Глава 48. Джеймс Поттер.
Наутро, когда ребята доставили измученного Люпина домой, Джеймс виновато окликнул Питера:
- Побудешь с ним? Беспокоюсь за Гарри…
- Само собой, - пожал плечами тот. – У меня сегодня выходной, так что все в порядке.
- Извини, что я так...
- Да ладно, нашел проблему!
Питер устроился на диване, закинув ноги на подлокотник, и приготовился задремать, как вдруг вспомнил:
- Джей!
Тот обернулся, удивлённый:
- Ну?
- Найди Бродягу, ладно? Он… ну, по-моему, что-то не слава Богу.
Кивнув, Сохатый перешагнул через порог. От слов Питера в душе засела странная заноза: еще в Хогвартсе они заметили, что на Предсказаниях Хвост как-то слишком часто попадает в цель. Пророком он, конечно, не был, но его предчувствия не раз сбывались, так что, пожалуй, о Сиу и впрямь стоило побеспокоиться.
Только сначала – убедиться, что все хорошо с сыном.
«Лосиный остров» крепко спал: огни в комнатах были погашены, и в доме не было слышно ни звука, кроме тиканья маггловских часов Лили. Джеймс на ощупь прошел через темную гостиную, заглянул в детскую к Гарри и насторожился, услышав легкое посапывание из своего кабинета. Неужели Лил уснула на диване?
Распахнув дверь, Джеймс застыл на пороге, привыкая к ярким вспышкам зачем-то горевшего камина, и через миг ахнул:
- Ну ничего себе!
Лили, дремавшая на кресле, пошевелилась и откинула со лба перепутанные волосы:
- Джи-им…
Но Сохатый решительно направился к дивану, кипя справедливым негодованием:
- Значит, пока мы с ума сходим, гадая, где этот идиот, он ночует у меня дома под боком у моей же жены?!
Блэк тотчас встрепенулся, бросив притворяться спящим:
- Эй, да нужна мне твоя Эванс, Сохатый! Помнится, мы курсе на седьмом уже это выяснили…
- Это когда оказалось, что Лили – единственная девушка на потоке, с которой ты не целовался? – прищурился Джеймс. - И то только потому, что она тебя на дух не переносила…
- Скорее потому, что я пожалел нервы одного лохматого Ромео, Сохатый!
- Свою физиономию ты пожалел, Бродяга!
- Хотел бы я посмотреть на то, как ты попытаешься поставить мне фингал!
- Знаешь, я тоже начинаю этого хотеть!
Лили встревоженно наблюдала за всей этой бессмысленной болтовней, пытаясь определить, насколько на самом деле пришел в себя Сириус. Выглядел он абсолютно беспечным, даже несмотря на неизбежное похмелье после вечернего огневиски (или чего другого, она не принюхивалась), но в некоторых жестах Блэка все-таки сквозила вчерашняя опустошенность. Надолго ли хватит его притворства?
Она решительно вмешалась:
- Эй, я тут! И драться в этом доме я вам все равно не позволю, так что: Джим, давай на кухню, поможешь мне накрыть на стол; Сириус – ждем тебя через десять минут на завтрак.
На кухне Лили окликнула мужа:
- Ты заметил?
- Да, - он нервно провел рукой по лбу. – Что с ним?
- Регулус погиб.
- Мерлин милостивый… - Джеймс тяжело опустился на стул, бессмысленным взглядом уставившись на скатерть. – И что Бродяга?
Лили присела рядом и накрыла рукой ладонь мужа:
- Вчера было совсем плохо… Я толком не знаю, но, видимо, он был у Лестрейнджей, выяснял подробности. А потом явился ко мне пьяный и… Господи, да я раньше никогда не видела, чтобы он плакал!
Джеймса замутило. Если к смерти Регулуса имеют какое-то отношение Лестрейнджи, то она уж точно не была ни быстрой, ни безболезненной.
- Эй, и где завтрак? – голос Сириуса вырвал Джеймса из раздумий. Лили поспешно вскочила и забегала по кухне:
- Ничего, подождете, я вам не скоростная метла…
Бродяга сел справа от Джеймса, с задумчивым видом наблюдая за Эванс. Потом вдруг опомнился:
- Джей, а как ночью?..
- Мы с Питом вдвоем кое-как справились, - дернул плечом тот.
Сириус поморщился:
- Прости… Лунатик обиделся?
- Шутишь? Да я в последний раз видел его обиженным на выпускном, когда он сообразил, зачем мы заваливали экзамены!
Джеймс ухмыльнулся, припомнив ту старую историю. Надо признать, выражение лица Люпина – лучшего ученика выпуска стоило чуть подпорченных аттестатов ЖАБА.
- Он вообще чаще обижается на то, что для него делают, чем на то, чего не делают…
Бродяга недоуменно воззрился на друга:
- О чем это ты?
