Глава 1Одним прекрасным летним днем в особняке Снейпов прозвучал интересный разговор.
В кабинете Кристиана Снейпа присутствовал сам хозяин кабинета и его отец. День был жаркий, даже душный, окно помещения широко распахнуто, а дверь плотно заперта. Но ни Северус, ни Кристиан не позаботились о магической защите, справедливо полагая, что в собственном доме подслушать их некому.
А Лилиан и не подслушивала. Кто ж виноват, что старая яблоня растет прямо под окном отцовского кабинета? А Волдик, кошак наглый, растянулся почти на самой верхней ветви, в прохладе тени. Девочке захотелось составить ему компанию, вот и всё! А то, что как раз в тот момент, когда происходил разговор старших родственников, - так, случайность, не более.
С кошачьей ловкостью вскарабкавшись на дерево, Лилиан тихо шикнула на черного кота и навострила уши.
- …и все же меня это настораживает, Кристиан, - говорил Северус Снейп непривычно озабоченным голосом.
- Отец, но ведь ты не думаешь, что Лилиан может что-то угрожать? – напряженно уточнил Кристиан.
- Понятия не имею. Дамблдора не просчитать никакой логикой. Он всегда был себе на уме. А уж что случилось с ним после смерти, я даже знать не хочу. Одно то, что этот старый интриган пытался воздействовать на Лилиан, а теперь, по её словам, водит какие-то тайны с младшим Поттером – уже напрягает.
- Может быть, мне стоит поговорить с МакГонагалл?
- Какой смысл? Минерва уже немолода, ей ли участвовать в чужих играх? Боюсь, что-то затевается. Как жаль, что я не могу выйти в свет – иногда это просто необходимо. Впрочем, пока ничего явного не произошло.
- Я в четверг собираюсь наведаться в Министерство. Постараюсь выловить некоторые слухи.
- Не увлекайся. Шпионы плохо заканчивают.
Этот разговор заставил Лилиан задуматься. Что бы все могло значить?
Летние каникулы в целом проходили спокойно и однообразно. Погода была хорошая, позволяя часто летать на метле, а в иных случаях девочка спускалась в дедовскую лабораторию, где под его строгим руководством постигала науку зельеварения. На прошедшее в мае день рождение дед прислал интересную книгу по зельям, но освоить новые рецепты в Хогвартсе не было возможности: профессор Магнус, декан Слизерина, очень категорично относился к дисциплине и вольности подопечных не поощрял, то есть, в этом плане был полной противоположностью Северуса Снейпа. Зато дома, обладая кучей свободного времени и огромной жаждой деятельности, Лилиан с радостью наверстывала упущенное.
А двадцать восьмого июня, спустя день после возвращения девочки из школы, на свет появился Вильям Снейп. Глаза у него были фамильные – черные, а вот пушок на голове точно достался от матери: золотистый и мягкий, отчего головка малыша напоминала одуванчик. Мальчик оказался очень спокойным ребенком, даже несколько меланхоличным, позволяя ночами сладко спать всем обитателям особняка. За ним постоянно присматривал один из домовиков, а мать, Кларисса Снейп, души в чаде не чаяла, проводя с ним большую часть времени. Радовался долгожданному наследнику и Кристиан, уже заранее придумывая, что будет дарить ему на все последующие именины. Скупо ухмылялся даже дед, с некоторой опаской беря внука на руки.
А крестником Вильяма стал Драко Малфой.
С тех пор, как их дети подружились, родители Скорпиуса и Лилиан стали общаться более часто. Сначала обсуждались выходки любимых детей в стенах Хогвартса, потом – совместное ожидание поезда на платформе девять и три четверти; к весне у мужчин нашлось общее дело в Министерстве, а к лету их отношения можно стало называть приятельскими. К тому же у Малфоя кроме относительно взрослого сына была и трехлетняя дочка, так что Кристиан Снейп не уставал спрашивать советов по поводу маленьких детей. Сам он успел уже подзабыть тот ужас многолетней давности, когда родилась Лилиан.
