1917

Записка первая. О ненормальности

Название: 1917
Автор: Canella
Бета: Shine-shine-shine (shine-shine-shine@rambler.ru)
Жанр: Общий
Рейтинг: G
Тип: джен
Размер: макси (планируется)
Статус: в работе
Герои: Эмбер Мун (В том блокноте с именами всех однокурсников Гарри, который однажды показывала Роулинг, была некая мисс Мун, имя которой разобрать не удалось), Миллисент Балстроуд, Драко Малфой...
Саммари: Да, мои замки и ключи – из воздуха, да, я пишу в воздухе дымом. (с) Хулио Кортасар «Игра в классики»

– А собственная шкура – вообще такая специальная штука, в которой нравится находиться очень немногим счастливчикам, – улыбнулся я. – Зато в чужой шкуре всегда есть что-то притягательное. (Макс Фрай)

Лето в этом году разыгралось не на шутку, даже толстые стены нашего особняка не спасали от душного и жаркого воздуха. Оставалось только гадать, что мы такого сделали, что лето так поступало: то ли мы его разозлили, то ли это оно так нас благодарило. Вопрос только: за что.
Я старалась не выходить на улицу и почти все три месяца провела в лаборатории отца, наблюдая за его экспериментами. Если верить его словам, а так же прессе (чего при обычных обстоятельствах делать ни в коем случае нельзя), то он у меня очень известный зельевар.
Мать моя была сквибом и умерла во время родов. Это, пожалуй, и все, что я о ней знаю. Мне, почему-то, и не хочется знать больше. Вообще мое рождение оказалось чистой случайностью. Просто мать по каким-то неведомым причинам не стала делать аборт, а отец по тем же неизвестным мне причинам не стал отдавать меня в приют и стал воспитывать самостоятельно. Они даже не были женаты.

В конце июля мне пришло письмо из Хогвартса. Отец, конечно, говорил, что директор – выдающийся человек, но я нисколько не ожидала, что перечисление всех его заслуг займет половину письма. Тот факт, что в этом году я буду учиться в школе чародейства и волшебства, меня, почему-то, практически не трогал. Отец частенько напоминал, что безразличие не свойственно одиннадцатилетнему ребенку, особенно учитывая то, с каким восхищением я раньше выслушивала его рассказы о школе. А я же не могла объяснить, что мне вовсе не одиннадцать, что возраст далеко не всегда исчисляется количеством календарных дней. Поэтому оставалось лишь молчать и пытаться разобраться с теми эмоциями, которые у меня вызывала мысль о том, что я поеду в Хогвартс. Мне придется жить в одном здании почти с тремястами начинающих волшебников. Не думаю, что кто-то смог бы без тревоги воспринять эту новость, скорее всего, они просто об этом не задумывались.

Первое сентября решило не радовать нас облаками, поэтому на вокзал мы прибыли за полтора часа до отправления поезда, пока солнце еще не до конца заняло свою позицию на чистом утреннем небе. "Хогвартс-Экспресс" уже ожидал первых пассажиров, поэтому я, бурно попрощавшись с отцом (как это всегда бывало), заняла первое пустое купе и достала из сумки "Историю Хогвартса". За неделю до начала учебного года мы с отцом посетили Косой переулок, где он, увидев эту книгу в моем списке, настоятельно рекомендовал все же прочитать ее, не смотря на то, что и так уже рассказал мне о школе все, что знал. Видимо, не так уж много он знал...
Я даже и не заметила, как перрон стал наполняться народом, настолько меня захватила история об Основателях. Такого количества людей я, пожалуй, еще никогда не видела, ведь почти всю свою жизнь безвылазно провела дома, прячась за высоченными стопками книг, где возможность встретить кого-либо, кроме моего отца, практически равна нулю. Нельзя сказать, что ультрафиолетовое излучение положительно влияет на мое здоровье, поэтому я редко выходила на улицу.
Я снова выглянула в окно. Все кричат, толкаются, кто-то пробирается сквозь толпу к поезду, кто-то прощается с родителями, кто-то ищет своих однокурсников, а кто-то просто стоит на месте, разглядывая остальных. Никаких приятных ощущений это зрелище у меня не вызвало, поэтому я уткнулась в книгу.
Какой кошмар! Если так и в школе будет, то все-таки придется убедить отца перевести меня на домашнее обучение. Сдалось ему это общение со сверстниками…

