История Всеволода Матросова
«Долой обычколюбцев!» – под такими лозунгами проходили демонстрации сторонников радикалов во многих городах волшебной России. Это было спланированной хитростью руководителей САКСа. Дело в том, что после неожиданного взлёта народной поддержки людей, которые были у власти до переворота шестилетней давности, начался спад. Радикалы были замешаны во многих неприятных историях, и народ начал относиться к ним с опаской.
– Вот опять придут старые… – говорили рядовые волшебники друг другу. – И начнут убивать всех, кто с ними был не согласен.
И поэтому САКСом было решено оклеветать министра в любви к неволшебному миру, чтобы настроить людей против него. В умах волшебников до сих пор было мнение о том, что «обычные» люди – находятся ниже в эволюции. Как обезьяны по отношению к людям вообще.
В газетах появились карикатуры, изображающие гамадрилоподобные фигуры с молотками в руках. Они пытались ударить по гвоздю, но постоянно попадали по пальцам или кисти, и вместо пальцев у каждого было по пять блинов, соединенных между собой и привязанных к огромному диску расплющенной ладони.
В училище слово «обычек» стало звучать как ругательство уже не для неволшебников, а для не нравящихся людей. Вроде «обычного» «идиот».
Специальность «Вертихвост» теперь считалась основной. Все изменение, сделанные убитым Хоттабовым, были отменены Триптихом. И тот составил новый учебный план, по которому люди, обучающиеся на «Вертихвосте», должны были считать себя выше, чем все остальные волшебники.
– Получается чёткая вертикаль эволюции, – объяснял он на уроках истории. – Внизу – животные, чуть выше – обычки. Далее волшебники. Самые лучшие попадают на «Вертихвост». А последнюю ступень человек преодолевает в течение его жизни. И мало кому удаётся это сделать. Последняя ступень – Министр, поставленный Волшебной Силой. А не тот, который выбран низшими ступенями!!!
Что уж говорить о том, что учащиеся «высшей» специальности простили Триптиху всё – в частности, то, как он критиковал их, говоря, что «волшебность» человека не зависит от крови, в даётся Силой.
Другими словами, «слизням» теперь разрешалось почти всё! Триптих вернулся в школу в пятницу, поэтому в этот день недели во второй половине дня учащиеся на «Вертихвосте» устраивали «Ворваламмиевскую ночь» (искаж. «Варфоломеевская ночь» – прим. авт.), во время которой выходили из повиновения и набрасывались на учеников, про которых знали, что те их недолюбливают. Дима и Илья в такие дни заранее уходили к Матросову.
Однажды Всеволод Константинович, пустив ребят к себе, сказал:
– Мирно всё это не кончится – бунтуют повсюду. И у нас в школе… Хорошо ещё, что никого не убили, а то толпа способна на всё. А я бы сейчас хотел жить в «обычном» мире…
Дима и Илья раскрыли рты.
– Вы?
– Да, а что тут такого? – удивился Матросов. – Кажется, всем известно, что к «обычным» я отношусь абсолютно нормально. Только Триптиху ещё, слава Богу, не сообщили об этом.
– Относитесь нормально, – согласился Дима. – Даже знаете многое об их жизни. Но сможет ли волшебник там прожить, если ничему не обучен?
– Сможет! – уверенно сказал Матросов. – Я мало кому рассказывал, только несколько человек в курсе… В том числе знал погибший директор Дормидонт Николаевич… Я ведь жил в «обычном» мире! Три года…
– Да? – Глаза Ильи распахнулись ещё шире, а Дима чуть не захлебнулся чаем. – Вы?
– Я! Я жизнью своей обязан именно «обычным» людям.
– Расскажете? – выдохнул Илья.
