Глава 6На Корусанте была прекрасная ночь, и гости уже съезжались на праздник зимнего солнцестояния, группами вливаясь во дворец. В углу стояли четверо, прячась с тени, мало кто замечал белизну их формы, теряющуюся на фоне ослепительных, разноцветных флагов.
- Уже получили результаты анализа? – спросил Грант, не рискуя выглянуть из тени. Он недолюбливал приемы, но пати подобного размаха проводились нечасто. Поддержка, которую он оказывал Тигеллинусу, вынудила его пойти на этот раут, с кровью оторвав себя от родного «разрушителя».
- Вот… - Им вручили инфопланшет. Все молча стали читать, размышляя, что там окажется и как повлияет на их будущее. Наконец Питта открыл рот:
- А вы уверены, что это точно?
Тигеллинус кинул на него пронзительный взгляд и снова уставился на инфопланшет. Ему было практически невозможно раздобыть эту информацию, а они еще сомневаются? Несмотря на обещания поддерживать друг друга и Новый Порядок Палпатина, многие из них не скрывали своей подозрительности; он не одобрял такой прямоты.
- Генетическое сходство отсутствует, - тихо, убийственным голосом произнес он. Больше его слова не стали оспаривать, убоявшись его гнева.
- Тогда этот ребенок – не наследник Империи…
- Нет. – Тигеллинус улыбнулся; со стороны Роганды было умно никого не подпускать к своему ребенку, чтоб его притязания на власть ни были подтверждены, ни опровергнуты. Очень умный маневр, который он возьмет себе на заметку, пока не использует для шантажа. Но с этим открытием стало ясно, что его план опять зашел в тупик.
- Но мы знаем, что наследник находится в Кукольном Доме… Так сказал сам Палпатин! Мы проверили всех тамошних женщин на связь с ним, проверили всех их детей… - Ишин-Иль-Раз разразился тихими проклятиями. Все же они были убеждены, что это Роганда!
Для поддержания Нового Порядка в желательной инкарнации им требовалось найти наследника и привить ему свое понимание Империи, ее хитросплетений и хрупкого соотношения сил, держащего все в равновесии. Раз был склонен скорее поддержать Тигеллинусовские поиски истинного наследника, чтобы защитить будущее Империи, обеспечить непоколебимость режима, который он так любил, чем стоять в стороне и давать амбициозному гранд-адмиралу верить, что он один спасает имперский строй.
Это был великолепный обоюдоострый меч Палпатина, рулетка для дворян – поиски того, кто в будущем будет обладать Империей. Поместить наследника, кем бы он ни был, в такое место, означало, что только определенные люди смогут оказывать на него влияние, не говоря о том, что не выяснится сущность этого человека. Если они опоздали, и Куклу несколько лет назад отдали замуж… Он даже не хотел об этом думать. Было необходимо найти этого человека, необходимо.
- Значит, будем продолжать поиски. Она где-то там; я сегодня сведу один счетец, отправлю весточку всем тем, кто пытается вмешаться в наши планы.
- Вы никогда ничего так не оставите, а? Гордыня вас погубит. – Ишин-Иль-Раз немного знал о плане, состряпанном императором; его позабавило, что Тигеллинус, со всем его блеском, не замечал, что план Палпатина исключал его. Он позволил своим чувствованиям к проститутке отвлечь его от целой картины.
- Возможно. Но я не позволю нелюдю первому овладеть ею. – На лице Тигеллинуса застыла мрачная решимость, и Раз знал, что не столкнет его с намеченного пути. – Она не понимает, что творит… - Он убедил себя, что Даня так поступила по наивности; какая-то шлюшка не посмеет отказать ему…
- А если Палпатин вас покарает за столкновение с ней? Ее отец был его близким приспешником; он не позволит вам тронуть ее. Ходят слухи, он сам желает этой привилегии…
- Его интерес к ней – не в том, что вам кажется; я делаю это ради ее собственного блага. Он поймет мои соображения. – Он надеялся, что она выслушает его аргументы и не вынудит его к действиям, о которых он может пожалеть. Осушая бокал, он поставил его, куда пришлось, и смешался с толпой. Тут на него налетели. На пол полетел бокал, расплескалось красное вино.
