Глава 1Пролог.
- Постой, Гермиона, не делай этого! – Гарри, спотыкаясь, бежал за девушкой, тщётно пытаясь остановить её.
- Прости, Гарри. ОСТОЛБЕНЕЙ!!!! – резко развернувшись, она нацелила палочку прямиком на Поттера. В следующую же секунду, он остановился и безвольно повалился на землю. По его лицу прокатилась слеза, а в глазах читалась мольба, только Гермиона уже не видела её. Она спешно вытащила из сумочки метлу и, оседлав её, унеслась прочь, направляясь к Гремучей Иве.
Глава 1
Что есть дружба в наш век? Спроси любого, и каждый ответит по-разному. Мы перестали верить в чудо, мы в добром ищем зло, в искренности - подвох, а любовь ежесекундно проверяем на прочность и верность. От того ли это, что мы просто разучились любить, доверять, понимать и жертвовать собой ради дорогих людей? Стоит ли всерьёз задуматься над этим вопросом?
Гермиона, печально вздохнув, захлопнула личный дневник и нехотя убрала в ящик прикроватной тумбочки. Утро, а она до сих пор в постели, хотя не она одна. В комнате царили мир и покой. Кто-то из девушек сладко посапывал и кротко улыбался, мечтая или о красавчике Гарри, или же о поездке в Хогсмид, лишь за редким исключением кому-то снилось, что они удачно сдали все экзамены.
После того как Волан-де-Морт сгинул, разлетелся на тысячу кусочков, жить стало намного спокойнее, но, в тоже время, и в сто раз скучнее. Уже не нужно было заботиться о том, что ты говоришь, а самое главное - кому. Всё изменилось, и не изменилось одновременно. Странный парадокс: когда ты к чему-то стремишься, или чего-то страстно желаешь, то весь мир сходит с ума, переворачивается с ног на уши, а стоит тебе достичь своей цели, то вроде бы это уж не нужно, жизнь теряет краски, а мир сжимается до размеров игольного ушка.
Бросив беглый взгляд в сторону тумбочки, Герми нахмурилась. Она разрывалась. Хотелось продолжить изливать свою душу на страницах перламутрово-розового дневничка, но и опоздать было бы не вежливо.
С тех пор как профессор Макгонагалл взяла бразды правления в свои руки, её практически невозможно было поймать. Даже после уроков, она мгновенно испарялась.
Гермиона надеялась, что идея провести повторный год обучения уже в более спокойной обстановке будет неплохим шансом примирить враждующие факультеты, рассорившихся студентов, но её надежды растаяли, как снежинка в тёплых руках. Всё было, как и прежде, словно ничего не изменилось, ничего не было, будто Волан-де-Морт вообще никогда не существовал.
Но сегодня был особенный день.
Вчера, когда Гарри, Рон и Гермиона сидели перед камином и делали задание, который профессор Трелони дала ещё неделю назад, к ним прилетела сова. Сбросив на пол аккуратно сложенное письмо, ночная гостья незамедлительно испарилась. Послание было коротким, но важным.
Профессор Макгонагалл просила, чтобы они втроём зашли к ней с утра, для крайне важного разговора. Никто не знал, что именно она хочет им рассказать, или же спросить, но ни у кого и мысли не возникло пропустить эту встречу.
Именно поэтому, Гермиона встала раньше всех, именно ради такого случая, она одела парадную, с вышивкой, жилетку и лакированные туфли. Безумно, но для неё долгожданный разговор с Минервой был праздником.
Взглянув на себя в зеркало, Гермиона осталась довольна.
Повесив на плечо сумку, девушка тихонько прокралась к двери и выскользнула из комнаты.
- Гермиона! Сколько можно ждать?! – Рон радостно прокричал, размахивая руками.
- Тшшш, с ума сошел?! Ты сейчас всю школу перебудишь! – зашипела Герми и, пока Рон не видел, тепло улыбнулась, умиляясь такой непоседливости. Что она собственно нашла в этом рыжем, неуклюжем средоточии безумства? Ответ приходил незамедлительно – доброе сердце, преданность, а ещё, он любил её по-настоящему, безрассудно и бескорыстно.
