Главa I. Три грязнокровкиОт автора: На данный момент я нахожусь в поисках своего стиля.
- Господи Иисусе, Уилсон! Что ты здесь делаешь? – раздался разъяренный визг над моей головой. Я разлепила глаза – передо мной возникла стопка учебников, разбитая чернильница с размазанным по столику содержимым и пара сломанных перьев. Все ясно, я снова отключилась, пока делала домашнее задание. В моей старой школе в Лоуренсе таких нагрузок никто не смог бы выдержать.
Визг надо мной не смолкал:
- Мэри, посмотри на себя, что за гнездо у тебя на голове?
- Ради всего святого, Линда, заткнись! – взревел приглушенный голос откуда-то из спален.
Все стихло, только шуршали в своих спальнях просыпающиеся гриффиндорцы.
Я медленно повернула голову. Обычно после ночи, проведенной в кресле в позе эмбриона, первые три часа мне было очень сложно передвигаться и вообще совершать какие-то телодвижения. Но сейчас я чувствовала себя на удивление хорошо и даже как будто бы выспалась.
- Слушай, - яростно зашептала Линда откуда из-за спинки кресла, - если мы из-за тебя опозадаем на завтрак, я с тобой что-нибудь сделаю!
- Заткнись, - сказала я. - С самого утра настроение портишь.
Что? Вы удивляетесь тому, как грубо я ей отвечаю? Расслабьтесь, между мной и моей сестрой такое общение в порядке вещей.
Линда Тейлор – моя родная сестра. Впрочем, не то чтобы действительно родная... Да и вообще она мне не сестра, но я знаю ее всю жизнь, с самого рождения. Когда на протяжении одиннадцати лет каждый день видишь одно и то же лицо, невольно стираются все границы между вами, и иногда мне кажется, что Линда – это мое альтер-эго. Хотя я и не знаю значения слова «альтер-эго», по-моему, оно тут уместно. Как вы считаете?
В общем, с Линдой связана очень странная история. Ее нашла моя мама возле одного из мусорных баков. Мне тогда было месяца полтора, Линде примерно столько же. Наша семья не потянула бы второго малыша, поэтому опекунами Линды стали наши соседи, семейная пара. Так как жили мы через два дома друг от друга, разумеется, все наше детство прошло (и до сих пор проходит) вместе.
Впрочем, иногда мне действительно хочется ударить Линду. Например, сейчас.
Я встала на ноги и постояла несколько секунд, ожидая головокружения и потемнения в глазах, как бывает, когда резко встаешь, но ничего подобного не произошло. Я даже не потеряла равновесия и чувствовала себя как-то подозрительно бодро.
Линда предстала передо мной босиком, в длинном халате, с растрепанными каштановыми волосами. Стрижка ее напоминала туалетный ершик – короткие пряди волос торчали там и сям, создавая вечный беспорядок на голове Линды.
- Да ты сама только из постели вылезла, - возмутилась я. – Чего на меня орешь?
- Да потому что вечно ты по два часа собираешься, - пропыхтела она. И это мне говорит человек, которому обычно нужно минимум полчаса, чтобы только выбрать одежду!
Я промолчала и позволила Линде увести меня в спальню, чтобы принять более цивилизованный вид.
***
Парная травология со Слизерином – что может быть хуже? Особенно, когда главный задира всего первого курса Драко Малфой дико возненавидел тебя с самой первой секунды знакомства в одном из купе Хогвартс-Экспресса. Особенно, когда ты ненавидишь его в ответ.
К сегодняшнему уроку мадам Стебль подготовила для нас еще пару-тройку десятков тачек с навозом, чтобы мы могли хорошенько удобрить всех ее «сладеньких пупсиков». Да, примерно этим и занимаются первокурсники на уроках травологии – перебрасывают драконий навоз с одной грядки на другую.
Натянув перчатки и вооружившись лопатами, мы с Линдой атаковали ближайшую к нам тачку. Но не успела я как следует вымазаться в «материале», над моим ухом раздался голос Драко Малфоя. Мерлиновы панталоны, почему все так любят говорить надо мной? Это что, фишка какая-то?
- Наконец-то ты занимаешься тем, чем должна, Уилсон, - его голос буквально сочился ядом.
Я обернулась так стремительно, что резинка, стягивающая мои волосы, слетела с них и спланировала прямо в тачку. Но я, мгновенно побагровев от злости, этого не заметила.
- Ты почему все еще тут? Разве тебя не отправили чистить унитазы? Ведь ты единственный из своей семьи, кто еще не получил за это медаль! – выпалила я. Разумеется, сильно оскорбить у меня не получилось, и я подозреваю, что Малфоя вообще не задела моя странная издевка, но мой голос привлек внимание профессора Стебль.
- Малфой, Уилсон, хватит плеваться друг с другом! Живо за работу! – крикнула она с другого конца теплицы.
Ни один мускул не дрогнул на бледном лице Малфоя.
- Тебе стоит поучиться у меня, как правильно оскорблять людей, Уилсон, - прошипел он. – Преподам тебе урок сегодня, в полночь, возле учительской.
- Ты назначаешь ей свидание? – влезла Линда. – Боже мой, как романтично! Мэри, я одолжу тебе свое розовое платье.
- Никакое это не свидание, магловское отродье, - поморщился Малфой. – Ни за что на свете не стану якшаться с такими грязнокровками, как вы! – выплюнув последнюю фразу, он, сопровождаемый гневным окриком профессора Стебль, отошел к своим гориллоподобным дружкам Крэббу и Гойлу.
- Не обращайте на них внимания, - посоветовала нам какая-то девочка слева от нас. Она стояла в одиночестве у целой тачки навоза с лопатой в руках и, кажется, услышала весь наш разговор. Лицо ее показалось мне знакомым. – Он всех задирает. Особенно тех, кто из семей маглов.
- Мы уже поняли, - отозвалась Линда. – Но он такой милашка!
Мы с девочкой переглянулись и фыркнули.
- Меня зовут Гермиона Грейнджер, - представилась она. – Мы с вами однокурсницы. Кстати, я тоже из семьи маглов.
Ах, да. Я видела ее в спальне для девочек.
- Я Линда, а это Мэри, - Линда вышла вперед и протянула Гермионе руку в запачканной перчатке. Та, абсолютно не смутившись, натянула свои перчатки и от чистого сердца несколько секунд трясла руку подруги.
Я воздержалась от рукопожатия, но зато пригласила Гермиону помочь нам с нашей частью навоза. Гермиона с явным облегчением приняла мое предложение, и оставшийся час мы провели за работой и разговорами о своих, девчачьих делах.
