Глава 6- Китнисс, да что с тобой такое? Не вертись, иначе я не смогу закончить прическу! – возмущенно восклицает Октавия, разводя руки в сторону.
- Прости, тяжелый день, - улыбаясь уголками рта, виновато произносит Китнисс. – Правда, не стоит так стараться! Все и так на высшем уровне.
Девушка, польщенная комплиментом, расцветает в улыбке, забывая про недовольство. На ее зеленых щеках появляется румянец, и Китнисс передергивает: уж слишком дико смотрится.
- На самом деле, она почти все закончила, - поднимает голову Вения, занимавшаяся маникюром Китнисс. – Потерпи еще чуть-чуть. Скоро Цинна принесет тебе платье.
Продолжая улыбаться, Китнисс подпирает подбородок рукой, на ногтях которой уже закончен маникюр. Дурацкий день. Дурацкая подготовка к выступлению. Дурацкий ежегодный концерт в честь новых трибутов.
Вчера, сразу после прибытия в столицу, новоиспеченные участники Игр были отданы в руки опытных, но порой весьма эксцентричных стилистов. Как ни странно, в этом году все были одетыми и даже довольно симпатичными. Но Китнисс больше всего понравился Дистрикт номер двенадцать.
Благодаря стараниям Цинны, Делли и Пит выглядели просто потрясающе. Одетые в темные одежды, они чем-то напоминали уголь, который добывали в их Дистрикте. Было в ребятах что-то пугающее, но это еще больше завораживало Китнисс, которая, глядя с экрана в лицо парня с голубыми глазами, думала о том, что никакие краски или костюмы не смогут сделать его более злобным или менее привлекательным.
О, да, он определенно был того типа парней, что нравились Китнисс: выше нее головы на две (она даже на каблуках она будет смотреть на него снизу вверх), светлые волосы, которые, вымытые до идеальной чистоты, сверкали в лучах софитов, крепкое телосложение... Боже, Китнисс была почти готова спорить, что у него прекрасный пресс и развитые мышцы. Больше всего, однако, ей нравились его глаза, голубые, как небо в ясный солнечный весенний день, с маленькими искорками у самых зрачков. Когда Пит улыбался, на его щеках появлялись ямочки, и девушка не могла сдержать улыбку: такие парни всегда были ее слабостью.
О, если бы он жил в Капитолии, и они могли бы встретиться на одной из многочисленных тусовок, Китнисс приложила бы все усилия, чтобы стать девушкой Пита. Она уже не сомневалась, что симпатичный парень, который, скорее всего, покажет неплохие результаты при тренировках, привлечет множество спонсоров женского пола. Ну, и мужского, скорее всего, тоже: здесь представители сильной половины человечества тоже обладали весьма своеобразными предпочтениями.
- Солнышко, ты спишь? – выдыхает на ухо Китнисс Цинна.
- Нет-нет, - поспешно трясет головой девушка, отгоняя мысли. – Так, о делах задумалась.
- Может, поделишься? – интересуется стилист, жестом отсылая прочь команду подготовки.
Китнисс неопределенно пожимает плечами, переводя взгляд на черный чехол, который Цинна держит в руках.
- Мое платье? - чуть оживляется она, поднимая на друга глаза.
- Да, - с легкой улыбкой отвечает он, аккуратно расстегивая молнию. – Значит, Пит Мелларк из Дистрикта 12?
Вопрос оказался неожиданным. За всей этой морокой с оформлением спонсорства и получением заветных бумаг от Гейла, Китнисс и забыла, что в тот же день рассказала обо всем Цинне.
- Ну, как видишь, - она разводит руки в стороны и поднимается на ноги, чтобы позволить надеть на нее платье. – Я, кажется, тебе все рассказала. Надеюсь, мне удастся сегодня с ним поговорить.
- Он тебя очарует, солнышко, - смеется Цинна, принимая из рук девушки халат. – Китнисс, Пит невероятно харизматичен. Кстати, он спрашивал о тебе.
- Правда? – она искренне удивляется. – И что спрашивал?
- Спросил, будешь ли ты на вечере в честь трибутов сегодня. Кажется, он горит желанием с тобой познакомится, - отвечает Цинна, застегивая молнию платья на спине Китнисс.
- Ну, в этом наши с ним желания совпадают, - девушка разглядывает себя в зеркале. – Ох, Цинна, ты просто гений!
Он не без удовольствия снова переводит взгляд на отражение Китнисс. Ее платье огненно-красное – имидж надо поддерживать – доходит до пола сзади, но оголяет колени девушки спереди. На талии – широкий золотой пояс, а плечи открыты.
- Опять каблуки, - жалобно выдыхает Китнисс, когда Цинна протягивает ей отливающую золотом пару. – Ты смерти моей хочешь!
- Зато будешь выглядеть просто потрясающе! – качает головой тот, вставляя пару шпилек в замысловатую косу девушки. – Ты покоришь их всех, солнышко.
