Глава 9
Казалось, у меня дежавю -- воющая от горя мать, постаревший разом на десяток лет отец... Грейнджеры прибыли в Хогвартс на следующий день после нападения, через камин Дамблдора, и нам с Асторией, как ближайшим подругам, выпала сомнительная честь и удовольствие собрать вещи Гермионы и упаковать их. Пара капель успокоительного и полстакана огневиски творят чудеса -- вскоре Грейнджеры были в состоянии адекватно воспринимать действительность.
-- Как это случилось? -- спросила ее мать. Ответила я, одновременно укладывая в сундук аккуратно сложенную мантию.
-- Вы ведь видели наши лестницы. Они двигаются, и порой сложно удержаться, особенно если спешишь и передвигаешься бегом.
-- Это был несчастный случай, так сказал нам директор, -- прижал к глазам платок мистер Грейнджер.
-- Да, -- я не стала говорить о нападении на школу и панике. -- В случившемся нет ничьей вины -- только глупая случайность.
-- Я всегда говорила ей, что не нужно так носиться по лестницам, -- всхлипнула миссис Грейнджер. -- Помнишь, как летом она сломала ногу?
Ее муж только молча кивнул. Я оставила сундук и подошла к сидящей на кровати женщине. Присела рядом, взяла ее руки в свои:
-- Миссис Грейнджер, все очень любили Гермиону. Она успевала не только отлично учиться, но и помогать другим, и нам очень ее не хватает. Я никак не могу свыкнуться с мыслью, что ее нет -- Герми была моей ближайшей подругой, я знала ее шесть лет. Я не представляю, что вы чувствуете сейчас, но пожалуйста, перестаньте себя казнить. Вы ни в чем не виноваты. И постарайтесь поменьше плакать -- ребенок будет плохо спать.
-- Какой ребенок? -- непонимающе глянула на меня Джин. Я удивилась:
-- А вы не знали? Вы беременны, скоро месяц.
Мистер Грейнджер ошеломленно уставился на жену:
-- Джинни?
Та покачала головой:
-- Гарриэт, откуда вы знаете?
-- Я же ведьма, -- пожала я плечами. -- Я вижу.
На самом деле я уловила особый запах, так начинают пахнуть все беременные. Рита, одна семикурсница из Гриффиндора -- наверное, какой-то гормон или как там его, я не сильна в маггловской науке.*
Джин недоверчиво спросила:
-- Правда?
-- Правда. Можете заглянуть к нашей медиведьме, или проверитесь в своей клинике, но я уверена на сто процентов.
Лицо Джин стало медленно разглаживаться, даже, я бы сказала, повеселело.
-- Вы верите в реинкарнацию? -- спросила я. -- Кто знает, вдруг душа Гермионы вернется в этом ребенке.
-- Да, вы правы. Надеюсь, это девочка, -- прошептала Джин, и с нежностью положила руку на еще плоский живот.
Мы дособирали вещи и проводили Грейнджеров в холл, где уже ждал Флитвик и МакГоннагал. Многие ученики пришли проститься с Гермионой, и миссис Грейнджер снова заплакала, видя, что ее дочь действительно будут помнить.
-- Пора, -- Флитвик левитировал гроб, направляясь к выходу, но я остановила его:
-- Миссис Грейнджер нельзя аппарировать, она ждет ребенка. Каминная сеть.
-- Да, разумеется, -- МакГоннагал отвела женщину к себе в кабинет, а мистер Грейнджер, подхватив сундук, направился за Флитвиком.
Я немедленно стала спускаться в слизеринские подвали -- в этот момент там собирали вещи Блейза, а папа беседовал с его матерью. Удивительная жещина, кстати: семь раз выходила замуж, но единственным мужчиной, которого она на самом деле любила, был ее сын. Яркая, экзотическая красотка с чуть раскосыми синими глазами и черными волосами, она отдаленно напоминала мне Сириуса, и я ничуть не удивилась, узнав, что она его четвепоюродная сестра или что-то в этом духе. Семейное древо Блэков большое и раскидистое, кого только не найдешь в густой листве... Даже Крэббы и Гойлы каким-то боком родня Блэкам, так что можно говорить, что все полу- или чистокровные маги в какой-то степени родственники по Блэкам. Одни мы с папой, как белые вороны -- Принцы с Блэками не породнились ни разу.
