Заблудившиеся.

Глава 1

Название: Заблудившиеся.
Бета: да не помешала бы х)
Категория: джен
Персонажи и пейринги: Ал Поттер, Роза Уизли, Скорпиус Малфой, Новый персонаж
Размер: макси
Статус: в процессе
Саммари: Это – история о том, какими жестокими могут быть дети и насколько слепыми – взрослые. О трудной правде и цене, за которую покупается чистая совесть. О том, что дети не в ответе за грехи своих отцов.
И о том, что на некоторые вопросы ответов лучше не знать.

Прежде чем всё позабыть, оглянись назад –
Там, за порогом июля, в густой траве -
Кошка, которая помнит твои глаза,
Кошка, которая смотрит и смотрит вверх.
Там, наверху, два оранжевых мотылька
Бьются о стекла, царапают лунный диск.
Прежде, чем стать незнакомцем, подумай – как
Кошка такими глазами посмотрит вниз?

(с) Галина Давыдова



Не теряйте детей на вокзале Кинг-Кросс. Крепко держите маленькую, вспотевшую от волнения ладошку в своей руке. Не спускайте с ребенка глаз. И не отпускайте от себя дальше, чем на два шага – затеряется в толпе, скроется за повисшим в воздухе жарким маревом, а потом ищи ветра в поле.
Сами-то они, конечно, считают себя взрослыми и самостоятельными. И, по собственным уверениям, вполне способными сесть на поезд и добраться до Хогвартса. Только вот в возможность этого совсем не верится, когда смотришь на сутулящегося маленького человечка, в одиночестве застывшего на перроне.
Фанни изо всех сил старалась улыбаться. Получалось плохо, в глазах сильно щипало и к горлу то и дело подкатывал вязкий ком, на вкус напоминающий настойку из ягод можжевельника. Но пока она держалась, не плакала, только вот до боли в кончиках пальцев сжимала ручку лакированного чемодана.
Неподалеку от нее стояла группа оживленных людей: взрослые, среди которых было подозрительно много рыжеволосых, дети, на чьих лицах была написана легкая грусть. Девочка, наверное, ровесница Фанни, с улыбкой махала из окна поезда; рядом с ней пристроился черноволосый мальчуган.
Если бы здесь была мама, она бы обязательно сказала Фанни что-нибудь утешающее. Попросила бы часто писать, хорошо вести себя в школе и быть вежливой с учителями.
А потом бы ласково провела рукой по черноволосой дочуркиной голове…
Мама не так уж часто бывала такой, как сегодня. Она надела легкое сиреневое платье, надушилась - духи пахли дурманяще-сладко, как клубничная жвачка. Каштановые волосы распушились вокруг головы легким облаком, и мама разом стала похожа на фею из сказки. И каблучки выстукивали на серой стервозности асфальта мелодию, странно напоминающую «Лунную сонату».
Удивительно, но этим утром от нее даже не пахло спиртным – и Фанни, крепко взяв ее за руку, почти уверилась в том, что все обязательно будет хорошо.
На вокзале мама купила ей мороженое за три пенса - и этого было вполне достаточно для того, чтобы Фрэнсис полностью окунулась в то волнительно-радужное чувство, которое с самого утра зрело у нее в груди. Девочка, пройдя через барьер, даже не сразу заметила, что матери нет рядом.
Может быть, она тоже тут, в толпе, ищет свою дочку. Наверное, уже сбилась с ног – не так-то просто тут сориентироваться. Или встретила какого-нибудь знакомого и разговорилась с ним…
Почему-то в этот раз утешительные фразы, которыми пыталась успокоить себя Фанни, не помогали. Не сдержав горестный всхлип, она закрыла лицо руками. Пальцам стало горячо и мокро, а дурацкий чемодан с грохотом упал на землю.
Мать, скорее всего, была рада от нее избавиться.




