Глава 1А на дворе цветёт весна,
Она в кого-то влюблена,
А этот кто-то за окном
Сидит и видит день за днём:
Как за окном мелькают дни,
Они как птицы далеки,
Одни витают в облаках,
Другие вовсе не видны.
В.Бутусов — Девушка по городу
1
Здравствуйте, перед тем, как я расскажу вам свою историю, позвольте представиться. Меня зовут Рассел Джером Уитклиф Поттер Третий. Ни много ни мало, самый расчистокровный из чистокровных колдунов. Не могу ручаться, что мои предки были соратниками Мерлина, но уж точно пировали за одним столом с Большой Четверкой.
Для друзей я — Расти, а для моей обожаемой матушки - несносный оболтус. Собственно, о моей матушке стоит рассказать поподробнее, ведь, именно, из-за ее желания сделать из меня серьезного колдуна, случилась эта история. Стоит сказать, что мамуля при всех своих достоинствах обладала воистину ослиным упрямством. Стоило ей вбить себе в голову какую-нибудь идею, то переубедить ее было уже невозможно. С таким же успехом можно попытаться сдвинуть гору при помощи двух старых гиппогрифов. Не пойму с чего, но она решила, что единственный способ заставить меня повзрослеть – это женить на какой-нибудь знатной ведьме.
Конечно, я был решительно против. Кто, скажите, захочет жениться в двадцать лет? Я вот тоже не хотел, но мои возражения отмели решительным образом, а меня самого буквально взашей вытолкали из дома и отправили к Бэггет-Биглям в Ковен Холл.
Расчет моей матушки был прост и коварен: в Ковен Холле проживали пять молодых незамужних девиц. Я бы смог противостоять одной девушке, может двум, но избежать сетей пяти вероломных чаровниц невозможно. Да, вероломных, не побоюсь этого слова. Девушки всегда играют нечестно: смотрят на тебя пронзительным взглядом бездонных глаз, томно вздыхают, могут пустить слезу. Конечно, в такой ситуации несешь, сам не понимая, какой бред и не замечаешь, как оказываешься повержен, пленен и окольцован. Я прекрасно понимал, что свободным мне из Ковен Холла не вернуться. Если бы у лис в норах висели календари, и они бы знали, когда начинается сезон охоты, то чувствовали бы себя так, как чувствовал себя я в те ненастные апрельские дни. Не спорю, девицы Бэггет-Бигль могли повести себя как благородные леди, как терпеливые и добрые ангелы во плоти, которыми, несомненно, являются лучшие из женщин. Но более вероятно, что они, под азартные вопли матушек и тетушек, набросятся на беднягу Расти, как стая разъяренных гончих.
Мой изворотливый ум подкинул решение проблемы. Я подумал, что если возьму с собой друга, то он отвлечет на себя часть женского внимания. Беда в том, что все мои неженатые приятели были наслышаны о славе Ковен Холла, и находили тысячи различных отговорок, чтобы не ехать со мной. Боггарт им в глотку. Я, честно говоря, уже совсем отчаялся, когда вспомнил про Тома Риддла.
В самом начале я сказал, что собираюсь рассказать вам свою историю. На самом деле, это больше история Тома. Он мой однокурсник, мы вместе учились на Слизерине. Знаете, про таких, как я, говорят, что мы рождаемся с серебряной ложкой во рту, а про таких, как Том, можно сказать, что они рождаются с шилом в одном месте. Риддл из тех, кому обязательно нужно быть первыми и лучшими. Таких людей, хлебом не корми, дай только взобраться на какой-нибудь Олимп, чтобы потом поплевывать на простых смертных с высоты своего величия. Иначе жизнь им не мила. Если ты не знатен, не богат и по какой-то извращенной прихоти судьбы попал на Слизерин, то лучше приготовься к тому, что школьные годы покажутся адом. Том был не знатен, не богат и даже нечистокровен, хотя, ходили слухи о его родстве с Салазаром, и, тем не менее, он мог отравить жизнь любому из нас - богатых, знатных и чистокровных до 7 колена. Не удивительно, что между собой мы называли его гадюкой.
