Глава 4. Дружба. Часть 1.Отто жил здесь дольше, чем я. Он хорошо работал, и мне он слегка не нравился. Он мудрее меня. Я на его фоне глупый ребенок, и приходится держать марку.
Отто сначала избегал меня. То есть он делал это не явно, но заметно. Как только я появлялся в пределах его видимости – у него находились дела поважнее. А так как он работал во многих частях нашего города, дела у него были везде. Уж я-то не сомневался.
Отто умел многое. Он доставлял новости, сам чистил землю, участвовал в добыче еды, иногда – в ее раздаче. То есть без дела не сидел.
Мне же было скучно. Занятия у тетушки Розанны возобновились.
Я много думал об ушной сере, но информацию о том, откуда она появилась и откуда я знаю много тех вещей, о которых никто из наших никогда не говорит, я не нашел.
Однажды я спросил у Ленни:
- Ты знаешь, что такое юбка?
Он посмотрел на меня, как на чокнутого.
Я бы на его месте еще и отсел из-за парты, мало ли, вдруг игра моего воображения и мои чрезмерные познания заразны.
Я хотел спросить об этом у тетушки Розанны, но она лишь учила нас:
- Эти, - говорила она, указывая на разноцветные штуки, - делают дырки в наших стенках, и вода устремляется внутрь, разрывая нас. А эти, - тыкала она своим острым пальцем в шестиногих пауков, - больше не появляются, но Дед говорит, что когда-то они были даже страшнее войны – они действовали целенаправленно. Каждый из них был строго предназначен для уничтожения определенного из нас. Они заранее знали, кого будут убивать.
Меня передернуло.
- Славно, что их больше нет, - произнес Ленни.
- Не стоит расслабляться, - ответила ему Розанна. На ее уроке вполне можно было вести диалог – она не требовала от нас замолчать, так как с друг другом мы и так редко говорили, все наше внимание было направлено исключительно на нее, - они всегда могут вернутся. Могут почувствовать, что Война не так уж и эффективна.
- Надеюсь, что они глупые.
Тетушка Розанна кивнула, мол, надейся, но не расслабляйся.
- Что мы им сделали? – спросила девочка с первой парты. Возможно, она носила очки. Мне хотелось, чтобы она их носила.
Да, я снова делал это. Я выдумывал.
- Почему они убивают нас? – пояснила она.
Тетушка Розанна задумалась, поправляя волосы.
- Я не могу знать все на свете, деточки, - грустно вздохнула она, - но у нас есть догадки. Быть может, мы занимаем их территорию.
- Но если не будет нас, - продолжила парировать девочка, - будут другие… Они и других будут убивать? А если убьют – то что дальше? Кому нужна эта территория, если она будет свободной?
Все молча следили за их диалогом и не вмешивались. Я считал эту девочку занозой в заднице. Столько вопросов. Она, что, правда думает об этом? Ей больше заняться нечем?
Какая вообще разница, что может быть, если?.. Если этого не случилось, то и думать об этом пустое. Тем более, думать о том, что станет, если тебя не будет.
Я почему-то вспомнил Дру. То есть я, разумеется, не забывал о ней, но сейчас так явно в моей памяти всплыли ее слова: “Эту работу смогут делать, когда меня не станет”.
Меня снова передернуло. Эти темы явно не для меня. Я жил настоящим и меня интересовало только настоящее. Зачем нам дана жизнь? Чтобы получить удовольствие, разумеется.
- Что такое ушная сера? – решил я перевести тему на то, что меня действительно волновала. А волновало меня скорее то, знает ли об этом еще кто-то, кроме меня.
Тетушка Розанна оторвала свой взгляд от девчонки и посмотрела на меня:
- В наших краях такое не водится, но я слышала, что некоторые из нас пришли оттуда. Может, тебе спросить у них?
Я задумался. Да, я примерно понимал, что это за предок. Это, должно быть, мой пра-пра-пра-прадед. Я видел его. Только портрет почему-то отказался говорить со мной. Быть может, потому что его и на свете уже не было?
Пришли оттуда… А эта мысль уже интереснее. Если откуда-то пришли, то, значит, туда можно и уйти.