Белвина Гамп(отец Блейза был то ли третьим, то ли чевертым мужем неунывающей вдовы) в сотый раз переспрашивала, как именно погиб ее сын. Папа в сотый раз отвечал, а я, увидев такую картину, предложила:
-- Я видела, как это случилось. Могу отдать вам воспоминание, миссис Гамп.
Наколдовав хрустальный флакончик, я поместила в него серебристую нить, и отдала блейзовой матери. Та сухо поблагодарила и наконец ушла, а Северус обессиленно откинулся на спинку кресла.
-- Вы хоть нашли то, что искали? -- вчера мы не успели побеседовать, до утра выхаживая Дамблдора и успокаивая перепуганных студентов. Я лично переходила от спальни к спальне, и твердила, как заведенная: "На нас напали, но авроры схватили всех Пожирателей, и теперь нам ничего не грозит, точно-точно, честно-честно".
-- Нашли. Только его успел уничтожить кто-то до нас. Еще и послание для Риддла оставил, мол, так и так, не обессудь, разгадал я твою тайну, уничтожил крестраж и надеюсь, что ты однажды останешься без этих своих хитрожопых штукенций наедине с большим и страшным колдуном. Короче, голым на морозе.
-- Гарри, -- поморщился от моего тона и выражений папа. Я молча пдошла к шкафу и нашла флакончик с успокоительным, глотнула полпузырька:
-- Прости, я сейчас не в себе. Столько всего свалилось, и эти смерти... За полгода уже пять. Боюсь подумать, что будет завтра.
-- То же, что и вчера, ребенок. Жизнь, во всех ее проявлениях.
Я сдавленно застонала. Жизнь, чтоб ее...
А мне еще Краму письмо писать. Да будь оно все проклято!
-- Паркинсон починила Исчезательный шкаф.
-- Это еще что за зверь? -- спросила я Асторию, накалывая на вилку кусок бифштекса. Мой СЧЕТ к этой вертлявой сучонке рос, и я собиралась в скором времени заставить Персефону по нему платить.
-- Парный артефакт. Два шкафа, соединенных магией, входишь в один -- появляешься в другом. Хогвартский стоял сломанным в Выручай-комнате. Она может становиться местом для хранения ненужных или испорченных предметов.
Астория здорово изменилась после того, как Драко все ей рассказал. Стала намного увереннее и взрослее, даже ландышевая ее хрупкость куда-то пропала. Не совсем, конечно, но все же...
Почему-то эти изменения меня вовсе не радовали, даже наоборот. Асти всегда была бля меня воздушной феей, которую следует оберегать и защищать, и казалось несправедливым, что ей пришлось столкнуться с грубой реальностью. Примерно так же я чувствовала себя, глядя на Нарциссу с красными от слез глазами, приходившую умолять меня помочь ее сыну.
-- Драко, как только узнал об этом, так сразу разломал хогвартский шкаф в щепочки и сжег. Я ни разу не видела его таким, -- покачала головой Асти. -- Я не знаю, чем ему помочь.
-- Просто будь рядом, -- пожала я плечами. -- Когда Невилл рядом, мне это очень помогает.
Мы с Асторией сидели на кухне -- ни ей, ни мне отчего-то не спалось. Встретив рейвенкловку в Большом зале, я предложила пойти в гости к домовикам, заодно и позавтракать. Ушастые были рады нашему появлению, живенько налили по чашке чернющего кофе, которого за столом не подавали, и поставили перед Асти тосты и джем, а передо мной большой бифштекс с картошкой.
-- Он не любит меня так, как ты любишь Невилла, -- покачала головой Астория. Я вопросительно глянула в ее светлые глаза.
-- Невилл для тебя -- один из трех китов, на котором держится твой мир. Он, профессор Снейп и профессор Блэк -- вот самые дорогие и родные для тебя люди, -- пояснила рейвенкловка. -- Три столпа. Убери один из них -- и ты закачаешься, как камень над пропастью.
Я задумалась и медлено кивнула: да, это так, именно эти три человека стали для меня тем, что я звала семьей. Были и другие: Ремус, погибшие Гермиона и Рон, Августа, близнецы Уизли, и так далее, но эти уже входили в список друзей.
