было камина, а потому, что, пока он ходил пешком в нем оставалось что-то от Рона прошлогоднего, ныряющего в свитере в ледяную воду, если дело касается лучшего друга.
Он привык быть бедным. Он всю свою жизнь был бедным, и ему никогда не казалось, что внезапно стать более обеспеченным, чем двое его друзей будет таким… тяжелым. Мерлиновы носки! Он всегда думал, что нет ничего хуже бедности, а оказалось, что нет ничего хуже, чем получать вдвое больше, чем твой лучший друг и твоя девушка вместе взятые.
Умом Рон понимал: надо еще потерпеть. Вот-вот закончиться судебное разбирательство, будет постановлено, что Гарри, как наследник Сириуса, стал наследником всех Блэков наравне с маленьким Тедди Люпином. И тогда ему достанется не только дом, но и все деньги. И больше не будет у Гарри никаких проблем. А Гермиона, может, наконец, согласится выйти за него замуж, и тогда проблемы закончатся и у нее. И все будет хорошо?
Да. Но вот только пока они едят на ужин кабачки и считают величайшим лакомством песочное печенье из маленькой пекарни, которое всякий раз покупает к чаю Кикимер. Гарри носится между Авроратом и редакцией «Ежедневного пророка», он сам днюет и ночует в своем кабинете, а Гермиона…
Мерлин, пальто Гермионы было в самом деле слишком холодным для марта. А ведь она носила его и зимой.
Конечно, она сама получит зарплату сегодня (он получил еще вчера), но вряд ли догадается купить себе такую простую вещь, как теплый плащ. Рон завертелся по сторонам и очень быстро нашел то, что искал: «Волшебный магазин теплых мантий, плащей и шуб Маэстро Тиеро».
Маэстро Тиеро Рон в первый момент принял за старающуюся казаться молодой пожилую колдунью. Однако потом ярко-бирюзовая шелковая мантия, увешенная всевозможными цепочками, тщательно уложенные светлые локоны и, главное, макияж вызвали у блестящего министерского работника вполне обоснованные подозрения и острое желание удрать куда подальше.
- Что вам угодно, мистер? – поинтересовался маэстро, недвусмысленно поедая взглядом нижнюю (и любимую!) часть Рона.
- Мне нужен теплый женский плащ на меху, – собравшись с духом, выпалил он, стараясь смотреть на что угодно: на длинные ряды одеяний, на скучающих манекенщиц, на отвратительную погоду за окном, лишь бы не на продавца.
- На вас? – просиял маэстро.
- Нет, на девушку. Примерно как… эээ…
- Рон! – радостно воскликнула выбранная им манекенщица, и он с удивлением узнал Падму Патил, свою мимолетную спутницу на Святочном балу четвертого курса. – Тебе ведь нужен плащ для Гермионы? У нас с ней абсолютно одинаковые фигуры, пойдем, я помогу тебе выбрать.
Одарив напоследок маэстро торжествующим взглядом, Рон отправился вглубь магазина вслед за Падмой. Девушка болтала без умолку, но Рон успел вычленить из ее рассказа немногое. Парвати работает в том же магазине, что и сама Падма: им обеим нравится, не очень сложно и близко ко всему красивому, к тому же маэстро иногда дает поносить одежду. А Лаванда открыла гадальный салон, но, бедняжка, работает в полумраке и под вуалью: шрамы с ее лица так и не исчезли, и вряд ли вообще ей удастся как-то восстановить свою красоту. А Булстроуд – он, конечно же, помнит, та уродина со Слизерина – оказывается, тоже не стала возвращаться в школу и вышла замуж. А кстати, женился ли сам Рон?!
Рон пробурчал в ответ что-то невнятное, что могло в равной степени означать «да», «на следующей неделе» и «ты что, с ума сошла?!», но Падма уже забыла о своем вопросе.
- Смотри, вот он. Правда, совершенство?
Плащ был действительно хорош. Пожалуй, даже действительно совершенство. Непошлый, неброский, красивого шоколадного цвета, который очень подойдет к глазам Гермионы. Рон не очень-то разбирался во всяких вещах вроде красоты или элегантности, но одно он мог сказать точно: этот плащ бы понравился его любимой девушке.
- Сколько? – спросил Рон, сглотнув.
Какое-то чувство, которое безуспешно пыталась культивировать в нем профессор Трелони наконец пробудилось и подсказало Рону, что плащ будет стоить дорого. Очень дорого.
- Пятьдесят галеонов, – сообщила Падма, просияв.
Рону стало грустно. Отдавать из пятидесяти шести галеонов зарплаты пятьдесят за какой-то плащ… за чудесный, красивый, идеально подходящий Гермионе плащ…
- Возьми, – он протянул ей деньги.
В конце концов, старая мантия еще очень даже ничего, а Гермиона в своем пальто простудится и заболеет. К Мерлину такую мантию, лучше он купит плащ.
- А вот, посмотри, Рон, палантин. Идеально подходит к плащу и великолепно подчеркнет глаза Гермионы. И стоит всего четыре галеона.
Рон купил и палантин. Столовая в министерстве бесплатная, с голоду он не умрет. А в следующем месяце вложит на хозяйство в два раза больше денег.
Домой он пришел вечером, с огромным, туго набитым пакетом без эмблемы. На оставшиеся два галеона он накупил сладостей к чаю.
- Рон, ты все-таки купил мантию? – удивленно спросила вышедшая в прихожую Гермиона. – Странно, а я думала, ты сделаешь вид, что забыл. И сама купила тебе…
Рон уронил пакет на пол и захохотал.
- Ты чего, Рон? – Гермиона в два шага оказалась около него. – Рональд Уизли, ты что, свихнулся?
Рон крепко обнял ее и захохотал еще громче. Она еще ничего не знала!