- Прошу прощения, гранд-адмирал, - искренне сказал Восс Парк. – Я вас не заметил. – Разнеслось смачное амбрэ подогретого вина с пряностями, осколки дорогого стекла крошились под ногами. Тигеллинус надвигался на капитана. Его верхняя губа изогнулась; не тот ли это идиот, который нашел Трауна десяток лет назад? Умеряя вспышку гнева, он надменно смотрел на офицера ниже рангом.
- Ясно. Может, вас опять отправить на задание в глубокий космос, чтоб у вас нашлось время обдумать манеру обращения к старшим по званию? – пригрозил он. Восс Парк побледнел и яростно замотал головой. Тигеллинус подавил улыбку от осознания своей власти над капитанишкой.
- Случайно вышло, гранд-адмирал; больше не повторится. – Парк повесил голову, на них пялились. Какой позор капитану.
- Постарайтесь. А то вашу карьеру постигнет та же печальная судьба, что и парадную форму. – Тигеллинус отмахнулся и смотрел, как капитан растворяется в толпе, направляясь к уроду и Дане. Она прекрасно выглядела, но спутник-нелюдь все портил. Но до конца пати он исправит эту неприятность.
Ей такое и не снилось – большой коридор императорского дворца был отделан яркими, разноцветными флагами и транспарантами, жара просто тягостная. Но Даня дрожала, не прекращая нервничать. Толпу народа окутывала веселая музыка, журчание бессмысленных разговоров скрывало черные делишки, которые замышляли болтуны. Так казалось, просто казалось, ее интуицию не подкрепляли ни слова, ни дела, просто не оставляло чувство нависающей над ней опасности.
Ее со всех сторон ощупывали чьи-то взгляды; взвешивали ее, оценивали возможность ее участия в тайных происках и зреющих замыслах; она обхватила себя руками, хоть так закрываясь от тайных планов, ткущихся вокруг нее.
Она заметила свое отражение в резной вазе из какого-то отражающего материала, расцвеченной цветовыми пятнами. Траун смело поступил, нарядив ее именно так – волосы высоко подобраны, придавая ей росту, отделанная шпилька, воткнутая в основание конструкции, придерживала прическу. В каждом ухе - по три гвоздика, фигуру облегало простое шелковое черное платье со скромным V-образным вырезом, провокационным, но не оголяющим, руки скрывали длинные рукава.
Обычно, когда гейши бывали при дворе, они носили либо тяжелые одеяния, напоминающие их официальные наряды, или что-то более подходящее танцовщицам. И вот она стояла, осторожно улыбаясь и придерживаясь за локоть Трауна, одетая как почтенная дама, а не ночная бабочка.
Она поднесла бокал к губам. Траун в самом деле все просчитал. Одетая прилично, она не была объектом вожделения или той, кто была нужна ему токмо из-за своего статуса Куклы; это значило, что он ее уважает, что должно было стать жизненно важным при дворе. Пропаганда уверяла, что инопланетяне склонны к дурным сексуальным предпочтениям, и существовали довольно строгие правила насчет отношений людей с инопланетянами. Траун шел по тонкому канату, он не мог ни небрежно вести себя с ней, ни открыто за ней волочиться. И то, и другое было бы опасным поступком с, возможно, фатальными последствиями.
- Должен вас поздравить, адмирал, с вашим достижением. Думал, уж не увижу вашего повышения. – Она сообразила, что люди, окружавших Трауна, теперь рассеялись, и при нем оказался только один человек, весь в белом. Не самого приятного вида, но она прикусила язык, стараясь не показать отвращения к этому невезучему. Кто бы от такого не шарахнулся.
Шаря в памяти, она пыталась вспомнить имя потерпевшего гранд-адмирала, у которого полтела заменено кибернетическими имплантантами…
- Кажется, я наконец впечатлил их своей решимостью и сподобился повышения, гранд-адмирал Тешик. Уверен, что с их стороны не было предубеждения. – Траун говорил открыто и бесчувственно, но она заметила ложь. Хотя он легально был имперцем, он все равно страдал от инсинуаций.
Объявили их имена, они вступили в большой коридор, и на них воззрились – с омерзением, с ненавистью, кое-кто даже с гневом. Она задумалась, сколько же царедворцев озлобились на нее за дерзость появиться под руку с нелюдем, и сколько из них искренни.
