Дети - цветы жизни на могилах родителей... автора Lereena Двуликая (бета: Monokeneko)    в работе   Оценка фанфикаОценка фанфикаОценка фанфика
Значится, так. Прошло каких-то 20 лет с тех пор, как Гарри и Ко. окончили Хогвардс. Вольдеморт побежден, все каким-либо образом влюбленные сердца воссоединены. Правда, школу при этом разрушили и перевернули с ног на голову весь мир, но это ничего. Это история родителей, рассказанная детьми. И вы спрашиваете, при чем здесь Сортировочная Шляпа?! // Вы знали чт этот день наступит. Глава 13! Глава 14 пишется, но медленно - у меня висит сотня других проэктов плюс универ. Все зависит от отзывов >_>
Mир Гарри Поттера: Гарри Поттер
Новый персонаж
Общий, AU || категория не указана || PG-13 || Размер: макси || Глав: 13 || Прочитано: 57704 || Отзывов: 118 || Подписано: 68
Предупреждения: нет
Начало: 01.06.04 || Обновление: 18.02.08
Все главы на одной странице Все главы на одной странице
   >>  

Дети - цветы жизни на могилах родителей...

A A A A
Шрифт: 
Текст: 
Фон: 
Глава 1


Предисловие
Прошло каких-то 25 лет – и мир изменился. Никто не думал, что это возможно. Но оказалось, что да. И лишь из-за одного человека. Говорят, что имя его было Риддл. Томас Марволо Риддл. Но звали его Темным Лордом Вольдемортом. Он начал Войну Крови, ознаменовав начало конца эпохи прогресса. Возможно, читатель начала века захлопнул бы эту книгу, прочитав следующее предложение. Но сейчас их существование ни для кого не секрет. Вольдеморт был магом. Очень сильным магом. Он славился своей жестокостью. Он был умен и расчетлив. За всю свою жизнь он сделал лишь несколько ошибок. Но эти ошибки стоили миру спокойствия.
Из учебника по истории Мрачных веков для НЕ-волшебников. Начальный курс. Год издания 2054 н. э.

Гл.1. Как нам давали между ушей.
Между отцами и детьми высится стена робости, стыда, непонимания, уязвленной нежности. Чтобы эта стена не выросла, требуются усилия, на которые едва хватает человеческой жизни. Но дети родятся у нас в ту пору, когда мы еще переполнены собой, сжигаемы честолюбием и от детей просим не сколько доверия, сколько покоя. Отцов от детей отделяют их собственные страсти. Если ты помнишь о своих грехах, в чем ты смеешь упрекать своего сына?
Франсуа Мориак

