Глава 6Когда Падме выбралась из палатки, Анакин стоял на краю речки, придерживая за лапу пьющего воду суубатара. Она рассматривала его профиль, отмечая твердые линии челюсти и как нестихающий ветер ерошит его волосы. Волосы, оказавшиеся шелковыми не только на вид, но и на ощупь. Он смотрел не на нее, а через речку, вдаль, на начинающее светлеть небо.
Падме осторожно осмотрелась, игнорируя внутренний голос, говоривший ей прекратить, и двинулась к нему. Она остановилась у средней пары лап суубатара, держась за повязку под курткой. Побаливало, но острая пронзающая боль исчезла. Благодаря ему.
- Не расстраивайтесь, Скайуокер, - это был всего лишь поцелуй.
У него сжались челюсти, но он не обернулся на нее.
- Вы счастливы, капитан?
- Счастлива?
- Вы получили, чего хотели.
Падме криво улыбнулась, хотя была уверена, что он не видит.
– Я только попробовала на вкус. Мне интересно, какое все блюдо.
- И вам все еще интересно. – Анакин наконец повернулся к ней. Его лицо было бесстрастным. – Если мы хотим сработаться, нам надо соблюдать основные правила.
Падме скрестила руки на груди – и тут же опустила, зашипев от боли, повязка натянулась. Выражение Анакина тут же сделалось тревожным, и он шагнул к ней. Она попятилась, одной рукой держась за бок и подняв другую, останавливая его.
- Хотели основных правил. Правило первое: не прикасайтесь.
Анакин прекратил критически взирать на нее.
- Вы ранены и слабы; как вы предлагаете менять повязки?
Падме упрямо вздернула подбородок.
– Разберусь. Я раньше без вас справлялась, и опять справлюсь.
Анакин наклонил голову.
- Как хотите, капитан. Вы сегодня в состоянии ехать верхом?
У Падме сузились глаза. Он насмехался над ней, дразнил ее, и делал это нарочно. Ее тон превратился в соблазнительное мурлыканье.
- Я всегда в состоянии ездить верхом, мастер-джедай. Вопрос в том, готовы ли вы к наказанию.
- Вы можете подумать о работе, капитан? – Его голос был бесцветным. – За несколько дней мы должны будем покрыть немалое расстояние.
- Я могу ехать верхом, раз уж вы умеете перевязывать. В данный момент я не способна и не склонна работать вручную.
- А иметь дело с мужчинами – можете?
- У каждого есть свои сильные стороны, Скайуокер. – Ее улыбка стала чарующей. – Иметь дело с мужчинами – моя специальность.
Он резко отвернулся.
- Предлагаю вам позаботиться о себе. С такими ранами непросто ехать верхом.
- У суубатаров очень легкий ход, если привыкнете, Скайуокер. Уверена, я буду спать, как дитя.
Или, возможно, кричать, как дитя. С зубовным скрежетом Падме приспосабливалась к положению в седле. Они семь часов мчались по чистому полю, и она перепробовала семь поз. Ни одна не сработала. Ход суубатара был вполне сносным – если только он не шел под уклон по колдобинам. А в последние двадцать минут на виду были только колдобины.
- Спите, как дитя, капитан?
Она выдавила улыбку сквозь сжатые зубы, конечно, он знает, что она на самом деле чувствует.
- Лучше не бывает.
- А это что было? – Анакин приблизился и теперь ехал с ней бок о бок.
Она вызверилась на него.
- Я сказала – лучше не бывает! Смотрите, где нам разбить лагерь, напыщенный, спесивый, эгоистичный, наглый…
Анакин унесся вперед, за пределы слышимости, и она прекратила ругаться, принявшись устраиваться в седле. Ехали они не на восток. Возвышенность, на которую они взобрались, была каменистой, хлестал порывистый ветер, и суубатары замедлили ход, обходя валуны. Слева открылись пропасти, и они заставили скакунов придерживаться поверхности утеса.