- Ладно, ладно! – махнул рукой рыжик. - Спускайся уже, я голодный!
- Рон, а когда ты бываешь сытый? – усмехнувшись, Гарри с шумом вывалился из комнаты для мальчиков. Зацепившись рукавом за дверь, он чуть его не порвал.
- Вот, теперь точно, доброе утро, – засмеявшись, Гермиона помогла Поттеру высвободиться, и они вместе спустились вниз.
- Ну, идем скорее, я, правда, хочу есть! – канючил, как маленький, Уизли.
- Нет, вы забыли? Профессор Макгонагалл просила нас зайти к ней с утра! – Гермиона укоризненно смерила Рона взглядом, и тот, устыдившись, потупил взгляд. - Пошли.
Бесшумно покинув гостиную, «святая троица» торопливо стала спускаться. Добраться до кабинета директора не составило большого труда, сложности возникли с тем, как подняться наверх. Пароля, конечно же, никто не знал, но стоять как три тополя, тоже не хотелось.
- Гарри, давай ты, может у неё, - прошептал Рон, кивнув в сторону большой каменной птицы, - на тебя иммунитет.
- Рон, прекрати говорить глупости. Ты же знаешь, что пароли меняются каждый год.
- Вам помочь? – проговорил кто-то тихим, мелодичным фальцетом позади.
Резко обернувшись, все трое жутко удивились. Облокотившись о стену и засунув руки в карманы, стоял Драко. С того дня, как его отца посадили в Азкабан, а мать сошла с ума от горя, Малфой стал немного тише, чем обычно. От него уже нельзя было услышать возмутительных оскорблений или колкостей. Будто какой-то неправильный дементор выкачал из парня всю злость и заносчивость.
- А ты что тут делаешь? – Рон недовольно поморщился.
- А тебя это так сильно интересует? – не меняя тона, произнес Драко.
- Вообще, нет, - насупившись, пробурчал Уизли.
- Прекратите, - строго одёрнула обоих Гермиона, - ты знаешь пароль?
Высокомерно (да, это пока ещё он не потерял) блондин смерил Миону взглядом и медленно, прогулочным шагом, подошёл к лестнице.
- Дамблдор…
Скрипнув, птица медленно закружилась по спирали вверх.
Все четверо мгновенно опомнились и, уже не так расторопно как прежде, поднимались в кабинет, видавший на своём веку огромное количество великих волшебников – в кабинет директора Хогвартса.
«Как красиво, будто время вежливо обошло это место стороной. Год за годом, а он не меняется…», - Гермиона заботливо прикрыла дверь и провела по шершавой поверхности рукой. Пахло дубом, корицей и лавандой. Этот волшебный запах древности, вечности и тайны. Пёстрый бал живых портретов мгновенно оживился. Всё кругом замелькало, забегало. Один седой старичок недовольно начал ворчать, а какая-то седая дама в парчовых одеждах, по-доброму улыбалась, и разглядывала непрошеных гостей с нескрываемым интересом.
Драко, по-хозяйски, трогал разные причудливые устройства и вещества и, с надменным видом, рассматривал их. В итоге, потеряв интерес к очередной безделушке, блондин удобно утроился на лестнице.
- Я всегда говорил, что тот, кто создал эту школу, был безумцем, - усмехнувшись, прошептал Малфой, - это ж какую нужно иметь фантазию, чтобы всё так построить.
- Ну, да. Тебе до них далеко, как до Годриковой впадины пешком, - Рон недовольно морщил нос и, с презрением, смотрел на слизеринца.
- Перестаньте! – не выдержал Поттер. Этот обмен любезностями действовал ему на нервы, - Драко, ты зачем тут?
- А ты?
- Не вежливо отвечать вопросом на вопрос, - встряла Грейнджер.
- Невежливо вмешиваться в чужой разговор, - парировал Малфой, кисло улыбнувшись.