Но самое главное, Том еще в школе больше интересовался темной магией, чем девушками. Сейчас он работал — кстати, единственный из всех моих приятелей – был толи продавцом, толи еще кем-то, в антикварной лавке. В общем, искал и продавал всевозможные артефакты. На этом я и построил свой план. Видите ли, Бэггет-Бигли известны своей коллекцией таинственных магических вещиц и древних книг, но подобраться к этой сокровищнице могут только старые знакомые хозяина или их друзья. Так, стоило мне упомянуть о поездке в Ковен Холл, и у Риддла загорелись глаза от нетерпения. Знал ли он, что помимо артефактов и старинных книжек там его поджидают пять милых девушек, для которых симпатичный холостой парень желанная добыча? Допускаю, что нет. Слишком редко он высовывал свой нос из черномагических фолиантов, чтобы думать о таких земных вещах. Тем не менее, я честно признаю, что, подставляя Риддла, поступал против всех правил мужской солидарности. Но как говорят на нашем благородном факультете — «каждый за себя».
***
Мы выдвинулись сразу после Белтейна. Быстрее всего в Ковен Холл можно добраться через каминную сеть, но как вы понимаете, я не особо спешил, поэтому выбрал путешествие на маггловском поезде. К моему большому разочарованию, он не слишком отличался от наших поездов. На станции нас поджидал открытый экипаж, не много ни мало, украшенный гербами, вокруг которого крутились любопытные деревенские мальчишки. На козлах сидел сутулый старикашка в нахлобученной на глаза мятой шляпе, из уголка его рта свешивалась потухшая папироса. На нас он не обратил внимания, погруженный то ли в сон, то ли в печальные думы, и чемоданы пришлось укладывать самим.
Когда мы сели, кучер легонько хлестнул лошадь и повозка тронулась. Сначала мы ехали по асфальту, потом свернули на проселочную дорогу, скоро от маггловской цивилизации не осталось и следа. Я раскинулся на заднем сиденье, и пока наша старая кляча лениво месила грязь, любовался красотами природы.
Как говорят мои приятели, я всегда болтаю много и не по делу, так и сейчас, о чем только я не рассказал, но читатель до сих пор не представляет себе, как выглядят главные герои повествования. Постараюсь немедленно исправить эту досадную оплошность.
Знаю хвастать не хорошо, но ради объективной истины должен признать - я хорош собой, таким уродился. Ни ростом, ни силой меня природа не обделила, с четвертого курса и до окончания школы я был вышибалой в квидичной команде. У меня черные волосы, обычно зачесанные назад, глаза карие, правильные черты лица, а десять веков безупречной родословной оставили на моем облике неизгладимый отпечаток благородства. В тот день я надел коричневый маггловский костюм, а под него светло-розовый жилет и белую рубашку.
— Всемогущая магия! – воскликнул Риддл, когда заметил меня на вокзале. Всю дорогу Том просидел, уткнувшись в книжку, старательно делая вид, что знать меня не знает.
Едва впрыгнув в повозку, Том продолжил чтение. Я мельком взглянул на обложку, но, к сожалению, мои познания в латыни могли уместиться в наперсток. Риддл немного ниже ростом, чем я, и худой, как палка. Он тоже брюнет, но лицо у него бледное, черты лца резкие, будто заостренные, губы тонкие, глаза серо-голубые. Бабушка учила меня не доверять людям с неопределенным цветом глаз. И еще в школе, замечая, как по капризу освещения, глаза однокурсника меняют цвет с серого на льдисто-голубой, я в очередной раз убеждался в ее правоте. Иногда на лице Риддла появляется кривоватая ухмылка, которая выдает человека желчного и циничного. Впрочем, он приятный парень с отличными манерами, и я не сомневался, что капля цинизма лишь подогреет интерес юных ведьмочек к его персоне.
Мы въехали в распахнутые ворота, разбитая колея осталась позади, и теперь лошадка, видимо почуяв дом, бодро цокала по парковой дорожке. Ковен Холл было видно издалека. Светло-серый трехэтажный особняк все еще сохранял былое величие, хотя в левом крыле уже давно никто не жил, кроме призраков.
Должен признаться, что я и мой кузен сумели поспособствовать медленному разрушению фамильного гнезда Бэггет-Биглей. Летом, после второго курса, родители взяли нас в Ковен Холл. Визит был скучнее некуда. Из-за того, что кузен корчил мне за обедом рожи, нас обоих лишили десерта и отправили в сад. Тогда мы решили исследовать заброшенное крыло, и, заодно, попробовать себя в охоте на приведений. Несмотря на то, что был день, призрака мы нашли, но он нам не обрадовался. Все закончилось парой снесенных стен, дырой в потолке и кучей переломанной мебели. Видимо дуракам и вправду везет, потому что мы с кузеном отделались легким испугом и парой синяков. Но на этом везение кончилось, родители поймали нас с поличным и меня на все лето заперли дома, заставив зубрить зельеварение.
