Глава 2Глава 2
Август пролетел неожиданно быстро. Конечно, в нём было столько же дней, сколько и в любом другом году, просто Гарри решил прочитать все учебники до отъезда в школу, и у него почти не было свободного времени. А, как известно, для занятого чем-либо человека и несколько часов могут показаться парой минут. Гарри даже предполагал, что в течении времени есть какая-то магия и, возможно, даже существуют заклинания, замедляющие или ускоряющие его. Правда, в учебниках мальчик не встретил ни единого упоминания о таких чарах.
Как выяснилось, прочитать за один месяц все учебники не так сложно, вот только большая часть знаний сразу же забывается, а заклинания без практики изучать не имеет смысла. Конечно, Гарри пытался отрабатывать движения палочки, но по описаниям, приведённым в книге, было невозможно понять, что именно надо делать. Мальчик пришёл к выводу, что до приезда в Хогвартс о магии можно забыть. Ему не хотелось взорвать дом Дурслей, пытаясь использовать, скажем, безобидное заклинание левитации. К тому же не факт, что школьникам разрешается творить чудеса дома.
Как ни странно, Дурсли не возражали против занятий магией. Хотя, возможно, они просто боялись, что Гарри превратит их во что-нибудь. Так что его больше не запирали в чулане, не заставляли делать всю работу по дому и, если честно, просто старались не замечать. Мальчика такое отношение полностью устраивало: наконец-то у него появилось свободное время, и он мог спокойно готовиться к школе. Вообще, больше всего Гарри пугала мысль, что он окажется единственным студентом, ничего не знающим о магическом мире. Увы, ни в одном учебнике не описывались традиции и культура волшебников. Наверно, Драко был прав, и для детей, выросших у маглов, действительно стоило ввести такой предмет. Но всё-таки Гарри надеялся, что со временем разберётся, как себя вести.
В середине августа Драко прислал письмо, в котором жаловался на скуку, друзей-ботаников, слишком активно готовящихся к школе и на родителей, советовавших заняться чем-нибудь полезным. Видимо, читать нудные учебники Малфою не очень хотелось, так что он решил поискать хоть кого-нибудь, с кем можно пообщаться. Гарри, который к тому моменту уже понял, что самостоятельно всё равно мало в чём сможет разобраться, не возражал. В оставшееся до конца месяца время мальчики обменивались письмами, в которых Драко в основном жаловался на жизнь, а Гарри пытался убедить его, что не всё так плохо. Естественно, почти никакой информационной нагрузки такие письма не несли, но Гарри всё равно было приятно, что хоть кто-то о нём помнит. К тому же совсем без общения прожить не так-то легко, а Дурсли за весь месяц произнесли при Гарри от силы десяток фраз.
Первого сентября дядя Вернон отвез племянника на вокзал «Кингс Кросс». Конечно, Дурсли не горели желанием что-либо делать для Гарри, но сам он добраться не мог, а отсутствие в школе одного из первокурсников могло вызвать ненужные вопросы. Да и против возможности не видеть Поттера почти год опекуны ничего не имели. Так что дядя всё-таки проводил мальчика до вокзала, после чего с чистой совестью уехал домой.
В итоге Гарри остался один. В принципе, он знал, где находится платформа девять и три четверти: Драко говорил, что надо пройти сквозь разделительный барьер между платформами девять и десять. Правда, сам Драко в Хогвартс тоже ехал в первый раз и вполне мог ошибаться. Конечно, можно было понаблюдать за барьером. Хоть большинство волшебников и использовали порталы, дети маглов скорее всего добирались обычным путём. Но до отправления поезда оставалось всего полчаса, и Гарри не был уверен, что встретит на вокзале других студентов. Мальчик уже направлялся к барьеру, собираясь проверить, действительно ли сможет пройти сквозь него, когда заметил группу странно одетых людей.
— Я так и знала, что тут будет целая толпа маглов… — жаловалась невысокая пухлая женщина, беседовавшая с четырьмя огненно-рыжими мальчиками, видимо, её сыновьями. Рядом с ними стояла девочка лет десяти. Все, кроме девочки и её матери, везли на тележках чемоданы примерно такого же размера, как и у Гарри.