- Так всё же, ты не ответил? – Гарри не отступал.
- Профессор пригласила. Теряюсь в догадках, зачем вы тут, но думаю, причина такая же.
- Угадал, - оскалившись, бросил Рон и, взяв в руки какую-то чашу, стал вертеть туда-сюда, рассматривая со всех сторон. В итоге, феноменальная аккуратность Уизли не заставила себя ждать. Чаша, выскользнув из рук, с пронзительным грохотом ударилась об пол, разлетевшись на тысячу кусочков.
- Браво, мистер Уизли. Я всегда предполагала, что из Вас выйдет прекрасный жонглёр, - профессор Макгонагалл, скрестив руки, стояла в дверях, - этой вазе было триста лет, она пережила семь войн, но, к несчастью, угодила в Ваши руки.
- Репаро! – лениво прошептал Драко, и кусочки, сверкая, заиграли на проникающем сквозь окна свете, постепенно складываясь в единое целое. Через минуту, ваза стояла совершенно целая, на том же месте, где её нашел Рон.
Недовольно окинув блондина взглядом, Уизли процедил сквозь зубы:
- Я тебя просил? Я сам могу!
- Да, но только соображаешь долго, - вежливо, и с каплей едкости, ответил Драко.
- Благодарю, мистер Малфой, - женщина быстрыми шагами, еле касаясь пола (кошачьи повадки давали о себе знать), прошла к своему столу и, сев, жестом предложила остальным последовать её примеру.
- Думаю, вам всем интересно, зачем я вас собрала?
Ответом был дружный кивок.
- Кто слышал о Симеоновой пещере, - приступила к главному Минерва. Одно из её качеств, которое ценилось всеми, было умение чётко и коротко изложить суть вопроса, без хождения вокруг, да около.
Драко, как и Рон с Гарри повернулись к Гермионе, которая смущённо ёрзала на краешке стула.
- Мисс Грейнджер? – с надеждой обратилась к девушке Макгонагалл.
- Я не знаю. Рон, перестань на меня так смотреть, словно я распределяющая шляпа.
- Отлично, значит, если никто из вас не слышал об этой пещере, то…
- Я слышал, - имел смелость прервать профессора Драко, после чего все, кто был в этом кабинете, включая портреты, уставились на блондина.
- Что же вы знаете, молодой человек? И откуда? – Макгонагалл интеллигентно поправила очки и удивлённо окинула юношу взглядом.
- Отец, когда я возвращался на лето домой, часто рассказывал мне о разных волшебных местах. У нас дома висела большая карта, на которой зелёными змейками были отмечены места, в которых отец когда-то бывал. Однажды он подвёл меня к карте и, указав на одну из, беспокойно шевелящихся, змей, сказал, что тут находится Симеонова пещера, самое ужасное, самое опасное и самое желанное на свете место. Ещё до нашей эры, в мире, где люди думали, что земля круглая, где ежедневно сжигали ведьм и никто не знал, что такое честь, любовь и свобода…
- Будто ты знаешь, что это такое, - пробурчал Рон, за что получил ощутимый толчок в бок от Гарри.