Рассказывает Саркас Снейп.
Я в ступоре сидел в кабинете директора. Рядом со мной, непринужденно точа нож, сидела моя сестрица. Миранду, как всегда ничего не волновало. Девушка с густыми, сильно-вьющимися волосами цвета вороного крыла, соболиными бровями, тонким носом с легкой горбинкой и улыбкой, поражавшей насмерть, расположилась в позе лотоса на столе. Обруч медиума тускло поблескивал у нее на лбу. Я прислушался. Кажется, она напевала под нос нашу старую колыбельную. И как ей удавалось так мило все игнорировать? Надо все-таки признать, что у Джея хороший вкус.
Ах, Джей... Мне было его по-настоящему жалко. Молодому, как и все мы, пацану действительно не повезло. Джеймс был настоящим Поттером, со всеми вытекающими из этого последствиями: врожденным героизмом, любовью к приключениям, чувством справедливости и зелеными очкастыми глазами, из-за которых его мордашка становилась еще более миловидной. Тем не менее, тихоней этот очаровашка отнюдь не был. Его визитной карточкой были гитара (причем очень старая, раритетная, сохранившаяся еще от деда) за спиной, фраза: «Крути педали, пока не дали» и снитч в кармане. (Все, начинаю говорить рифмами.) И на вот этом двуличном балбесе концентрировалось всеобщее внимание, в особенности девичье. Но, как он сам говорил, облом подкрался незаметно. Его угораздило влюбиться. Причем сразу в двух девушек. В подруг. Теперь он разрывался между ними обеими.
А они? В школе их называли Лед и Пламя. Миранда Снейп и Ребекка Уизли. Вот оно, единство противоположностей. И если с Мирандой было все понятно, то Ребекка оставалась одним большим огненным смерчем в круговороте школьной жизни. Копна огненных волос, смеющиеся карие глаза, обрамленные пушистыми, как щетка, ресницами, смело вздернутый носик, да десяток веснушек, разбросанных по щекам – Уизли, она Уизли и есть. Её появление означало то, что очень скоро что-то произойдет. И это будет Что-то. Её коронная фраза: «Ща затусим!». Вот и сейчас она не теряла присутствия духа, а именно чистила перья Фениксу. Нравилась ей эта курица. И неизвестно почему. Наверное, потому что её (Ребекки) вторым обликом была львица с горящим кончиком хвоста. Метаморф она потому что.
Последним, пятым, человеком, находившимся в кабинете, был Зигфрид Малфой. Стильный, но при этом жутко скромный (непонятно, в кого, ведь его отец в свое время чуть ли не каждый день дрался с папашей Джея), Зигфрид был самым странным в своем древнейшем роду. Он был копией своего отца, если не учитывать, что среди серебристых волос изредка проглядывали оливковые пряди. А все из-за того, что он приходился кузеном Джею. Там была очень запутанная история с неизвестно откуда взявшейся сестрой папаши Поттера, тогда же объявился отец... Ну, в общем, потом расскажу.
Так вот, вся наша дружная компания собралась в кабинете директора не случайно. Нас собирались отчитывать, причем очень громко и болезненно. Потому что мы – детки учителей и должны показывать хороший пример. Но, честно говоря, у нас действительно были неприятности. И все из-за того, что Джей опять решил помаяться дурью. Хотя почему «опять»?! Джей ей маялся безостановочно. Но тут на него неизвестно что нашло.
У нас во дворе жила мантикора. Ну, на цепи, конечно. Три дня назад она сбежала. Тут Джей, как главный борец за права животных жить на привязи, вызвался привести её обратно. И всех нас, конечно, прихватил с собой. Мы же команда, так сказать. Не буду углубляться в описания того, как мы шлялись по лесу, тонули в болоте, и какими словами мы поминали Джея (все равно, они все нецензурные). Но в результате не мы нашли мантикору, а мантикора – нас. Причем на ужин. Конечно, мы её поймали. Только очень странно. За хвост. В таком виде мы её в школу и притащили. Как только все увидели нас, грязных, мокрых, жутко злых, простудившихся (лето выдалось дождливое), да при этом еще и волочащих за хвост огромную мантикору, нас отправили к директору. С этого и начинается наша история.