Маленький волшебник направился за ними и увидел, как трое старших мальчиков прошли сквозь разделительный барьер. Но, к сожалению, он так и не разглядел, что именно они сделали. Возможно, чтобы попасть на платформу, надо было постучать палочкой по какому-то выступу, как в Косом переулке, или совершить что-то ещё более странное. В общем, Поттер опасался, что не сможет сам понять, как преодолеть барьер, так что он подошёл к всё ещё стоявшей на платформе пухлой женщине.
— Извините, — пробормотал Гарри. Он довольно редко разговаривал с незнакомыми людьми, так что не знал, как именно обратиться к волшебнице.
— Привет, дорогуша, — улыбнулась ему женщина. — В первый раз едешь в Хогвартс? Рон, мой младший, тоже. Не знаешь, как пройти на платформу?
— Да, — Гарри с облегчением вздохнул. Теперь он точно не опоздает на поезд и сможет поехать в школу.
— Не беспокойся, ничего сложного тут нет, — женщина весело подмигнула ему. — Тебе надо всего лишь пройти через разделительный барьер между платформами девять и десять. Главное — нельзя останавливаться или нервничать. Если страшно, можешь бежать. Лучше иди прямо сейчас, перед Роном.
— Ладно, — согласился Гарри. Ему не верилось, что для перехода в магическую часть вокзала не надо совершать никаких специальных действий. Почему в таком случае туда не забредают маглы? Хотя, возможно, на платформу можно попасть только в течение, скажем, часа до отъезда поезда. Или барьер пропускает только волшебников. Но это маловероятно: у многих студентов родители — маглы, было бы странно, если бы они не могли провожать своих детей.
Пройти сквозь барьер оказалось несложно. Гарри даже не почувствовал никакого сопротивления, просто внезапно увидел перед собой заполненную людьми платформу, у которой стоял паровоз алого цвета. Здесь было невероятно шумно: школьники о чём-то разговаривали друг с другом, затаскивая чемоданы в поезд, ухали совы, которые были почти у всех школьников, что-то кричали своим детям провожающие их родители, постоянно что-то взрывалось – и всё это сливалось в поистине ужасающую какофонию.
Всё-таки Гарри приехал довольно поздно, и почти все места были уже заняты, так что он двинулся дальше, заглядывая в окна вагонов в поисках свободного купе.
— Бабушка, я снова потерял жабу, — расстроено говорил круглолицый мальчик, мимо которого проходил Гарри. Стоящая рядом пожилая женщина, видимо, его бабушка, только вздохнула. Наверно, она уже привыкла к рассеянности своего внука.
Когда Гарри отыскал незанятое купе, до отправления поезда оставалось ещё минут десять, так что маленький волшебник устроился у окна и стал наблюдать за людьми на платформе. Большинство школьников уже сидели в поезде, а на платформе оставались только их родители. Но свободного места там всё равно почти не было. Драко говорил, что в Хогвартсе учится почти триста студентов, так что и провожающих должно было приехать не меньше.
Рыжее семейство всё ещё стояло на платформе. Правда, старшего мальчика не было: видимо, он уже сел в Хогвартс-экспресс. А с остальными мать прощалась до самого отправления поезда. Гарри заметил, что девочка осталась на платформе. Наверно, она была ещё слишком маленькой и в школу в этом году не ехала.
Наконец, поезд тронулся. Гарри провожал взглядом платформу, пока она не скрылась из виду, а потом отвернулся от окна. Мальчику никогда не нравился город: один вид одинаковых серых домов повергал в уныние, так что маленький волшебник собирался почитать какой-нибудь учебник, например, «Теорию магии», вместо того, чтобы рассматривать происходящее за окном. В данной книге он пока что всё понимал, так как в ней практически не описывались ни движения руки при произнесении какого-нибудь заклинания, ни громоздкие формулы, как в учебнике по трансфигурации.
Дверь купе приоткрылась.
— Здесь свободно? — поинтересовался младший из рыжих мальчиков, заглядывая внутрь.
Гарри кивнул, и мальчик уселся напротив.
— Я Рон Уизли, — представился рыжий. — А ты?
— Гарри Поттер.
— Правда? — выдохнул Рон. — А у тебя действительно есть этот… ну, ты понял, — он указал пальцем на лоб Гарри.