– Расскажу! Это было уже десять лет назад. Я приехал тогда в твой город, Илья! В Калугу! В те годы я посещал специальные курсы зельеделия для тех, кто хочет с этим связать жизнь, и на полставки работал «эмиссаром» от своего родного ПВУ. Нашего, ПВУ №1. То есть, приезжал в город узнавать, сколько учащихся поступит оттуда в следующем году, каковы особенности их менталитета и всё такое. Вот, и катался по стране. Привёз меня сундук, значит, в Калугу, иду я по улице к Центру Волшебной Статистики, и тут на меня нападают… Волшебные преступники гораздо опасней «обычных», Дима, чтобы ты знал!!! Наверно, ты вряд ли с ними сталкивался… Они подходят сзади, применяют заклинание и обворовывают. А я предусмотрительно натёрся разблокирующим зельем – заклинание обморока не действовало. Они это поняли… Обычно хулиганы просто отходят, а этих, как потом оказалось, давно полиция разыскивала, и они не хотели, чтобы я их приметы запомнил. И применили на мне кровное заклятие – человек падает, корчится от боли, а кровь по пальцам выходит. Это сложно поддаётся волшебному лечению – половина пациентов умирает. Да и то, если их сразу найдут и врача вызовут. А эти меня в тёмный угол затащили, чтобы наверняка. Я потерял сознание.
Очнулся в светлом помещении, по которому ходили люди в белых халатах с какими-то странными предметами в руках. Потом узнал, что это была «обычная» больница. Докторам удалось каким-то образом остановить кровь! Это было нечто – у нас считается, что обычные люди не могут ничего поделать против колдовских заклинаний! А тут специалист посмотрел, удивился, что такое странное кровотечение, что не останавливается, перевязал, ввёл лекарство – и всё нормально. Потом в меня влили чью-то кровь, чтобы количество совпадало!!! Знаю, что волшебники тоже ставили такие опыты. Им удавалось соединить людей палочкой, но кровь не шла от одного к другому. А тут – запросто! И вот, я живой.
За мной ухаживала медсестра… Которую я чуть не довёл до инфаркта, объявив о том, что я волшебник, и ДОКАЗАВ это ЗАКЛИНАНИЯМИ! Тогда после выписки (тут мне пришлось затуманить мозги врачам – документов «обычных»-то у меня не было!) меня временно поселила к себе сердобольная сестра этой медсестры. Я хотел вернуться к своим, к волшебникам, но в те времена у власти был министр, вроде местного Триптиха – такой же ненавистник «обычных» людей. Меня бы «свои» просто затравили! Тайком мне удалось послать весточку родным о том, что жив, а остальные считали меня без вести пропавшим.
Так и прожил три года у «обычных» людей. Потихоньку изучал химию – аналог нашего зельеделия. Ведь сколько возможностей у науки! И собственные зелья я готовил с применением в том числе и химического синтеза.
Понял, что на лекциях нам врали о них, не всё так там мрачно. Потом начал доходить до того, ЗАЧЕМ врали.
– Зачем? – вскинулся Дима.
– Сначала волшебники заставили «обычных» забыть о своём существовании, просто спасаясь от инквизиции. Чтобы не воспитывать «беженцев», выдумали «избранность». А потом привыкли… И тут у людей начался научно-технический прогресс! Волшебники больше не имели никакого преимущества! Вот, начали врать… Это из-за самодурства Оленина – был такой министр, которого преподносят, как героя. Тогда были мысли о воссоединении миров, но этому тирану не хотелось терять ТАКУЮ власть над волшебниками. И его последователям тоже. Так и повелось…
– Понятно, – задумчиво сказал Илья. – А в вашей жизни как всё дальше было?
– Была любовь! – улыбнулся Матросов. – К этой самой девушке, приютившей меня. До свадьбы дело так и не дошло – через три года сменился Министр магии, и я вернулся обратно. Отец не любил «обычных» людей, и не разрешил мне жениться на ней. А согласие отца жениха и матери невесты у нас до сих пор обязательно, если человеку нет тридцати лет.
Вернуться к «обычным» было невозможно – «кто надо» знали об истории моего спасения, и могли найти и привести обратно. Хоть новый министр не стал меня травить, поняв, что та жизнь у «обычных» была вынужденной, но добровольного ухода он бы не потерпел.
А на работу меня принял Дормидонт Николаевич – директор ПВУ. Я один пошёл, без семьи – поругался. Я уже говорил, что мать давно была с ним разведена, но для свадьбы всё равно – согласие отца нужно. А тут и мама против была!
Я ведь почему остался холостяком? Мне уже тридцать лет, а всё один. Вижу девушку, молодую женщину – и невольно с Таней сравниваю, с той самой, у которой жил. И понимаю, что до сих пор люблю только её. Вот так! А семью заводить надо, детей хочу, потомства, но никак! Не нравятся мне другие, только Таня!
– Грустно… – подвёл итог Илья.