- Ба. Это чушь, сами знаете. – Тон гранд-адмирала удивил ее; пока что те, кто изволили перекинуться с ними парой слов, делали это из любезности, праздная болтовня не значила ничего и в то же время все. Она была мила, несмотря на гнусные гримасы, гадкие перешептывания и глумление, которое, несомненно, начнется, когда те отойдут. А Тешик говорил по-товарищески, будто в самом деле уважал Трауна и считал его ровней; в нем не было плохо скрываемого отвращения к ним. Возможно, Траун все-таки не без союзников.
- Времени хватает, Освальд. За два года или за десять, я пойду как можно дальше. Я вас еще не представил Дане Лаквиле? – С этими словами лицо Трауна осветила улыбка, как будто он впервые пошутил в ее присутствии. Гранд-адмирал ненавязчиво рассматривал ее с искренним интересом в глазах и наконец неловко скрючился, взял ее руку и деликатно поцеловал.
- Вы очаровательны, мадам. – Он выпрямился, и она сделала низкий книксен, преисполняясь уважением к этому человеку. Она считала его репутацию всесострадательного субъекта некой дымовой завесой его махинаций, но теперь увидела в нем искренность.
- Очень приятно, очень, гранд-адмирал Тешик. Как вам дается руководить Первым Надсектором? Надеюсь, не слишком напряженно? – невинно поинтересовалась она. Он явно удивился и потеплел. Этой ночью ее окружали лицемеры, и вот человек, которого она бы, скорее всего, сочла озлобленным, совсем не отягощенный человеконенавистничеством.
- Тружусь над преумножением его благ, мадам. Вы прекрасно осведомлены, что вам, несомненно, пригодится при дворе. – Его внимание вернулось к Трауну. – А где третий? – Он осмотрелся; так он знает капитана? Даню тоже это интересовало. В то же время она размышляла, как у Трауна сложилось это союзничество с гранд-адмиралом.
- Капитан Восс Парк побежал по поручению, скоро вернется, - отозвался Траун, быстро сканируя толпу. Повисло молчание, но не неприятное. Даня была рада паузе, снова поднося бокал к губам и отпивая сладкого вина.
- После вашего провала я был уверен, что двор видит вас в последний раз. Вам в самом деле повезло, что вас снова сюда допустили, - чистосердечно сказал Тешик. У Трауна появилось задумчивое выражение, словно он был не уверен, сколько стоит рассказать. Конечно, он не выдаст Тешику истинную причину, хоть тот и союзник?
- Думаю, везения тут мало, а намного больше угрозы заговора против императора. Похоже, сейчас у него враги в его собственном чиновничьем и военном аппарате, - осторожно произнес он, чтобы ни до кого не донеслось; сама Даня еле уловила. Тешик кивнул и придвинулся.
- Да, были шепотки при дворе насчет такого заговора. В таком случае вас не зря вернули. Она играет роль в ваших замыслах? – Он показал на Даню, и Траун ответил кивком. – Ах. Тогда желаю вам удачи.
И он удалился, осторожно лавируя в толпе; Даня почувствовала укол жалости к нему; Империя была немилостива к тем, кто считался слабым; тот, кто когда-то был гордым, способным человеком, теперь раздавленно полагался на механизмы, поддерживавшие его жизнь.
- Не оскорбляй его достижения своей жалостью, Даня. – Она повернулась, чувствуя на себе пристальный взор Трауна. Она не заметила, что его внимание вернулось к ней, и невольно задумалась, не читает ли он мысли. – Тешик твердо стоит на ногах, и при том, что люди напоказ унижают его за инвалидность, как не завидовать такой сильной личности?
- Вы правы, конечно. – Она вздохнула. Она в самом деле была невероятно наивной. Он снова смотрел на нее немигающим взглядом; она содрогнулась. Ему явно что-то не нравится.
- Ты кое-что забыла… - Не успела она запротестовать, как ее горло обхватили холодные руки, нацепили что-то ей на шею, а потом эти руки опустились ей на плечи. Подняв тонкую руку, она нащупала цепочку, на сложном переплетении металлических звеньев оказался камушек. – Для нас будет неправильно, если ты появишься полуодетой. Считай это подарком…
Она была поражена; такой дорогой подарок, а она думала, что не нравится ему? У нее охрип голос, и она потрясенно заморгала. А в детстве ей дарили подарки? Она не помнила, когда ей в последний раз что-нибудь дарили, и постаралась не размышлять, как ей придется отрабатывать.