— Есть. Давай не будем говорить о Волан-де-морте, — отрезал первокурсник. Ему не хотелось ближайшие полчаса обсуждать подробности своей победы над тёмным магом. К тому же он всё равно ничего не помнил, кроме вспышки зелёного света.
Рон шарахнулся в сторону.
— Ты что? Ты называешь Ты-Знаешь-Кого по имени?
— Прости, я не знал, что нельзя. Но постараюсь по имени не называть. Понимаешь, я же почти ничего о волшебном мире не знаю. Боюсь, буду худшим учеником в школе.
— Не переживай, — попытался успокоить его Рон. — В Хогвартсе много учеников, выросших у маглов, и они довольно быстро приспосабливаются. А многие даже лучше всех учатся.
— А у тебя в семье были маглы? — поинтересовался Гарри. Ему хотелось побольше узнать о будущем однокурснике.
— Не уверен, — пожал плечами Рон. — Вроде кто-то из маминых родственников не был волшебником, но я с ним никогда не встречался, точно не скажу.
Дверь снова открылась. На этот раз в купе вошёл Драко Малфой.
— Привет, тут свободно? — спросил он.
— Нет, — злобно прошипел Рон, отодвигаясь к окну.
— Да, свободно, — прервал его Гарри. — А как же друзья? Учатся опять? Да, Рон, ты чего? Вдвоём же скучно.
— Я с ним не поеду, — отрезал рыжий.
— Вы что, знакомы? — удивился Гарри.
— Нет, конечно, — протянул Драко. — Стану я знакомиться с кем-то из этих любителей грязнокровок. Да они позор всего магического общества!
— Не смей оскорблять мою семью, ты, самовлюблённый урод, — вскочил с места Рон, побагровевший от плохо сдерживаемой ярости.
Гарри опасался, что мальчики прямо в купе устроят драку, и, возможно, даже заставят его выбирать сторону. Он не был готов определять, кто в их споре прав, но предполагал, что оба слегка преувеличивают действительность. Так что Гарри решил вмешаться, пока ещё можно было что-то сделать.
— Ребят, как вы можете что-то утверждать, если вы даже не знаете друг друга? — он попытался воззвать к благоразумию мальчиков. Но, увы, данная попытка была обречена на провал.
— Гарри, как ты можешь разговаривать с этим Малфоем? — возмущённо заорал Рон, так сильно сжав кулаки, что костяшки его пальцев побледнели. — Они же все тёмные маги! Такие, как они, убили твоих родителей. От них не стоит ждать ничего хорошего. Вот увидишь, ты ещё пожалеешь, что связался с этим гадом, — и на этой оптимистичной ноте рыжий выскочил из купе, забыв даже прихватить с собой чемодан.
— Ну вот, а вроде нормальный парень был, — пожал плечами Гарри. — Хотя, пожалуй, слишком много трепался. И что на него нашло?
— Поттер, ты совсем тупой или как? — поразился Драко, занимая место напротив Гарри. — Он просто хочет, чтобы все его любили и уважали. А любая другая реакция его бесит.
— Ну и дурак. Нельзя нравиться всем, — Гарри захлопнул дверь купе, оставленную рыжим открытой. — С ним же никто общаться не будет. Ну, так как друзья? Скучно с ними стало?
— Они уже на второй курс перешли, — поморщился Малфой. — Всё равно не пойму, что они обсуждают. Предатели…
— Разве от них зависит, на каком курсе учиться?
— Всё равно предатели. Ну что, Поттер, решил, на какой факультет пойдёшь?
— Не знаю, может, в Слизерин? Ты же там будешь, а я не хочу оказаться среди толпы незнакомых студентов.
— Поттер, ты точно тупой. Тебе голова нужна только чтобы есть? — Малфою явно нравилось обзывать собеседников. Хотя, возможно, у него это уже давно вошло в привычку, и он даже не воспринимал свои слова как оскорбление. — У каждого второго слизеринца родители были сторонниками Тёмного Лорда, так что некоторые старшекурсники с удовольствием подстроят тебе несчастный случай, скажем, столкнут с метлы. Хотя, может, у знаменитого Гарри Поттера Авада Лорда вместе с мозгами отшибла ещё и инстинкт самосохранения?