Я знал на том самом интуитивном уровне, что мир – весь мир,наша Вселенная – не заканчивается розовой поверхностью. Неужели есть места, где все не лебезят друг с другом, где нет Войны и где все, что тебе надо – это пища и воздух — и никаких проблем.
Никакой работы, что придумал для меня Дед.
А теперь я убедился в этом.
- Кто это может быть? – спросил я, от нетерпения едва ли не подпрыгивая на стуле.
Так как тетушка Розанна часто общалась с Дедом, что своими глазами захватил много поколений из нас (не зря он был так стар), то, возможно, Дед рассказал ей, кто из наших пришел оттуда.
- Может, Октавиус? – предположила учительница. - Он один из немногих, кто много путешествовал перед тем, как присоединился к нам. Да-да, он многое успел сделать за свою жизнь и, я надеюсь, он еще долгое время пробудет с нами.
Отто – понял я. Вот ты и попался. Теперь у меня будет весомый повод найти тебя. А что – мне тетушка Розанна советовала.
Мои вопросы будут его раздражать, а я получу от этого удовольствия.
- Что ты задумал? – прошептал Ленни так, чтобы никто, кроме меня не слышал.
- Ничего, - помотал головой я. Мне не хотелось рассказывать ему ни о моем новом-старом доме, ни о находке, ни даже о портрете. А вдруг… - ты тоже не знаешь, что такое сера? Поройся в памяти, достань те знания, что у тебя появились на пикнике деда, вдруг… Вдруг ты знаешь... – попытался я.
Ленни один раз качнул головой. Потом еще раз – снова.
- А ты – ты.. Ты знаешь? Ты спросил не чтобы узнать, а проверить, кто еще в курсе, верно? – ай да Ленни, он всегда читает мои мысли.
Ну что ж, у него была попытка меня заинтересовать. Он, как всегда, ее тупо провалил.
- Какая разница? – спросил я. - Твои предки, видимо, не были путешественниками и не ходили никуда дальше кухни сера Коррингтена?
- Нет, - потупил глаза в парту Ленни. - Агна сказала, что наши предки жили тут еще до начала основания колонии. Так давно, что точно никто не знает сколько. У меня нет таких знаний. Зато я отлично помню, каких исполинских размеров была наша земля. Раньше. Какие розовые острова были вдали и как они уменьшились сейчас. Помню, как Элли появились впервые. Помню времена, когда шпионы были еще глупыми и мало видели нас. Помню….
Ленни все болтал и болтал. Я его больше не слушал.
Пусть с Агной общается – я пас.
Отто-Отто-Отто, звучало в моей голове. Вот кто развеет мою скуку и может показать мне, где есть жизнь интереснее этой.
- Так, продолжаем, - произнесла тетушка Розанна.
Она взяла указку и пошла дальше показывать монстров на полу. Мы все еще обсуждали монстров. И я начал слушать ее.
- Ищейки, - показала она, как не имеющее глаз тело забирало часть убитого и разорванного одного из нас и тащила восвояси. Чуть дальше было нарисовано, как их уже ждали стоящие полукругом и готовые к бою все – и Боссы, и киллеры, и пауки. Все ждали, когда кусок наших попадет в их руки и они, узнав нас, вновь появятся на нашей земле.
Задача уборщиков – не дать этому случится.
Знаю-знаю, спасибо, я уже это понял.
Тетушка Розанна, может, и говорила с подробностями, но для меня это была старая информация и я, удостоверившись, что мне не интересно, я начал думать о том, как мне поладить с Отто. Как стать ему таким же интересным, каким он является для меня?
Дружить я не умел, как и любить.
Я пробовал насолить ему. Не люблю, когда меня игнорируют. После занятий я пытался обратить на себя внимание, сделать так, чтобы он заговорил со мной. Я дважды воровал мешки для мусора – теперь они валялись в кратере моего предка.
Чтобы провернуть это, я появлялся на поле, которое убирали, и делал так, чтобы Отто видел, что я ошиваюсь там, – подбоченившись, я стоял неподалёку, а стоило уборщикам отвернутся, как я хватал пакеты – и деру. Отто видел. Не мог не видеть. Чтобы обеспечить это я дважды проделал одно и тоже.
