Глава 2.В атриуме главного корпуса были собраны все «новобранцы», поступившие на первый курс университета. Сводчатые арки отражали звуки голосов, превращая их в размеренный успокаивающий гул – все заняты одним делом: пытаются найти своего куратора или группу. Тут были и художники, и астрономы, и физики, и филологи, и юристы. Люди разных увлечений и национальностей: итальянцы, англичане, французы и русские, китайцы и индусы. Жизнь в середине двадцать первого века вернула людям возможность и желание учиться. Ведь совсем недавно ученое сообщество било тревогу, мол, молодежь совсем компьютеризировалась, перестала читать и мыслить. Некоторое стимулирование и вовлечение студентов в политическую жизнь, которая в Болонье всегда буквально кипела, повернула гениальные головы в сторону просвещения. И Европа со своими старыми и добрыми традициями оказалась очень кстати.
Мягкое итальянское солнышко ласково прогуливалось по жемчужно-бледной коже девушки, внимательно прислушивающейся к словам куратора. В её рыжих волосах плясали огненные блики. Но на лице не было ни одного признака тревожности за свою сущность. Новоиспеченная студентка с огромным удовольствием сделала шаг навстречу свободе и теперь собиралась насладиться каждым волнующим мгновением своей привольной жизни.
Ренесми ловила на себе восторженные взгляды однокурсников и прекрасно слышала перешептывания женской половины факультета. Она знала (благодаря любимой тете Роуз), как может действовать на людей, какое впечатление может произвести, если захочет. К тому же отчетливо ощущалось удивление столь юной внешности девушки. И это Ренесми тоже нисколько не заботило.
Но забывать, как говорил отец, все-таки не стоило, что любой неосторожный шаг может повлечь за собой необратимые последствия. А мама с усмешкой добавляла, мол, его ошибки тоже кое-что за собой повлекли, на что папочка отвечал уж очень хитрой улыбкой. Ренесми наслаждалась счастьем родителей, внимала каждому их предостерегающему слову, но свои планы никуда не смещала. Для нее важнее всего было то самое чувство, о котором с воодушевлением рассказывает Джейк после недельного рейда к канадской границе; о котором так любит рассказывать мама, обретшая свое истинное счастье в той жизни, которую ведет. И предвкушение смешивалось с едва уловимой завистью, подталкивая юную вампирскую принцессу к свершениям и новым открытиям.
- Мисс Каллен! – послышалось откуда-то со стороны. Несс обернулась и увидела куратора – высокого светловолосого мужчину, с улыбкой глядевшего на нее. – Мисс Каллен, в вашей анкете сказано, что вы проучились целый курс в Сорбонне, почему же не закончили?
Этот вопрос должен был прозвучать, однозначно. Но отвечать почему-то жутко не хотелось. Сразу же вспомнились длительные телефонные скандалы с Джейком, отчего стало как-то не по себе. Поэтому Несс отделалась коротким:
- По семейным обстоятельствам…
- В таком случае, имейте в виду, что Болонский университет с первого курса бросать не стоит, - куратор снова улыбнулся и дружелюбно указал на старинные стены овального замкового двора, - ведь у вас здесь будет совсем другая жизнь. Отличная от той, что вы вели до этого. К тому же уже со второго семестра вы сможете брать новые курсы – метафизику, кибернетику, изящные искусства. Как вам такая перспектива?
- Спасибо, - рассеяно выдавила из себя улыбку Несс и отвернулась.
Сейчас ей уже не так нравилось внимание куратора и однокурсников. Кто-то улыбался, кто-то перешептывался за ее спиной, все так же не зная, что Несс все слышит.
А заинтересованный взгляд нового руководителя и вовсе заставил ее смешаться с толпой, отойдя в тень арки.
