Глава 4Роганда в бешенстве смотрела на площадь перед дворцом, по которой капитан Парк вел Даню к спидеру, чтобы увезти ее домой к вице-адмиралу. Если бы Даня торжествовала, как другие гейши, нашедшие нового клиента, Роганда бы не обратила внимания на такие мелочи, лишний раз убедившись, что у нее жизнь безопаснее и спонсор надежнее. Но Даня помалкивала, и ее это раздражало до крика. Даже обещание политической борьбы при дворе не подняло ее падший дух. Вице-адмирал точно вырядит Даню во все новенькое, ей сошьют платье, он будет ухаживать за ней, защищать ее, как обещал. Даня недурна собой; конечно, она будет при нем нарядная, как куколка, словно предмет его коллекции дорогих картин, свисая с его руки, как дорогущая новенькая брошка.
Она размышляла, будет ли он придерживаться своих слов о незаинтересованности в сексе; все пришельцы в Кукольный Дом руководствовались целью выбрать женщину и отправиться с ней к себе. Кукольный Дом для того и существовал, и если он не хотел ее для секса, то чего же он хотел? Все это было так загадочно, а Роганде не нравилось неведение.
Роганда нахмурилась. Конечно, он не верит, что информация, которую Дане удастся собрать, принесет ему какую-то пользу? Вчера вечером она не придала значения его словам, уверенная, что он бросает слова на ветер, но если вдуматься… Он вроде не из ходоков по гейшам.
- Простите за вторжение, госпожа, но вас там офицер ждет. – Зашла служанка, склонив голову, боясь ярости, которая могла охватить Роганду. Прерванная на середине мысли, Роганда пригвоздила ее горящим взглядом.
- К нам тут толпы офицеров ходят, девушка. Кто именно? – резко спросила она. Служанка съежилась и отвела взгляд, опаленная напряжением на лице своей красивой хозяйки.
- Не знаю, но это он недавно заходил за Даней Лаквилой. – Служанка увидела, как на лице Роганды расцветает злорадное торжество, и поклонилась, оставив хозяйку и гранд-адмирала Тигеллинуса за делом.
Покинула свои покои, прошуршала в прихожую. Белое накрашенное лицо Роганды оставалось бесстрастным, пока к ней шел затянутый в форму офицер, через драпирующиеся занавеси, язык его тела и выражение отлично читались в хорошо освещенной комнате.
- Мой господин, какой сюрприз снова вас видеть, и так скоро… - Роганда изобразила сладчайшую улыбку, вшуршав в прихожую и приветствуя старшего офицера изящным книксеном. Тигеллинус явно был не самым привлекательным в императорском дворе, но его влияние более чем компенсировало его наружность. При дворе власть была афродизиаком. Его белая форма так и сияла, лучась его статусом, ослепляя тех, кто не ждал увидеть столь яркое зрелище. Как же обманчива бывает внешность.
- Очарован, Роганда. – Он взял ее предложенную руку и деликатно поцеловал, мощное амбрэ ее парфюма чуть не лишило его сознания. Быстро выпрямившись, он воззрился на Старшую Наложницу. – Прошу позвать Даню; нам нужно обсудить одно личное дело.
- О, мой господин? Надеюсь, это не дурные новости?
Он сжал губы от ее наигранного любопытства, размышляя, как ей ответить. Гейши были известны своей наблюдательностью, и каждое предложение, которое они связывали, было словно утыканная иглами западня.
- Я решил пригласить ее на День зимнего солнцестояния, и нам надо подготовиться. – Его голос был глубоким, но не неприятно, руки сложены, чтобы придать ему росту и больше значительности. Роганда привыкла к бахвальству мужчин, стремящихся выглядеть власть имущими. Этот явно поднаторел – человек без военного образования, но достаточно хитрый, чтобы уцелеть в коварстве императорского двора.
- Даню Лаквилу уже увез другой офицер, она сейчас с ним, - извиняющимся тоном проговорила Роганда. Она смотрела, еле подавляя ухмылку, как на его лице появляется изумление; он явно был уверен, что завоевал себе Даню. Похоже, под маской уверенности росло негодование.
- Какой офицер?
Она напоказ призадумалась и наконец кивнула.
- Не знаю, как его зовут, но вы его точно знаете… нежелательное лицо, - прошептала она, словно это было грязное ругательство, непарламентское выражение. Ее позабавило, как его изумление перешло в ярость, прорвалось скрытое негодование, вспышка, еле сдерживаемая манерами.
- Даня решила сделать дебют с инородцем? – выплюнул он, от ее ответного кивка заскрежетав зубами. Он не принимал Даню за сочувствующую инопланетянам, об этом не могло быть и речи. Она была более чем рада обсуждать с ним двор, ее восхищение его стремительными достижениями было очевидным.