— А Авада – это что? — поинтересовался Гарри, привычно пропустивший мимо ушей комментарий об отсутствии мозгов. Благодаря общению с Дадли и его компанией мальчик практически перестал принимать близко к сердцу любые оскорбления в свой адрес. К тому же на этот раз критика была, судя по всему, вполне заслуженной.
— Смертельное проклятие, которое использовали сторонники Лорда. Ах, да, всякие ничтожества типа Уизли начинают дрожать при одном только упоминании об этом заклинании. Неудивительно: сами они магию такого уровня не смогут использовать и через сто лет. Говорят, Уизли на изучение любого простейшего заклинания тратят несколько месяцев. И они ещё смеют называться волшебниками. Позор.
— А твой отец тоже был сторонником Лорда? — Гарри разбирало любопытство. Мальчик успел немало услышать об ужасном тёмном маге, ужасе всего волшебного общества, именем которого вот уже десять лет пугали детей, и теперь он хотел узнать противоположную точку зрения.
— Ага, так я тебе и сказал, — усмехнулся Малфой. — Поттер, твоя наивность меня поражает. Знаешь, скольких сторонников Лорда отправили в Азкабан только за то, что у них была Чёрная Метка? Ах, как я мог забыть, конечно же ты не знаешь, — издевательски пропел белобрысый. — Да что вообще ты можешь знать? Жил себе у маглов и никогда не выглядывал из своего уютного маленького мирка.
— Прости, я не хотел обидеть, — смутился Гарри, не ожидавший такой бурной реакции собеседника. — Мне просто интересно.
— Ах, ему интересно? Да, со стороны на чужие проблемы всегда смотреть интересно, — Драко ненадолго замолчал, а затем продолжил. — Если честно, не знаю. Отец никогда не говорил со мной на эту тему. Возможно, не хочет, чтобы я повторял его ошибки. Хотя не думаю, что он жалеет о чём-то.
— То есть ты тоже не можешь понятно объяснить, что же такого страшного сотворил Сам-Знаешь-Кто? — уточнил Гарри, забираясь с ногами на сидение. — Просто по словам почти любого волшебника этот ваш Лорд – самое страшное, что случалось с волшебным миром за последние пятьдесят лет, но никто не может привести пример какого-то особо ужасного злодеяния, совершённого им. Ну, убил пару десятков людей, но по сравнению с происходящим в мире маглов это просто ерунда. Во время войн гибли миллионы, а тут всего какая-то сотня волшебников.
— Поттер, ты забыл, что волшебников не так много. Способности к магии есть хорошо, если у одного человека из двадцати тысяч. И если ты напряжёшь свои отсутствующие мозги и немного посчитаешь, то поймёшь, что среди шестидесяти миллионов жителей Великобритании не найдётся и трёх тысяч волшебников. Так что потеря сотни – уже катастрофа, — Малфой со скучающим видом посмотрел в окно. Ему явно было неинтересно объяснять собеседнику столь очевидные вещи.
— То есть во всём мире всего триста тысяч магов? — изумился Гарри. — А как вы вообще живёте? Ну, у вас же должны быть своё учёные, правительство, магазины, больницы, наконец. Кто всем этим занимается, если, к примеру, в Англии всего две тысячи взрослых волшебников, а в некоторых странах и того меньше? Это же невозможно!
— Да вроде с этим проблем не возникает, — в голосе Драко слышалось лёгкое сомнение. — Поттер, мы так уже не одну тысячу лет живём, неужели ты думаешь, что Министерство не предусмотрело все варианты развития событий? В конце концов, там работают взрослые умные маги, которые знают о ситуации в стране намного больше нас.
— Да, наверно, ты прав, — Гарри слегка пожал плечами и уставился в окно.
Следующие несколько часов мальчики провели в молчании. Драко читал «Историю Хогвартса», а Гарри разглядывал сменяющие друг друга пейзажи за окном. Возможно, они бы так и провели оставшееся до прибытия в Хогвартс время, но около часа дня в дверь купе постучали.
— Никто не видел жабу? — спросила вошедшая девочка с густыми каштановыми волосами. — Мальчик по имени Невилл потерял её, а я помогаю в поисках.