После обязательных приветствий, строгий седовласый дворецкий на носу, которого уместились бы все мои чистокровные предки, оказал великую милость и показал наши комнаты. Я переоделся к обеду и спустился вниз, чуть позже ко мне присоединился и Том.
* * *
Мы собрались за длинным обеденным столом. Стены парадной столовой украшали охотничьи трофеи: мелкий дракон, вепрь, мантикора… А единорог буравил меня взглядом полным застывшей злобы, так же в глаза бросался огромный камин, в котором видимо когда-то жарили туши несчастных зверушек. Что ж, пришло время познакомить вас с почтенным семейством Бэггет-Биглей.
Во главе стола восседал лорд Бэггет-Бигль, наш гостеприимный хозяин, член Визенгамота, любитель астрономии. Выглядел лорд лет на 50. Упитанный мужчина с румяными щеками и обширной блестящей лысиной, он производил солидное впечатление, но был совершенно безвреден, если, конечно, не заводить с ним разговоры о звездах. На тех же, кто по незнанию или глупости все же затрагивали эту тему, обрушивался целый метеоритный дождь из сведений про спутники, астероиды, кометы и черные дыры. В конце концов, собеседник чувствовал, что одна из черных дыр образуется прямо у него в голове и готов был с радостью туда провалится.
Справа от хозяина расположилась вдова его младшего брата. Я буду называть эту пышнотелую блондинку, с темными от страсти глазами, - Веселой вдовушкой. Кружева, оборочки, тесемочки, рюшечки, облепили ее бледно-голубую мантию, как пчелы кусок меда. В молодости Вдовушка была красавицей, но возраст и бурная молодость сделали свое черное дело. Лицо расплылось, время добавило пару подбородков и множество морщин. Крупные черты приковывали взгляд, особенно пухлые губы, которые постоянно двигались: кривились, расползались в улыбке или вытягивались в трубочку, когда женщина довольно причмокивала. Громогласным уверенным тоном, каким мог бы разговаривать судья, если бы перед заседанием основательно нагрузился в пабе, она перебивала присутствующих и без стеснения выкладывала забавные истории свой молодости, не забывая регулярно прикладываться к рюмочке с ликером. Лицо раскраснелось, глаза по-озорному сверкали, особенно, когда она собиралась непристойно сострить. Что ж, кажется, лорд Бэггет-Биггль был не единственным и не главным хозяином в этом доме.
Леди Бэггет-Бигль сидела напротив мужа и не сводила с золовки неодобрительного взгляда. Ее манера поджимать губы и тихий голос, напоминала мне о школьной учительнице, которая любила лупить провинившихся учеников линейкой по пальцам. Кто, кто, а эта дама не могла похвастать непристойными историями из своего прошлого, такие, как она, отличаются строгостью и правильностью с детства.
Рядом с хозяйкой сидела ее сестра: старая дева и бедная родственница. Хотя, сидела это громко сказано. Если леди Бэггет-Бигль царственно восседала, будто проглотила аршин, то Старая дева вся сжалась в комок, сгорбилась, и постоянно втягивала голову в плечи. Иногда про женщину говорят, что она страшна, как черт, но таких красоток, как Старая дева, наверно, не повстречаешь и в аду.
Что ж, давайте покончим с закусками и перейдем к главному блюду. За обедом присутствовали все пять сестер Бэггет-Бигль, пять юных блондинок с румяными щечками, пухлыми розовыми губками и глазами разной степени голубизны (за исключением кареглазой Ады). Общение с сестрами — прекрасная возможность попрактиковаться в игре - найди 10 отличий. На неподготовленного зрителя их совместное появление обычно производило эффект взорвавшегося дракона. Во всяком случае, я сам свидетель тому, как люди при виде сестричек застывали с выпученными глазами и раскрытыми ртами. Правда, к моему большому огорчению, Риддл лишь поприветствовал их равнодушно-вежливой улыбкой, а я так надеялся полюбоваться на Тома с отвисшей челюстью.
