Глава 7- Ты уверен, что нам обязательно нужно идти? – в который раз за сегодняшний день интересуюсь я. – Может, это была шутка?
- Китнисс, президент Сноу шутить не намерен, - обреченно усмехается Хеймитч, оттягивая ворот рубашки. – Ты этого еще не поняла?
Я вздыхаю, когда Цинна приседает передо мной, чтобы поправить подол платья. Пышное, до колена, красное с золотым отливом, оно приятное на ощупь, и мне нравится водить руками по красивой ткани.
- Тебе не кажется, что оно ей не по возрасту? – интересуется подошедшая Порция. За ней в конце коридора я вижу Пита. – Ей все-таки всего семнадцать, а не тридцать семь.
- Оно единственное без корсета, - объясняет Цинна. – Врач Китнисс сказал, что от них нужно отказаться, как и от высоких каблуков.
Я недовольно закатываю глаза, одергивая платье. Их разговоры о моем здоровье раздражают меня, но я стараюсь не подавать виду. Ругаться с кем-то, а потом снова чувствовать себя виноватой – отнюдь не лучший вариант из всех возможных.
- Ну чего ты сегодня такая бука? – смеясь, шепчет Пит мне на ухо. – Они хотят помочь, и ты не должна злиться на них за это.
- Я знаю, - я перевожу на него взгляд, – но порой это так сложно!
Мы все вместе спускаемся вниз, и я инстинктивно прижимаюсь к Питу сильнее, когда мы выходим из Центра, освещенные тысячами вспышек фотокамер. Пит выдыхает, и я понимаю, что он улыбается. Ему нравится, когда я позволяю себе быть слабой и разрешаю ему защищать меня. Мне и самой это приятно, но такое я могу позволить себе только наедине с ним. У меня не такой характер, чтобы публично проявлять слабость.
Желание отодвинуться от него растет, но я успокаиваю себя тем, что происходящее сейчас вполне естественно. К тому же, я не хочу обидеть Пита, который неправильно это воспримет.
Когда мы все же садимся в машину, я откидываюсь на спинку сиденья и обреченно вздыхаю.
- Китнисс, я тоже не хочу туда ехать, но нужно потерпеть, - бурчит под нос Хеймитч, теребя свой галстук.
- Тебе-то что? Напьешься ведь как обычно, - ворчливо отзываюсь я. – А мне даже этого нельзя!
Хеймитч хрипло смеется, а потом, прикусывая нижнюю губу, отзывается:
- Ага, напьешься тут с тобой. Опять в обморок упадешь, и лови тебя потом.
Я закатываю глаза и отворачиваюсь от него. Мне совершенно не хочется посещать президентский дворец, натянуто улыбаться и впихивать в себя какую-то еду. Я бы предпочла провести вечер наедине с Питом, читая книгу, но Сноу вынуждает меня превращать свою жизнь в реалити-шоу.
- И как долго мы должны там быть? – интересуется Пит, сжимая мою руку.
- Полагаю, в полночь будет вполне вежливым оставить гостей, - отвечает Эффи, читая что-то в своем планшете.
Я издаю стон, закрывая глаза.
- Китнисс, прекрати себя так вести! – возмущается она, поднимая на меня глаза.
- У меня хотя бы есть оправдание для этого, - бурчу я, не обращая на нее внимания. – К тому же, я по жизни эгоистка. Забыла?
- Да уж, ты удивительно неприятная личность, - снова смеется Хеймитч.
- Зато у нее есть достоинства, - добавляет Пит, и они заливаются хохотом. Я позволяю себе улыбнуться, наблюдая, как недовольно морщится Эффи.
Когда мы останавливаемся у Президентского Дворца, меня слегка передергивает. Я вспоминаю тот вечер, когда Сноу начал ставить мне условия, и мысленно содрогаюсь. Но когда Пит протягивает мне руку, чтобы помочь выбраться из машины, я уже готова улыбаться для всех этих людей, которых ненавижу.
Как и в прошлый наш визит сюда во время Тура Победителей, Хеймитч со стилистами уходит вперед, а Эффи ведет нас по главной аллее, давая по пути сотни разных советов.
- Улыбайся, Китнисс, - поворачивается она ко мне, прежде чем мы вливаемся в пеструю толпу. – В конце концов, это лучший из вариантов развития событий.
Я киваю и слабо улыбаюсь. Пит берет меня под руку, и я чувствую себя гораздо увереннее.