Конечно, таких вопросов следовало ожидать, ведь первый курс во французском университете она закончила на отлично, подготовленная по всем предметам настолько хорошо, что профессора прочили юной красавице блестящее будущее. Но никто не знал, что ее парень – индейский волк – заставлял бросить учебу, пытаясь шантажировать и давить на самое больное место. Джейк умело использовал свое прошлое против Несс, с печалью в голосе рассказывая ей о том, как его несколько раз «динамила» ее мама. И, что самое странное, он считал, что Несс вполне способна на такой же поступок. А может... он чувствовал, что Несс сомневается? Может, он знал, что рано или поздно ей надоест его чрезмерная опека? Господи, но как же не хотелось делать ему больно. Иногда приходилось поступать вопреки своим радостям… Что же, теперь-то Несс собиралась насладиться своей студенческой жизнью сполна.
Все вокруг было светлым и чистым. Легкие Несс заполнялись свежим воздухом счастья и новизны. И предвкушение жизни в обычном студенческом общежитии только усиливало эти потрясающие ощущения. Правда, незадолго до переезда в Италию пришлось изрядно поспорить с родителями, которые намеревались купить дочери квартиру недалеко от университета. Но после долгих препирательств семья Каллен сошлась на щедром ежемесячном пособии и хорошей машине. Впервые в жизни Ренесми почти безоговорочно обошла в споре отца. Но ведь не мог же он лишить единственную дочь и наследницу счастья студенчества. К тому же получеловеческая сущность давала Несс некоторые преимущества. Так что оставалось найти свою комнату в женской половине «общаги», разложить вещи, расставить кое-какую купленную в местном магазинчике мебель и дожидаться соседку, надеясь, что это будет не какая-нибудь набожная католичка с крестами до пупка и молитвенником в руках. Ренесми просто не смогла бы жить рядом с ней, боясь разоблачение своей «дьявольской половины».
Но Ренесми повезло. Мало того, что ей досталась комната в общежитии на северной стороне, так еще и делить ее пришлось с бойкой девчонкой с исторического факультета – англичанкой Миной Темпелл.
Мина оказалась дружелюбным, чуть инфантильным, но очень милым созданием, похожим на маленькую белокурую фею с зелеными глазами, в которых плескался живой блеск радости жизни. Она всегда совершенно искренне улыбалась и рассказывала всякую всячину о своей жизни и родителях путешественниках. Несс уже в течение первого дня узнала о семье Темпллов абсолютно все вплоть до истории прабабушек и прадедушек, которые почили с миром где-то на берегах северной Шотландии.
- Ты расписание на завтра уже получила? – прервала поток воодушевленной болтовни Ренесми, уставшая от нескончаемого меццо-сопрано, когда девушки уже укладывались спать.
- Да! – почему-то особенно радостно сообщила Мина и широко улыбнулась.
- Что такое? – не поняла её настроения Несс.
- Представь только, курс астрографии будет преподавать сам Алессандро Ирнери!
Ренесми чуть не подавилась воздухом, так резко она вдохнула. Знакомое имя вызвало шквал человеческих эмоций. Сам Ирнери будет в этом году в университете?
Несс много раз читала о потомке знаменитого Ирнерия, обучавшегося и после преподающего в этом университете с самого его основания, в XII веке. Его возможный потомок, Алессандро Ирнери, насколько знала Несс, слыл человеком скрытным и нелюдимым. Но, насколько можно было верить источникам, новый преподаватель был очень молодым – лет двадцати пяти, не больше. Но никто не видел ни одной фотографии, ни в одном журнале. И сейчас Несс по-настоящему завидовала новой подруге, потому что сама мечтала увидеть своими глазами этого таинственного человека. Ведь все что связанно с загадками Вселенной, может быть напрямую связанно с ней самой, такой же уникальной и единственной.
- Ты с ним уже встречалась?