План был прост в своей гениальности: Отто захочет нажаловаться Деду, но перед этим он сначала поговорит со мной: а вот тут-то будет повод поболтать с ним. Каково же было мое удивление, когда Отто не стал искать меня, чтобы устроить взбучку, и даже не сказал Деду, потому что никто, даже тетушка Розанна, в работе которой был элемент воспитания, не сказала о моих шалостях ни слова.
Вторым пунктом налаживания контакта с Отто была передача неверных сведений, когда он замещал Ная или Норберта, – подойти к нему и придумать что у меня есть информация для кухни, Розанны или Ленни. Для кого угодно. Отто сразу смекнет, что я вру, и выплеснет эмоции. Он будет чувствовать ко мне хоть что-то, кроме равнодушия и игнорирования.
Тетушка Розанна поменяла мой план. Она подкинула вариант получше.
Я не умел дружить, но решил попробовать.
Вдруг, дружба – это мое?
***
Когда урок закончился, нас снова покормили – все еще тем божественным сахарком. Я ждал пикника, потому что лакомства нам положены именно там. Других причин, как вы понимаете, ждать его, у меня не было.
- Прогуляемся? – спросил Ленни.
Тетушка Розанна нас отпустила, дав задание – найти скрытый талант. Я задание заранее сделал – я же уже знал, что способен держать купол, поэтому хотел сразу отправиться на поиски Отто.
Ленни в моих планах не было.
- С Агной прогуляйся, - бросил я и, махнув рукой, отправился один.
Надеюсь, Ленни не сильно огорчился. А, впрочем, какая разница?
Сегодня в городе было тихо. Видимо, все были заняты делами. Это только нам устроили первое задание по профориентированию, взрослые жители уже знали, что могут делать ради общественного блага, и делали это.
Скоро все потянутся на обед.
Отто я все еще не видел – земля была почти чистой, Войны долго не было, и уже не убирали, кухня пока не приехала. Где он был? Может, нашел новую работу? Чистил заброшенные кратеры, например, или помогал Дру, или вынашивал с Дедом очередные идеи как благоустроить наш город? Где мне искать его?
Почти в центре города я заметил новые лица. У них было бобовидное тело – мне даже показалось, что передо мной сиамские близнецы, до того было неясно, два существа передо мной или все же четверо. Они полусидели-полулежали на земле и то и дело рыгали. Ели сахар, что, им, как беженцам, дали, видимо, раньше графика. Нас, как детей, тоже кормили раньше.
- Здравствуйте, - произнес я, - вы не видели Отто?
Они, переглянувшись – все же их оказалось двое, рыгнули еще раз и, скорее грубо, чем вежливо, ответили:
- Проваливай.
Я опешил. Да, быть может, я и сам хотел отвечать окружающим примерно так, но не мог из-за правил приличия, которых все тут придерживались. А эти не хотели утруждать себя исполнением правил. Ставлю сто лакомств – долго среди нас они не протянут.
Дед и его общество любят покладистых. Эти – скопление агрессии.
- Что? – уточнил я. Может, они еще передумают, если планируют остаться тут надолго.
- Нам сказали, чтобы мы сидели тихо, потому что из-за нас может случиться Война, - пропел один, который, видимо, был терпеливее своего собрата, - но если ты не уберешься, то клянусь, мы… устроим тебе такое, что бежать ты будешь далеко.
Я не испугался, потому что видел, что они неходячие.
И хорошо. Мы их быстро вытурим. Точнее, Дед вытурит. Мне-то какая разница? Сахар правда жалко. Жрут его.
- Вы бы это… – сказал я последнюю фразу прежде, чем уйти и не видеть их наглых лиц, - поугомили свой пыл. Вы не одни вынуждены держать гнев под контролем. Но, знаете, какая между нами разница? У меня, в отличие от вас, это получается.
И, развернувшись, я пошел в противоположном от них направление.
Агрессивный кофе. Вот как я их буду называть. Они не задержатся надолго, так что нет смысла давать им раздельные имена или, более того, еще и придумывать свои собственные сокращения для этих невоспитанных идиотов.
Большие Боссы и Элли, а также все, кто не живут с нами, отдельные имена не получали. А зачем? Мы их отличаем одним общим именем, разные имена получают только наши. Потому что они важны. Они – рабочие единицы, и их нельзя путать. А эти… Эти проходят мимо.