- Ал, да хватит уже волноваться, - устало произносит Рози, заталкивая сумку с книгами в узкую щель между сиденьем и стенкой купе, - Скорее уж произойдет третье пришествие Вольдеморта, чем ты попадешь в Слизерин.
- А я так не думаю, - мрачно говорю я, открывая упаковку шоколадной лягушки, - Ты представляешь, Шляпа даже папу собиралась туда отправить. Тем более, не будет же Джим говорить без причины…
- Это-то Джеймс как раз может, - по-взрослому вздыхает она и сосредоточенно смотрит в окно. С минуту молчит, и мне кажется, что я даже вижу, как проносятся мысли у нее в голове. Она вообще очень умная, наша Рози, прямо как ее мама. Правда, иногда я начинаю считать, что думает она слишком много…
- Придумала! - торжествующе улыбаясь, заключает она, и я не могу удержаться от саркастического фырканья, - Если ты попадешь в Слизерин, я попрошу Шляпу, чтобы она тоже меня туда послала. Тогда тебе будет не так грустно, правда же?
- Ох ты, Роз, - восхищенно выдыхаю я и расплываюсь в улыбке до ушей, чувствуя, как ее горячая маленькая ладонь стискивает мою руку. Все-таки друга лучше, чем Роза Уизли, не найти на всем белом свете. При этом сама она совершенно не понимает собственной ценности и временами начинает кормить меня длиннющими монологами на тему «Как же ты можешь дружить с такой занудой, как я». Это все дурное влияние Фреда и Джеймса, конечно же. Ничего она не зануда, совершенно нормальная девица одиннадцати лет от роду. Мне иногда кажется, что Джим просто завидует – в свои одиннадцать Роза уже знает гораздо больше, чем он, окончивший первый курс Хогвартса. У них вообще на удивление сложные взаимоотношения, хотя, по уверениям мамы, в детстве они были не разлей вода, и всем здорово доставалось от их проделок…
Лично я того времени не помню, и мне как-то сложно представить, чтобы наша скромница Роза принимала участие в выходках Фреда и Джима. Впрочем, мамины слова хоть как-то объясняют то, что лишь кузина способна усмирить их в отсутствие родителей.
- Ага, вот они где! – торжествующему воплю в исполнении любимого братца сопутствует шорох открывающейся двери, и через пару мгновений перед нами предстает сам Джеймс Великолепный. Со свитой, естественно – из-за его спины лучезарно улыбается Фред и виднеется лохматая макушка Алисии Лонгботтом. За плечо же братец придерживает черноволосую девчонку, нашу ровесницу, наверное, но по сравнению с Рози она выглядит замухрышкой. Болезненно худая, и кожа какая-то желтоватая, нездоровая. Таращится на нас черными лужицами глаз испуганно и дико, словно впервые выбравшийся из леса волчонок.
- Слушайте, вы не могли бы присмотреть за этой девчонкой? Она вроде ничего, нормальная, только вот мать на перроне ее потеряла, она и перепугалась вся, - Джим говорит как-то торопливо, и то и дело переминается с ноги на ногу, будто готовый уже бежать дальше. Видно, что эта девчонка ему в тягость, но, видимо, оставить ее в одиночестве он не смог. Странное благородство для брата.
Роза хмурится и смотрит на Джима недовольно, но видно, что на самом деле она ни капельки не сердится. Сестренка открывает рот, чтобы что-то сказать ему – но брат, сделав, видимо, из ее выражения лица свои выводы, бросает на ходу что-то типа: « Ну тетя Гермиона очень просила» - и спешит ретироваться. Фред фыркает, Алисия ободряюще нам улыбается, и они уходят за ним.
Я беру у девочки черный лакированный чемодан и закидываю его на верхнюю полку.
Роза закрывает дверь.


Фанни таращится на свои ободранные коленки и думает – зачем мама заставила ее надеть это платье?
В нем она кажется еще худее, чем обычно, и все царапины на открытых ногах видны совершенно отчетливо. И ссадина на шее, и синяк на локте. И, в довершении всех прочих бед, шевелюра ее, наверное, так растрепалась, что напоминает воронье гнездо.
Дети, к которым Джеймс привел ее, одеты в аккуратные, выглаженные кофточки и джинсы. Видно, что собирали их с любовью – сама Фанни не помнит, когда последний раз видела свою маму у гладильной доски. Рыжие кудряшки девочки стянуты в тугой узелок на затылке, только пара прядок выбилась из прически и милыми завитками падает на плечо. Ботинки мальчика блестят так, что становится больно глазам.
Фанни рядом с ними чувствует себя неряхой, и сидит молча. Она боится, что, стоит ей только открыть рот, как они начнут смеяться над ней.
Поэтому в купе висит тягостная тишина, густая, словно кисель. Девочка с мальчиком переглядываются все время, и иногда Фанни кажется, что это они разговаривают так. Взглядами.
- Меня Роза зовут, а тебя как? – говорит девочка, улыбаясь. От улыбки у нее выступают очаровательные ямочки на щеках, и она неожиданно перестает казаться строгой и неприступной, как взрослая. Мальчик из-за спины показывает ей большой палец – думает, что Фанни не видит, наверное.
- Фр… Фрэнсис, - собравшись с духом, произносит она. И, словно решив для себя что, то, торопливо выпаливает, - Но друзья меня называют Фанни, и мне будет очень приятно, если…
- Значит, Фанни, - заключает мальчишка, подмигивая ей веселым зеленым глазом, - А меня зовут Ал. Хочешь шоколадную лягушку?
И через полчаса она уже сидит, вся измазанная шоколадом и совершенно счастливая, а Ал с Розой наперебой рассказывают ей про волшебный мир.
За окном проносятся яркие огни, и ей кажется, что в сказку она все-таки попала.


