Глава 4Глава 4: «Хочешь изменить мир – изменись сам».
Наступила середина ноября, а на Джеймса снизошло озарение. Произошло это историческое событие, как это всегда и бывает, совершенно неожиданно. Они с Северусом сидели на уроке истории магии и отчаянно пытались не заснуть. Дело в том, что все очарование предмета окончательно и бесповоротно убивала жутко нудная речь профессора. Но Джеймс и Северус, которые ни на шутку сдружились за время, прошедшее с эпизода в лесу, старательно пытались стать лучшими учениками мистера Бинса. У них даже был свой способ: они выбрали в кабинете довольно изящную энциклопедию затертого года, стоящую в рамке для красоты, смотрели на нее и судорожно пытались не заснуть. Что, сказать к их чести, удавалось почти всегда.
Теперь же у Джеймса был очень важный разговор к Северусу, который ну никак не мог подождать до перемены, ведь он обязан немедленно поделиться умной мыслью с другом. Джеймс склонился к уху Северуса и зашептал:
- Слушай, я тут подумал…
- Очень рад за тебя, но может на перемене поговорим?
- Нет, это ну очень важно! Я тут подумал, до каких пор мы будем позволять этим уродам-гриффиндорцам издеваться над нами?
- Так. И что ты предлагаешь?
- Я считаю, надо дать им достойный отпор, мы же не обязаны вечно плясать под их дудку.
- Тут ты прав, но как ты это себе представляешь? У них есть деньги, уважение связи… А у нас только наши мозги.
- Да, но разве этого мало?
Они бы и дальше продолжали интеллектуальную дискуссию, если бы не голос профессора:
- Полагаю, молодые люди, ваша беседа имеет мало отношения к Второй Великой Войне магов?
- Простите, профессор, этого больше не повториться.
- Надеюсь.
Остаток урока оба молчали, но Джеймс был уверен, что друг что-нибудь придумает, ведь Северус почти всегда знает правильный выход. Другое дело, что его самого снедали тягостные раздумья. Ведь он сам совсем недавно был таким же, как те, кому теперь собирался бросить вызов. Правильно ли это: быть против тех, кого при других обстоятельствах мог бы назвать друзьями?
Джеймс решил, что да, ведь, как ни печально, в большинстве случаев людей делают как раз обстоятельства. Даже то, что он в той реальности был лучшим другом Джорджа, не изменило решения, ведь теперь все иначе. Раз уж так получилось, что он слизеринец, Джеймс твердо решил отстаивать интересы собственного факультета, а не бороться за призрачные идеалы мира во всем мире. В конце концов, примирить Гриффиндор и Слизерин невозможно, да и не имеет смысла, а его место теперь именно на змеином факультете. И Гриффиндор в этой реальности уже совсем не тот славный Гриффиндор, который он любил всей душой и которому был предан.
Раньше Джеймс не задумывался серьезно над планом изменения обстоятельств под себя, так как считал, что его пребывание в этой действительности временно. Он надеялся все же уговорить или заставить Снейпа все вернуть на круги своя. Но теперь, когда они лучшие друзья, он оставил эти попытки, решив приспособиться к существующим реалиям. И он был уверен, что Северус обязательно что-нибудь придумает.
Альбус после урока Трансфигурации шел по коридору Хогвартса в крайне мрачном настроении: гриффиндорцы за прошедший месяц его порядком достали. Кажется, целью жизни Лонгботтома и компании стало делать гадости ему, его брату, Скорпиусу и Северусу. Они пытались как-то этому противостоять, и при этом не ввязываться в открытую вражду.
Но, виртуозно превратив на уроке Трансфигурации перо в ежа, Альбус внезапно задумался: какого черта?! В конце концов, он талантливый маг, и не обязан стелиться перед тремя идиотами!
Так всегда и бывает: человек долго терпит, а потом случается, казалось бы, незначительное событие, которое переполняет чашу терпения и подталкивает к весьма неожиданным выводам и решениям. Таким событием стало очередное оскорбление гриффиндорцев. Казалось бы, ничего особенного, но Альбус понял, что дальше так продолжаться не может.
По поводу «талантливого мага» слизеринец ничуть не преувеличил. И в его, и в этой реальности у него имелись незаурядные способности к волшебству.
Кроме того, он постоянно тренировался в обеих реальностях и сумел достичь вполне приличных результатов.
И ему было весьма обидно, что приходится терпеть издевательства только потому, что он принадлежит к факультету, который не пользуется популярностью. Но Альбус твердо решил, что так продолжаться больше не может. Он накручивал себя весь урок, и шел на прорицания в крайне воинственном расположении духа, готовый прибить любого, кто просто не так посмотрит на него. И надо же было ему именно в такой момент наткнуться на чудную компашку главных задир с Гриффиндора!