Рассказывает Ребекка.
И ничего это не курица! Это феникс. Настоящий. И мне он просто нравится. (Все равно они не вкусные!) А Фоулкс нам достался еще от прошлого директора. Симпотная зверюшка. Я бы его себе забрала, да не разрешают.
Так вот, пока вам тут Саркас про нас всякую негативную информацию выкладывал (на то он и есть главный пессимист в нашей компании), мне надоело ухаживать за фениксом, и я переключилась на других страдающих в этой комнате. А именно, на Джея. Бедный мальчик! Он слишком эмоционален. Щас он бился головой о стену. Из-за этого трясся шкаф, стоявший рядом.
– Думаю, тебе не стоит так убиваться. Ничего, что мы три дня отсутствовали в школе. Зато живы.
Джей посмотрел на меня бешеными глазами. Уж не свихнулся ли?
– Ты что, дура?
Нет, не свихнулся. Если огрызается, то здоров.
– В каком смысле?
– Нас же сейчас предки убьют. Они же, небось, на ушах от волнения ходили.
Устами младенца глаголет истина. Дверь распахнулась, и в кабинет врывается... Меня поражают таланты Джея, особенно когда он предсказывает будущее. По-моему из него бы вышел неплохой медиум, не в обиду Мире будет сказано. Так вот, первой, кто влетел в кабинет директора в тот незабвенный день, была Ма. Надо сказать, что в таком жутком виде я её еще не видела (простите за тавтологию). Она разве что огнем не плевалась (поверьте, она умеет). И тут же набросилась на меня, любимую.
– Ты о чем думала?!!! И думала ли ты вообще! Прям как твой отец...
Тут сделаю небольшое лирическое отступление. Мой отец – отдельный кадр. Но, как говорит Ма, это не кадр, это целый фильм. Мой отец возглавляет отдел сотрудничества с людями-человеками в той организации, которая раньше называлась Министерство Магии. В связи со сложившейся ситуацией, эта профессия была очень даже актуальной. Но не в этом суть. Суть в том, что, женившись на Ма, Па решил приобщиться к её, так сказать, культуре. (Моя Ма была людем-человеком, или, как их тогда называли, грязнокровкой.) На чем и зациклился.
– Но Ма... Я...
– Знаю я твое «я». Только и хочешь из школы сбежать. Дотерпела бы хоть до конца года!
– Простите, профессор... Это моя вина, это я их туда потащил. (Это Джей пытается заступиться за меня. Герой, чтоб его.) Мне не стоило...
– Тебе много чего не стоило. Пороть тебя надо было. (Это к нам уже фазер Джея присоединился). Вечно тебя твоя тетя жалеет.
И так далее в том же духе. Последними в комнату ворвались госпожа директор и профессор Снейп-старший, среди нас шедший под гордым именем Дед. На самом деле он приходился дедом только Мире и Саркасу, а остальным – постольку-поскольку. Кстати, поговаривают, что Саркас является точной копией Деда, то есть профессора Северуса Снейпа в молодости. Надо сказать, что он и щас был вполне ничего.
– Ну что, путешественники, нагулялись? Накопили приключений на свои страдающие отсутствием серого вещества головы? Молодцы, думаю, вам этого хватит, потому что в ближайшее время вас вообще никуда не выпустят.
Мира решила сказать свое веское слово. И оно было как всегда в её репертуаре. Она говорила кратко, но по делу.
– Дед, не копошись.
Северуса передернуло.
– Ну сколько раз я просил не называть меня Дедом! Или вы, паразиты такие, не знаете, что меня это бесит?!!
Миранда, кажись, испугалась. Даже странно, на нее не похоже... Ан нет: хитро сверкнули глаза, и она выдала на-гора следующую фразу:
– Ладно-ладно, обещаю больше так тебя не называть. Дед.
Снейп старший со стоном опустился в кресло. Доконали бедненького.
Саркас хмыкнул, но решил больше ничего не говорить, так как в данный момент был занят тем, что внимал лекции профессора Снейпа-младшего об аморальном поведении и сохранении здоровья своим родичам.
В общем, гвалт стоял редкостный. Наша директриса некоторое время созерцала свой кабинет, и, насытившись производимым нами шумом, просто заорала на всех, чтобы мы заткнулись.