- Я надеюсь, - привычным жестом покручивая на пальце фамильный перстень, улыбается Китнисс.
- Остался последний штрих, - Цинна встряхивает флакончик новых духов.
Пара движений, и Китнисс чувствует приятную смесь ароматов лаванды, корицы, цитруса, свежего хлеба и чего-то еще, чего-то до щемящей боли в груди знакомого, но чему никак не можешь дать название.
- Потрясающие духи, - снова принюхиваясь, прикрывая глаза, шепчет Китнисс. – Где ты такие достал?
- Новинка. Говорят, что каждый чувствует свои самые любимые запахи.
- Это правда.
- Я подарю их тебе, раз они так нравятся.
Через пару часов Китнисс входит в нарядный зал президентского дворца. Она заставляет себя улыбаться, хотя ей совершенно не нравится находиться здесь. Она обнимает знакомых, целует щеки «подружек», старается быть вежливой и прекрасной. Это – ее жизнь, которая не приносит счастья.
А потом ее просят на сцену. Поднимаясь по ступенькам на высоких каблуках, она не перестает улыбаться, хотя это не слишком удобно. Принимая из рук парнишки-помощника микрофон, Китнисс нажимает кнопку "включить" и переводит взгляд на зал, где люди замерли в ожидании.
- Здравствуйте, дамы и господа, жители Капитолия и гости столицы, трибуты и будущие спонсоры. Меня зовут Китнисс Эвердин, хотя вы все, скорее всего, и уже это знаете. Мне выпала честь поздравить вас с началом новых, 74 Голодных Игр. Я желаю удачи каждому трибуту. Будьте самыми бесстрашными, самыми сильными и ловкими, ведь победить суждено только одному. Самому сильному из вас. Сегодня у вас появится шанс познакомится со многими важными и влиятельными людьми Капитолия, которые станут вашими спонсорами через некоторое время. Ну, а сейчас я перейду к самой приятной части этого вечера. Правда, мне же нужно вас как-то развлекать! – по залу проносятся смешки.
Начинает звучать музыка, и Китнисс начинает петь. Эта песня совсем новая, она закончила ее всего пару дней назад и получила аранжировку только вчера. Как ей кажется, она посвящена Играм. Она о толпе, ревущей перед парнем и девушкой, победителями Игр, королем и королевой; о стенах, которые пришлось сломать, об именах, которые никогда не смогут забыть; о том, как в один момент пришлось променять обычную жизнь на королевскую; о том, как победители прославляют свой Дистрикт, когда их награждают. Заканчивается все менее оптимистично – конфетти падает на землю, и начинается жестокая жизнь победителя: кошмары, преследующие везде, отправление детей-трибутов на верную смерть и контракт со Сноу.
Наверное, это и есть самое страшное. После победы, если трибут достаточно симпатичный, как, например, Джоанна и Финник, ему предлагается заключить контракт с президентом. Правда, выбор невелик : либо ты подписываешь и тебя продают какому-нибудь толстосуму, который недавно был твоим спонсором, либо всей твоей семье приходит конец.
Когда Китнисс заканчивает петь, зал молчит еще несколько мгновений, а потом взрывается аплодисментами. Кланяясь, Огненная девушка приглашает всех принять участие в танцах или перекусить и спускается вниз.
Едва она достигает пресловутых столиков с едой у самой стены зала, ее окликают сзади. Оборачиваясь, девушка снова заставляет себя улыбнуться.
- Здравствуй, Огненная девушка, - широко улыбается накачанный парень, от которого волнами исходит чрезмерная самоуверенность.
- Здравствуй, Катон из Дистрикта-2, - тоном, будто они знакомы всю жизнь, отвечает Китнисс.
- О, гляжу, ты знаешь мое имя.
- Смотрела Жатву, и тебя было сложно не заметить, - кокетливо улыбаясь, объясняет она, стараясь перебороть отвращение. Он не нравится ей. Такие парни никогда не были в ее вкусе.
- Может, потанцуем? – Катон протягивает ей руку. Приходится принять приглашение.
Они медленно двигаются под музыку, и Китнисс сгорает от желания немедленно залезть под душ и до красноты тереть места, где их кожа соприкасалась. Может, Катон и довольно симпатичный парень, но слишком самоуверенный, наглый и грубый, что привлекает подружек Китнисс, но не ее саму. Поэтому, когда танец заканчивается, она говорит, что хочет успеть познакомится или поздороваться со всеми гостями и прощается.
Следующие полтора часа проходят примерно так же – трибуты, желающие заполучить Китнисс в качестве спонсора, то и дело подходят знакомиться. Только вот танцевать больше не приглашают. Китнисс кокетничает с парнями, делает комплименты девушкам в прекрасных платьях, а от вида двенадцатилетней Руты ей и вовсе хочется плакать: та уж слишком напоминает певице ее сестренку. Китнисс подсказывает девочке, какие сладости особенно вкусные и обещает себе, что в выходные обязательно сходит с Прим в парк или в кино.
