Глава IЛондон, 1716 год
Моросил дождь, ластился к земле белёсый туман. Звонко отдавался по мощённой камнями дороге цокот копыт. Карета, запряжённая парой породистых гнедых коней, величаво возвышающаяся над дорожной сыростью и окружающей серостью, свидетельствовала о достатке хозяев и об их желании похвастаться своим богатством перед каждым встречным. Окна были плотно закрыты занавесками, и увидеть пассажиров не представлялось возможным. Кучер хмуро поглядывал на заляпанное темными тучами небо и твердой рукой подгонял коней; ехали на север.
Карета с широкой дороги свернула на улочку, потом на ещё одну, и ещё - благо, эти улицы не были узки настолько, чтобы не дать ей проходу. Пробираясь сквозь паутины Лондона, карета двигалась вперёд, покачиваясь на дорожных неровностях. Когда кони наконец вынесли её на мостовую, кучер хмуро встретил взглядом ещё один конный экипаж, двигающийся в том же направлении - куда менее роскошный, ничем не украшенный и точно уступающий первому в выборе лошадей. Кучер с козел второй кареты, щекастый мужичонка, добродушно улыбнулся и кивнул в знак приветствия, не опуская поводьев; ему ответом был всё тот же хмурый взгляд, яростный хлёст кнута и ржание коней.
Они ехали так довольно долго – богатая карета впереди и та, что беднее, чуть поодаль. Мостовая уже скрылась из виду, и ориентировались теперь лишь по утоптанной широкой тропинке, выводящей за северную черту города. Дождь перестал моросить, забрезжило робкое, негреющее солнце, очерчивающее холмы вдали. Стремительно удалялись от Лондона, устремляясь вперёд – в сизую дымку, а чуть погодя стали взбираться наверх, на ближайший и не слишком высокий холм. Мирно поскрипывали колёса, шелестела под ними трава.
Вдруг лошади неистово заржали.
Обе кареты в мгновение исчезли в тумане, как будто и не было их никогда.
~***~
Холм Вепря, с какой стороны ни глянь, был отлично защищён от маглов сильнейшими чарами. На изваянии почти на самой вершине холма – высокой каменной глыбе с вырезанными рунами - играло солнце, туман рассеивался.
Богатая карета остановилась, почти сразу же открылась дверь, и на воздух вышел высокий сухопарый мужчина; кучер спрыгнул с козел.
- Леди Маджента, прошу вас, - произнёс мужчина, чуть наклоняясь и подавая руку.
Её приняла молоденькая девушка. Одета она была в магловское платье из зелёной муаровой парчи с тяжёлым кринолином. Придерживая оный, девушка аккуратно ступила на ступеньку кареты маленькой ножкой в изящной туфельке с небольшим каблуком, а оттуда - на душистую траву.
- Леди Прунелла… - тихо и почтительно продолжал мужчина, помогая выйти ещё одной барышне в наряде из бархата.
- Спасибо, Блишвик, - ответила та.
Наконец из кареты вышел щегольски одетый молодой человек, поигрывающий резной тростью с крупным изумрудом. Четыре человека, включая двух дам в кринолинах – очевидно, карета была куда просторнее внутри, чем казалась. Очевидно, тут не обошлось без Заклятия Незримого Расширения.
- Пройдёмте же?.. – спросил Блишвик у молодого человека, на что тот ему ответил коротким кивком.
- Добрый день, мистер Блэк! Добрый день, мисс и мисс Блэк! Добрый день, мистер Блишвик! – звонко обратился к ним кто-то, а именно слезший с козел второй кареты добродушный мужичонка.
Вокруг него собрались три девушки и двое юношей, и о, какой резкий контраст они составляли с Блэками! Маджента с густыми чёрными кудрями, убранными в высокую модную причёску и с тяжёлым фамильным медальоном на шее, Прунелла с изумрудными серьгами и кольцами, молодой человек с тростью и родовым перстнем-печаткой… Да и их надменность, полуулыбки, горделивая осанка и умение держать себя - всё свидетельствовало о полнейшем разделении на классы и не соответствии с дружелюбным мужчиной и с, по всей видимости, его семьёй.
- Добрый, мистер Хеспер, - наконец отозвался мистер Блэк.
Кивнула Маджента, и уголки её губ поползли вверх; Прунелла повела подбородком. Мистер Блишвик же до посинения сжал губы.
- Итак, пойдёмте же, - сказал он.