- Какой шанс упущен, правда? Я говорила ей, что вы предпочтительнее, вы – джентльмен, вы сильнее политически… но она все равно сегодня утром приняла его сопровождение, - голос Роганды, саундтрек к его гневу, вклинился в его мысли, прерывая их на полпути и возвращая его к невезучему дню, когда его отвергла гейша.
- Траун увез ее сегодня утром? – сказал он, приходя в себя. Роганда снова кивнула, конструкция из волос счастливо колыхнулась. Он был уверен, что у нее отвалится голова под тяжестью такого украшения.
- Он прислал за ней капитана. Это важно, что он прислал другого человека подвезти ее? Я должна беспокоиться за ее добродетель? – Она разыгрывала тревогу, зная, что от нее это ожидается. Ей не было дела, вернется ли к ней Даня, пусть ее кинут в кубрик на потеху команде – Роганда и глазом не моргнет.
- Беспокойтесь за ее жизнь; агенты имперской разведки не упустят, что одна из личного персонала императора завела интрижку с инородцем, пусть даже этот инородец и служит в имперском флоте, его здесь терпят только как необходимое зло. – Тигеллинус отвесил поклон. – Мадам, прошу меня извинить.
- Мне сказать Дане, что вы о ней спрашивали? – Он остановился на полпути к выходу, плечи напряглись. Да, соль на рану, и не насыпала, а прямо втерла; его гнев будет ослепительно красивым зрелищем.
- Нет… При случае я сам с ней разберусь.
* * *
Даню провели в правительственный небоскреб; охрана снаружи выдавала высокопоставленность людей, живших в этом здании. Ясно, что здание было не только военным объектом; в одном-единственном небоскребе бесхозяйственно были втиснуты все основные должностные лица Империи, и это при том, что повстанческие террористы наглели на глазах, выбирая здания под снос. Здесь, как оказалось, обитал и гражданский, и военный персонал, в гармонии, не вынося сор из императорского дворца.
Они вошли в холл, прошли пост охраны, Восс Парк в своей отутюженной форме уверенно шел впереди, не удостаивая ее и словом. Ясно, что он был смущен всей этой идей привлечь гейшу, да еще и появиться с ней на людях. Она вздохнула. Как же заклеймили Кукольный Дом, не все же там проститутки. Они безмолвно вступили в репульсорный лифт, и его рука потянулась к нужной кнопке.
- Вице-адмирал приглашает вас на весь день; вы не заняты? – Тишина стала невыносимой, Парк дрогнул и произнес первое, что показалось ему необидным. Что у него может быть общего с этой женщиной?
- Если бы и была, предпочла бы вице-адмирала, капитан. – Она изобразила теплую улыбку, надеясь, что Парк вернет ее. Он какой-то миг смотрел на нее, потом отвернулся. Она вздохнула. Неприятный же денек выдается. Он аккуратно ввел код, двери со стуком затворились. Каждое его действие казалось решительным и выверенным, словно намеренно выводящим ее из себя.
Подведя ее к окну, Восс Парк задержался и пропустил Даню вперед. Она изящно опустилась в кресло рядом с Трауном.
- Добрый день, Даня. Как добрались? – через секунду повернулся к ней тот, пригвождая ее своим взглядом. Она опасалась, что никогда не приспособится к его пристальности, выворачивающей душу, опаляющей ее чувством, что ее пожирают заживо.
- Хорошо, спасибо. Капитан был весьма любезен.
И все-таки она невозмутимо улыбнулась, откинулась в кресле и окинула взглядом открывавшийся из окна вид Корусанта. С этого места надлежало любоваться Имперским Городом, и Даня просто так не упустит возможности узнать больше о вице-адмирале. Ни одна из гейш, у которых она расспрашивала о нем, не знала вообще ничего - ни какой он расы, ни какую жизнь он вел до Империи. Это был ее долг, ее привилегия как гейши – разузнать все, что можно.
- Это радует. Капитан, как вы, должно быть, знаете, не в восторге, что я привлек ваши таланты. – Даня недоверчиво глянула на него; с чего это он принялся это с ней обсуждать? Что такого сотворил Парк, что Траун решил смутить его?
- Я не хотел… - прервал Парк, но Траун поднял руку, веля ему умолкнуть. Они дружили, да; но Даня видела, что Траун явно доминирует, это он выбирает. Восс Парк доверил свою жизнь этому нелюдю, бросил всю свою поддержку, чего бы она ни стоила, ради нелюдя; он провалится вместе с ним при дворе.