-… я продолжу, так вот, в том мире, как и теперь, существовали волшебники, маги. Даже мифический Мерлин, на самом деле, существовал. У него был замок на вершине самой высокой горы. Это был самый страшный и злой волшебник, которому даже Волан-де-Морт не идёт в подметки. Но ни один волшебник не гнушался покупать у Мерлина книги, снадобья, рецепты и прочий раритет. Однажды ночью, в которую даже хозяин не выгонит собаку на улицу, в дверь мага постучала девушка. Непогода вымотала её, она сбилась с пути и могла погибнуть. Мерлин отказался пускать её просто так, если она хотела войти, то на том условии, что останется тут навсегда. Выбора у юной скиталицы не было, и она вошла. Но жизнь в этом замке была для неё невыносима: непосильная работа и всяческие непристойные намеки со стороны злодея. В одну из Рождественских ночей, девушка пришла к Мерлину с просьбой отпустить её, повидать мать, она стара и скоро должна была умереть. Но маг отказался сделать это, более того, на её глазах, через огромное зеркало, которое висело над камином, он нашёл ту самую женщину и убил её, наслав смертельное заклятье. Горе юной пленницы было настолько велико, что она выбросилась в окно, но прежде сказала, пускай ты умрешь в одиночестве, в страшных муках, пускай тебя никто не полюбит, заклинаю! Но она не знала главного. Мерлин влюбился. Именно поэтому он убил мать этой девушки. Он боялся, что она сбежит и не вернётся. Теперь же он потерял и любимую. Единственное, что он мог сделать, это взять её сердце и заточить в изумруд, наложив заклинание вечности. Но ему мешало личное проклятье, наложенное устами смелой девушки, поэтому, в итоге, получилось так, что сердце, заточенное в изумруд, сохранило и мечту красавицы – вернуть умершего к жизни. Мерлин понял это, но слишком поздно. Замок обрушился на его голову, погребя в своих недрах и мага, и изумруд. Люди назвали то место Мерлиновой могилой, но однажды один смельчак смог проложить через эти завалы ход в глубокую пещеру, когда спасал жителей своей деревни от вражеских набегов. Его звали Симеон. После этого, пещеру короновали именем Симеонова, - завершил Драко. Гермиона удивлённо хлопала ресницами, а Рон недовольно что-то бормотал.
- Интересно, - добавил Гарри, - но профессор, зачем нам знать обо всём этом?
Макгонагалл не ответила, она лишь открыла ящик стола и вынула какой-то тканевый комочек.
Положив на стол, она палочкой отбросила края ткани, и комнату вмиг заполнило кислотно-зелёным свечением. Огромный, размером с кулак Хагрида, изумруд лежал на столе, играя и переливаясь всеми цветами радуги. Внутри изумруда что-то шевелилось, какое-то тёмное пятнышко, и от самого камня исходила лёгкая вибрация.
Четверо студентов в шоке уставились на это чудо. Даже Драко поражённо хлопал ресницами, и иногда потирал кулаками глаза.
- Быть того не может! – выпалил он. - Его же искали! Искали много лет, и никто не мог найти!
- Однако нашёл. Вы многого ещё не знаете о покойном профессоре Дамблдоре, - довольно пропела Минерва, любуясь загадочным танцем солнечного луча на изумрудной поверхности.
- Это тот самый? – шокированная происходящим, прошептала Гермиона.
- Да, мисс Грейнджер, тот самый.
- Нереально, - наконец произнес Гарри, и потянул к камню руку.
- Нет, стоп! – профессор, махнув палочкой, создала вокруг камня электрическое поле. - Мистер Малфой молодец, но он упустил одну очень важную вещь.
- Какую? – нетерпеливо выпалил Рон.
- Он не рассказал о предназначении этого камня до конца. Он не просто возвращает к жизни, он возвращает только тех, кого искренне желает сердце. Он не похож на воскрешающий камень, этот изумруд, если вернет к жизни, то в нормальном состоянии, не сумасшедших, к ним можно прикоснуться, в общем, таких, как обычный живой человек. Но так как девушка при жизни была необразованна и умела считать только до пяти, то и жизней можно вернуть пять. Профессор Дамблдор не успел использовать этот камень по назначению, поэтому он всё ещё способен вернуть пять жизней.
- Почему вы рассказываете это нам? – хором спросили студенты.
- Потому что вас выбрали ребята, они сами решали, кому дать этот шанс, они выбрали вас четверых, а одну жизнь вернули сообща.
- Кого?! – слегка подпрыгнув, выкрикнул Гарри.
- Гарри, мальчик мой, а ты все такой же любознательный? – теплый и мягкий, знакомый голос послышался из тёмного угла. В следующую минуту, на свет вышла высокая, сухая фигура. Да, это был он. Этот вечный жизнерадостный блеск в глазах, эта добрая улыбка и сильная, мудрая душа.
Это был Дамблдор.
