Где ты, мама?..Коллаж к первому фику - http://i028.radikal.ru/0910/ad/be44d54cb058.jpg
***
Девять лет с тобой и столько же без тебя.
Где ты, мама?
Я ищу тебя повсюду. И нахожу.
Мне не нужно для этого ходить на кладбище, листать страницы альбома с колдографиями или слушать воспоминания твоих друзей. У меня есть нечто большее. Ты сама.
Твое присутствие даже через столько лет ощущается по всему дому. Я замечаю его в своей спальне, словно наполненной твоим теплом. Я часто залезаю с ногами в твое любимое кресло. Там до сих пор лежит книжка сказок. Помнишь, ты читала мне перед сном? Теперь я сама читаю их вслух ― старые истории о сливке-попрыгунье, храбром маленьком единороге и злом короле храпунов, который хотел украсть из мира желтый цвет.
По утрам я спускаюсь на кухню. Там все осталось так, как ты привыкла. Мы с папой продолжаем ставить все чашки на полки боком, чтобы в них не вили гнезда шепуны. Временами мне кажется, что я слышу на кухне твой голос. Ты поешь свои веселые песенки, пока готовишь вкуснейший пирог с ягодами. Но иллюзия быстро исчезает, а мне приходится довольствоваться вчерашней кашей. Ты же знаешь, папа готовит отвратительно. И я тоже.
Есть еще одно место, где я без проблем могу тебя отыскать. Подвал. Тот, где все случилось. Папа несколько недель не подпускал меня даже к двери в лабораторию. Но я не удержалась и тайком проникла туда. В подвале царил беспорядок. Знаю, ты всегда говорила, что даже в таком хаосе можешь с легкостью отыскать нужную вещь, но после взрыва все разлетелось по углам. Мне это не понравилось, и я целый день убиралась. Наверное, папа понял, что я была в лаборатории, но ничего не сказал. И больше не запрещал мне ходить в подвал. Сейчас я частенько бываю там. Почему? Чтобы подумать и вспомнить. Хожу вдоль полок, провожу рукой по разным приспособлениям, принюхиваюсь к стойкому запаху зелий. Я будто опять прижимаюсь к твоей рабочей мантии, которая сохранила дивных аромат настоек после долгого дня экспериментов.
Ты повсюду. Далеко от подвала, на чердаке, ты тоже со мной. Я тихонько залезаю туда по ночам, ложусь на пол и до утра смотрю на звезды сквозь круглое окошко. Даже холодными зимними ночами, когда я закутываюсь в теплое одеяло и устраиваюсь на старой скрипучей раскладушке, ты подмигиваешь мне с неба тысячами сияющих озорниц.
Твой дух не только в доме. На улице я вижу тебя в каждом росточке. Ты ведь любишь цветы, и вокруг дома их теперь целое море. А те деревца, которые мы посадили вместе! Когда мне было девять, мы с ними были одного роста, а сейчас мне не дотянутся даже до нижних веток.
Ты провожаешь меня по дорожке, ведущей в лес. Легким ветерком ты нежно касаешься моих волос. Игриво теребишь локоны, дергаешь за ленточки, а потом невесомым движением гладишь меня по щеке и исчезаешь. А я еще долго стою и смотрю, как качается трава, встревоженная твоей походкой.
Я возвращаюсь домой и вижу тебя в зеркале. У меня твои глаза. И волосы тоже. Именно поэтому я никогда не заплетаю их ― чтобы были, как у тебя, и спадали пышными светлыми волнами на спину. Папа говорит, что я еще и брови хмурю по-твоему. Мне нравится так думать.
Даже в имени моем звучит твой голос. Это ведь ты назвала меня Луной.
«Лу-у-уна-а-а!» ― я слышу тебя, но не в силах откликнуться.
«Лу-у-уни-и-и!» ― зовут меня ребята, и я не обижаюсь. Полоумная. Странная. Как и данное тобой имя.
У тебя вообще талант придумывать имена и названия. Чего стоит только тот список названий для неоткрытых существ. Конечно, папе пока не удалось найти ни одного нового вида, но я уверенна, что после очередной более удачной экспедиции мы воспользуемся твоими идеями. С «Придирой» та же история. Я помню тот вечер, когда мы всей семьей пили чай и придумывали название для папиного журнала. И как только ты произнесла заветное слово, папа вскочил из-за стола, опрокинув на себя чашку с едва остывшим напитком, и убежал делать наброски для первого номера. Не могу представить, чтобы у журнала было другое, какое-нибудь скучное название.
Я никогда не плачу, но очень часто скучаю. Мне не хватает твоей улыбки и веселого блеска в глазах, касания рук и таинственного шепота. Все эти годы я так хотела, чтобы ты просто проводила меня на Хогвартс-экспресс, писала письма, ругала за плохие отметки и пятна на мантиях. Но нет, я вынуждена искать тебя даже в школе. В коридорах, по которых ты гуляла ученицей, среди тысяч пыльных фолиантов в библиотеке или на Астрономической башне, где ты, наверняка, не раз любовалась звездами. На уроках я вспоминала, как ты учила меня правильно держать волшебную палочку. Колдовать я не могла, но зато палочка щедро сыпала магическими искрами, одна из которых как-то прожгла огромную дыру в папиной любимой мантии. Но папа не рассердился, а только улыбнулся и сказал, что в семье растет сильная волшебница. Вся в маму. Я так обрадовалась, что вам пришлось отобрать у меня палочку, иначе я бы испепелила весь дом.
Кто-то скажет, что у меня остались лишь воспоминания. Видения и наивная вера в нечто несуществующее. Девять лет я цепляюсь за них, вплетаю в канву собственного воображения и не отпускаю. Но для меня все они: память, вера, любовь ― это свет. Свет, ведущий меня вперед. Его тепло помогает мне пройти сквозь обволакивающий холод безразличия и зла и при этом сохранить себя.
Ты ― мой свет.
Я ищу тебя повсюду и нахожу везде. Ты всегда рядом ― невидимая, но от этого не менее близкая; неосязаемая, но все равно живая.
Мама, ты здесь?