Падме скрючилась, держась за рану и чувствуя, как она пульсирует под рукой, игриво выпрямляясь, как только замечала, что он смотрит в ее направлении. Будь она проклята, если покажет ему слабость. Самое смешное, что они только что установили правило. Руками не трогать. Эта мысль забавляла ее в течение всей поездки. Она редко прикасалась к нему и, зная эффект, который он производил на нее, тайно радовалась этому правилу. Она была уверена, что способна и без этого свести его с ума. Эти приятные мысли оборвал истошный визг Анакинова суубатара.
Анакин свалился с падающей скотины, пошатнувшейся под весом чего-то, ударившего его сбоку.
Не думая, Падме бросила Анакину канат (она везла в седле моток), пока туша его суубатара заваливалась набок. Отточенные рефлексы джедая позволили ему поймать веревку даже в момент падения над разломом. Падме обвязала веревку вокруг предплечья и закрепила на луке седла, уперевшись ногами. Вес Анакина на натянувшейся веревке чуть не стянул ее с седла. Она почувствовала, как открылись раны на руках, и едва не потеряла сознание от боли в боку; Анакин чуть не вывернул ей плечи из суставов!
Падме в кровь прикусила губу и сосредоточилась на вкусе крови, заставляя себя не выпустить веревку.
– Худеть надо, Скайуокер!
- Висите.
Она опустила взгляд, скрежеща зубами от пронизывающей боли в боку. Это помогало ей отвлечься от мертвого груза в ее руках.
– Это я хотела сказать.
Улыбка, которую он послал ей, была совершенно мальчишеской, несмотря на его опасное положение. Он висел над расщелиной и мог в любой момент разбиться насмерть, будь он сто раз мастер-джедай.
- Не говорите, что вас ни чуточки не тянет скинуть меня.
Падме удивленно сморгнула. Эта мысль, несмотря на его раздражающее поведение, вообще не приходила ей в голову.
- Не знаю, что вы обо мне думаете, Скайуокер, но я не убийца. По правде говоря, раз уж вам там так удобно висеть, но моей ране это не на пользу.
- Стыдно; а мне нравится вид там внизу.
- Хотите там поселиться?
- Вообще-то не хотелось бы, нет. Упросите вашего суубатара попятиться. Он вытянет меня за вас.
Она так и сделала, осторожно отводя скотину назад по узкому выступу над провалом.
- Надеюсь, вы того стоите, Скайуокер. Что я из-за вас два дня подряд истекаю кровью.
- А вы только один раз спасли мою шкуру, проливая кровь. Вот и сочтемся.
Падме выдавила слабый смешок, чувствуя выброс адреналина, не дающий ей потерять сознание. Но вот он стал стихать, и перед глазами у нее потемнело.
- Да ну? Не считая бесплатной работы подъемным краном. Теперь вы у меня в долгу.
- Падме?
Она цеплялась за канат, ставший скользким от пота и крови.
- А?
- Как вы там держитесь?
- Это вы скажите; это ж вы висите над пропастью. – Анакин замолк, и снова подступила темнота. Она тряхнула головой, пытаясь потянуться, вызвать боль, что угодно, лишь бы остаться в сознании.
- Анакин?
- Да?
- Вряд ли вы вылезете.
- Почему?
- У меня в глазах темнеет. Я сейчас выпущу веревку.
- Я лезу, Падме, держите, еще чуть-чуть.
- Я… не могу…
- Падме?
Падме не ответила – у нее потемнело перед глазами.
- Падме!
Она успела услышать, как Анакин выкрикивает ее имя, и канат выскользнул у нее из пальцев.
----------
Вода.
Поток воды.
Падме тихо застонала, все ее тело тряслось, как будто горело. Боль в боку сопровождало ощущение влажности, и она, не глядя и не щупая, знала, что что-то порвалось. Медленно удалось разлепить глаза, еще медленнее – распознать окрестности.
Вода.
Она опустила голову, сощурясь от боли, пульсирующей в висках, и обнаружила, что может различить голову суубатара, на котором она все еще сидела. Каким-то образом она осталась в седле. Ее пронзала мучительная боль, с каждым вздохом начиналась пульсация в боку, отдаваясь во всем организме. Она игнорировала их, прижимая руку к боку и, прорываясь сквозь туман, сопровождавший агонию, пыталась определить, куда попала.
Речка – это что-то новенькое; на стене каньона не было речки.