Улыбка сползла с лица мистера Хеспера, и он стал выглядеть, как побитый пёс.
- Как ваши дела, мистер Хеспер? – чуть жеманно спросила Маджента, раскинув руки по юбке, не двигаясь с места.
Мистер Хеспер её жеманности или не заметил, или просто не обратил внимания, мигом повеселев и надув щёки.
- О, мисс Блэк, весьма неплохо!.. Ваши?
- Просто превосходно, мистер Хеспер, - ответил за неё молодой человек, - Быть может, любезная сестрица, мы двинемся дальше?
- Быть может, - равнодушно ответила она.
С жгучей завистью смотрела на разодетых Блэков из-за плеча мистера Хеспера девушка, лет семнадцати на вид: как галантно пропустил вперёд сестёр юноша, и сам, а за ним и Блишвик, шагнул сквозь глыбу и… исчез.
Они оказались под холмом. Куполом над головою нависала земля, стояли высеченные из тёмного переливающегося камня колонны. Застывшая подземная красная глина, почва и коричневый грунт смотрели на них удивительными изваяниями со стен – известными чародеями, мифическими созданиями. Здесь были ещё люди – они стояли рядом с пухлым волшебником, который распределял и усаживал их в открытые кареты.
Раньше Маджента была уверена, что их никто не везет. Раньше – до тринадцати лет, когда у неё на глазах не задохнулась тётушка Стиноя Блэк. А после появились причудливые жилистые существа, кожа да кости. И крылья.
Фестралы.
- Беорегард! Мисс Маджента, мисс Прунелла! Мистер Блишвик. Отрадно видеть вас, - приветствовал их Алиот Малфой, стоявший рядом со своей сестрой Руэллой и братом Септимусом.
Когда они подошли, Алиот поцеловал руки девушкам, в то время как Беорегард кланялся его сестре. Маджента присела перед Малфоем в реверансе:
- Не ожидала увидеть вас здесь сегодня.
- Отчего же? – улыбнулся Алиот. – Всего лишь провожаю милую сестру и дорогого брата. Нет, леди, увы, сам с вами не последую, хотя, признаться, хочется.
- Пять лет.
- Именно, уже как… Вы со свитой? – произнёс он полушёпотом, граничащим со смехом.
- Простите, сударь? – нахмурилась Маджента, а оглянувшись, увидела лишь появившихся Хесперов. - Да, занимательная вышла история, как нам невольно пришлось соседствовать с магловскими выродками.
Они приветствовали друг друга достаточно помпезно – все, включая мистера Блишвика. Лишь когда все необходимые слова были произнесены, а реверансы сделаны, Алиот и Борегар занялись непринуждённой беседою, а Руэлла Малфой чуть в сторону отвела Мадженту.
- Я рада видеть вас, любезная, - сказала она.
- Взаимно, - ответила Блэк, оглядывая можно даже сказать, что подругу – высокую бледную девушку с волосами, как растопленная платина, и в наряде не менее роскошном, чем у неё.
Древнейшие и благороднейшие.
- Отчего же Роузи Хеспер не сводит глаз с вашего брата? - бледные губы Руэллы искривились.
Маджента бросила короткий взгляд на передвинувшееся к противоположной стене семейство и на высокую девушку в видавшем виды потрёпанном платье, с гривой кудрявых каштановых волос.
- Вы сами знаете, отчего это возможно. Признаться, у меня и вовсе складывается впечатление, что им по душе следить за нами.
- Какая… мерзость.
- Не отрицаю. Они окончательно утратили чувство такта и забыли свое место, когда мистера Хеспера повысили в Министерстве.
- Отец и Алиот говорили, что не так уж сильно его и повысили, но это определённо послужило их раскрепощению. Не удивлюсь, если они станут настолько наглы, что попробуют… породниться.
Маджента скрыла нос и губы под веером и засмеялась:
- Будьте покойны, Руэлла, до этого они дойдут не скоро.
- Вы думаете? – Малфой гордо повела подбородком. – Так отчего же Роузи Хеспер глаз не сводит с вашего брата?..
- Если Джон Хеспер глуп настолько, что думает, что выдаст свою девицу за наследника рода Блэков, то ему место лишь в лазарете Парацельса, - раздражённо ответила Маджента.
Она отвела взгляд от девушки и внезапно наткнулась на одинокую фигуру младшей сестры, стоявшей в отдалении от не менее одинокого Септимуса и беседующих юношей и Блишвика, и лицо её исказилось.