Когда же Китнисс удается добраться до заветных столиков, чтобы немного перекусить, ее скулы уже порядком сводит от необходимости улыбаться. Вокруг слишком шумно, и она позволяет себе тяжело выдохнуть и немного расслабиться, надкусывая маленький сэндвич с рыбой.
- Приятного аппетита, - раздается практически у нее над ухом мелодичный мужской голос. Девушка поспешно отправляет в рот остатки еды, делает глоток красного вина, чтобы все это запить, и поворачивается к обратившемуся к ней.
Китнисс Эвердин вдруг замирает, вглядываясь в непривычно светло-голубые глаза, точь-в-точь, как у ее сестры. Мгновение, и она не на вечеринке, а в пекарне, и ей снова пять лет. Ее отец покупает пирожные, а она украдкой рассматривает сына пекаря, который почему-то привлек внимание. Сейчас же тот мальчик вырос, превратился в красивого юношу, и у Китнисс на мгновение даже перехватывает дух от вида его широких плеч в изящном черном с красным костюме.
Да что с тобой, Эвердин?
- Привет, - она снова улыбается. На этот раз уже искренне. - Ты ведь Пит, да?
- Да, я Пит Мелларк, - он улыбается ей в ответ, и Китнисс не может отвести глаз от ямочек на его щеках. – Может, потанцуем?
- С удовольствием, - она берет его за протянутую руку и позволяет увести себя в центр зала.
Пока они танцуют, ей приятно чувствовать его руку на своей талии, сжимать его пальцы. Они более грубые, чем у Катона, но почему-то ей приятно от этого. От него все еще пахнет корицей и яблоками, будто он работал в пекарне с утра, а не прихорашивался у стилистов. А еще от Пита пахнет тем самым запахом, который она почувствовала несколько часов назад, когда Цинна демонстрировал новые духи. Желание прижаться к нему и никогда не отпускать становится все сильнее.
- Мне жаль, - тихо шепчет она, зная, что пары вокруг них слишком увлечены танцем или чересчур пьяны, чтобы подслушать их. – Мне правда очень жаль, что ты оказался здесь.
- Ты не виновата, - Пит выше ее, но по тому, как он говорит, Китнисс понимает, что он улыбается. – Хотя, я бы и предпочел познакомиться с тобой в другом месте.
- Кстати об этом. Цинна сказал мне, что ты горишь желанием встретиться, - девушка улыбается, поднимая на Пита глаза. – Почему же?
- Откуда ты знаешь? – его щеки чуть краснеют, и он отводит глаза в сторону.
- Цинна мой хороший друг и стилист по совместительству, так что я знаю. В этом нет ничего такого. Тем более, я сама хотела познакомиться с тобой.
- Правда? – Пит искренне удивлен, и, наконец, смотрит ей в глаза.
- Да, - чуть кивает Китнисс. – Я все еще помню тот хлеб, что дал мне твой отец, когда нам было по пять лет. Пит Мелларк, мне правда очень жаль, что ты оказался здесь. Ты достоин большего, чем убивать других трибутов, чтобы спасти свою жизнь, - негромко говорит она, а затем, через пару минут, добавляет, - а в итоге вместо победы получить еще более горькую долю.
- О чем ты говоришь?
Тебя и твое тело всего лишь будут продавать, чтобы с тобой могли спать те, кто недавно был твоим спонсором.
- Это не важно, да и не имею я права говорить с тобой об этом, - Китнисс качает головой. - Прости.
- Это ты меня прости. Мне не следует задавать вопросы, на которые не хочу знать ответы, - Пит снова краснеет.
Надо же, ведет себя так, будто бы нам снова по пять лет. Но именно это в Пите Мелларке и очаровывает.
- Что ж, боюсь, мне придется тебя оставить. Уже поздно, а завтра у меня столько дел, что, наверное, придется вскочить на рассвете, - с некоторым сожалением говорит Китнисс, поднимая взгляд на часы. Танец уже закончился, и они стоят недалеко от выхода. – Была рада с тобой познакомиться.
Она разворачивается, чтобы пробраться к выходу, но голос сзади ее останавливает.
- Могу я рассчитывать еще на одну встречу с тобой, Китнисс Эвердин? – негромко, чтобы не услышали лишние уши, спрашивает он.
- Думаю, да, Пит Мелларк, - практически сразу отвечает девушка. – Ты мне нравишься.
По дороге домой Китнисс сидит, прислонившись виском к прохладному стеклу. Перебирая в голове события прошедшего вечера, она снова и снова возвращается к разговору и танцу с Питом.
О, он, определенно, нравился ей, даже слишком. Красивый, галантный, он очаровывал не одну ее. В течение вечера она краем глаза видела, как легко и просто он разговаривал с представительницами женского пола. Было в нем что-то такое притягательное, и Китнисс не понимала, что с ней происходит. Таких вспышек эмоций она давно за собой не замечала.
Ох, не влюбиться бы в него!