Они, как это обычно и бывает, перегородили ему дорогу. Народ, бывший в коридоре, начал собираться вокруг в ожидании развлечения. Мэри и Лили, находившиеся наподалеку, попытались вмешаться, но их оттеснили подальше, чтобы не мешали.
Лукас, искренне считавший себя самым остроумным, процедил:
- Надо же, кого мы видим! Маленький братец Поттера из семейки предателей.
Альбус хотел что-то ответить, но внезапно в голове не осталось ни одной связной мысли, глаза сузились от ярости, а руки сжались в кулаки. В коридоре вдруг стало темнее, чем обычно, и очень холодно. Гриффиндорцы недоуменно вертели головами, отступив на шаг. Послышались удивленные возгласы. А в следующее мгновение агрессоров смело мощной воздушной волной, исходящей от предполагаемой жертвы, и разметало по коридору. А ведь Альбус даже не доставал палочку. Он и сам был изумлен: никогда и не думал, что способен на такое!
Он молча прошел мимо испуганных врагов, посмотрев на них как на флоббер-червей. А они испугались, он видел! Лукас даже руками прикрылся, когда он проходил мимо. Только он, в отличие от них, никогда бы не стал унижать или нападать на безоружных, тем более позорно скрючившихся на полу.
Остальные, бывшие в тот момент в коридоре, если и не поняли, что произошло, оправившись от шока, кинулись разносить весть по школе. Еще бы какой-то зачуханный слизеринец утер нос самому Лонгботтому и компании! Ой, что-то будет! Не могут же всесильные задаваки так все оставить!
Сесетры попытались пробиться к Альбусу, но не успели. Он ушел очень быстро, разговаривать ни с кем не хотелось.
Альбус долго бродил по замку и пришел в гостиную около полуночи. Просто не хотелось ни с кем встречаться после стычки с гриффиндорцами.
Дело в том, что юноша был уверен, что его осудит большинство соучеников, если не все. Он даже не знал, как отнесется к этому Джеймс, и что скажет Скорпиус. И не очень-то хотел знать.
Его опасения подтвердились: когда он дошел, наконец, до гостиной, обнаружил там половину факультета. И смотрели на него все вовсе не с одобрением. Семикурсник Алан Вонг, испепелив его взглядом, процедил:
- Ты что наделал?! Мало того, что к нам относятся как к грязи, хочешь, чтобы и вовсе со свету сжили?!
- Да, к нам относятся как к грязи, и знаете, почему? Потому что мы позволяем это! А это неправильно! Мы ничем не хуже их!
- Смелый, да? – нехорошо улыбаясь, прошипел Вонг. Он наступал на Альбуса, одновременно доставая палочку, с явным намерением его проучить. Нашлись и другие желающие. Кольцо сжималось, но младший Поттер даже не успел испугаться, как совсем рядом послышался холодный голос его брата:
- Не смейте трогать Альбуса! И он прав! Мы сами позволяем им издеваться над нами! Даже если так сложилось, мы не обязаны с этим мириться!
Пробившись к нему, брат и сестры, которые и позвали Джеймса, встали рядом. Мгновением позже к ним присоединились Скорпиус и Северус. И они победили, даже не начав схватку. Однокурсники знали, что они довольно сильные маги, и предпочли не связываться.
А Альбус пошел спать с непривычным и весьма приятным ощущением: впервые в жизни брат открыто вступился за него. Кроме того, он заметил, что и некоторые другие слизеринцы с ним согласны, хоть и не заявили это открыто. Значит, не все потерянно!
Северус впервые в жизни был совершенно невнимателен на уроке зельеварения: он обдумывал мысль Джеймса. И, пожалуй, у него появилась идея. Она возникла совершенно спонтанно, когда он растирал рог единорога в ступке. И Северус с нетерпением ждал перемены, мечтая поделиться с лучшим другом своими соображениями.
К счастью, зелья были последним уроком, поэтому сразу после звонка, Северус привел Джеймса в выручай–комнату. Тот смерил друга недовольным взглядом и раздраженно спросил:
- Ну и что же за такой срочный разговор, ради которого мы пропускаем обед?
- А тебе бы все только есть! Или уже не хочешь стать круче гриффиндорцев?
- У тебя есть идеи?
- А то! В нашей жизни без идей нельзя! Как я понял твою мысль, нам необходимо стать на одном уровне с этой «золотой молодежью». Прежде всего, для этого необходимо выглядеть как они, а не носить древние обноски…
- Но для этого нужно много денег! А у нас…
- Верно. И я знаю, как их достать.
- Неужели? Ты что, подпольный миллионер?