- Он думал, что мы не придем, Сиу, - помрачнел Поттер. – И что так и должно быть.
9. Минерва МакГонагалл.
Хогвартс спал.
За исключением пары-тройки неугомонных влюбленных, решивших прогуляться до Астрономической башни (об этих позаботится Аргус), нескольких рыдающих в подушку от тоски по дому первоклашек да, может, еще одного на всю школу человека, у которого и впрямь случилось что-то серьезное. В тысячный раз Минерва пожалела о том, что не существует магии, позволяющей быстро вычислить этого последнего: скольких бед можно бы было избежать…
Она пробиралась по карнизам к хорошо знакомому окну. Головокружительно далеко, словно в гигантской морской впадине, светились окошки хижины Хагрида и слабые огоньки фонариков на квиддичном поле. Гулять на такой высоте было полнейшим сумасбродством, почти неприличным для ее возраста, но Минерва приобрела эту привычку еще в студенческие годы и отказываться от нее не собиралась. Помнится, когда-то Том неподдельно изумлялся, как это она незаметно пробирается на свое место в комитете старост.
… Помнится, когда-то Том был обычным человеком, - невесело мурлыкнула она себе под нос, - да вот только все в жизни… меняется.
Однако нужное окно как обычно оказалось открытым.
Альбус, конечно, приписывал это своей рассеянности, но она всегда подозревала, что тут не обходилось без менее прозаических мотивов. Впрочем, возможно, она себе льстила.
Спрыгнув с подоконника, МакГонагалл, уже в человеческом облике, провела пальцами по книжной полке рядом с окном:
- И снова полный кабинет пыли, директор… Как вы тут работаете?
Дамблдор, сидевший за письменным столом, оглянулся на нее через плечо с усталой улыбкой:
- Спасибо, что заметили, Минерва. Что бы я без вас делал?
- Ложились бы спать в восемь утра. Питались бы только сладостями. Позволили бы Горацию ставить в расписание гриффиндорцам сдвоенное зельеварение. И, конечно, сделали бы драконологию обязательным предметом… Продолжать?
- Не стоит, - вздохнул маг, наблюдая, как коллега спокойно усаживается в кресло. – Вы, конечно, по поводу новостей… Уже слышали?
- Читала в «Пророке», - резко изменилась в лице Минерва. – РегулусБлэк погиб…
- Вас это огорчило? – Альбус смерил ее пристальным взглядом.
- Регулус был одним из моих лучших студентов... Трансфигурация и Чары – это у них с Сириусом от отца. А вот Зелья – от Вальбурги, это всегда был ее конек.
- Гораций утверждает, что Сириус терпеть не мог Зельеварение.
Она иронически усмехнулась:
- Он и мать не слишком-то жалует. За что, впрочем, не могу его судить…
- Минерва! - голос директора был наполнен возмущением, в то время как глаза смеялись.
- Мерлин, Альбус, не будьте ханжой! Я же не говорю ничего подобного студентам… Сириус, думаю, до сих пор считает, что я не одобряю его разрыва с семьей.
- Минерва, я давно хотел спросить… – он поднялся с места, оперся локтями на спинку своего кресла и сцепил пальцы. – Почему вы остались в школе? Вы были самой красивой выпускницей школы на моей памяти и одной из самых талантливых, к тому же… Вы могли заняться чем угодно, но предпочли возиться с малолетними волшебниками - почему?
Она затаила дыхание:
- Почему? А почему вы, величайший маг столетия, все еще не стали министром магии?
- Я – другое дело, - он ссутулился и продолжил тихо, чуть хриплым голосом:
- Когда-то… я был в ответе за двух детей, но не справился. Теперь отвечаю за этих.
МакГонагалл задумчиво наклонила голову:
- Директор, вы помните Римуса Люпина? Что бы сталось с ним, если бы директором школы были не вы? Или деканом Гриффиндора – не я? Господи, Альбус, да с чего вы вообще задали такой вопрос?
Он помедлил:
- Я боюсь, что втянул вас в дело, которое принесет слишком много огорчений… Эта война не кончится смертью Регулуса. Нас ждут печальные дни, Минерва: еще сотни наших учеников убьют друг друга, а мы ничем не сможем им помочь. Как вы переживете это?
Ее осанка осталась все такой же неприступной, а выражение лица – спокойным:
- Вы ни во что меня не втягивали, директор. Если кто и виноват в чем-то, то только я сама.
В конце концов, разве не она предпочла блестящей карьере в Министерстве возможность каждый день находиться рядом с человеком по имени Альбус Дамблдор?
-------------------------------
Кстати, Автор просит прощения у читателей, которые не любят Питера. Здесь, как вы уже поняли, ужаса и презрения по его адресу не будет. Будет анализ.