Наверное, можно было бы сказать, что наше путешествие в Хогвартс прошло совершенно нормально. Я бы даже не стала упоминать о нем в письме маме, рассказала бы только про Фанни и все; но Джеймс, как всегда, все испортил. Иногда мне кажется, что кузен обладает совершенно непревзойденным даром попадать в неприятности и втягивать в них других.
Происшествие случилось, когда до Хогвартса оставалось не более получаса езды.
Я как раз шла сообщить об этом Джиму и остальным – ну, мало ли, вдруг они не уследят за временем и не успеют переодеться в мантии, а так же убрать обертки от сладостей со стола. Я один раз уже заглядывала к ним и успела заметить, что в купе, несмотря на присутствие Алисии и Доминик, царил ужасный беспорядок.
Но дойти до их купе мне не удалось – неприятности нашли меня сами, стоило только пару шагов сделать.
Следует отметить, что наш вагон был последним в поезде, а купе кузенов находилось в самом хвосте, у туалета. Ну, и почти весь вагон занимали дети и подростки, так или иначе состоящие с нами в родстве или являющиеся близкими друзьями.
Но троица, которую загнали в конец вагона – и явно не намеривались выпускать оттуда – не принадлежала ни к тем, ни к другим. На это недвусмысленно указывали их напряженные лица и палочки, которые они выставили перед собой в защитном жесте. Сомневаюсь, что они смогли бы сотворить какие-нибудь чары – двое пареньков выглядели не старше, чем мы с Алом, а девочка, которую они пытались закрыть собственными спинами, и вовсе была на удивление хрупкой и тоненькой.
Впрочем, по-моему, эти факты, из-за которых стычка становилась совершенно бесчестной, Джеймс и Фред не учитывали. По крайней мере, мне так казалось, когда я смотрела на раскрасневшегося, зло что-то шипевшего Джима и его рыжего друга, который явно собирался что-то наколдовать.
Возможно, уверенности этой парочке прибавляло то, что возле них стояли Алисия, Доминик и выбравшаяся из своего купе Мари-Виктуар, которая могла в случае чего оказать серьезную магическую поддержку.
Некоторое время я надеялась, что благоразумная сестра, уже перешедшая на седьмой курс, как-нибудь остановит разбушевавшихся подростков. Но Мари все это, видимо, казалось забавным: бледные губы искривились в усмешке, в глазах плясали бесенята.
- Джим! – возмущенно выдохнула я, наблюдая, как воздух вокруг палочки Фреда медленно густеет и превращается в странное золотистое свечение, - Что тут, черт возьми, происходит?!
Фред мгновенно нацепил на лицо маску человека, случайно оказавшегося не в то время и не в том месте, и опустил палочку. Мари, фыркнув и взъерошив мне так старательно уложенные утром волосы, вновь скрылась в своем купе. И только Джим, видимо, не растерял петушиного задора – смотрел он на меня угрюмо, явно сдерживая злость.
- Роза, уйди, а? – тоскливо сказал кузен, взглянув мимолетно на троицу, которая так и не пошевелилась с того момента, как я возникла в коридоре, - Мы сами с ними разберемся. Это, веришь ли, фактически дело чести.
- Ах, дело чести, да? – совсем разозлилась я. А когда я злюсь, то совсем перестаю себя контролировать. Папа однажды сказал, что в такие моменты даже он начинает меня бояться, - А почему тогда вы, такие здоровые парни, нападаете на троих первокурсников, не способных себя защитить? На девчонку нападаете, в конце-то концов?
- Ну, Рози, - словно бы удивился моей непонятливости кузен, - Это же Малфой, Забини и Гойл. Это совсем не обычные первокурсники.
- Прекрати, Джим, - спокойно произнес неожиданно оказавшийся за моей спиной Ал, - Ты ведь не хочешь, чтобы о случившемся узнала мама, верно?
Способ был безотказный и не единожды на Джеймсе Сириусе Поттере опробованный. Прошипев себе под нос что-то нелицеприятное, он скрылся в купе, утянув вслед за собой и остальных.
Я, наверное, была бы счастлива, что снова вышла победительницей в стычке с Джимом. Не без помощи Ала, но все же…
Если бы светловолосый мальчик, проходя мимо нас, не сказал зло и резко:
- Нам не нужна помощь от тех, чья семья построила свое счастье на горе других людей.
И я почувствовала себя оплеванной.


В Большом зале горели, наверное, миллионы свечей. Сводчатый потолок с зеркальной точностью отражал огромное ночное небо. Ученики, сидящие за столами, шептались, стараясь не шуметь слишком громко. Большинство из них не капельки не интересовало распределение, а вот есть хотелось всем, и поскорее.
Ал до боли сжимал руку Рози в своей, стараясь не нервничать. Впрочем, и сама кузина, до этого на удивление спокойная, сейчас в задумчивости покусывала губы. Только Фанни, словно светясь от счастья, лучезарно улыбалась всему – стенам, потолку, свечкам, профессору МакГонагал и завхозу Филчу – да всему, что только попадалось ей на глаза.
Список оглашался медленно, Шляпа подолгу молчала, задумавшись – но все же почти все ученики отправлялись либо за гриффиндорский, либо за хаффлпавский стол. Стол Райвенкло пополнялся томительно медленно, Слизерин пока вовсе не обрел новых учеников.
Профессор Невилл, оглашавший список, неожиданно запнулся. Бросил нервный взгляд на стол Гриффиндора – туда, где сидели Доминик и Мари-Виктуар. И Рози показалось, что, когда он читал, его голос едва заметно дрожал от волнения:
- Грейбек, Фрэнсис!
Фанни, улыбаясь все так же лучезарно, пошла вперед.
Большой зал замер.