- Кхм... Можно войти?
В купе вошла девочка с длинными растрепанными каштановыми волосами.
- Вообще-то стучаться надо.
- Я стучалась, но ты не слышала, - девочка окинула меня своим, видимо, лучшим оценивающим взглядом (какой может вообще иметься в арсенале одиннадцатилетнего ребенка) и деловито уселась напротив.
Я лишь пожала плечами и снова вернулась к чтению. К моему глубочайшему сожалению, спокойствие длилось не долго, видимо эта "лохматая девочка", как я ее про себя окрестила, не могла сидеть в тишине.
- Я Гермиона Грейнджер
- Это хорошо, что ты помнишь свое имя, - я пожала ее руку, дотрагиваясь лишь до кончиков пальцев.
- А тебя как зовут?
Что ж, почитать мне, видимо, не удастся. Я закрыла книгу и отложила ее в сторону.
- Эмбер.
А все из-за моих янтарных глаз. Не золотых, светло-карих, а именно янтарных. Еще одно напоминание о моей ненормальности.
Девочка улыбнулась и, хвала Мерлину, не стала спрашивать у меня фамилию, но зато она нашла новую тему для разговора.
- Извини, это, наверное, невежливо, но ты альбиноска?
Я резко повернула голову и, окинув девочку холодным взглядом (которым также должен владеть каждый одиннадцатилетний ребенок), произнесла.
- Это невежливо, ты права.
Почему все постоянно мне об этом напоминают? Я и так прекрасно осознаю, что не похожа на остальных, но зачем постоянно упоминать о моей болезни?
Девочка, похоже, смутилась, и какое-то время рассматривала что-то крайне интересное на полу, но вскоре, все же, не выдержала.
- Ты ведь первокурсница, как и я? - дождавшись моего кивка, она продолжила. - На какой факультет ты хочешь попасть?
Хм... Моя злость мгновенно исчезла.
Интересный вопрос. И почему я раньше об этом не задумывалась? Думала, пойду по стопам отца? По сути, у меня нет предрассудков ни перед каким факультетом, в каждом есть свои достоинства и свои недостатки, но мой отец учился на Гриффиндоре, так что я, скорее всего, окажусь там, хотя кто знает...
- Мне все равно.
- Да? А я вот, наверное, окажусь в Равенкло. Но мне хотелось бы попасть в Гриффиндор.
- Аа…
Я больше не придумала, что сказать и стала разглядывать холмистый пейзаж за окном. Вскоре Грейнджер достала какую-то тетрадь и стала что-то там усердно строчить. Подивившись такой сообразительности, я постаралась поудобнее устроиться на своем сидении и попыталась заснуть. Учитывая то, что всю эту ночь я провела на балконе в компании одного из одиннадцати плюшевых мишек (когда дело доходит до подарка на мой день рождения, отец почему-то тут же теряет всю свою богатую фантазию) и бутылки сливочного пива, то неудивительно, что теперь мне очень хотелось спать. Хорошо, хоть голова не болела.
Мне снилось, что я нахожусь в нашей домашней лаборатории и пытаюсь влить в своего мишку Сыворотку правды, чтобы он рассказал мне, где хранятся отцовские запасы огневиски, но игрушка вырывается и превращается в нашего домовика, который начинает отчитывать меня голосом отца за то, что я не захотела поехать в Хогвартс. На этом месте я проснулась. За окном уже начинало темнеть, и в купе зажгли свет. Девочка, видимо, решила не обременять меня своим присутствием, и оставила мою скромную персону в одиночестве. Порадовавшись этому факту, я переоделась в мантию и снова уселась у окна, пытаясь разглядеть очертания замка на горизонте, хотя и понимала, что до него еще очень далеко.