Рассказывает Зик.
Мне, как обычно, больше всех повезло. На мою душу в Хоге пришлось целых два родича. Мама и отец. Причем если с отцом почти всегда можно было как-то договориться, чтобы он не мне сразу голову отрывал, то мама обладала совершенно убийственным характером. Поговаривают, что она при первом её знакомстве с отцом чуть не убила моего деда по отцовской линии, чем заслужила глубокое уважение моей бабушки все по той же линии. Вот и сейчас сложилась такая же ситуация. Мама настаивала, чтобы меня наказали, да построже, а отец, в кои-то веки, заступился за меня, заявляя, что я всего лишь мальчишка, к тому же у меня переходный возраст, и что она в свое время вела себя не лучше, и что она прекрасно знает, в кого я такой пошел. На это мама злобно хмыкнула и сказала, что я его полная копия, и что он сам так говорил. Отец не нашелся, что ответить, и они, повернувшись друг к другу спиной, начали дуться.
И тут наша директриса повысила голос. Надо сказать, что такое редко услышишь, не говоря уж о том, что увидишь. Но тем не менее.
– Ну-ка быстро все завернулись в варежку! И чтоб не слышала!
Все в шоке замерли. Надо сказать, что голос у нашей директрисы хороший. Громкий. Кстати, это впервые на моей памяти, чтоб директриса так бурно выражала эмоции. Судя по тому, как испуганно переглянулись наши родичи, и как поперхнулся водой Мастер (я так называю проф. Снейпа-старшего из уважения к его научным достижениям), это вообще впервые.
– Так гораздо лучше. Будете у меня знать. (Тут она удовлетворенно потерла руки.) Итак, молодые люди, где вы бродили в течение трех суток, когда вас отпустили лишь на один день?
Саркас хорошенько пнул носком сапога Джея и тот неохотно протянул:
– Ну... мы... это...
– А посодержательней можно?
Джей, как всегда, попытался изобразить из себя невменяемого. Будто вылезая из забытья, он ответил:
– Ах да, конечно. Так на чем мы остановились?
Директриса уперлась взглядом в Джея.
– Мистер Поттер, вы хотели мне рассказать, где вы «прогуливались» три дня.
– Правда? Мне показалось, что мы ходили лишь пару-тройку часов...
Лицо Джеймса выражало крайнее изумление. Похоже, к такой реакции директриса готова не была.
– Какую пару-тройку?!! Может быть пару-тройку десятков?!!
– Я всегда путался в цифрах... Нолик туда, нолик сюда...
Профессорша схватилась за голову.
– О, Мерлин! Эти дети сведут меня с ума! То они устаивают погром в коридорах, то пропадают сутками невесть где... Альбуса стоило причислить к лику святых за то, что он столько здесь работал директором! А у меня, наверное, скоро нервы не выдержат терпеть это безобразие!
Она вырвала стакан из рук Мастера и выпила залпом образовавшееся в нем виски. И только у нас появилась надежда, что буря прошла, как...
– Алкоголь вредит здоровью... – тихо произнес потупившийся Джей.
Это была, как выразилась бы моя мать, «соломинка, переломившая хребет верблюду». Похоже, за время нашего существования мы настолько достали Стерву-Минерву (прошу простить, не удержался!), что та стала бомбой замедленного действия, готовой в любой момент взорваться над нашими головами. Дальше шел спектакль.
МакГонагалл: Вы – юные паразиты, недостойные носить фамилии ваших родителей!
Саркас и Миранда (вместе, отсутствующе): Не согласны.
МакГонагалл: Молчать!!! (глубокий вздох) Вы – слабое поколение, которое не сможет и часа устоять против сил противника!
Саркас и Мира (все так же вместе, все так же отсутствующе): Не согласны.
МакГонагалл (истерично): Молчать, я сказала! Я вообще не представляю, как вы добрались до седьмого года! Зато я отыграюсь на выпускных экзаменах! Вы, конечно, дети учителей, но вам это не поможет!..
Профессор Грейнжер (вопросительно изогнув брови): Профессор, мне кажется, тут экзаменами не запугаешь...
Мама (бросив внушительный взгляд на меня): Особенно некоторых.
МакГонагалл (уже повеселев, простодушно отмахивается): Ничего, не таких усмиряли. Три дня голодовки – и будут, как шелковые ходить.
Мастер (обреченно): Не поможет. Пробовали. Они будут отбирать еду у младших. Дедовщина у них, видите ли.
МакГонагалл (не теряя надежды): Запрет на квиддич?
Летун (он же проф. Снейп младший): Нет. Все равно летать будут.
МакГонагалл (уже сдаваясь): Домашний арест? Отмена бала? Второй год?!!!
Проф. Снейп младший: Смысла нет. Две недели осталось. Легче выпустить.
МакГонагалл (расстроено): Что же нам делать?
Ребекка (вырвавшись из-под мамашиного присмотра): А давайте, вы нас сейчас пожурите, потом мы скажем, что больше так не будем, потом вы найдете в себе сострадание и простите нас. И мы уйдем. А?..
Массовый ступор. Минута молчания. Жужжат сонные, незнамо откуда взявшиеся мухи.
МакГонагалл (сощурившись, недоверчиво): Так... На попятный пошли... Ладно, так и быть, прощаю... (Стук. Челюсти Джея и Саркаса отваливаются балконом. Моя тоже. Родичи впадают во второй ступор, не выходя из первого. Директор улыбается фирменной улыбкой.) Но вы остаетесь под домашним арестом и лишаетесь возможности присутствовать на последнем матче по квиддичу.
Летун (резко приходя в себя): Они не могут не присутствовать! Они единственный состав! Мне некем их заменить. С кем я буду играть против Дурмстранга?
МакГонагалл: Хорошо. Квиддич разрешаю.
Реб (подпрыгивая): Йес!
МакГонагалл: Вот и отличненько. А теперь, молодежь, чтоб глаза мои вас больше не видели! У нас педсовет.
Среди учителей прокатывается стон. Мастер, предчувствуя очередные тяжелые два часа, наколдовывает по старинке бутылку Чивас Ригал. Наша пятерка медленно вытекает в коридор.