Самая младшая – Лиззи - сидела рядом с Томом. Из всех сестер она выделялась закрученной прической, которая напоминала что-то вроде округлой вазы с большими ручками, и мантией дьявольски красного цвета. Лиззи представляла собой собрание всех мыслимых и немыслимых талантов. Она пела, танцевала, писала стихи и прозу, играла на музыкальных инструментах, нервах окружающих, просто на сцене и прочее, прочее, прочее. Дружба с Лизи Бэггет-Бигль равнялась сидению на гейзере — никогда не знаешь, куда тебя зашвырнет фонтаном ее вдохновения. Я читал некоторые произведения Лизи и, должен признать, они оказались не так и плохи. Во всяком случае, в качестве снотворного.
По другую руку от Тома - сегодня ему явно не везло - сидела Присцилла, младшая дочка Веселой Вдовушки, мисс Зануда с прямыми волосами, собранными в строгий пучок и вечно недовольным выражением лица. Присси принадлежала к тем людям, которые всегда правы, потому что все знают лучше всех. Оспаривать ее правоту было бесполезным делом, во всяком случае, я всегда хотел умереть от чего-нибудь более приятного, чем чужое занудство. Сейчас Присси с умным видом вещала что-то Риддлу, а тот с таким же умным видом пропускал ее слова мимо ушей.
Я оказался между Мисси и Несси, сестричками не разлей вода, обычными милыми девушками, почти близняшками, которых я иногда путал.
Ада, старшая дочь Веселой Вдовушки, к моему огорчению, сидела рядом с матерью. В школе я все семь лет списывал у нее домашние задание, что можно приравнять к крепкой, хоть и не особо близкой, дружбе. Как я уже сказал, Ада была единственной обладательницей карих глаз. И, насколько я знаю, она больше думала о карьере травницы, чем о замужестве.
Теперь вы можете представить, с кем мне предстояло делить хлеб и кров в течение двух месяцев. Ужин проходил в спокойной обстановке. Мы поговорили о погоде, немного о политике, обсудили общих знакомых. Дружеская атмосфера и божественно вкусная еда были как бальзам на мою истерзанную душу. В общем, поняв, что черт не так страшен, как его малюют, я успокоился и наслаждался вечером, пока Веселая вдовушка не испортила мне аппетит. Угораздило же ее вспомнить про одну из моих детских выходок, ту самую, из-за которой Бэггет – Бигли чуть не лишились своего родового гнезда. Правда, в изложении Вдовицы глупая шалость приобрела эпический размах вселенской катастрофы. Придавленный чувством вины и немного оглушенный громогласным голосом, я отложил вилку, кусок не лез мне в горло. Получалось, я чуть не стал виновником захудалого, но все-таки Армагеддона. Услышав такое, сразу теряешь аппетит. В отчаянии я поинтересовался у хозяина, не случилось ли чего-нибудь нового в астрономической науке. И до самого конца ужина нам пришлось слушать увлекательную лекцию о спутниках Сатурна.
Остановить лорда-звездочета оказалось не под силу даже Веселой Вдовушке, и она притихла, а мятный ликер послужил ей приятным утешением. Когда ужин подошел к концу, все вздохнули с облегчением. Дамы удалились, а хозяин предложил выпить. Я неохотно согласился, опасаясь продолжения лекции, ведь если мне не изменяет память, у этого Сатурна осталась еще куча спутников. Но обошлось без астрономии, едва мы оказались в комнате с широким окном и удобными креслами, Том полностью завладел вниманием Бэггет-Бигля. Через полчаса я понял, что эти двое могут до самого утра обсуждать разное магическое старье.
Прихлебывая бурбон, я разглядывал безделушки на полках и стены, увешанные тарелочками. В отличие от столовой, с чучелами и камином, похожим на раскрытую адскую пасть, атмосфера здесь была уютной и напоминала домик моей старой тетушки. Когда я прикончил вторую порцию бубона и вдоволь насмотрелся на пастушек, расфуфыренных дамочек и напудренных кавалеров, Том получил разрешение осмотреть коллекцию и библиотеку. Теперь я мог с чистой совестью прервать увлекательную беседу.
Может у вас сложилось впечатление, что лорд Б. чудак не от мира сего, но это не так. Он – вполне вменяемый колдун, и стоило мне произнести волшебное слово квиддич, наш хозяин сразу позабыл про все древние артефакты. Пока мы обсуждали шансы нашей сборной в чемпионате Европы, Риддл маялся со скуки, созерцая дно стакана. Прав все-таки был мой дед, когда говорил – настоящий колдун, это не тот, кто знает сто заклятий, а тот, кто способен оценить всю красоту финта Вронского.