Стена каньона.
Крик суубатара.
Анакин.
Падме выпрямилась в седле и выругалась – это движение вызвало потоки боли, заструившиеся по всему ее телу.
- Анакин?
Она нахмурилась. Ее голос был еле слышным, хриплым, и не хотел повышаться. Она прочистила горло и снова позвала, тревожно оглядываясь:
- Анакин?
Ее зов без ответа эхом прокатился вверх и вниз по каньону. Очень глубокому каньону. Она нахмурилась. Суубатар послушно стоял у речки, опустив голову и лакая, пока она осматривалась. Здесь дно каньона? Она проигнорировала разрывающую боль в боку и изогнулась, осматривая вздымающуюся ввысь стену каньона, прикрыв глаза ладонью. Узенькая тропинка ко дну каньона, где она оказалась, вела обратно к стене. Еле виднелась туша погибшего Анакинова суубатара. Он напоминал камень, исключая зеленую массу вьющихся, движущихся лоз, оплетавших его.
Падме сползла обратно в седло, обеими руками сдавливая бок и пытаясь приглушить боль. Ей было нужно поразмыслить, а в голове было пусто, постоянная пульсация в висках давала понять, что соображает она не лучшим образом. Она закрыла глаза, расслабилась, приняв полусогнутое положение, чтобы облегчить боль, и собралась с мыслями.
Глупый джедай. Она слабо улыбнулась. Глупый, красивый, наивный, великолепно сложенный джедай. Ее мысли стали четче, придавая ей уверенность. Боль стала слабеть, давая ей какую-то возможность дышать. По какой-то, пока что неизвестной ей причине суубатар принес ее на дно ущелья. Мог ли Анакин выжить при падении – или молодой человек разбился? Несправедливая была бы кончина для столь известной личности.
Сделав глубокий, напряженный вздох, закончившийся неминуемой болью, Падме похлопала по плечу суубатара и дала ему знак опуститься на колени. Он подчинился, и она перебросила ноги через его спину. С напряженным вздохом она рухнула на землю.
Приземлившись, она скрючилась, по всему организму прошел огонь, и колени подогнулись, ей пришлось опуститься на четвереньки. Кровь заливала ей руки, просачивалась сквозь рубашку и стекала по запястьям; руки поплыли перед глазами. Она почувствовала, как в горле поднимается желчь, и закрыла глаза, преодолевая панику.
– Неженка, - злобно сказала она себе. – Ты ранена; тоже мне! Кровь – естественная часть жизни, вытрешься!
Она рывком поднялась на ноги, сжимая свой бок, игнорируя песок и грязь, изгваздавшие ее руки, и огляделась. Суубатар спокойно следил за ней. Падме проковыляла к его голове, осматривая окрестности. Журчание, которое она услышала, доносилось со стороны речки, медленно протекавшей по дну каньона. Дрожа, она согнулась и опустилась на колени у головы суубатара. Она сорвала и окунула рубаху, смывая ею кровь с рук и, скрипя зубами и отведя взгляд, выбила ею онемение из бока.
Она не решалась смотреть, зная, что достигла своего потолка и очистила бок, как могла. Вода была холодной, чистой и освежающей. Она сложила сапоги и бластер на берегу и пошла вброд, смывая кровь со штанов. А может, Анакин свалился в воду, а не на камни, и выжил?
- Скайуокер! – выкрикнула она, надеясь, что он ответит.
Поток журчал себе и журчал, и все, что она услышала в ответ – эхо ее собственного голоса, прокатившееся по каньону. Чтоб его. Она вздохнула, погружаясь и позволяя воде смягчить изодранные края раны. Вода была прохладной, почти ледяной, и она почувствовала, как немеет открытая воде кожа. Она обернулась, пытаясь определить, куда, возможно, сверзился Скайуокер.
Падме заслонила глаза рукой и снова посмотрела на тушу грохнувшегося и погибшего суубатара на высоком краю утеса. Он был над… она очертила взглядом линию, пытаясь рассудить, где висел Анакин. Она испустила облегченный вздох. Если она права, Анакин плюхнулся в речку. Но вот выжил ли?