Рассказывает Мира.
Отлично! Я, кажись, отделалась малыми потерями. Нас выгнали в коридор. Родичи на ближайшие 2 часа заперты у Минервы. Жалко, не успела свой охотничий нож доточить. А сапоги до сих пор мокрые. Чего?!!
– Кто за поход в Хогсмид?
О! А щас (дурацкое слово, от Реб подхватила) братишка будет Джея убивать.
– Я сейчас (!) тебя прибью, чтоб не шебуршился! Будет тебе и Хогсмид, и квиддич, и небо в алмазах (это он к чему?)... Щас (Йес!) ты к своим праотцам отправишься, егоза гхырова! Ай, Реб, больно!
– Не матерись! Я знаю, ты это на 10 языках умеешь. Причем мастерски. И не надо глаза округлять. Мне Мира рассказала. (Меня терзают смутные сомнения, что меня только что подставили...) Ты у Деда научился.
– Ах ты, зараза такая...
– Все! Брек! Мне, между прочим, больше всех досталось. Ну почему всегда из-за таких разлагающих наше общество людей, как мой двоюродный брат, должны страдать такие вымирающие остатки интеллигенции, как я?! К чему такая жестокая кара?! Мне надо памятник возводить «За редкостное упорство в общении с отстающими в развитии»! (Тут раздается приглушенный писк Джея, припертого мной к стенке. По-моему, он пытался возмутиться на «отстающего в развитии». Зря возмущается. Все равно никто не слушает.) Нет, лучше прижизненно возвести в ранг святых! Вот она, достойная награда... Ах, на слезу прошибло. А вам (презрительная отмашка в нашу сторону) должно быть стыдно за ваше аморальное поведение!
Чагой-то нашу блондяшку проперло на жалость к себе. Ах да, конечно, ему давно никто не поклонялся! Вот у нас и взыграла мания величия. Не надо быть медиумом, чтоб сказать, что Саркас этим воспользуется. Я права.
– Мне очень стыдно за свое поведение, друг мой. (Вот подлиза такая! А сам, небось, мысленно удерживает себя от того, чтоб сразу не удушить обоих... Хотя ему потом пить не с кем будет.) Не позволишь ли ты искупить лично мою (ну язва! ну эгоист! все равно я тоже такая...) вину перед тобой путем сотворения несчастного случая с твоим кузеном?
Не поняла. Это же моя работа устраивать несчастные случаи!
Что-то Зика перекорежило. Его всегда так корежит, когда ему говорят что-то, что он не понимает.
– В каком смысле?
– Ну, типичный набор. Сердечные приступы, летальное отравление ядом, неудачный полет с лестницы, внезапный приступ эпилепсии около стены с оружием... Все как всегда.
А... Понятно. У моего брата внезапный приступ агрессии по отношению к Джею. У Саркаса он выражается в садистских потребностях. Но это редко. Обычно у меня спокойный, умный, расчетливый, саркастичный (хи-хи!), язвительный, вредный, деспотичный брат. Обожаю его. Прям мечта какая-то. Но сейчас, если я не вмешаюсь, то будет, как говорит Джей, «гибель многочисленных человеческих жертв».
– Хватит. Умные очень. Все причем. Так (обращаюсь к Поттеру), жертва, что вы можете сказать в свое оправдание?
– Мм, хм! Мым хм ууум!
– Мне кажется, тебе стоило бы открыть ему рот.
Ах да, точно. Ошибочка. Спасибо, Реб.
– Я просто предлагал отметить наше удачное отлынивание от наказания!.. А вы сразу: отравить, отправить к праотцам...
О, Мерлин! С кем я только общаюсь?! Братья-алкоголики. При слове «отметить» у Зика на лице тут же появляется тупейшая из его улыбок, а Саркас удаляется куда-то в астрал.
– Отметить – это хорошо.
– Когда?
– Да хоть через час начинаем!
– По рукам.
– Тогда – поехали.