Я сошла с поезда и, чтобы не замерзнуть, поплотнее закуталась в мантию.
- Первоклашки сюда! - донеслось откуда-то из темноты. - Все сюда!
Я оглянулась в поисках обладателя голоса, коим должен был оказаться некий полувеликан Рубеус Хагрид. Не заметить этого импозантного типа в толпе студентов было довольно сложно, поэтому я направилась прямо к нему.
- Первый класс! Все здесь? Привет, Гарри, как дела? - обратился Хагрид к какому-то черноволосому мальчишке в очках-велосипедах.
Великан двинулся вперед, и все остальные потянулись за ним. Дорога, если она вообще была, шла под уклоном, поэтому кто-то постоянно поскальзывался.
- Сейчас увидите Хогвартс, - крикнул Хагрид.
Мы вышли на берег абсолютно черного озера, на другой его стороне возвышался гигантский замок с множеством башен, из окон которого лился янтарный свет. Я украдкой взглянула на остальных. Все без исключения смотрели на замок с открытыми ртами.
На небольших лодках мы переправились на другой берег. Там Хагрид отдал нас в руки какой-то строгой даме, имя которой, я, почему-то, не удосужилась запомнить.
Я довольно много слышала о замке от отца, но, все же, оказалась поражена его размерами и той особой волшебной атмосферой, которая витала в воздухе. Никакие фотографии не могли сравниться с тем, что сейчас предстало передо мной.
Нас привели в сравнительно небольшое помещение, где профессор сообщила что-то насчет поведения и неопрятности студентов, выразительно кивнув на рыжего мальчишку, что стоял недалеко от меня. Когда она ушла, вокруг поднялся такой гвалт, что я просто зажмурила глаза, стараясь спрятаться от окружающей меня толпы. Эта какофония то затихала, то снова резко врывалась в мое сознание. Мне казалось, что они все делают это нарочно, казалось, сейчас кто-то обязательно крикнет громче всех, указывая на меня: "Ненормальная! Ей здесь не место!" Они все кинутся на меня только потому, что я не такая, как они, другая.
К счастью, вскоре снова появилась профессор, одним своим видом заставляя первокурсников молчать, выстроила нас парами и провела в Большой Зал, как она выразилась.
Оказалось, что зал этот не зря был назван большим. Вдоль стен тянулись длинные столы, принадлежащие четырем факультетам, пятый возвышался впереди. Потолок был заколдован таким образом, чтобы отображать настоящее небо, и в данный момент я без проблем могла разглядеть любое созвездие северного полушария.
Нас выстроили в шеренгу и профессор, поставив перед нами табурет, положила на него остроконечную шляпу. Я столько раз просила отца рассказать о церемонии распределения, что почти не удивилась, когда шляпа открыла рот и начала петь. Закончив свое выступление, она замолчала, и профессор стала вызывать учеников по списку.
Сьюзан Боунс и Ханна Аббот были отправлены в Хаффлпаф, а Терри Бут в Равенкло. Еще несколько человек (в том числе и та девочка из поезда) попали в Гриффиндор и Слизерин.
- Мун, Эмбер.
Я подошла к профессору, стараясь идти не слишком быстро и не смотреть на студентов, которые, казалось, следили за каждым моим шагом, и надела шляпу.
"Хм... Интересно. Я вижу острый ум, сообразительность. И... желание быть такой как все? Хм... Как все противоречиво. – шляпа усмехнулась. – И еще кое-что... В таком случае, тебе подойдет..."
- Слизерин!
"Слизерин? Мда.. – глубокомысленно и просто мысленно изрекла я. – Отцу это понравится... И что же такого смог найти во мне этот старый разваливающийся кусок материи, чтобы отправить в этот серпентарий, как выражался отец?" Решив потом спросить у нее об этом, если представится случай, я села за стол теперь уже своего факультета и стала следить за церемонией распределения.

После праздничного ужина я вместе с остальными первокурсниками последовала за старостой, который привел нас в гостиную факультета. Абсолютно пустые каменные стены без окон, по центру стоял длинный стол с множеством стульев, еще несколько столов поменьше расположились у стен рядом диванами и креслами. Два таких же дивана стояли возле камина. И при этом все было выполнено в зеленых тонах. Я никогда особо не приветствовала аскетизм, но гостиная мне, как начинающему художнику, пришлась по вкусу. А даже если бы и нет, то кто меня спрашивать будет?
Пройдя в спальню для девочек первого курса, я обнаружила кровати в количестве три штуки и столько же тумбочек, на стене висело несколько полочек для книг. Выходит, мне придется сожительствовать с еще двумя представительницами прекрасного пола.
Эти самые представительницы не замедлили обрадовать меня своим присутствием, со смехом ворвавшись в комнату, пока я перетаскивала свои чемоданы к самой дальней кровати.
- О! Привет. Я Панси Паркинсон, - произнесла черноволосая девочка, сильно смахивающая на мопса. У даже меня появились дурацкие подозрения, что кто-то из ее предков явно был зоофилом, специализирующимся на этой породе собак.
- А я Миллисент Балстроуд, - не замедлила сообщить мне вторая девочка.
- Эмбер Мун.
Я достала свою пижаму и, показывая, что не намерена вступать в разговоры, прошмыгнула в ванную.


- Альбиноска, - с отвращением прошептала я, разглядывая себя в зеркало (благо, здесь оно было обычным, а не волшебным, как те, что развесил по всему дому отец). Абсолютно белое, будто мраморное лицо, седые пряди волос и желтые волчьи глаза.
От этого заболевания легко можно избавиться с помощью некоторых довольно сложных зелий, но целители говорят, что у меня слишком слабый иммунитет и это может оказаться опасным. Поэтому я вынуждена целыми днями не выходить на солнце и прятать чувствительные к свету глаза за маггловскими солнцезащитными очками.
- Эй, Мун! Ты там надолго?
Я вздохнула и, взъерошив свои короткие волосы, вышла из ванной комнаты.
- Слушай, Мун, а ты знала, что Гарри Поттер в этом году тоже поступил в Хогвартс? - Балстроуд сидела на своей кровати и как-то задумчиво смотрела на меня.
Не знаю, что именно ее удивило, то, что он поступил в этом году, или то, что он будет учиться в Хогвартсе. Я решила не разбираться с этим и, задвигая полог, глубокомысленно изрекла:
- Ну, должен же он учиться...