Глава 3Оставшаяся до пасхальных каникул неделя не прошла – пролетела. Никогда ещё на голову несчастной Кэти не сваливалось столько событий сразу. Свободное от занятий время теперь полностью было занято тренировками… и встречами с Флинтом.
Слух о том, что Белл, гриффиндорская охотница, и Флинт, капитан команды Слизерина, теперь вместе, стал главной темой для разговоров, оброс сплетнями и разнёсся по Хогвартсу невероятно быстро. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Анджелина с Алисией узнали об этом раньше, чем Кэти успела им сообщить. В отличие от Вуда они не возмущались, не ругали и не отчитывали её. По одной простой причине — они вообще перестали разговаривать с ней, восприняв её увлечение как личное оскорбление то ли себе, то ли Оливеру, то ли и вовсе как диверсию против команды. Кэти расстроилась, но виду не подала. Дуются – ну и пусть их! Она не стремилась что-то доказывать и объяснять. Хотя бы потому, что ей самой было не совсем ясно, что между ней и Флинтом происходит.
Всё было слишком странно. Слишком спокойно. Слишком… хорошо?
Кэти ждала от Флинта одного из двух: либо он начнёт задавать ей вопросы о команде, надеясь узнать что-то важное, либо потребует от неё более серьёзных подтверждений чувств, чем прогулки у озера по вечерам. Но прошла неделя, а Маркус так и не сделал ни одной попытки заговорить о квиддиче, а самое большое, что он себе позволял – это поцелуй руки на прощание, что всегда смущало Кэти. Галантности Флинту было не занимать. Она никогда не возвращалась со свидания без подарка. Не обязательно большого: это мог быть букет гербер, неизвестно откуда взявшихся в апреле (цветы – непременно живые, а не наколдованные), упаковка шоколадных лягушек или новое перо. Всё это было невероятно мило, но Кэти с каждым разом становилось всё труднее изображать радость от знаков внимания. И каким бы распрекрасным на проверку Флинт ни оказался, обмануться и заставить поверить себя, что он — тот, кто ей нужен, Кэти не удалось. Не раз она ловила себя на мысли, что чувство радости оказалось бы куда более искренним, если бы дарителя звали иначе. Но, увы, Оливер вёл себя так, словно ему было всё равно (хотя почему «словно»?), что происходит с Кэти, а общение их ограничивалось парой-тройкой фраз на тренировках.
И лучше бы оно и дальше проистекало в такой форме, потому что ссора, вспыхнувшая между ними в воскресенье поздно вечером, не доставила радости никому из них.
Гостиная Гриффиндора была почти пуста: часть студентов разъехалась на праздники домой, часть отправилась спать после насыщенного выходного дня, а остальные, видимо, до сих пор отмечали начало каникул. Кэти пододвинула любимое кресло поближе к камину и опустилась в него, задумчиво вертя в руках очередной подарок Маркуса. На этот раз это был не просто маленький сюрприз. Флинт вручил ей нечто, завёрнутое в яркую бумагу, прибавив, что этот скромный дар – благодарность за первую (и не последнюю, как он надеется) неделю, проведённую вместе. Развернув упаковку, Кэти едва не вскрикнула от изумления, потому что внутри оказалась пара квиддичных перчаток. Совершенно таких же, что подарил ей Оливер, отличающихся только цветом рисунка на лицевой стороне. Она вовремя сообразила, что упоминание об этом было бы крайне неуместным, и торопливо поблагодарила Флинта, решив позже обдумать это странное совпадение.
И вот теперь Кэти пристально изучала подарок и никак не могла избавиться от навязчивой идеи: а вдруг Флинт, зная о том, что на прошлой игре её перчатки порвались, решил подсунуть ей заколдованные? Дурное предчувствие усилилось, и она потянулась за палочкой. В этот момент портрет открылся, впустив в гостиную Оливера. Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, и Кэти уже было подумала, что он сейчас развернётся и направится в сторону спальни мальчиков, но он неожиданно спросил:
— Что, любуешься на очередной презент Флинта?
Слово «презент» он произнес с такой интонацией, словно речь шла о флоббер-червях.
— Какое тебе дело… — буркнула Кэти, но тем не менее обрадовалась, что он не ушёл.