Я уверен, что агрессивный кофе здесь не задержится. Поэтому и решил называть его так.
Кофе… кофе… Пожалуй, об этом я тоже спрошу у Отто.
Которого, я, к счастью, заметил – сегодня они строили дома недвижимым. В этот раз на новом месте – в центре мест не было, а размножались они будь здоров: домов уже не хватало.
- Тут будут жить те, кто умеют спать! – услышал я голос кого-то, кто стоял рядом с Отто и диктовал сведения о ситуации Наю, что должен был, видимо, доставить их к Деду, - Купол мы сюда не дотащим, но они сами справятся. Сон – надежная защита.
Отто хмуро глядел вокруг, когда я решил подойти к нему со спины. Чтобы у того не образовалось срочное дело где-нибудь в северной части города.
Он заметил меня не сразу, а когда заметил, я был так близко, что уходить сейчас было бы верхом невоспитанности.
- Привет, - сказал я, - давно не виделись. А я снова хотел с тобой поговорить.
Отто изумленно поднял бровь. Он выглядел в точности так, как я его и запомнил: гордый вид, прямая, горделивая осанка и взгляд свысока. Может, он смотрит так исключительно на меня – кто же его разберет?
- Чем я так провинился в мире, - будто философски начал Отто, - что меня преследуют дети?
- Мне уже… мне уже достаточно времени, - возразил я, - я уже даже Войну видел, не такой я уже и ребенок.
- Тогда почему ты не занят чем-то полезным? Почему не тренируешься? Почему праздно шатаешься дни напролет, когда ты должен развивать свой навык?
- Зачем мне тренироваться? – удивился я. - В прошлый раз у меня получилось, помнишь?
Отто сжал зубы, я почти услышал, как скрипнула его челюсть.
- Между прочим, в прошлый раз, когда ты задержался с поднятием, многие могли успеть погибнуть. Нам повезло, что Война была медленной.
Я посмотрел вслед уходящему Наю. Хорошо, что тот получил необходимую информацию и уже семенил ее доставить.Он не увидел моего позора. Потому что я и не думал, что поднял купол не так хорошо, как хотелось.
Я пожал плечами. Отто хмуро посмотрел на меня.
- Что тебе надо? Говори, и оставляй меня в покое, потому что я терпеть не могу детей.
Я улыбнулся. Так-так, вот и нашелся нужный мне рычажок.
- Детей значит? А если, - я замялся и чтобы лучше подобрать слова, обвел взглядом все вокруг. Дома были еще не достроены, но фасад уже проглядывал и узнавался. Для недвижимых не использовались кратеры, им строили дома на поверхности, сразу окружая их камнями, подобными тем, какими писала Дру. Это было логично, поскольку камни здесь были не редкостью. Я уже видел, как они появлялись – становилось светлее, приятно пахло, и по реке шли огромные лавины, части которых могли долетать до нас и оставаться. Периодически река омывала их, забирая с собой, но многие оставались. И пополнялись, к тому же. Грузчики таскали подходящие на тачках на стройки, а там уже строители решали, что с ними делать, - если я, допустим, вырасту, то ты, ты… Мог бы со мной дружить?
Отто засмеялся. Его смех был не таким приятным, как у Дру, но тем не менее я радовался, что вызвал хоть что-то, кроме неодобрения и желания от меня отделаться.
- Если ты вырастешь… - отсмеявшись, повторил он.
Это было образное выражение, поскольку не очень-то vы и росли, но я надеюсь, он понял, о чем я.
- Я стану взрослым в твоем понимании, - на всякий случай пояснил я, - ну, знаешь, буду тренироваться и… научусь поднимать купол и… попробую помочь остальным... не буду много гулять.
- Хорошо, - кивнул Отто. Фух, а то даже его слова о тренировках и помощи вводили меня в грусть. - За каждый твой успех я бы мог честно отвечать на те тонны вопросов, что ты подготовишь, или что тебе еще от меня надо…
Я задумался, но лишь на секунду. Ушная сера и кофе ушли на задний план.
- Дружить. Мне надо от тебя - дружить.
Отто снова нахмурился.