-- У Драко тоже есть три столпа, -- вздохнула Астория. -- Его родители и профессор Снейп. Я же для него всегда была другом, навязанной невестой, которую он никогда не выбрал бы по своей воле.
-- Чушь, -- заявила я. -- Драко любит тебя.
-- Как друга, -- упрямо мотнула головой Астория. -- Да, он собирается на мне жениться, и станет честно исполнять супружеские обязанности, но в нем нет и тени того чувства, с которым лорд Малфой смотрит на свою жену.
-- Их брак тоже был договорным, -- припомнила я. -- Видимо, чувства пришли со временем.
-- Не думаю, что он меня полюбит. Драко может испытывать ко мне дружеское расположение, благодарность, страсть -- но не любовь, -- гнула свое Астория. -- Его сердце уже кем-то занято, но он слишком хорошо скрывается, чтобы я поняла, кем. А в легиллеменции я не сильна, -- вымученно усмехнулась девушка. Я раздраженно бросила вилку.
-- Не пори чепухи, Асти! Драко тебя любит, и точка. И скажи мне на милость, зачем тебе понадобилось имя его предполагаемой возлюбленной?
-- Я знала бы, чего мне не хватает, и попыталась бы измениться.
Я даже плюнула со зла. Нет, я, конечно, могла бы сказать, чего ей не хватает -- шрама на лбу, так его разэтак...
-- Еще скажи, волосы перекрасила бы, лицо подправила... Глупости это, Асти. Вот мой папа: он до сих пор любит маму, но в то же время ни для кого не секрет, что он встречается с Тонкс. И Тонкс не меняет цвет волос на рыжий, не переквалифицируется на колдомедика -- а моя мама училась именно на колдомедика, чтобы ты знала! -- и не готовит папе завтраки. Она носит фиолетовую шевелюру, ловит преступников и бьет тарелки, но папа любит ее -- хоть она совершенно непохожа на маму.
Любовь бывает разная. И в одном сердце, особенно в сердце мужчины, может умещаться несколько разнообразных любовей. Другое дело, если ты эгоистично желаешь быть одной-единственной -- но тут уже я тебе ничего не смогу посоветовать. Могу только утешить: магический брак не предоставляет возможностей для измены.
Асти глядела на меня, как на святую. И сделала неожиданные выводы:
-- Ты так говоришь, будто на по собственному опыту знаешь.
-- Ну, знаю, -- буркнула я.
-- Значит, ты любишь двоих? Или даже троих? -- загорелись весельем ее глаза. -- А кого еще, кроме Невилла?
Я не могла сказать ей правду. Оставалось только солгать, и я произнесла, честно глядя в голубые глаза Асти:
-- Седрика Диггори. Он очень красив, но я скорее восхищаюсь им как произведением искусства. Вот и Драко наверняка просто восхищается кем-то издали, не рассматривая всерьез возможности связать с ней свою судьбу.
Она просияла и, чмокнув меня в щеку, убежала, а я осталась сидеть, ковыряясь в тарелке.
Сама того не подозревая, Асти подняла из глубины моего сознания то, что я силилась затолкать как можно глубже.
Я все еще любила Драко.
Как несбыточную мечту.
Как память об ушедшем детстве.
Как, черт возьми, мужчину, от которого у меня мурашки по коже.
Я выскочила из кухни, как ошпаренная, и влетела в гостиную.
-- Гарри! -- окликнул меня Невилл, уже сидящий в нашем кресле. -- Ты уже проснулась? Я думал...
-- Да, -- пересекла я комнату и порывисто обняла своего нареченного. Честно ли -- думать об одном, а переносить чувства на другого? Начхать.
-- Что ты... -- я бесцеремонно уселась к Невиллу на коленки и вовлекла его в длинный страстный поцелуй.
-- Гарри, стоп, -- с некоторым трудом отстранился он, глядя на меня расфокусировавшимся взглядом.
-- У-у-у, это было горячо, -- присвистнул Макмиллан, спускаясь от мальчишечьих спален. Невилл жарко покраснел, я же, наклонившись, прошептала ему на ухо:
-- Сегодня после отбоя в Выручай-комнате.
Таинственный Р. А. Б. оказался братом Сириуса.
Регулус Арктурус Блэк.