— Слышал, на этот раз — квиддичные перчатки. Последняя модель, разработанная специально для охотников.
Кэти промолчала. И тут Оливера прорвало:
— Как ты не понимаешь, что он не просто так потратил кучу галлеонов на них? Он преследует свои цели!
— Порадовать меня, полагаю, — холодно ответила она.
— Испортить тебе игру, — одновременно с ней произнёс Оливер.
Некоторое время они молчали, осмысливая слова друг друга, а потом Кэти, мгновенно позабыв о собственных предположениях, мучавших её пару минут назад, зло выдохнула:
— Ты только о квиддиче и можешь думать, Оливер. Так что придётся тебе поверить мне на слово – не все такие же! Спокойной ночи.
Она вскочила с кресла и, прихватив перчатки, направилась к лестнице, ведущей в спальню девочек, но голос Оливера заставил её остановиться:
— Постой, пожалуйста.
Кэти обернулась, холодно глядя на него и не говоря ни слова. Оливер, взяв себя в руки, спокойно произнёс:
— Прости за то, что невольно задел тебя. Но пойми, я слишком хорошо знаю Флинта, мы с ним уже пять лет друг против друга играем… Он на всё пойдёт, чтобы выиграть кубок, тем более, что это его последний год учёбы в Хогвартсе. Вспомни хотя бы случай на прошлом матче! Они с Малфоем нарядились в дементоров, и всё только для того, чтобы напугать Гарри и не позволить нашей команде победить! Конечно, стоило пойти на риск, ведь рейвенкловцы не так сильны!.. — Оливер, поняв, что увлёкся, запнулся на мгновение, а потом вернулся к теме разговора: — Я прошу тебя… давай хотя бы проверим перчатки? Ведь для этого требуется одно простенькое заклинание! Клянусь, если оно не сработает, то я больше ни слова не скажу насчёт них и ваших с Флинтом отношений.
Кэти ненадолго задумалась. Почему бы и нет, раз уж ей самой хотелось сделать то же самое?..
— Хорошо, — согласилась она и протянула Оливеру перчатки. Он бережно перенял их у неё, будто специально избегая касаться руки Кэти. Она досадливо поморщилась, подавляя невольно возникшую досаду, и с колотящимся сердцем стала ждать результата. Оливер направил палочку на перчатки и чётко произнёс заклинание:
—
Фините Инкантатем!
Пару секунд Кэти напряжённо смотрела на них, подсознательно ожидая характерной вспышки… но ничего так и не произошло. Перчатки оказались совершенно чисты. Она подняла взгляд на Оливера. Тот выглядел весьма озадаченно.
— Ничего не понимаю, — непонимающе пробормотал он. — Надо попробовать ещё раз.
— Брось… заклинание не сработало. Признай, что ошибся.
— Но я чувствую, что с этими перчатками что-то не так! Уверен, он всю эту кашу со свиданиями заварил только с одной целью –- всучить тебе эти перчатки. Ну и меня заодно позлить, — чуть тише добавил он, словно боясь, что Кэти это расслышит. Но она и не услышала. Потому что Оливер – в который раз за вечер! – умудрился «задеть» её, как он выражался. Как же ей невыносимо надоело это его отношение к ней только как к вещи, способной повлиять на исход драгоценного матча!
— Спокойной ночи, — ничего не выражающим тоном произнесла Кэти, и, схватив многострадальные перчатки, торопливо скрылась в спальнях девочек, на этот раз не обращая никакого внимания на оклики Вуда.
Оливер, поняв, что дальнейшие попытки докричаться до Кэти закончатся, скорее всего, отработкой за нарушение режима, обессилено опустился в кресло. Ну кто поймёт этих женщин? Что, драклы подери, что ей не понравилось на этот раз? Он же фактически признался, что она ему небезразлична, сказав, что Флинт за ней увивается, лишь бы его позлить. Но она, кажется, опять обиделась не пойми за что!
Оливер был готов поставить обещанную к окончанию Хогвартса «Молнию» на то, что с этими перчатками что-то не так. Равно как и на то, что Кэти не испытывает к троллю по имени Маркус Флинт ничего, хоть отдалённо похожего на симпатию. Потому что при одной мысли о том, что он ошибается, внутри что-то болезненно сжималось, а Флинта хотелось превратить в флоббер-червя и скормить Гигантскому кальмару.