Ее суубатар шевельнулся, привлекая ее взгляд, и потянул воздух, принюхиваясь к ее левому боку. Падме похлюпала на берег, холодная вода вызвала у нее дрожь, но и заглушила огонь в боку. Она опустила взгляд и обнаружила, что кровотечение остановилось, рана теперь осталась открытой – повязку смыло. Сначала она повернулась к суубатару, сняла медпак со сбруи и быстро, неловко, налепила на рану обезболивающие бактовые пластыри. Они вызовут там онемение и позволят ей работать.
Она просканировала местность, но суубатар не боялся, так что она собрала сапоги и бластер, выжала одежду и разделась, начав переодеваться. Падме натягивала новую рубашку, когда ее развернуло какое-то движение слева, и бластер прыгнул ей в руку.
Ее глаза в удивлении сузились – перед ней стояли самые странные анозианцы, каких ей приходилось видеть. Они были ростом ей по пояс – а она была не самого высокого роста – и одеты в цвета клана, которых она еще никогда не видела. Их было трое, они подозрительно рассматривали ее, переговариваясь на таком ломаном анозианском, что она улавливала только каждое третье слово.
Падме выставила перед собой бластер, ее глаза метались в поисках остальных.
- Ты кто?
Она продолжала осматриваться, и тут к ней обратился средний анозианец.
– Я – капитан Наберрие. А вы кто такие?
Они еще с минуту обменивались репликами, и тот же самый опять ответил:
- Мы гвурран.
- Гвурран? – Падме, довольная, что они одни, снова обратила на них все внимание. – Я никогда вас не видела.
«Оратор» наморщил нос.
– Мы прятаться. Хорошо-хорошо прятаться.
- Ясно. – Падме уперлась спиной в суубатара, думая, сколько их всего. – Что я могу для вас сделать?
- Ты наша дома. Зачем тут?
А. Падме поняла.
- Суубатар меня принес. – Она похлопала скотину одной рукой, не выпуская троих гвурранов из-под прицела. – Мы с напарником были вон там, - она указала на тропинку вверх по утесу, - и он упал. Я пошла его искать.
- Помер, помер. Падать не выжить.
У Падме в животе все оборвалось – словно упало на носки ее сапог.
- Вы его видели?
- Он гниет вода. Испортил воду.
- Отведите меня к нему! – Она наконец опустила бластер. Возможно, эти гвурраны не были знакомы с физиологией людей. И просто не могла принять их слова, что он погиб; ведь оказалось, что он, скорее всего, плюхнулся в воду. Вероятно, Скайуокер выжил благодаря какому-нибудь джедайскому приему.
- Мы вести к тебе? Попрощаться с мертвый?
Падме покачала головой, пряча оружие в кобуру.
- Нет, если он не погиб, он, должно быть, ранен. Отведите меня к нему.
Гвурраны снова обсудили ее слова и наконец кивнули.
– Большой зверь не идти. Стоять тут. – Гвурран показал на суубатара.
Падме колебалась. Все их оставшиеся пожитки были на суубатаре. Если Анакина нельзя перенести и он далеко, она без них не сможет ему помочь. Но все же… Она сняла и открыла самый маленький ранец. Второй медпак, пайки, спальный мешок и одеяла. Она проверила карманы куртки и нашла две запасных обоймы для бластера. Ее канат исчез со Скайуокером, но она заметила какую-то веревку, развевающуюся по ветру примерно на полпути к трупу суубатара.
Она не задумывалась. Ранец был не очень тяжелым, и она решилась добавить медпак, который только что открыла, сменную одежду и верхнее полотнище палатки. У нее не было сил тащить ее всю. Она доложила пайков и наконец закрыла ранец.
- А с моим суубатаром тут ничего не случится?
Гвурраны указали назад и на воду. Там, сбоку утеса, находилась впадина, оказавшаяся пещерой. Она улыбнулась. Поставив ранец на землю, она отвела суубатара в пещеру и положила перед ним часть корма для животных, который они везли с собой. Воды было достаточно, здесь бояться нечего. Наконец она вернулась к гвурранам, была вынуждена отогнать их от ранца, и надела его.
- Я готова. Ведите.