Уже после рождения сына счастливый отец начал подумывать о его возможном крестном. Так уж выходило, что более доверенной фигуры, кроме как Драко, никого не было. Проблема заключалась лишь в том, что Малфой понятия не имел о некоторых секретах Снейпов. Особенно о главном из них.
Крестины у волшебников – целый ритуал, во многом основанный на магии. Желательно, чтобы присутствовал при этом действии весь род, а проводил крещение обычно старший родственник. Старшим на данный момент был Северус, и отказываться от этой роли он не хотел. Но проводить крещение – значит раскрыться. Официально бывший шпион был признан мертвым во всем магическом мире, и «воскресать» он не очень-то стремился.
Впрочем, о «живости» Северуса Снейпа знало не так уж мало лиц. Начиная от Скорпиуса Малфоя, друга Лилиан, и заканчивая портретом Дамблдора. И это не считая школьных призраков и старой Распределяющей шляпы. Как ни странно, но пока эта тайна не вышла за очерченный круг посвященных.
Тщательно обдумывая создавшееся положение, Северус с чисто слизеринским расчетом сопоставлял варианты возможных последствий. Эти мысли приходили в голову зельевара еще с прошлой осени, когда Лилиан в письме сообщила ему, что младший Малфой догадался об их семейной тайне и желает поделиться ею с отцом. Тогда Северус ответил, что пока не желает раскрываться.
В некотором роде эта была и проверка Скорпиуса, которую тот с честью прошел, никому не проговорившись.
Своего крестника, Драко Малфоя, Северус по-своему любил. Не так, как сына, невестку и внуков, - но наиболее близко к тому. Бывший шпион помнил того беленького невзрачного мальчика, каким Драко был в детстве, помнил и того нахала, каким он стал в подростковом возрасте, и того потерянного юношу, что разрывался между желанием спасти семью и остатками человечности…
О взрослом Драко Малфое Северус знал теперь лишь по газетам и рассказам сына. Он, Драко, казался похожим на Люциуса в годы зрелости, столь же собранный, гордый, несломленный. Темная Метка тяжелым грузом лежала на душе молодого мужчины; в обществе продолжали коситься на род Малфоев, некоторые ярые приверженцы Света до сих пор настаивали, чтобы и Драко, и Люциуса засадили в Азкабан до конца их дней, точно так же, как засадили многих других Пожирателей Смерти.
Северус искренне желал Малфоям побольше удачи, чтобы некогда знатный род вновь обрел твердую точку опоры. Но вот довериться им… Слизеринцы не привыкли доверять – такое воспитание, такая жизнь. Из всего должна следовать выгода, всегда должно быть не менее двух путей отступления и, как минимум, необходим запасной план.
Тяжело было решиться на это, но, в конце концов, Северус сделал выбор. Не оставлять же внука без крестного.
Разговор тот был долгим, и описывать его нет нужды, так как дела те сугубо личные. Главное, что Драко Малфой не только в одно мгновение вновь обрел своего крестного, но и обзавелся собственным крестником.
Оставалась Лилиан. Увидев маленького братика впервые, она испытала смешанные чувства: и радость, и опасение, и раздражение, и беспокойство… В первый месяц о её присутствии в доме вообще будто позабыли, и девочка чувствовала себя брошенной. Бесцельно шатаясь по особняку и во дворе, она утешалась лишь обществом Волдика, который к новому обитателю дома отнесся с добродушным флегматизмом. Для фамилиара существовала лишь одна хозяйка, которая его любила, лелеяла и, главное, кормила.
Но день шел за днем, и оказалось, что никто про Лилиан не забыл. Дед, как и прежде, был рад поучить внучку навыкам зельеварения, особенно теперь, когда маме девочки требовалось пить больше укрепляющих зелий, чтобы поскорее восстановить здоровье после тяжелых родов. Да и отец, как прошел первый энтузиазм, вновь вернулся к будничным делам, иногда лично тренируя дочь полетам на метле. В юности Кристиан был охотником сборной Дурмстранга и довольно неплохим, а его способности унаследовала Лилиан.