* * *
Это, наверное, были самые ужасные каникулы Кэти. Куча домашних заданий вкупе с ежедневными тренировками оказались бы не такой неприятной вещью, если бы друзья по-прежнему были рядом. Но даже близнецы Уизли перестали подшучивать над ней и лишь сдержанно приветствовали её за завтраком. А Анджелина с Алисией до сих пор с ней не разговаривали. Кэти злилась, но ничего не могла с этим поделать. Ей самой с каждым днём становилось всё тяжелее выносить общество Флинта, каким бы хорошим он ни был. Но прекратить встречи с ним значило не только вернуть расположение подруг, но и фактически признать правоту Оливера. А делать ему приятное ему Кэти ой как не хотелось!
Поэтому она вздохнула полной грудью, когда затянувшиеся каникулы закончились, и появилась возможность отговариваться от встречь с Маркусом занятостью. Впрочем, и его пыл поутих – до решающего матча между командами их факультетов оставались считанные дни, и квиддичное поле пустовало разве что по ночам. Гриффиндорцы были в более трудном положении, чем их противники: разница в двести очков – нешуточное дело. Стратегия, разработанная Вудом, основывалась на скорости и напоре: охотницы должны были как можно скорее забить как минимум шесть мячей, чтобы Гарри смог поймать снитч. Поэтому женской части команды на тренировках доставалось больше всего. Кэти не спорила, стараясь по возможности следовать указаниям Вуда, хотя часто ловила себя на мысли, что плохо представляет, как будет играть через неделю… через пять дней… через три дня… против Маркуса. Хорошо, что он хотя бы не был вратарём, иначе всё оказалось бы ещё сложнее. Не то что бы Кэти боялась, что не сможет в его присутствии пробить по воротам, но какое-то неприятное предчувствие постоянно изводило её, мешая сосредоточиться в нужные моменты.
В субботу днём, на последней тренировке, стояла гробовая тишина, лишь изредка нарушаемая свистом и отрывистыми репликами Вуда. Кэти передалось настроение остальных членов команды, она разнервничалась, из-за чего пропустила пару пасов Анджелины. Впрочем, никто и не подумал отругать её за это – сегодня игра не ладилась у всех. Квоффл выскальзывал из рук, биты били в основном по головам, а не по бланджерам, снитч всю игру вертелся у Гарри перед носом, не давая ему возможности тренироваться… словом, вскоре Оливер сдался:
— Команда, отбой!
Обрадованные игроки, торопливо переодевшись, засобирались в замок. Кэти решила ненадолго остаться – она хотела ещё потренироваться: броски в центральное кольцо ей не очень-то удавались. Каково же было её удивление, когда Оливер тоже не стал переодеваться и, дождавшись, пока все остальные члены команды выйдут из раздевалки, сказал:
— Удачи тебе завтра. И прости, если был резким. У тебя всё хорошо, только когда летишь к кольцам, нужно быстрее… то есть, всё хорошо, да, — вовремя спохватившись, закончил Оливер.
— Спасибо, — откликнулась Кэти, не ожидавшая таких слов.
— И за Флинта тоже прошу прощения, — сказал он и, всё-таки не удержавшись от колкости, продолжил: — Может, он на самом деле не совсем тролль.
Кэти подумала, что, должно быть, сделать такой вывод Вуда заставили перчатки, подаренные Маркусом: она тренировалась в них всю последнюю неделю, и они её ни разу не подвели. В ответ она лишь неопределённо хмыкнула. Да и что тут можно было сказать? «Да, Оливер, он действительно не тролль, но мне это совершенно безразлично, ведь нравишься мне только ты»? Глупо.
— Ты сейчас в замок?
Кэти подняла взгляд, отвлёкшись от унылых мыслей.
— Нет. Потренируюсь ещё немного.
— Лучше бы отдохнула, — искренне посоветовал ей Оливер.
— Я недолго, — живо откликнулась Кэти.
— Тогда разрешаю.
Кэти слегка улыбнулась, но промолчала, не зная, что ещё сказать. Их разговор с каждой новой фразой приобретал всё большую бессмысленность, но прекращать его тоже не хотелось. Однако пауза затягивалась, и Оливер, вздохнув, произнёс:
— Я пойду, пожалуй. Ещё раз желаю удачи завтра на поле.