- Круче! Я талантливый зельевар.
- А главное скромный! И что же ты хочешь?
- Чтобы мы готовили и продавали зелья.
- Но наша репутация… Кто же будет у нас покупать? Да и разрешат ли нам?
- Насколько я помню школьные правила, там о подобном нет ни слова, так что запретить нам не может даже Дамблдор. А насчет потенциальных клиентов…давай это обсудим.
Они обсуждали долго, охрипли, но решение приняли.
И с утра на следующий день, подключив к делу Скорпиуса и Альбуса, раздавали рекламки у гостиной Пуффендуя. Действительно, все верно. Гриффиндорцы, естественно, пользоваться их услугами сочтут ниже своего достоинства, студенты Райвенкло в большинстве своем все знают сами, со слизеринцев много не возьмешь. А вот пуффендуйцы – их клиенты.
Два дня прошло в мучительном ожидании, все четверо боялись, что у них ничего не выйдет, что никто не захочет связываться со слизеринцами. Но уже на третий день пошли первые заказы. Сначала пришлось брать авансы, чтобы закупать ингредиенты для зелий, но ребята очень надеялись, что это ненадолго, и что вскоре у них будет достаточно средств, ведь это и есть их цель.
То есть, не сами деньги, разумеется, а то, чего с их помощью можно достичь. В частности, приобрести приличную одежду, чтобы впредь никто не смел обзывать их оборвышами. И, конечно, приодеть своих прекрасных дам и накупить им милых безделушек.
Да, Северуса посещали подобные мысли и в прошлой реальности. Но воплотить их в жизнь он не решался, так как был совсем один. А теперь с ним лучший друг, и у них обязательно все получится.
Альбус прекрасно понимал, что случившееся гриффиндорцы просто так не забудут, и все это время был как на иголках. И, как оно всегда и бывает, неприятности настигли как раз тогда, когда он расслабился.
Целую неделю Альбус ходил только в сопровождении Скорпиуса или старшего брата, а тут успокоился, опрометчиво подумав, что гриффиндорцы решили больше ему не досаждать. Ну да, как же!
Началось с того, что в пятницу он забыл учебник в кабинете трансфигурации и обнаружил это только вечером. Ну и решил за ним по-быстрому сбегать. Это казалось таким пустяком, что отвлекать ради этого друга или, тем более, брата просто неудобно. И в самом деле: он что, не сможет самостоятельно сбегать за учебником?!
Но когда Альбус шел по мрачному темному коридору, энтузиазма поубавилось. Он чувствовал, как покалывает кончики его пальцев, что с детства означало наивысшую степень волнения.
Как оказалось, нервничал слизеринец не напрасно: он даже не успел дойти до класса, как дорогу перегородили решительно настроенные гриффиндорцы. Ох, не к добру…
На этот раз Альбус не успел даже потянуться к палочке - противники не стали тратить время на слова. И уже в следующее мгновение наш герой оказался сражен заклинанием ватных ног. К нему подошел Лонгботтом с поднятой палочкой и злобной усмешкой. У Альбуса сердце ушло в пятки, но в следующее мгновение Блэк шепнул: «Не здесь», а потом было оглушающее заклинание и абсолютная темнота.
Джеймс понятия не имел, где носит его брата и Малфоя, и это злило. К тому же Северуса отправили на отработку за то, что он на уроке предсказаний в запале высказал Трелони все, что думает о ее бестолковом предмете. Поттер рвался поддержать друга, но не успел и слова сказать. Так что теперь был вынужден сидеть в одиночку в гостиной и нервничать.
Малфой к нему по-прежнему относился настороженно, и дружеские отношения никак не складывались. Джеймс его прекрасно понимал. Ждать, что Скорпиус станет с ним нормально общаться все равно, что требовать от него самого хорошего отношения к Лонгботтому! Да и сам он, как ни старался, все никак не мог избавиться от предрассудков по отношению к Малфою.
Мысли мгновенно выветрились из головы, когда Скорпиус вернулся в гостиную один. Первым желанием было прибить того на месте, но Джеймс с трудом взял себя в руки и спросил угрожающе тихо:
- Ну и где Альбус?
- Я думал, он с тобой, - растерянно захлопал глазами Малфой.
Желание прибить Малфоя мгновенно пропало, сменившись леденящим душу дурным предчувствием. Джеймс резко вскочил с кресла и кинулся искать брата. Но уже скоро понял всю безнадежность своего порыва, он ведь понятия не имел, где может находиться его брат, и что с ним случилось. А в том, что что-то случилось, он был полностью уверен – время приближалось к отбою, а Альбуса все не было! Его захлестнула волна отчаяния. Но тут Джеймс услышал сзади топот и резко обернулся. Запыхавшийся Скорпиус несколько минут восстанавливал дыхание, а потом выпалил:
- Я думаю, это гриффиндорцы! Из-за того раза! И я, кажется, знаю, где они могут быть!!!