- Мы будем честны с Даней, Парк. Если мы не можем доверять друг другу, как мы будем полагаться друг на друга при дворе? – Его взгляд со мнущегося, пристыженного Парка вернулся к Дане, медленно поднявшей на него глаза. – Пусть ты гейша, общепризнанная проститутка; но ты также и изобретательная женщина, которой нужен шанс. Если я его тебе дам, ты будешь готова сотрудничать с нами? Я обеспечу тебя материально, и буду придерживаться своего обещания защищать тебя, если – и когда – я провалюсь при дворе. Тебе достаточно?
Она смотрела мимо него, на горизонт, но невидящим взглядом, погруженная в раздумья. Так у нее остается выбор? Вчера вечером ей казалось, что она тонет, когда было сделано это предложение, а Роганда подслушивала. А Траун-то - вице-адмирал; но как насчет гранд-адмирала? Как он поступит с ней, выбравшей другого? А как поведет себя Траун, ведь у нее есть другой потенциальный спонсор?
- Хорошее предложение, вице-адмирал. Я с удовольствием его приму. – Она покосилась на Восса Парка. – Капитан, я понимаю ваше отвращение ко мне и вообще к гейшам; но пожалуйста, дайте мне шанс, как вице-адмирал. Мы не все такие лицемерные мошенницы, проституирующие себя кому угодно, как Роганда.
- Я… - Он вздохнул. – Я никогда не соглашался с существованием гейш, Даня; простите мне мое невежество.
- Конечно. Мы все ошибаемся. Хотя я постараюсь не делать ошибок при дворе. – Она аккуратно поднялась на ноги, следуя за Трауном, поманившим ее жестом. Она любопытно оглядела обстановку, отмечая детали, стараясь отличить что-нибудь в минималистском декоре. Ничего личного, скрытный нелюдь не выставлял душу на обозрение; наверно, в этом и дело. Она повернулась к нему и захотела спросить.
- Мне не нужна роскошь, якобы положенная по званию, Даня; я редко появляюсь на Корусанте, так что мое ценное имущество не здесь, а в разных уголках галактики, - произнес он, словно отвечая на вопрос, прочитанный в ее мыслях; она в самом деле удивлялась, почему в комнате так голо. Хотя вид более чем компенсировал отсутствие украшений.
- Тебя надо будет приодеть, но для начала я хочу посмотреть, какая ты без всего этого грима. – Траун сделал жест Парку, и тот открыл двойные двери, которых она сначала не заметила, и повел ее внутрь. И опять голая комната, а там поджидали женщины в простеньких платьях корусантского рабочего класса. Пролетарок явно наняли на один день; Траун не напоминал держателя слуг, особенно при том, что редко здесь появлялся. Единственной мебелью оказалось кресло и зеркало, а остаток огромной комнаты был забит женщинами, устремившимися к ней.
Осторожно лавируя, она добралась до кресла, села, поправляя неудобный, многослойный наряд гейши. Самая старшая женщина помогла ей справиться со складками; когда та замерла, она начала деликатно соскребать с ее щек толстый слой румян, бережно отбросив с ее лица прядь волос.
Траун рассматривал ее; его взгляд опалял, до боли, прожигая все маски, какие она нацепила перед ним. Она содрогнулась от его пристальности и пыталась смотреть вперед, чтобы не отвлекаться, но обнаружила, что ее взгляд постоянно соскользает в сторону Трауна, сидящего с задумчивым видом. Она не знала, куда пропал Восс Парк.
Кто-то начал разрушать ей прическу, развязывать узел на макушке, аккуратно снимая украшения, проводя гребнем по длинному черному каскаду. Еще одна пара рук принялась за работу с другой стороны, тоже стала расчесывать, подбирая завитки, выпущенные из густой гривы; гранд-адмиральский гребень в женских руках чесал нежно, почти расслабляюще.
Еще две одна за другой очистили ее кожу, снесли с ее лица густую белую пасту, она почувствовала изменение температуры и возвращение кисточки; ее пудрили, и на губы снова нанесли тонкий слой краски. По команде открыв глаза, она почувствовала, как тонкий карандаш обводит ей контур век.
Ей распустили волосы, такие длинные, что самой стало неудобно. Ее подняли на ноги и безмолвно раздели; ее взгляд был прикован к полу, ей было немного стыдно раздеваться до нижнего белья перед вице-адмиралом. Он ничего не сказал, ни комплимента, ни колкости, а множество слоев ткани один за другим укладывались в высокую стопку.
На нее нацепили легкий наряд – через голову надели длинное ниспадающее бледно-голубое платье. Вокруг талии обмотали темный пояс, его концы спадали до самой кромки подола. Безличное прицокиванье женщин выдало удовлетворение ее внешним видом.
