Глава 1. Часть 1. МеропаБета: Диана Шипилова
Герои: Меропа Гонт, Боб Огден, Том Риддл-старший
Рейтинг: PG
Категория: гет, наверное
Жанр: general, местами POV Меропы
Саммари: Я никогда не читала сказок, но, судя по насмешкам Морфина, они — настоящие волшебницы — всегда выходят замуж за принцев.
События происходят вскоре после того, как Марволо и Морфина забирают в Азкабан.
Дисклеймер: это все не моё
Уже наступил вечер, и солнце чуть меньше слепило, чем днем, хотя при чем тут солнце — просто спокойнее, что ли, стало. И — вот уж сама бы не поверила — услышав неторопливые шаги, я сначала только удивилась, почему отец и Морфин не аппарируют прямо сюда и почему кажется, что идет только один человек, и лишь потом прижалась к стенке, появился испуг: ведь к их приходу я ничего не сделала. А когда раздался стук в дверь, я совсем перестала что-либо понимать, да и стало еще страшнее. Впрочем, и надежда появилась, что пришел он — блики в волосах и улыбка.
Разумеется, я зря надеялась, это я поняла через минуту, когда пропускала в дом того мужчину из Министерства (я слышала, его называли Бобом). Зачем он здесь? Пожалел сквиба несчастную, почти как отец тогда говорил? Или и я тоже в чем-то виновата перед ними? Да нет вроде бы — смотрит, улыбается почти ласково, но ощущение такое, словно бы он работу какую выполняет. Пока что я такие вещи не разучилась чувствовать, пусть больше ничего и не умею. Вот и заговаривает — слишком неуверенно. А ведь недавно таким убедительным и решительным был, даром что гной потом у него отовсюду сочился, спасибо отцу. Впрочем, это я только думаю так жестоко, на самом деле мне его жалко стало — такой важный и такой нелепый был.
— Мисс Гонт, я…
Замолчал и даже как будто растерялся, хотя, кажется, нормально смотрю, не так совсем, как отец умеет. Впрочем, я и эту растерянность понимаю: он очень хочет сделать мне какое-нибудь доброе дело. Словно бы виноватым себя чувствует, пусть и считает, что мне без отца и брата лучше. Однако хватает ему ума понять, что помощь от него так прямо я не приму. Я никак не приму, и криво тоже, но этого он уже не осознает, думает, совсем глупая, забитая и только аккуратнее с ней — со мной — надо, и все получится. Вот и стоит, пытается понять, с чего начать. Принимает наконец совсем серьезный вид. Зачем это он?
— Мисс Гонт, я должен вам сказать, что ваши родственники в Азкабане, и скоро будет слушание. Я почти уверен, что их не оправдают. Как бы то ни было, Министерство может вам помочь. Даже, скорее, обязано…
Я его не перебиваю, смотрю в окно, думаю о том, что, может, появится он — такие черные волосы, и пальцы (я разглядела когда-то) — длинные и тонкие. Пусть этот Боб лучше считает меня совсем дурой, мне все равно, тем более что я понимаю, в их Министерстве и не подумают мне помочь, это все Боб, которому, наверное, приятно ощущать себя — меценатом. Меценатом. Красивое слово, я слышала как-то, его произносил он (совсем бледная кожа и насмешливые глаза), и даже сразу поняла смысл, хотя отец с братом со мной такими словами не разговаривали никогда.
Он (не тот он, который почти с большой буквы, а этот, и из примечательного в нем только глупые очки) продолжает говорить: о деньгах, о том, что первое время обязательно, обязательно мне будут помогать. А потом я и сама, ведь такая чудесная, одаренная девушка не может с чем-то не справиться. Старательно, долго выбирает выражения, пытаясь мне доказать, какая я замечательная, а потом совсем увлекается и забывает, что звучать все должно правдоподобно. Мне почти смешно — я не помню, было ли мне когда-то смешно по-настоящему, но сейчас мне почти так же смешно, как когда Морфин спьяну разговаривал с ножом на змеином языке. Я тогда ему даже ответила вместо ножа, он так ничего и не понял, а, когда понял, меня поколотил, но это было так похоже на нормальные отношения брата и сестры, что я только обрадовалась.