- Нет, - как-то странно произнесла девушка, но потом почти шепотом добавила: - Знаешь, говорят, у него порфирия, поэтому он никуда не выходит. И вряд ли мы сможем заниматься с ним дополнительно. Наш куратор сказал, что Ирнери тот еще тип… Но я все равно так хочу с ним встретиться! Он же – легенда!
О легендарности юного Ирнери говорят все, кому не лень. Даже отец как-то упомянул, правда, несколько помрачнев, что для этого итальянца нет ничего невозможного. В очередной раз подтвердив истинность «Золотой пропорции» относительно Вселенной, Алессандро Ирнери создал себе имя. И учиться у него было бы великой честью.
- Не знаешь, он будет что-то еще преподавать у нас?
- Возможно, метафизику, Несс. Ты заинтересовалась? – хитрая улыбка осветила лицо Мины, и Ренесми страстно рассмеялась.
– О, да, сейчас мне уже хочется чего-то нового. Несмотря на то, что учеба еще не началась!
Девчонки расхохотались и принялись рассуждать, каких бы приключений им хотелось во время учебы. Но Ренесми, умело отвечая на разнообразные вопросы и параллельно с этим размышляя, твердо для себя решила, что возьмет-таки курс метафизики во втором семестре, чтобы поближе познакомиться с этим загадочным Алессандро Ирнери.
Занятия проводились в два этапа – две пары до обеда с перерывом на ланч, две пары после.
Несс отдавала всю себя без остатка на то, чтобы добиться отличных результатов в первом семестре, чтобы потом взять дополнительный курс – метафизику. Слухи о загадочности и мрачности профессора Ирнери интриговали девушку не на шутку. Она, прекрасно зная свою сущность и принадлежность к нечеловеческой расе, понимала, что вся эта игра в таинственность должна быть чем-то обусловлена. Вот, например, сама Ренесми – полукровка-вампир, питается в общей столовой, гуляет по ночному городу с друзьями, старается не появляться на солнце, что, впрочем, довольно легко, если брать в расчет факт отказа от спортивных занятий, флиртует с юношами (иногда совершенно забывая, что на расстоянии океана ее ждет милый волк!). Ренесми старается вести нормальную жизнь, иногда, правда, выезжая в леса центральной части севера Италии, чтобы поохотиться. Но никто и подумать не мог, что девушка – не человек. А вокруг Ирнери ходили самые разнообразные слухи. Даже подозревали, что он вампир… Молодежь-то нынче просвещенная, ничего не утаишь, хоть и строят они свои предположения, опираясь сугубо на материалы интернета или кинематограф. Несс много раз проходила около аудитории, в которой всегда «укрывался» профессор, но вампирского ничего не слышала. Впрочем, человеческого тоже. Ни сердцебиения, ни дыхания. Странно.
Мина могла говорить об Ирнери часами. Она щебетала без умолку, рассказывая, какой он красивый. Как блестят его черные глаза, как ухожены его руки и бледная кожа лица. Но Мина всегда добавляла, что профессор не выходит на солнце. Видимо, он действительно болен. Ну, не может же он быть вампиром, в самом деле. Потому что красноглазый начал бы убивать уже на второй неделе пребывания в университете – столько теплой крови и горячих сердец рядом, никто не устоит. А желтоглазых Несс знала по именам. И никакого потомка Ирнерия среди них не было. Однозначно.
Правда, была одна мысль. Но и ее Несс постаралась отогнать от себя, потому что понимала – она абсурдна. Но где-то там, на краю подсознания, которое так же сильно, как и его более открытый собрат, блуждала странная мысль - дежа вю. Особенно она усилилась после очередного разговора с отцом. Тогда он просто сказал стараться держаться от профессора подальше. Но ничего толком не объяснив, Эдвард только разозлил дочь. И все увещевания семьи, мол, вернись, тебе здесь будет лучше, поехали с нами во Францию – чушь. Полный бред. Они что-то скрыли от Несс. Но она девочка мало того, что умная, но и гордая. Просить не будет, а сама все узнает и решит.