— Ты всерьёз думаешь, что мы будем искать его лягушку? — процедил Малфой, неохотно отрываясь от книги. — Да, конечно, это главная мечта всей моей жизни – помочь какому-то идиоту найти его земноводное. Пусть в Хогвартсе в ближайшем пруду поищет, там их сотни квакают, наверно.
— В общем, мы не никого видели, — подвёл итог Гарри, поворачиваясь к девочке. — Но на платформе я встретил мальчика, потерявшего жабу. Скорее всего, это был Невилл, так что есть вероятность, что в поезде искать бесполезно. К тому же через пару минут он её опять потеряет, так что особого смысла в поисках я не вижу.
— Кстати, а вы уже пробовали использовать заклинания? — ничуть не расстроилась девочка. — Я уже попрактиковалась с парочкой, и они сработали. У меня в семье не было волшебников, так что я не ожидала, что всё сразу получится. Конечно, хотелось бы учиться в школе лучше всех, так что я уже прочла все учебники, а часть даже выучила наизусть. Надеюсь, этого будет достаточно. Да, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас?
— Драко Малфой. И не думай, что я буду общаться с грязнокровкой вроде тебя, — и блондин снова уставился в книгу.
— Гарри Поттер. Не обращай внимания, он со всеми так разговаривает, — Гарри не хотелось, чтобы девочка обиделась и отказалась продолжать беседу, так что он поспешил перевести разговор на другую тему. — А тут разрешено использовать магию? Мы же можем случайно повредить поезд.
— Согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов, любой акт волшебства, способный привлечь внимание не умеющего колдовать сообщества является нарушением закона, — процитировала Гермиона, опускаясь на сидение рядом с Гарри. — Про использование заклинаний в Хогвартс-экспрессе нигде не упомянуто, значит, мы имеем право делать здесь всё, что хотим. А вот школьные правила запрещают применять магию в коридорах, хотя никто не будет особо серьёзно за это наказывать. Максимум, снимут десяток баллов или заставят пару часов мыть полы. Но это в особо редких случаях. Так вы уже читали учебники?
— Я пытался, — честно ответил Гарри, немного смутившись. — Но в учебнике по чарам не очень понятно описываются движения руки, а в «Пособии по трансфигурации для начинающих» без преподавателя вообще невозможно что-либо понять. Там приведены какие-то схемы и почти ни слова не сказано, как именно их использовать.
— И вообще, Грейнджер, будешь много читать учебники – станешь заучкой, и никто не будет с тобой общаться, — лениво протянул Малфой, копаясь в своём чемодане. — И вообще, зубря учебники, великим магом не станешь. Так что перевоспитывайся, пока есть возможность. О, нашёл, — с этими словами блондин вытащил из чемодана волшебную палочку. — Сейчас я докажу, что для колдовства не обязательно знать назубок массу теории. Люмос!
На конце палочки вспыхнул небольшой огонёк. По мнению Гарри, он был слишком тусклый и вряд ли мог хоть что-то осветить, но всё-таки это была настоящая магия, так что мальчик не мог сдержать восторга.
— Здорово! — воскликнул он. — Давай я тоже попробую.
Покопавшись в своих вещах, Гарри довольно быстро нашёл палочку и произнёс заклинание, слегка опасаясь, что не сумеет сотворить волшебство. Но, к его облегчению, у него тоже всё получилось. Мальчик дотронулся до крошечного шарика света и удивился.
— А он совсем холодный. Странно, я думал, он должен обжигать.
— Люмос – одно из простейших заклинаний, изучаемых в школе, — принялась за объяснения Гермиона, вставая с места. — По сути, оно создаёт только источник света и никаких дополнительных эффектов, включая тепловое излучение, не имеет. Его главное удобство заключается в том, что оно доступно сколь угодно слабому магу, даже некоторые сквибы могут использовать его. Так же существенным плюсом этого заклинания является низкая энергоёмкость. Любая другая магия, используемая для освещения, потребляет в разы больше энергии, так что для учеников младших курсов Люмос является самым эффективным заклинанием с данным эффектом.
— Грейнджер, тебе бы преподавателем работать, — поморщился Драко, откладывая «Историю Хогвартса» в сторону. — Когда ты что-то объясняешь, твой голос становится особо занудным. Скажи, это врождённое, или ты просто переучилась?