– Мерлин великий, Салазар могучий!.. Прунелла, подойти ближе, не стой так близко к разговаривающим мужчинам.
А Прунелла Блэк, сжав губы, выглядела в высшей степени оскорблённой: Руэлла Малфой удостоила её лишь дежурными фразами и не предложила влиться в их дружеский с Маджентой разговор! Она подошла к барышням ближе и просто слушала их звонкое щебетание.
А потом пришло время садиться в карету.
Обиженная Прунелла сдержано попрощалась с мистером Блишвиком, покраснела, когда Алиот Малфой дотронулся губами до её руки, молча приняла от брата помощь, чтобы подняться наверх, и угрюмо наблюдала, как прощался Малфой с Маджентой. Та играла ямочками на щеках, легонько дрожали длинные ресницы, лился сладкий голос – и что же? Занять место в карете помог ей Алиот.
И в это сентябрьское утро Прунелла поняла, что стала не любить сестру, наигранную, кокетливую, распущенную, ещё больше. Расправив тяжёлую магловскую юбку, она ждала, пока место в карете займут Беорегард и Септимус.
Тогда они тронулись.
Прунелла смотрела на удивительные фигуры из земли, покуда они ехали по проходу под холмом. Гидра поигрывала самоцветами, по плащу исполинского Мерлина стекало жидкое серебро звёзд…
- …Турнир Трёх Волшебников... - уловила она обрывок слов Септимуса.
- Что? – дёрнулась Прунелла. – Турнир?
Повисла пауза. Беорегард ухмыльнулся, Маджента повела плечами и прикрыла глаза, а Руэлла спросила, отбросив наконец напыщенное «вы»:
- Неужели ты ничего не знаешь?
- Мне никто ничего не говорил.
- Беорегард?.. – вдохнула Руэлла.
- Да, мне сообщил отец, в равной степени, как и вам, мисс Малфой.
- Почему ты мне ничего не сказал? – заскрежетала зубами Прунелла.
- Я никому ничего говорил, но, как видишь, Маджента в курсе событий.
Маджента самодовольно улыбнулась, а Прунелла почувствовала, как горячие слёзы подступили к глазам.
Маджента, Маджента, Маджента. Разница в возрасте была всего год, но отчего-то все всегда превозносили именно её. Разве Прунелла в свои пятнадцать лет не была начитанна, не знала языков, не перечила родителям?..
Она отвернулась.
- Я более чем уверена, что профессор Эверард устраивает Турнир в этом году не столько, чтобы доказать преданность Дурмстрангу или Шарбатону… - высокопарно начала Руэлла.
- …сколько затем, чтобы успокоить готовые взбунтоваться древние роды, - ухмыляясь, тихо закончила старшая Блэк.
Беорегард одобрительно кивнул ей.
Они ехали под землёй очень долго. Затекла спина, закололо в обтянутой жёстким корсажем груди. Одни мифические существа сменяли другие, третьи… Карета покачивалась мерно, отдалённо доносились непонятные обрывки разговоров едущих где-то позади Хесперов и тех, кто впереди, но сил продолжать свою беседу почти не было.
Час, второй, третий.
Мерлин великий, от шелеста колёс уже гудит голова.
Четвёртый.
И даже Маджента обессилела и откинулась назад.
Пятый.
Спина грозилась раскрошиться на тысячи крохотных кусочков, а карета всё ехала вперед, и ехала, ехала, ехала...
Внезапно – свет и большая арка, а по бокам по две фигуры – мужские и женские. Основатели. Фестралы вывезли карету на открытую местность. Небо – в тёмно-лиловых пятнах, чуть дрожала чёрная водная гладь тысячелетнего озера, мерно ветром дышал лес…
- Профессор Марвуд, - произнёс Беорегард приветственно, когда экипаж остановился. Он спрыгнул и поклонился – правда, с некоторым трудом, - невысокому дородному волшебнику, встречающему студентов.
- Приветствую вас, Блэк, - ответил профессор, и, взмахнув палочкой, что-то пометил в парящем перед ним пергаменте.
Тем временем Беорегард помог выйти из кареты сначала Руэлле Малфой, потом Мадженте Блэк, а после – Прунелле. И после всех сошёл Септимус. Когда произнесены были приветствия с их стороны, только что прибывшие студенты двинулись вперёд, где возвышался в предвечерней дымке замок.
Хогвартс – школа чародейства и волшебства.
~***~ 