Однажды девочка все же решилась и вошла в детскую, где Кларисса тихонько напевала колыбельную малышу. Вильям внимательно вслушивался в звучание слов, сосредоточенно накручивая на кулачок золотистый локон матери. Лилиан заметили не сразу, а девочка и не торопилась указать на свое присутствие. Она слушала смутно знакомый напев, который некогда раздавался и для неё. Нахлынуло ощущение чего-то теплого и светлого, будто солнечный лучик скользнул по лицу, и в глазах начало пощипывать.
Тогда девочка просто приблизилась к креслу Клариссы, опустилась у её ног, уткнувшись носом в подол материнского платья, и слушала тихие слова. Женщина ласково провела ладонью по черной гриве волос дочери, а следом жесткую прядку дернул маленький, но сильный детский кулачок.
Слезинка все-таки скользнула по щеке, и Лилиан внезапно осознала, что никого дороже и роднее, чем родители, дед, а теперь и младший братик, - у неё просто нет. И они были её счастьем.
* * *
В конце августа Лилиан внезапно почувствовала, что соскучилась по Хогвартсу. Не то чтобы в школе её действительно что-то удерживало, но там был Скорпиус, новые тайны и приключения. Девочка была бы рада видеть даже своих соседок по комнате, Саманту и Пенелопу, даже заносчивых мальчишек, живущих в одной спальне со Скорпиусом… да что там! Даже гриффиндорцам она бы обрадовалась.
Едва ступив в очередной вагон в поисках друга, Лилиан едва не обругала себя за сопливые мысли: в коридоре, точно по её заказу, обнаружился Джеймс Поттер, гриффиндорец-третьекурсник. Впрочем, он был не один: напротив него стоял, выпрямив спину и вздернув подбородок, Скорпиус, умудряющийся даже снизу вверх смотреть высокомерно. А вот рыжий гриффиндорец, хотя и возвышался над слизеринцем на полголовы, выглядел как-то глупо, в одной руке сжимая волшебную палочку, а другой не то стремясь ударить недруга, не то просто не зная, куда деть лишнюю конечность.
Лилиан замерла в проходе, с интересом наблюдая за ходом спора.
- Сам проваливай! – кричал Поттер, злым взглядом сверля Малфоя.
- А ты мне не указывай, Поттер, - надменно ухмыльнулся Скорпиус.
- А ты не нарывайся, Малфой! Я первым пришел сюда!
- Когда ты пришел сюда, я уже был здесь.
- Да ты… хорек мелкий!
Скулы Скорпиуса побледнели: как и всегда, когда мальчик злился. Он потянулся за своей палочкой, и Лилиан, дабы предотвратить дуэль (она еще помнила прошлогоднюю!), поспешила вмешаться:
- Привет, Скорпи! – жизнерадостно улыбнулась девочка, привлекая к себе внимание мальчишек. – А что тут происходит?
- Ещё одна змеюка, - с отвращением сказал, будто выплюнул, Поттер.
- И что же, ты будешь драться с нами обоими? – ехидно уточнил Скорпиус. С приходом подруги его настроение тут же улучшилось.
- Больно надо, - презрительно фыркнул гриффиндорец. – Мараться еще о вас. – И он демонстративно отряхнулся.
- Вот ведь придурок, - заключила Лилиан, когда Поттер гордо покинул вагон. – Что ему надо было?
- Да хотел купе то занять. - Скорпиус указал на приоткрытую дверцу. – А я тут как раз тебя дожидался. Заходи, кстати.
И мальчик вошел в соседнее купе. На верхней полке уже покоился чемодан Малфоя, и Лилиан воспользовалась чарами левитации, чтобы водрузить туда же и свой багаж. Усевшись у окна, девочка полюбопытствовала:
- Но, Скорпи, если ты уже занял нам купе, то зачем спорил с Поттером?
- Потому что этот рыжик меня просто бесит, - честно ответил друг. – Как и все Поттеры. И Уизли.
- Когда ты с ними встречаешься, то ведешь себя не по-слизерински.
- Это как?