Будучи Пожирателем, одним из ближнего круга, Регулус пронюхал о крестражах, и сумел уничтожить один из них, разочаровавшись в своем лидере. Да и кто бы не разочаровался в таком безумце? Сириус допросил Кикимера с пристрастием, и тот сознался, что когда-то Риддл одалживал его у Регулуса, привел в страшную пещеру с плавающими в озере мертвецами(вот что там скрывалось -- инфери! Хорошо, что мы с ними не столкнулись.), и заставил пить ужасное зелье, от которого у домовика начались жуткие видения. А потом "хозяин Регулус" заставил Кикимера провести его в ту самую пещеру, и, выпив зелье, приказал домовику возвращаться домой. Затем он, очевидно, поджег медальон на дне чаши Адским огнем, вложил внутрь записку и был убит инфери. Не самая легкая смерть. Хотя, возможно, он еще сумел пустить себе в висок Аваду. Странный способ закончить жизнь -- я бы на его месте нашла с дюжину других вариантов освободиться от власти змеемордого. Но, видимо, Блэк -- птица гордая, сбежать ему семейный кодекс чести запрещает... Да, у Блэков есть такой кодекс, толстая книга в кожаной обложке, написанная выцветшими чернилами. Без малого две тысячи страниц, регламент на все случаи жизни: на ком жениться, как называть детей, в какой позе спать... Сириус обожает делать из ее страниц самолетики -- все равно они отрастают заново. Надо бы мадам Пинс подсказать такие чары, а то она вечно стонет, что студенты растерзали на шпаргалки очередную книгу.
Папа доработал противоядие. Испытания на мышах и домовиках(шучу, шучу!) прошли удачно, так что в ближайшее время будет уничтожен еще один крестраж, а я, вполне вероятно, избавлюсь от своего шрама, коий постоянно прикрываю густой челкой, ибо нефиг пялиться.
Невилл после Выручай-комнаты то и дело мечтательно уплывает за пределы разума, даже на любимой гербалогии слушает вполуха и норовит погладить то меня, то ядовитую тентакулу. Смешной.
А Паркинсон пока выплачивает мне проценты -- загремела в Больничное крыло с чесучим фурункулезом. Месть не ахти какая, лично я бы предпочла переломать ей все кости по одной, да так и оставить(Сириус на Рождество подарил мне занимательную книжицу -- "Как выжать сок из мандарина, или триста ртидцать три китайских пыточных проклятия"** Хотя, я полагаю, мне хватило бы собственной фантазии и режущего заклинания.). Тешу себя тем, что мопсячье лицоПаркинсон пострадает еще больше -- фурункулы расчесывать нельзя во избежание образования невыводимых шрамов, а зуд невыносимый. Вообще, я собиралась обезвредить ее еще в начале семестра, уложив в Больничное крыло эдак на полгода, но хитрая девка нигде без пары телохранителей не появлялась, а позволить себе удовольствие расправиться заодно и с ее псами я не могла. Начнутся разбирательства, поднимется вонь, и я лишусь свободы действий.
Крэбб и Гойл, с начала лета мучимые выбором: семья или друзья, отдали наконец предпочтение последним. Папаши-Пожиратели пока не были осведомлены, но я видела мрачную решимость в глазах парней, и знала, что они в решающий момент будут на нашей стороне.
Я чувствовала повисшую в воздухе опасность, становясь все более уверенной в том, что все решится еще до конца третьего семестра. Остался всего один крестраж; Риддл, чем бы он ни был занят, явно назначил на конец мая нечто грандиозное -- и желает к тому времени обезвредить Дамблдора. Нынешнее проникновение в школу -- это так, разведка боем. Теперь он наверняка осведомлен обо всех защитных заклинаниях -- сириусова кузина Беллатрикс постаралась. Знает, что защита не полная, знает, что держится она на одном-единственном человеке, и может сделать соответствующие выводы. С помощью ли Паркинсон, или без нее, но Дамблдор -- не жилец. И его труп даже не успеет остыть, как Риддл нападет на школу.
И всем нам мало не покажется.
* Предполагается, что оборотневый нос Гарриэт учуял ХГЧ -- хорионический гонадотропин человека, гормон, выделяемый эмбрионом. Аптечные тесты на беременность реагируют именно на него. Кажись, со второй недели:)
** Изобретение не мое, нагло своровано у Svengaly, за что прошу прощения и взамен рекламириую фики "Стакан воды" и "Вода в стакане" - супер, просто супер!