Тут мы разбрелись в разные стороны. У каждого – своя цель. Лично я бегу в комнату накормить Корфуса. Если он, конечно, еще не сдох от голода. Хотя, наверное, нет. Он живучий ворон. Недаром я его у Деда выцыганила.
Саркас, скорее всего, побежал за порцией воды имени себя любимого последней выдержки. Ах, зельевар-любитель!..
Джей – за закуской. Небось, опять эти кошмарные огурцы притащит. Как он это есть может? Ах да, он же у нас всеядный. Надо будет не забыть зелень, иначе мы с Реб умрем с голода.
Куда побежал Зик? Не знаю. Он вообще себе на уме. Хоть и жуткий нюня. Такой весь из себя белоручка-недотрога. Забитый книжный червь. Хотя очень умный. Почти как Саркас. Но все равно не в моем вкусе. Ведь если Саркасу все глубоко фиолетово, то Зик слегка истеричен. Он не так, как Джей. Там вообще, полная истеричка. Если смешать безбашенный героизм, кошачье любопытство, невероятную самоуверенность и способность впадать в истерический транс, не говоря об умении находить неприятности в любой точке света – это будет Джеймс Поттер Второй. Как же моя мама сказала про Зика... Он... Эмоционален. Да, моя мама на редкость корректна. Иногда слишком жестока, но почти всегда выражается цензурной лексикой. Возможно, поэтому отец её и выбрал. А может, потому что у нее отличный хук справа, она – психоаналитик и отлично разбирается в людях... Но она у меня лучшая. Пусть и блондинка. Пусть и коротко стриженая. Она, между прочим, людь-человек. И её это ни чуточки не смущает. Даже наоборот. Она этим гордится. А еще у нее очень красивые глаза. Такие желтовато-золотистые. Как у хищной птицы. И взгляд такой пронзительный... Она щас (!!!) пытается разрулить нашу политику и экономику. Только у нее пока не получается, несмотря на то, что она смогла растормошить бабушку Зика, бывшую жену Люциуса Малфоя. (Ну и дурацкая фамилия! Еще один повод не любить Зика.) Да-да, того самого. Слабое звено в древнем роду Малфоев, который сумел настолько испортить репутацию семьи, что бедному дяде Рему пришлось очень долго бегать по разным уважаемым людям, что отстоять честь любви своей юности, которая, кстати, ответила ему взаимностью. Теперь он отчим Зика. Точнее, праотчим. Кстати, я тут узнала полное имя нашего белобрысого друга. Сейчас будете смеяться. Зигфрид Родеус Корнелиус Малфой Пятый. Вот.
Что-то я заболталась. Прям как Реб. Между прочим, куда направилась наша юла на реактивном двигателе? Да, я знаю, что это такое! Мне мама рассказала. Только такого сейчас не делают. Людей мало знающих осталось. Да вообще, людей мало. Сильно всех потрепало... Ладно, об этом потом.
Все я о других. О себе совсем не думаю. Не дело. Забегу-ка я на спортивную площадку. Надо спину размять. А то пластичность терять начинаю. Я же наемник! Мне надо всегда быть в форме. А если завтра война?..
Хотя уже война...
* * *
В тот день, в начале лета, ярко светило солнце. Пятеро молодых людей, пятеро представителей зачарованного мира еще не знали, что этот день станет переломным в их жизни. Что дальнейшие события примирят их, сплотят их дружбу и веру в светлое будущее их цивилизации.

Конец первой главы.
   >>  


Подписаться на фанфик
Перед тем как подписаться на фанфик, пожалуйста, убедитесь, что в Вашем Профиле записан правильный e-mail, иначе уведомления о новых главах Вам не придут!

Оставить отзыв:
Для того, чтобы оставить отзыв, вы должны быть зарегистрированы в Архиве.
Авторизироваться или зарегистрироваться в Архиве.




Top.Mail.Ru

2003-2024 © hogwartsnet.ru