- Все будет хорошо, я тебе обещаю, - шепчет он.
- Просто будь рядом, - отвечаю я, сжимая его ладонь.
Мы входим в пышно украшенный зал, и он наполняется возгласами и аплодисментами. Множество людей подходят, чтобы обнять нас. Меня слегка мутит от их разнообразных духов, напыщенных нарядов и поддельных эмоций, но я продолжаю улыбаться всем.
- Китнисс, Пит, рад вас видеть! – я оборачиваюсь на звук знакомого голоса и вижу перед собой Финника в красивом синем костюме. Парень наклоняется, легко целует меня в щеку, и я впервые за последние полчаса искренне улыбаюсь.
Пит пожимает ему руку, а Финник тем временем продолжает:
- Прекрасно выглядишь, Китнисс, - он, пожалуй, одна из самых приятных мне здесь личностей. – Как самочувствие?
- Спасибо, прекрасно, - чуть улыбаюсь я, но улыбка слегка блекнет, когда он берет меня за руку.
- Позволишь украсть у тебя невесту на один танец, а, Пит? – смеясь, спрашивает он, отвешивая мне шуточный поклон.
Пит на мгновение приподнимает брови, будто бы задумываясь, но это вопрос ко мне, поэтому я слегка киваю, соглашаясь.
- Только на один. Верни мне ее потом, - тоже посмеиваясь, он протягивает Финнику мою вторую ладонь.
- Разумеется! – продолжая широко улыбаться, Финник ведет меня в центр зала, периодически кивая кому-то из знакомых.
Может быть, он не самая лучшая партия на сегодняшнем вечере, но Финник мне нравится. Он добрый, забавный и, к тому же, любимец Капитолия, так что если я выживу, то буду много общаться с ним. Я плохо его знаю, но он, определенно, неплохой парень.
- В случае чего, я не виновата, что отдавила тебе все ноги, - стараясь казаться беспечной, шучу я. – Я не очень хороша в танцах.
- Тоже мне, нашла, перед кем извиниться. Это твои ноги обречены на страдания, - смеется он и кладет свою руку мне на талию.
Я не люблю, когда кто-то кроме моей семьи и Пита прикасается ко мне, но это было бы невежливо и неправильно – убирать его руку. Поэтому я лишь кладу свою ладонь ему на плечо. Он сжимает мою вторую руку в своей и мы, едва начинается новая мелодия, кружимся в общей толпе.
- Мне жаль, Китнисс, - тихо шепчет он через несколько мгновений, когда мы оказываемся среди либо слишком увлеченных танцем пар, либо же слишком пьяных, чтобы понять нас. – Мне очень жаль, что тебя заставили так поступить.
Мои брови взлетают вверх. Несколько мгновений я думаю о том, откуда он все знает.
- Хеймитч рассказал мне все, - так же тихо, прижимаясь щекой к моему виску, добавляет он. – Про этот наказ Сноу сделать так, чтобы все казалось правдой.
Я зажмуриваюсь и прикусываю губу. Мне хочется плакать, потому что это самые горькие и болезненные слова из тех, которые мне вообще доводилось слышать.
- Лучше бы этого не было, Финник, - в тон ему отзываюсь я.
- Ты бы предпочла умереть? – с легкой насмешкой в голосе спрашивает он. – Знаешь, ты дала нам надежду на то, что мы все еще хоть раз увидим свои семьи. Это очень много стоит, Китнисс Эвердин.
- Увидеть семьи? – переспрашиваю я.
- Да, на вашей с Питом свадьбе. Там будут не только твои родные, но и самые близкие люди остальных трибутов. Поверь, это очень важно, - горячим шепотом отвечает он.
Я чуть улыбаюсь, слыша почти детскую радость в его голосе.
- А кто приедет к тебе?
Финник молчит так долго, что я невольно начинаю кусать губы и думать, что сморозила глупость. Я спросила о том, о чем не следовало бы, и была уже почти готова перед ним извиниться, когда он, наконец, ответил:
- Помнишь, на интервью я читал стихи, посвященные девушке, в которую я влюблен? – он дожидается моего кивка и продолжает. – Так вот, она и приедет.
Я слабо улыбаюсь, думая о той, кого любит Финник Одейр, золотой мальчик Панема. Он выбрал себе не одну из этих ряженных бессмысленных кукол, а девушку со своей родины.