- Ах, капитан, я видел, вы врезались в Тигеллинуса. Кажется, вы уцелели? – Между ними прошло что-то понятное только им двоим, как поняла Даня, но будь она проклята, если определит, что именно. Значит, Тигеллинус уже здесь? Волосы у нее поднялись дыбом. Она огляделась, ища его белоснежную форму.
- Уцелел, Траун. – Он передал что-то нелюдю, стараясь не привлекать внимания. Даня решила сейчас не обращать внимания, а спросить потом. – А вид такой, что нет? Вы не против, если я сбегаю переоденусь?
- Вовсе нет, капитан. Мы будем в главном аудиенц-зале; думаю, нас пора представить императору.
- Вице-адмирал Траун и Кукла Даня Лаквила, примите августейшее приветствие, - объявил распорядитель, когда они достигли самого пика толпы, оставив позади высших сановников, и приблизились к императору. У Дани свело в животе, она не поднимала глаз; все догадаются, что она переговорила с Палпатином, если увидят, как она покраснела. Ей показалось, что он злобно улыбнулся, и небрежное мановение старческой руки отослало их прочь, обратно в живую массу.
Их представление было быстрым и безболезненным, ее голая рука лежала в его перчатке, когда они подошли и в унисон преклонили колени перед всей аристократией Центра, элегантные и обходительные перед множеством пронзительных, жестоких глаз, готовых разорвать их на кусочки за любую ошибку.
Ошибок не было, но она все еще нервничала. Когда его закончили поздравлять, Даню куда-то отвели, пока Траун получал инструктаж касательно своих нынешних обязанностей. Кажется, его повышение в ранг адмирала предшествовало совершенно секретному заданию. Теперь она лучше понимала его разговор с гранд-адмиралом Тешиком; ясно, что повторный прием Трауна ко двору имел некую подоплеку, а то бы император никогда не попросил ее мониторить его действия…
Она окинула взглядом коридор; он шел параллельно с Большим коридором, выходил наружу, громадные колонны отделяли его от главного зала и внутреннего двора. Транспаранты развевались на ветру, темное небо было усеяно точками судов на орбите и далеких звезд.
Снаружи сочился звездный свет, и она стала греться на свету, в душе у нее потеплело. Зря она нервничала; Тигеллинус не посмеет здесь ее тронуть, у всех на глазах. Несмотря на тревогу, она все же наслаждалась вечером; приятно заниматься еще чем-то, чем просто сидеть в Кукольном Доме, одна, мучаясь несуществующими воспоминаниями.
Она пыталась вспомнить хоть что-нибудь, какое-нибудь подобное событие из прошлого, которое пролило бы свет на ее семью, но без толку. Ясно, что ее отец был не последним человеком; почему бы еще император заинтересовался ею? Здесь она была ничтожеством, без прошлого и будущего.
Воодушевление от спонсорства Трауна она тут же подавила; она не могла позволить себе привязаться к Трауну; да, он был умницей, но император явно имел на него какие-то виды. И не предназначал ему ничего хорошего. Но он все же относился к ней с уважением, почти как к равной, и ей казалось, что в этом и коренятся ее чувства. Больше ничего быть не может, несмотря на их маленькую ролевую игру для царедворцев, он – нелюдь, а она… Она вздохнула. Она просто не хотела опуститься до манипуляции собственным телом. Это была последняя карта в ее игре, последнее признание безнадежности.
С ее появлением холл опустел, негромкая болтовня утихла, и страшно загудело молчание. Она осмотрелась, не понимая, почему народ двинулся наружу. У Дани заколотилось сердце, что, если она не найдет Трауна? Страх иссяк и сменился шоком, когда к ней из какого-то укрытия метнулась фигура и прижала ее к ближайшей колонне.
- Добрый вечер, Даня. – Белая форма светилась в полумраке, темные глаза Тигеллинуса нагло сверкали. - Надеюсь, ты не против, нам надо перемолвиться словечком…