— И тебе тоже удачи! Мы выиграем. Непременно выиграем.
Оливер неопределённо пожал плечами и ушёл, оставив Кэти одиночестве. Она села на скамью и начала машинально полировать сжатой в руках перчаткой метловище. Какая же она всё-таки глупая, сама себе создаёт проблемы! Кто её за язык тянул тогда, в «Трёх мётлах»? Вопрос был явно риторическим...
Внезапно она услышала чьи-то шаги за дверью. Наверняка это Оливер, забывший что-нибудь. Встречаться с ним снова Кэти не хотелось, поэтому она, прихватив метлу, юркнула в душевую кабину. Однако едва дверь раздевалки открылась, как она поняла, что ошиблась: вошло несколько человек, и Оливера среди них не было.
— Быстро же гриффиндорцы сегодня свалили!
— Нам только на руку. А они точно все ушли? А то я не видел Белл среди этих ослов.
— Да точно, говорю тебе. Сам, что ли, не видишь, что тут пусто?
В последнем говорящем Кэти узнала Маркуса, а по остальным голосам смутно угадывались другие члены слизеринской команды. И ей совсем не понравился ответ Флинта. Она порадовалась, что им не пришло в голову проверить душевую и, стараясь не дышать лишний раз, прислушалась к разговору.
— Как у тебя с твоей подружкой, а, Маркус? — поинтересовался один из вошедших под гогот остальных.
— Всё отлично, — Флинт произнёс это таким тоном, что слизеринцы загоготали вдвое громче; кто-то из них присвистнул.
— Но всё-таки, — допытывался тот же парень. — Ты не забыл о главном, пока обжимался с этой гриффиндорской… — последующее слово заставило вспыхнуть Кэти до корней волос. От нахлынувших эмоций она едва не лишилась контроля над собой, но вовремя взяла себя в руки.
— Сказал – сделаю, значит, сделаю. Перчатки вот уже две недели как у неё, последнюю неделю она тренировалась в них, сам видел. Ставлю галлеон… нет, десять галлеонов, что завтра они будут на ней. Ну что, кто-нибудь желает заключить пари?
Присутствующие молчали – видимо, ни у кого не было лишних десяти галеонов.
— И ты уже придумал, как подольёшь ей зелье? Без него заклинание не активизируется, и перчатки не станут работать как надо, — спросил всё тот же слизеринец после непродолжительного молчания.
— Очень просто. Предложу ей выпить по бокалу тыквенного сока за победу сильнейшей команды после завтрака… или до… пока ещё не решил, когда лучше, — задумчиво протянул Флинт.
— Лучше до - пока Вуд не видит.
— Нет, наоборот, удобнее после, когда все пойдут в раздевалку. Окликнешь её в коридоре, поцелуешь, все дела…
Но Кэти уже не слушала. Дальнейший разговор её не интересовал, главное она узнала. Значит, Оливер всё-таки был прав… в том, что касалось перчаток, разумеется, а не принадлежности Маркуса к расе троллей, — тут изначальное мнение вернее. Почему-то фальшивость романтики последних недель Кэти нисколько не расстроила. Гораздо больнее было осознавать то, что Оливер оказался прав и насчёт корысти в замыслах Флинта. Все чувства к ней – лишь показное, ради победы в матче. Что ж, конечно, она в этом нисколько не виновата… разве что только в том, что именно её выбрали в качестве жертвы, как самую доверчивую… да что там, как самую глупую охотницу гриффиндорской команды! Ни Анджелина, ни Алисия точно не поступили бы так опрометчиво. Но тем не менее как же неприятна сама мысль о том, что её будут жалеть, а за глаза, возможно, и посмеиваться. Остаётся одно – выиграть завтрашний матч, да так, чтобы его ещё месяц обсуждали, позабыв о других темах для разговоров! Кэти решительно сжала древко метлы, осторожно выглянула из душевой и, убедившись, что все слизеринцы ушли на поле, быстро покинула раздевалку.
Шагая к замку, она вспомнила, что так и не отработала броски по центральному кольцу… и рассмеялась собственным мыслям. Они завтра победят. И точка. А уж в какие именно кольца забрасывать мячи, ей не принципиально.