- Где?! Говори скорее!
- Помнишь комнатку страха?
- Скорпиус, послушай, я…
- Поттер, твои оправдания мне не интересны! Альбус мой друг, и я хочу помочь,поэтому заткнись и слушай. В этой реальности гриффиндорцы тоже несколько раз использовали эту комнатку против меня. И, скорее всего, твой брат именно там.
Комнатка страха являлась одним из особенно изощренных издевательств Джеймса над врагами в стертой реальности. Это была маленькая серая и унылая комнатушка со звуконепроницаемыми стенами. Джеймс частенько запирал там особенно раздражающих личностей, таких как Малфой. И там либо применял к ним не особо опасные, но очень обидные заклинания, либо просто оставлял сидеть в угнетающей обстановке, пока ему не надоедало, и он не соизволял их выпустить. Ну, когда вспоминал о них. А иногда это случалось только на следующий день!
Он до сих пор вздрагивал от стыда при воспоминании о столь «славных» делах.
Тем не менее, на долгие терзания времени не оставалось, и Джеймс со Скорпиусом побежали выручать Альбуса.
Альбус очнулся от боли во всем теле и обнаружил, что он связан. А рядом, мерзко ухмыляясь, стояли мучители. Лонгботтом резким движением палочки поднял пленника так высоко, что тот больно ударился головой о потолок под дружный хохот Блэка и Уизли. А потом его резко опустили обратно на пол и начали играть как мячом, с помощью палочек перегоняя из одного угла в другой.
И вот, когда тело несчастного уже превратилось в один сплошной синяк, дверь неожиданно была снесена с петель двойным заклинанием, и в комнатушку ворвались Джеймс и Скорпиус.
Битва была неравной, так как Альбус принимать в ней участие не мог. Тем не менее, слизеринцы прекрасно держались. Но прошло время, они вымотались, и враги медленно, но верно обретали преимущества. И в, казалось бы, такой безнадежной ситуации пришла неожиданная помощь – Северус Снейп.
Как выяснилось позже, Северус не нашел друзей в гостиной и пошел искать по закоулкам Хогвартса. Им всем повезло, что он еще издалека расслышал звуки борьбы. И еще больше повезло, что на его месте не оказался кто-нибудь из профессоров.
В общем, сражение закончилось в пользу слизеринцев. Кроме того, они так помяли заносчивых противников, что тем придется очень долго отходить от такой встречи.
До гостиной шли молча. Джеймс почти нес брата на себе, ругая себе под нос гриффиндорцев не допустимыми в приличном обществе словами. Слизеринцы предполагали, что на факультете к произошедшему опять отнесутся крайне враждебно, и, возможно, им придется отбиваться еще и от своих. Но они были готовы к этому. Джеймс никому не позволит издеваться над своим братом!
Однако все прошло на удивление тихо. Вечером, когда они вернулись, почти все уже спали, а утром, после завтрака, на котором все могли видеть потрепанных и злых гриффиндорцев, по школе поползли слухи. Никто толком ничего не знал, все участники событий по разным причинам хранили гробовое молчание, но народ начал строить свои домыслы. И надо сказать, не слишком далекие от истины. Но вопреки опасениям Джеймса, они не услышали ни единого упрека в свой адрес. Это настораживало.
А ближе к обеду случилось кое-что и вовсе поменявшее отношение нашего героя к жизни. Альбус, обложенный примочками с зельем, наспех приготовленным Снейпом, отлеживался в комнате. Скорпиус старался его развлечь, Северус снова был на отработке у Трелони. Джеймс в гостиной готовил эссе по истории магии, как вдруг к нему подошла целая делегация во главе с Аланом Вонгом. Юноша напрягся, пытаясь как можно незаметнее достать палочку. Но, как оказалось, эти манипуляции были излишними. Вонг долго мялся, и, наконец, пробормотал:
- Поттер, ты это… Я хочу попросить у тебя прощения…
- Да, интересно, за что же?
- Я был не прав, наезжая на твоего брата. И мне жаль, что с ним такое произошло. Ты, конечно, имел полное право заступиться за Альбуса.
- То есть, вы не будете упрекать меня в том, что я опять злю хозяев жизни?
- Не будем. Ты прав, мы представители факультета, исторически имеющего столько же прав, что и Гриффиндор. И мы должны бороться за это.
Вонг протянул Джеймсу руку, которую тот без раздумий пожал. В конце концов, право на ошибку имеет каждый.