- Готово; повернись. – Она подчинилась, не думая. В вице-адмирале была такая властность, что она сомневалась, сможет ли отказать, даже если захочет. Даня осторожно повернулась, медленно подняла голову, поймав свое отражение в зеркале; больше не белая, аки призрак, ее естественно белая кожа была молочной, губы – ненавязчиво красноватыми, голубые глаза – расширенными и внимательными, без густого черного грима гейши, призванного сдавить их вместе.
- Ты… очаровательна. В самом деле. А я даже тебя еще не одел, как подобает… - От похвалы, явно редкой в его устах, она заулыбалась и закраснелась. У нее было простое платье; ясное дело, его купили как уличную одежду, чтобы она не привлекала излишнего внимания. Красные ливреи и особенно наряды Кукольного Дома были церемонными и бросающимися в глаза; Траун держал ее в тайне до Дня зимнего солнцестояния.
- Спасибо… - Она снова повернулась к зеркалу; ей ударило в голову, что гейша красива, лишь пока на ней остается толстая паста грима; она нарушает табу, позволяя клиенту знать, как она выглядит, не спрятанная за густым слоем штукатурки. Ее удивило, что всего чуть-чуть макияжа придает ей такой… особенный вид. Самым красивым в ней всегда считались глаза, но доныне она их толком и не видела. Яркие, голубые, они как будто отражали свет. - Мы выйдем вместе?
Она не замечала отсутствия женщин, поспешно избавивших ее от макияжа и регалий; она не видела ничего, помимо Трауна. Тех, чей дебют еще не состоялся, редко когда увозили к мужчине домой, но еще реже гейш увозил тот, кто официально не считался спонсором.
- Конечно. В чем дело-то?
Их прервал Восс Парк; он возвратился в комнату, неся завернутый подарок. От ее вида у него отнялся дар речи; он безмолвно вручил Трауну свою ношу, а тот снял бумагу и нагнулся вперед. Он смахнул прядь волос у нее за ухом и воткнул туда завернутый гребень, отодвигая челку с ее лица.
- Откажись от визитов гранд-адмирала, если хочешь быть со мной; я не намерен мириться с твоей неверностью, даже если между нами ничего не будет. – Он взглянул туда, где она раньше носила бело-золотой гребень. Она взглянула на пол; значит, заранее знал об ее интересах. – Пойдем, а то опоздаем.
Он предложил ей руку; она едва заметила кивок, данный Трауном Воссу Парку и проблеск слоновой кости, и гребень исчез с глаз долой и из сердца вон.
* * *
- А за тобой заходил твой драгоценный гранд-адмирал, - возвестила Роганда, не глядя на женщину, вошедшую в комнату. С судорогой зависти она поняла, что Даня держит пакет с логотипом модного корусантского бутика. Кипя злобой, она представляла себе День зимнего солнцестояния – и аккуратненький книксен Дани, в самом шикарном платье среди всех присутствующих женщин. Даня, какая-то там ученица, в наряде, которого она, Роганда, заслуживает по праву!
- Прости? – воодушевленная Даня даже не заметила присутствия Роганды. Сегодня был самый счастливый день в ее жизни, и он прошел за пределами императорского дворца; а значит… И тут у нее упало сердце – она увидела самодовольную, наглую улыбку старшей женщины. Должно быть, случилось что-то страшное…
- За тобой заходил Тигеллинус, а ты ушла с… - Роганда махнула рукой. Ясно, что она намеренно забыла имя Даниного нового благодетеля. – Ты уехала с этим уродом; я сказала ему, что к вечеру вернешься. Уверена, он к тебе еще заскочит.
Ужас пробрал ее еще сильнее; сказала ли Роганда Тигеллинусу, с кем именно она ушла? Даже если она просто обозвала его уродом, не секрет, что Траун был единственным нелюдем в имперском флоте. Она была раздавлена. Тигеллинус никому не даст перейти себе дорогу, ни гейше, ни тем более нелюдю.
- Ты сказала, что я уехала к Трауну? – Даня побледнела; не секрет, что гранд-адмирал Тигеллинус был ярым сторонником Примата человеческой культуры; он этого так не спустит. Она знала его только в лицо; она мысленно бормотала ругательства, понимая, что совершила фатальную ошибку. Она не должна была уезжать с незнакомым гранд-адмиралом и принимать его подарок. Счастливая улыбка Роганды сказала Дане, что Тигеллинус был зол на нее, и у нее все перевернулось в животе. К этому явно приложила руку Роганда.
- Ну, он хотел узнать самое важное – что ты ввиду своего отсутствия не примешь его приглашения на День зимнего солнцестояния. – Она пожала плечами. – Назвалась груздем – полезай в кузов.