Боб этот все говорит, и вдруг произносит фразу, после которой я чувствую себя ужасно растерянной, и пропадает уверенность в том, что ничего он (надоедливые солнечные зайчики от очков) со своим меценатством не добьется.
— Мисс Гонт, хотите, я помогу вам с изучением магии? Вы наверняка одаренная девушка, и только присутствие отца мешало вам…
Он долго объясняет, насколько тонкое дело магия, даже не заботится о том, чтобы я понимала, что он говорит (я и не понимаю), улыбается снова и, кажется, видит интерес в моих глазах, и понимает, что это он меня заинтересовал, пусть и смотрю я все еще в окно.
А я все думаю о том, что смогу, наконец, стать настоящей волшебницей. Я никогда не читала сказок, но, судя по насмешкам Морфина, они — настоящие волшебницы — всегда выходят замуж за принцев. Он издевался, знаю, но я все равно буду немножко верить. И только поэтому я соглашаюсь — просто киваю, не поворачивая к нему головы, но, кажется, от меня и не ожидают большего. И, я надеюсь, он понимает, что кроме магии мне от него ничего, совсем ничего не нужно.
Боб приходит на следующий день утром, и за время его отсутствия я успеваю побыть почти счастливой. Первый раз поздним вечером, когда он (темные губы и точеные черты лица) — один, представляете? — идет домой, и второй раз утром, я еще спала, но сразу проснулась от стука копыт и его негромкого пения.
Боб — «просто Огден, мисс Гонт» — неожиданно разговорчив и весел, и говорит он что-то про отпуск — который он так давно не просил, вот и представится случай! — говорит про то, что учителем никогда не был, но ведь главное, чтобы ученица была способная. Да, мисс Гонт? Мне кажется, что он боится — не то этого дома (я и сама его боюсь), не то просто меня и того, что меня учить нужно. Оттого он, наверное, и торопится, говорит, слова наскакивают одно на другое, путаются, а я смотрю в окно, и не как вчера жду чего-то, а просто смотрю.
Слышу краем уха про то, как важно быть внимательной, что сам он ничего не помнит, но сегодня только основы, хотя — он уверен — у меня все получится.
Ничего у меня не получится, я теперь понимаю, зато солнечные лучи, пробивающиеся через ветки, так забавно падают на волосы Огдена, что я не сдерживаю улыбки и поворачиваюсь лицом к нему. В ответ на меня смотрит слишком недоуменно — должно быть, он говорил о чем-то серьезном. Мне даже чуть-чуть стыдно, зато Огден заканчивает свой монолог, из которого я сегодня почти ничего не могу понять, и вздыхает тяжело. Наверное, в их Министерстве больше любят разговаривать, чем делать что-то, а учить магии — это явно относится к «делать что-то».
Очень скоро я поняла, что разговаривать и вправду лучше — можно смотреть в окно, можно мечтать, что пройдет сейчас он, такой высокий и такой красивый. Можно подумать о том, что у Огдена даже одежда смешная — я ведь пока за Томом (вот и произнесла его имя, а так не хотела) наблюдала, успела многое о маггловской одежде понять. По крайней мере, понять настолько, чтобы одежда Боба казалась очень нелепой.
Это я все к тому, что лучше бы Огден говорил, чем заставлял меня делать какие-то странные движения («кисть вращается легко, резко, со свистом») и произносить что-то непонятное. То же самое мне отец говорил, и он еще кричал, что я тупая, а этот не показывает, что думает обо мне, только улыбается почти ободряюще. Он, наверное, думает, что я иначе совсем ничего соображать не стану, если он закричит. Хотя я и сейчас ничего не соображаю.
А потом я слышу голос Тома, слышу, как отвечает ему девушка, которую он называл Сесиль и еще называл — любимая, — но это почти не важно, и я кидаю на пол палочку и подбегаю к окну — ведь я его (не окно, Тома — хихикаю) еще сегодня не видела.