- Кажется, танец уже закончился, - улыбается он, уводя меня прочь с танцплощадки. – Я обещал вернуть тебя Питу. Пойдем, найдем его.
Наши руки чуть соприкасаются, когда он ведет меня сквозь толпу в сторону столиков. Пит стоит рядом со столом, где выставлены разнообразные сладости. Я чувствую слабое урчание живота и запоздало думаю о том, что стоило бы все-таки перекусить.
- Вот, как и обещал. Невеста в целости и сохранности, - делая вид, будто отчитывается перед начальником, докладывает Финник. – Ладно, я пойду. Столько знакомых, со всеми нужно поздороваться!
Пит пожимает ему руку, а потом смотрит на меня.
- Что? – не выдерживаю я. Он сверлит меня взглядом и отвлекает от выбора наиболее симпатичного пирожного.
- Ты пошла с ним танцевать, - слегка ревниво объясняет он, скрещивая руки на груди.
- Отказаться было бы невежливо, - как-то равнодушно пожимаю плечами. – Эффи сжила бы меня со свету. И потом, он вполне милый.
- Милый? – как-то растерянно переспрашивает Пит, и я, наконец, поднимаю на него глаза.
На его лице отражается гримаса боли, и мне становится неловко и обидно: опять кого-то обидела. Связь между мозгом и языком у меня медленно исчезает.
- Я не это имела в виду, - шепчу я, подходя к нему. – Он мне нравится, но не более этого.
Пит улыбается, когда я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы поцеловать его. Я слышу вокруг себя вспышки множества фотокамер. Сейчас мы в центре внимания, и Эффи наверняка это понравится.
- Есть хочешь? – спрашивает Пит, отстраняясь.
- Просто умираю с голоду, - смеюсь я, чувствуя его руки на талии.
- Пойдем, я где-то видел весьма вкусные бутерброды.
Я стараюсь казаться беспечной все оставшееся время. Мы смеемся, едим, танцуем, беседуем о мелочах с абсолютно беззаботными людьми. И пускай меня раздражают их высокомерные взгляды, от запаха их духов меня едва ли не выворачивает наизнанку, я продолжаю улыбаться, позировать и притворятся счастливой. Это игра, в которой правила установила не я. Остается лишь подчиниться.
Почти в конце вечера нас находит Эффи и говорит нам следовать за ней. Она выглядит весьма обеспокоенно, и я снова напрягаюсь. Как бы это не сулило множеством проблем. Когда она ведет нас через весь зал, толпа расступается, ободряюще улыбаясь нам. Сопровождающая подводит нас в центр танцплощадки, где меня змеиным взглядом сверлит сам Кориолан Сноу.
- Рад, что вы выбрались на мой скромный прием, мистер Мелларк, мисс Эвердин, - наигранно улыбается он нам, потому что за нами следят сотни камер.
Пит пожимает ему руку, мне же достается поцелуй на ладони. Хочется сразу же забраться в душ.
– Надеюсь, ваш жених не будет против, если я украду вас на один, завершающий сегодняшний вечер танец, мисс Эвердин?
Я чувствую, как пальцы Пита на мгновение сжимают мою ладонь слишком сильно, но перед нами президент, и он не может отказать ему в просьбе.
- Разумеется, я не против, - он протягивает Сноу мою руку, и я слегка киваю президенту якобы в знак почтения.
За нами наблюдают сотни глаз, когда Сноу делает жест рукой, чтобы музыканты начали играть. Мне не нравится то, что его рука на моей талии, мне не нравится держать ладонь на его плече. Я чувствую дурноту от запаха крови и роз, шлейфом которого окружен Сноу. Мы плавно передвигаемся по всему залу, и я слышу восхищенные и завистливые вздохи.
Господи, я с радостью поменяюсь местами с любым из вас!
Но я должна быть вежливой и учтивой, поэтому я продолжаю наматывать круги по опустевшей танцплощадке, вокруг которой столпились десятки людей. Стараюсь казаться беспечной и счастливой, а сама мысленно продолжаю ждать окончания танца.
Наконец, Сноу отпускает меня. Он слегка сжимает мою руку, а потом внимает розу из кармана своего пиджака и подает ее мне.
- Хорошая игра, мисс Эвердин, - шепчет он, наклоняясь, чтобы прикрепить розу к моему платью. – Мне нравится.
У меня едва ли не подкашиваются ноги от волнения, когда он уходит прочь, унося с собой шлейф из крови и роз.