- Ну, хамишь, ругаешься, споришь… как говорит дед, нарываешься на неприятности.
- Вовсе нет! И вообще, Лил, что мне еще-то делать? Эти гриффиндорцы намеков же не понимают.
- Не связывайся, - посоветовала девочка. – А если бы Поттер тебя и в самом деле проклял? Он же на год старше! А в поезде мадам Помфри нет. И вообще, вспомни только, чем в том году дуэль закончилась… Кстати, Скорпи! Знаешь, что я летом случайно услышала?
- Случайно? – недоверчиво хмыкнул Скорпиус.
- Ну, не совсем случайно, - не смутилась девочка. – Слушай, в общем…
Лилиан пересказала другу подслушанный летом разговор между отцом и дедом. Мальчик внимательно её выслушал и нахмурился:
- От Поттеров одни проблемы, - выдал он уверенно.
- Тогда уж от Дамблдора, - вздохнула Лилиан. – Скорпи, как думаешь, зачем ему Поттер?
- Не знаю. Но интересно…
- А ведь еще и Кровавый Барон есть. И ему, и Дамблдору зачем-то нужен был мой дед. Хм…
- Думаешь, они могут тебе навредить?
- Зачем, Скорпи? Я всего лишь маленькая девочка.
- Ага, и слизеринка к тому же, - рассмеялся Скорпиус.
Девочка показала ему язык.
- Кстати, а ты знаешь, что Магнус ушел из Хогвартса?
- Правда? – удивилась Лилиан. - Почему?
- Мне папа так сказал, - пожал плечами мальчик. – У Магнуса с МакГонагалл вроде как какой-то договор был, и его срок истек в том году.
- Как удачно! – обрадовалась Лилиан. – Нам не придется его еще шесть лет терпеть. А если бы мы пошли в школу только в этом году, то вообще бы его не повстречали.
- Ну и чему ты радуешься? К Магнусу мы хоть привыкли, а теперь вообще неизвестно, кто у нас деканом будет.
- Неизвестно? А разве твой папа этого не выяснил?
- Нет, - Скорпиус недовольно скривился. – Об этом знают лишь члены Совета Попечителей и МакГонагалл. Ну, может еще Флитвик, как её заместитель.
- Тогда действительно страшно, - признала девочка. – Может, новый профессор окажется еще хуже.
Какой-нибудь грозный дяденька, вроде помеси МакГонагалл, Магнуса и Филча.
Скорпиус смешливо фыркнул, представив это.
- Да ладно, Лил, как-нибудь управимся. Если что, папа их всех там на уши поднимет, - сказал он.
- Мой тоже, - согласно кивнула Лилиан. – Ой, Скорпи, а расскажи, как в Египте было? Вы так далеко уехали, что я даже подарок тебе не отправила!
- О, это было весело!.. – загорелся энтузиазмом мальчик, мигом позабыв про все величайшие проблемы мира.
Дальнейший путь прошел в беззаботных разговорах; друзья активно делились своими новостями, смеялись, а после накупили всяких сластей у ведьмы и на хогсмидскую станцию прибыли в наилучшем настроении. Там они сели в самоходную карету вместе с однокурсниками – Розье и Ноттом. И хотя дружеских отношений между слизеринцами не сложилось, но всё же увидеться они были рады.
В дверях Хогвартса школьников встречал Пивз, в своей излюбленной манере стремящийся доставить максимум неудобств. Слизеринцам доставалось менее всего, так как Кровавый Барон пользовался большим уважением у замкового полтергейста. Впрочем, учеников вышел встречать сам Флитвик, который даже с маленьким ростом мог выглядеть грозно, и Пивз быстренько слинял.
Большой зал начал неспешно наполняться народом. Лилиан и Скорпиус сразу же направились к слизеринскому столу, уселись на скамьи и принялись с любопытством вертеть головами, выискивая в толпе знакомые лица. За два месяца мало что изменилось, вот только место профессора зельеварения за преподавательским столом пустовало. Не было также и директора МакГонагалл, Хагрида, который сопровождал первокурсников через озеро, и Ларджиса, который должен был их встретить.