Я знал, что если мы будет друзьями, то он будет отвечать на все мои вопросы, и неважно, насколько глупыми они будут. Если мы будем друзьями, то я смогу расспросить его о путешествиях, о местах, где был Отто, о моем предке и обо всем, что только пожелаю. Так как свое время и свои силы я ценил, я решил трать их только на действительно стоящий бартер. Дружба. В нашем обществе это редкость.
- Октавиус! – в наш диалог вклинился кто-то из рабочих. Он был не то грузчиком, не то строителем – без тачки не разберешь. Я представлял его в оранжевой жилетке и с завитыми усами, которые нужны были для важности. - Доставили камень, но мы сомневаемся насчет его происхождения, не мог ли ты проверить, насколько безопасен его состав.
Отто изменился в лице. Наверное, из-за его путешествий он был здесь экспертом по составу, так как многое видел и во многом разбирался. Эдакий археолог. Незаменимый винтик огромного механизма.
- Без меня не прикасаться к новому камню! – крикнул Отто и, перед тем, как уйти туда, где рабочие сгрудились и с удивлением разглядывали новую диковину – крупный блестящий шар, ответил мне: - Можем попробовать.
Я надеялся, что мне не показалось.
***
Я заспешил домой – так теперь я называл то место, где висел портрет моего предка. Этот кратер был особенным – там я мог побыть наедине с собой. Но сейчас я спешил не за этим. Мне не терпелось начать тренироваться. Тетушка Розанна периодически давала нам какие-то домашние задания, которые я никогда не выполнял. Но тут был полностью противоположный случай – я хотел заниматься. Главное – правильная мотивация.
Я интуитивно, точно так же, как и многие вещи в этом мире, чувствовал, что Отто и есть ответ на все мои вопросы. Он – единственный, кто может помочь мне выбраться из этого тотально контролируемого общества, созданного Дедом, и получить свободу.
Если для этого стоит немного поработать, ну что ж, я сделаю это.
Я, подойдя к кухонному шкафу, решил начать прямо тут. В глубине шкафчика оставалась полка, до которой я не добрался. Там оставалась банка, полная лакомством. Я решил потренироваться на нем. Я встал ровно, прямо и напряг все свои силы, чтобы из моих рук пошло оно – то зеленое спасительное свечение.
Ничего не произошло.
Я попробовал снова.
Главное – сосредоточится, ровно дышать и, собравшись, вытолкнуть его из себя. Я знал, что у меня получится, я верил, и я сосредоточился, взял себя в руки и…
Ничего.
Ладно, кажется, я знал, в чем дело. Чтобы накрыть куполом то, что тебе дорого, надо еще, чтобы оно находилось в опасности.
Я зажмурился и увидел, как агрессивный кофе тянет свои лапы к моим банкам. Я собрал всю свою силу и попытался дать ей выход. Произошел лишь маленький всполох зеленого, от маленького размера которого мне стало немного не по себе. Я, что, такой слабый?
Верить в то, что я слабый, не хотелось, и я попробовал снова. Я напрягся, собрал все силы в кулак и снова представил кофе – их злобные рожи и мерзкие пальцы, что хватают отставленную для меня еду. Свечение едва появилось, и тут же пропало.
Что за черт? Эта работа не так проста, как кажется. Вдруг Отто был прав, и в следующий раз в опозорюсь при всех, не смогу держать этот купол? Меня не столько волновало, что все могут погибнуть, сколько то, что я опозорюсь.
От чувства стыда у меня ползли мурашки, и я не хотел испытывать это чувство.
Я попробовал снова. В этот раз агрессивный кофе нападал на меня и обещал мне врезать, и уже ел мою еду, противно чавкая. Зеленый купол над баночкой задержался чуть дольше, всего лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы я понял: я не чувствовал достаточную опасность.
Во время Войны у меня получилось, так как угроза была реальная и ощутимая. А когда появилась Дру – я держался, как бы мне ни было тяжело ближе к концу Войны.
Может, сейчас не выходит, потому что купол – защита от серьезной опасности?
Я, ухватившись за эту мысль, взял ту полную банку еды, которую в моем воображении сжирало кофе, и понесся к Дру. Для меня лучшей мотивации не придумать.