— Ничего смешного. Чтобы использовать заклинание, надо знать все его свойства и особенности и достаточно чётко представлять результат своих действий, — Гермиона явно собиралась вступить в длительную дискуссию. — Если какой-нибудь первокурсник без должной подготовки попытается использовать заклинание достаточно высокого уровня, он может даже умереть. В истории было немало примеров неправильного использования слишком сложной магии. И в большинстве случаем это оканчивалось летальным исходом.
— Грейнджер, ты слишком умная. Странно, что с таким отношением ты вообще решилась что-то наколдовать, — Малфоя, видимо, не слишком беспокоила описанная девочкой перспектива. — Просто не надо творить особо энергоёмкую магию курса до пятого, и ничего страшного не случится. Можно спокойно использовать заклинания до своего круга включительно, и ничего не будет. Том говорил, что и на круг выше тоже можно использовать, но злоупотреблять этим не стоит.
— Да, но такая классификация заклинаний достаточно ненадёжна, — продолжила спорить Гермиона, слегка повышая голос. — Те же чары левитации за последние десять лет семь раз переносили то из первого круга во второй, то обратно в первый. Как можно доверять такой классификации?
— Ну, вообще-то, внутри одного круга существует деление на классы, — в голосе Драко отчётливо слышалось удовольствие: он всё-таки знал что-то, Гермионе неизвестное. — И если какое-то заклинание становится труднее использовать, его переносят в соседний класс. Конечно, с реально серьёзными чарами всё сложнее: их используют довольно редко, так что Министерство не сразу узнаёт о произошедших изменениях. Но Том говорил, что круга до пятого особых проблем не возникает, и различие между реальным классом заклинания и указанным Министерством не очень велико. Не больше трёх классов. А в круге их всего пять, так что беспокоиться почти не о чем. Но если ты так боишься, не используй магию выше своего круга, и тебе ничего не грозит.
— Но это же безответственно! — Возмутилась Гермиона, сжимая кулаки. — А вдруг тебе не повезёт, и выбранное тобой заклинание окажется слишком сложным? Тебя это совсем не беспокоит?
— А вдруг у тебя случайно дёрнется рука, и заклинание попадёт в тебя? — издевательски усмехнулся Драко. — Знаешь, вероятность этого намного выше вероятности описанной тобой ситуации. Так что не бесись зря, Грейнджер. Всё равно в Хогвартсе заклинания сложнее четвёртого круга не изучают. Да и в обязательной программе, максимум, третий встретится.
— Всё равно не понимаю, как можно настолько безответственно к этому относиться, — буркнула уже почти успокоившаяся Гермиона, снова опускаясь на место рядом с Гарри. — Но если всё-таки нарвёшься, вспомнишь мои слова.
— Что, Грейнджер, считаешь себя самой умной? — Драко откинулся на спинку сидения и продолжил. — Лучше чистокровных знаешь, как правильно использовать магию? Для грязнокровки у тебя слишком высокое самомнение.
— Ты не доверяешь фактам, изложенным в книгах? — угрожающим тоном уточнила девочка. Она явно считала учебники самым надёжным источником информации, и ничто на свете не смогло бы её переубедить.
— Доверяю, но ты преувеличиваешь. Нигде не сказано, что перед произнесением каждого заклинания надо двадцать раз проверять, не слишком ли оно для тебя сложное, — спор явно зашёл в тупик, и теперь каждый собирался стоять на своей точке зрения до конца.
— Да ладно вам, все же как-то учатся, и ничего с ними не происходит, — примирительно произнёс Гарри, убирая палочку в чемодан. — Давайте поговорим о чём-нибудь другом. Например, у вас братья или сёстры есть? У меня только кузен, но по-настоящему родственных чувств мы никогда не испытывали. Так что хотелось бы пообщаться с кем-нибудь, у кого всё сложилось по-другому.
— Нет, у меня никого, — покачала головой Гермиона. — Хотя я всегда хотела иметь младшую сестрёнку. Её можно было бы учить читать и писать, а потом помогать ей делать домашние задания…
— Грейнджер, ты вообще о чём-нибудь кроме учёбы умеешь думать? — разозлился Драко. — У тебя всё сводиться к зубрёжке. Интересно, это лечится? Да, у меня тоже нет братьев или сестёр. Но оно и к лучшему. Никто не бегает и не надоедает целыми днями.