А ведь Лилиан в прошлом году точно так же проходила церемонию распределения. Ох, даже стыдно вспоминать, как она тогда боялась! Просто коленки дрожали, на самом деле.
Но вот все угомонилось, ученики поутихли, а за преподавательским столом прибавилось лиц.
- Ой, кто это? – шепотом поинтересовалась у друга Лилиан, увидев нового декана Слизерина. Это был пожилой мужчина с брюшком и блестящей лысиной, он о чем-то оживленно беседовал с Синистрой и тоскливо глядел на пустые тарелки. Профессор казался добродушным и малость рассеянным, хотя не следует зарекаться, когда дело идет о слизеринцах.
- Не знаю, впервые вижу, - ответил Скропиус.
- Это Гораций Слизнорт, - сообщила Пенелопа Флинт, с некоторым самодовольством поглядывая на однокурсников: как же, они не знают чего-то, что знает она! – Он уже дважды был деканом Слизерина: в первый раз еще до рождения моего отца, а потом – во время второй войны с Волдемортом. Он сражался на стороне Ордена Феникса, хотя сам в него не вступал. Папа говорил, что после победы над Темным Лордом Слизнорт проработал в Хогвартсе еще год, а потом почему-то уволился. После его ухода и был нанят Магнус.
- А почему он вернулся? – заинтересовался Робин Смит, прислушивающийся к разговору.
- Не знаю, - пожала худенькими плечиками девочка.
- Наверняка МакГонагалл уговорила, - вставил Феликс Розье - его проницательность обещала удачную карьеру в будущем.
- Тш, тише вы, - шикнула на ребят Саманта Забини, очень ответственная и обязательная девочка. – Сейчас первогодков приведут.
Спустя пару минут началась церемония распределения. Со стороны она оказалась не столь увлекательна, да и менее длительна, чем нынешним второкурсникам показалось в прошлом году. На самом деле и всего-то зрелище, как очередной дрожащий ребенок садиться на табурет и в течение нескольких секунд безмолвно общается со старой шляпой, после чего отправляется за стол одного из факультетов, сопровождаемый дружными рукоплесканиями. В этот раз первокурсников Слизерина стало больше – десять человек, четверо из которых девочки, а шестеро – мальчики. Когда все дети распределились по факультетам, в зале еще некоторое время царил шум, прекращенный лишь речью МакГонагалл. Первым делом директор всех поприветствовала, а потом представила нового декана Слизерина. Ученики сразу же задались вопросом, что представляет из себя новый профессор зельеварения и куда пропал старый.
Вскоре начался пир, после которого старосты факультетов повели детей в гостиные общежитий. У Слизерина эту роль выполняли Клэр Дэвис и Рудольф Уоррингтон, шестикурсники, которые для младших учеников являлись кем-то вроде опекунов.
- Ну вот, завтра опять будем учиться, - зевнул Скорпиус, направляясь в подземелья.
- Вот бы завтра поставили зельеварение, - размечталась Лилиан.
- Лучше чары, - не согласился мальчик. – И вообще, как думаешь, когда будет проходить отбор в квиддичную команду?
- Спроси у Рудольфа, он все знает.
- Да он сейчас с первоклашками возится… ну ладно, завтра спрошу.
Назвав пароль, друзья вошли в гостиную Слизерина. Там первокурсников уже дожидался Гораций Слизнорт, покачивающий в руке бокал с вином. Декан выглядел словно довольный кот, ну, или примерно как Волдик, поймавший мышь. Удивленным второкурсникам он отсалютовал бокалом, добродушно усмехнувшись.
- Идите-ка по спальням, - говорил он всем приходящим. – Завтра отпразднуете.
Представив, что мог бы на его месте сказать Магнус, слизеринцы и в самом деле решили последовать мудрому совету, еще не способные предсказать дальнейшее поведение нового профессора. Не то искренне говорит, не то издевается…
- Завтра увидимся, - попрощалась Лилиан.
- Пока, - махнул рукой Скорпиус.
На дверях их спален висела новая табличка: «Второй курс».