— А Том, он кто? Родственник? — поинтересовался Гарри.
— Нет. Вроде бы он друг отца, хотя точно не скажу, не спрашивал. Кажется, они с отцом вместе занимаются какими-то исследованиями, однако подробностей не знаю. Но он живёт у нас и знает много всего о магии. Так что большую часть информации, известной мне о заклинаниях и принципах их работы я узнал от Тома.
— То есть он тебя чему-то учил? — уточнила Гермиона.
— Нет. Просто когда я о чём-то спрашивал отца, он говорил, что занят и не собирается отвлекаться по пустякам, а Том, наоборот, всегда соглашался что-нибудь объяснить. А ещё он учил меня летать на метле, за что ему отдельное спасибо.
— Ну почему вам всем так нравятся мётлы? На них же опасно летать: можно упасть и свернуть себе шею, — ужаснулась Гермиона.
— Грейнджер, тебя послушать, так и жить опасно, — расхохотался Малфой. — Вдруг тебе на голову упадёт кирпич, и ты умрёшь?
— Вообще-то, я серьёзно, — рассердившись, Гермиона довольно сильно ударила кулаком по столу, после чего вскрикнула от боли, прижимая к себе пострадавшую руку. — Почти на каждом квиддичном матче кто-нибудь падает с метлы. Так что это действительно опасно.
— В принципе, кирпичи тоже почти каждый день падают. Ладно, шучу.
— Да, ребят, как вы думаете, на какой факультет вы попадёте? — спросила девочка. — Было бы здорово учиться вместе.
— И опять об учёбе, Грейнджер, — протянул Драко, старательно растягивая каждое слово. — Вообще не знаю. В Гриффиндор не хочу, там эти Уизли учатся, про Пуффендуй и упоминать не буду. Наверно, в Когтевран пойду, а то в Слизерине в этом году не лучшая компания подобралась.
— А как же друзья? — поинтересовался Гарри. — Они же все слизеринцы, разве нет?
— Так никто из них не поступает в этом году. Все либо второкурсники, либо слишком мелкие. Поттер, я вроде уже говорил это. Склероз замучил? А в этом году в Слизерин поступят Крэбб, Гойл, Паркинсон и Булстроуд. Этого уже достаточно, чтобы идти в Когтевран, где их точно не будет.
— А разве ты можешь выбрать, куда идти? — в глазах Гермионы вспыхнул неподдельный интерес. — В «Истории Хогвартса» ведь написано…
— Грейнджер, а по какому принципу, как ты думаешь, отбирают? — прервал её Драко. — Храбрые в Гриффиндор, трудолюбивые в Пуффендуй и так далее? Это слишком растяжимые понятия. Конечно, с распределяющим артефактом можно договориться. Сказать что-нибудь типа: «Ах, я так люблю учиться, мне так хорошо будет в Когтевране, а Слизерин собьёт меня с этого пути, не хочу туда». И всё. Да, Грейнджер, видимо, придётся терпеть тебя ближайшие семь лет, уж ты-то точно будешь в Когтевране.
— То есть все поступаем в Когтевран? — сделал логичный вывод Гарри.
— Видимо да, — девочка слегка нахмурилась. — Надеюсь, удастся договориться с этим артефактом.
Так, за разговором, и пролетело оставшееся до прибытия поезда время. Хогвартс-экспресс начал сбавлять скорость и, в конце концов, остановился. Но прежде чем выходить, ребята просидели в купе ещё минут пять, дожидаясь, пока основная часть студентов покинет поезд: им не хотелось толкаться в коридоре вместе со всеми. Но в итоге они всё-таки выбрались на крохотную платформу.
— Первокурсники! — раздался знакомый зычный голос великана. — Первокурсники, за мной. И… это… под ноги смотрите.
Драко пожал плечами и направился к Хагриду; Гарри и Гермиона последовали его примеру. Они с нетерпением ждали момента, когда наконец-то увидят Хогвартс, школу, которой предстояло стать их домом на долгие семь лет. Наверно, в тот момент ребята были по-настоящему счастливы: они двигались вперёд, по направлению к чему-то новому, неведомому, невероятно притягательному для одиннадцатилетних школьников, собравшихся вокруг великана.
//(аффтор ждёт критику)
